Перед рассветом, или Одна странная история

Алексей Ленский, 2022

Всё когда-нибудь происходит впервые. Если однажды вам случится, проснувшись ранним утром, ощутить себя не в своей тарелке – не спешите списывать всё на отзвук вчерашней вечеринки. Всякое случается с людьми… В особенности с теми, кто точно знает, как и что должно быть в этой жизни. Что в ней правильно, а что – нет. Может ли кто-нибудь со стопроцентной уверенностью утверждать, что следующее утро для вас точно наступит? Если – да, то приведите самому себе хотя бы один аргумент, который не выглядел бы смешно…

«Темно… Это всё ещё ночь или я пока не проснулась? Неохота думать». С наслаждением вытянувшись, она укрылась пуховым одеялом и снова свернулась в клубок, отгоняя вяло зашевелившиеся мысли. Катя купила это тяжёлое одеяло по совету своего коуча. Оно давало ей то, в чём так порой нуждается большинство переживших развод девушек — чувство комфорта и внутренней защищённости. «Да… Вот так хорошо… Тепло, уютно, мягко… Мягко?! У меня же новый жёсткий ортопедический матрас!» Отвратительный липкий холодный пот мгновенно разогнал сладкую истому, неприятно увлажнив футболку. «Футболку?.. Откуда футболка, я же сплю голой?» Постель на огромной мягкой кровати пахнет безупречной чистотой. Слышно мерное тиканье настенных часов. «У меня нет настенных часов». В голове что-то сжалось. «Где я?»

Навыки, полученные на тренинге личностного роста, не дали первому эмоциональному порыву, прорвавшись в сознание, развиться до степени болезненной. Перед глазами калейдоскопом промчались события прошедшего дня. Картинка вышла несколько размытой и на очередном, провозглашённом её лучшей подругой Наташкой тосте: «Ну, за нас, красивых!», безнадёжно меркла. Дальше воображаемый экран выдавал лишь белый шум и всплошную снежил.

«Так. Без паники. Я в порядке. Сейчас ночь. Я в постели одна. Последняя рюмка была, похоже, лишней. Дело за малым — спокойно, без спешки, восстановить ход событий». Ситуация была нестандартной, но не то чтобы совсем из ряда вон. Катерина, обладательница авантюрного склада характера, после разрыва отношений с мужем стала инициатором частых посиделок с подругами. Подруги были старые, проверенные временем, все замужем. И что самое главное, все знали её бывшего, что давало ей возможность выговариваться до полного изнеможения, выковыривая из своего подсознания всё, что пылилось там, своей недосказанностью вызывая сомнения по поводу правильности её решения развестись. Встречи эти, как правило, сопровождались умеренными возлияниями, которые, правда, давали иногда странную аллергическую реакцию в виде некоторых расплывчатых пятен при рассмотрении ретроспективы. И продолжение такие вечера получали, бывало, самое неожиданное. Таким образом, пользуясь тем, что сейчас ей никто пока не мешает, следовало просто хорошенько собраться и восстановить хронологию вчерашних событий.

В целом, день был как день, ещё один в череде многих, таких же, похожих друг на друга, как близнецы-братья. Утро началось привычно с чашки кофе и повседневной пробежки на пять километров (наследие, полученное от бывшего мужа, для которого такой порядок начала дня давно являлся многолетним пристрастием). Затем неторопливый душ, лёгкий завтрак и погружение до вечера в соцсети (три в одном — работа, отдых и медитация — полная занятость в течение дня вот уже пару лет). Затем был запланирован девичник. Всё прошло по плану, если опустить непрояснённую пока, завершающую часть вечера.

Остатки сна развеялись окончательно и, автоматически потянувшись к тому месту, где у неё на стенке висел ночник, она неожиданно для себя нащупала выключатель и зажгла свет. В неярком свете лампы проступили знакомые очертания комнаты-студии. «Так… Я всё же дома, — она почувствовала, как напряжение, готовое зажать её голову в тиски, медленно отступило. — Хорошо». С облегчением вздохнув, девушка положила руку на грудь, тут же ощутив под пальцами влажную от пота трикотажную ткань. Резко откинув одеяло, она села в кровати, бессмысленно уставившись на болтающуюся на ней футболку. Сомнений никаких быть не могло — это была любимая некогда футболка её бывшего, немного растянутая, видавшая виды, неопределённого от частых стирок серо-синего цвета с яркой надписью на груди «Хочешь меня?» Всякие совпадения исключались — тенниска была совершенно эксклюзивной, дурашливая надпись делалась под заказ, специально к очередному дню его рождения. Но после развода эта памятная вещь была безжалостно отправлена на помойку вот этой самой её решительной рукой. «Как так? Это что за хрень такая? Что это? Как такое может быть?» Туман в голове после девичника не давал мыслям обрести стойкие очертания и соединиться в простую, логически выверенную конструкцию.

«Гадство, последняя рюмка точно была лишней». Свесив ноги, она нашаркала тапочки и встала с кровати. «Кровать. Что с ней не так?» — глядя на витиеватый металлический узор, обрамлявший её высокие спинки, Катя, несколько раз тупо мигнув, явственно ощутила, как пол сначала выскользнул из-под её ног, а потом снова вернулся на место. Это было их с мужем брачное ложе, приобретённое ими незадолго до разрыва брака. И вот уже более трёх лет до сего дня она спала на новой, тщательно подобранной в каталоге «IKEA» кровати. Вчерашний вечер срочно требовал прояснения.

На неуверенных ногах Катя прошлёпала в ванную комнату и встала под душ. Тугие прохладные струи приятно били по телу, быстро приводя её в чувство. Переключая режим с горячего на холодный, девушка окончательно пришла в себя и, завершив мытьё ледяным обливанием, выключила воду. Тщательно вытершись и с удовольствием закутавшись в уютный любимый халат, она прошла на кухню, щелкнув выключателем.

Прямо перед ней на кухонном столике, отливая холодным лиловым и одновременно тёплым золотистым оттенком, лежал её новый iPhone 13, цвета Rose gold, — её гордость. Взяв его в руки, Катя взглянула на время и невольно перевела взгляд на окно, плотно закрытое жалюзи. Часы на экране показывали 5 утра. Рановато. Покрутив ручку, поднимающую опущенные створки, она попыталась рассмотреть что-нибудь за стеклом, но там было абсолютно темно и тихо, как на дне океана. Складывалось странное ощущение, будто бы по всей округе нет ни души, как будто бы все исчезли куда-то, пока она спала. Ни одно окно не горело и вдобавок почему-то не работало уличное освещение. Не просматривался ни один светящийся фонарь, более того — на небе не наблюдалось ни одного проблеска от сколь-нибудь заметной звезды.

Зябко передернув плечами, Катя снова опустила жалюзи, как бы ставя между собой и этой пустотой завесу, и со странным чувством опустилась на стул. Странное чувство усилилось, когда, оглядевшись, она обратила внимание на то, что кухня сияла абсолютной чистотой. В мойке — ни одной грязной чашки и тарелки, всё чисто вымыто и убрано, чего ни разу ещё не случалось за всю историю её жизни в этой квартире. «Да что ж это со мной?» Скрипнув дверцей кухонного шкафчика, она вытащила полупустую пачку молотого кофе, бросила пару ложек в турку, плеснула в неё из банки фильтрованной воды и поставила на плиту, коснувшись сенсорного дисплея. Дождавшись момента, когда пена пошла вверх, выключила конфорку и перелила заваренный напиток в чашку, вдохнув полной грудью разлившийся по всей кухне аромат. Этот запах всегда поднимал ей настроение и возвращал ощущение жизни. Сделав пару жадных глотков, поставила горячую чашку на стол и вернулась в комнату, включив большой свет. Настроение тут же рухнуло, не успев толком подняться. Комната выглядела странно. Место её новой кровати уверенно занимала старая, из прошлой жизни — и это она сейчас ясно осознавала, как очевидный факт, а не мираж или плод не успевшего проснуться воображения. Это раз. Всюду были развешаны её глупые фотки из Инстаграма, что не пришло бы ей в голову сделать даже в горячечном бреду — это два. Повсюду царил идеальный порядок, что напрочь противоречило её самоопределению в концепции видения быта — это три. Стену украшали большие настенные часы — семейная реликвия, переходящая из поколения в поколение в её семье. Последний раз она видела их в бабушкиной квартире много лет назад — это четыре. «Откуда они здесь?» И, наконец, — та самая футболка. Та, что самым решительным образом была отправлена в утиль по совету Маринки, коуча, ставшей для Катерины последние годы непререкаемым авторитетом по всем жизненным вопросам и путеводной звездой, помогающей находить выходы из самых тупиковых ситуаций.

В ногах появилась слабость, пальцы противно задрожали, лоб покрылся мелкой испариной, непреодолимо захотелось проснуться. Но по всему выходило, что это был не сон. «Спокойно. Это я. Я здесь и сейчас. Всё у меня хорошо. Сейчас со мной ничего страшного не происходит. Это моя квартира и, кроме меня, в ней никого больше нет. Я полностью контролирую всё, что происходит со мною в этот момент. Делаю только то, что хочу. Хочу — думаю. Не хочу — не думаю. Вопросы? Хорошо. Захочу — решу сейчас. Не захочу — отложу до рассвета. Я сама себе хозяйка — и только мне решать, как мне поступить со всем этим НАВАЛИВШИМСЯ НА МЕНЯ ДЕРЬМОМ!»

Захотелось распахнуть окно, под вбросом адреналина она стала задыхаться. Подбежав к наглухо опущенным жалюзи, резко подняла их вверх и трясущимися руками стала открывать оконную раму. За окном по-прежнему была абсолютная, совершенно безучастная ко всему, без малейших проблесков, тьма. Но не это пугало больше всего, а то, что защёлка на створке на все её усилия совсем никак не реагировала, словно стала не механизмом, а частью глупого декора, словно кто-то расположил её там в насмешку, для видимости. Ручка под побелевшими пальцами девушки безжизненно дергалась, пока, жалобно скрипнув, не отделилась от рамы, оставшись в Катиных руках. Катя остановилась, поднесла сломанную ручку к глазам, внимательно её осмотрела со всех сторон и вдруг резко и сильно запустила ею в стекло. Стекло равнодушно «бамкнуло», ручка отлетела и брякнулась у ног девушки, как бы предлагая: «попробуй-ка ещё разок». Катя мгновенно подняла её и швырнула в окно уже что есть сил. Результат получился тот же, разве что звук в этот раз вышел более выразительным. Это надо было осознать. Стекло по какой-то совершенно непонятной причине отказывалось даже треснуть, не то чтобы разбиться. Девушка механически прошла на кухню, взяла успевшую немного подстыть чашку с кофе и вернулась в комнату. Сделав пять неторопливых глотков, посмотрела на осевшую на дне гущу, зачем-то встряхнула её пару раз и с визгом запулила ею прямо в центр оконного проёма. Чашка, шваркнувшись о стекло, разлетелась на куски. В это трудно было поверить, но металлопластиковый стеклопакет, установленный в её квартире вместе с ремонтом два года назад, вдруг каким-то совершенно невероятным образом изменил свои физические свойства. «А может, он всегда был таким и я об этом просто не знала?», — попыталась она принять слабо шевельнувшуюся гипотезу, хоть как-то объясняющую то, во что отказывались верить глаза.

«Мне нужен глоток свежего воздуха», — на негнущихся ногах девушка, не обращая внимания на то, что она всё ещё в халате, подошла к входной двери и подняла руку, чтобы открыть замок. Замок был не её. Дверь — её, а замок — нет. Этот был интеллектуальный. Хороший, очень добротный замок глубокого чёрного цвета из ударопрочного металла с аккуратными, очень стильными циферками на матово блестящем сенсорном экране. Она видела такие в рекламе, речь там шла ещё о какой-то функции «NFC». Тут же вспомнилась фраза, что: «чип NFC прошел сертификацию информационной безопасности уровня Common Criteria EAL 6, в то время как банковские карты обычно имеют уровень EAL 5». Им можно управлять дистанционно с помощью мобильного телефона или смарт-часов. Очень удобная и полезная вещь. Комфортно и безопасно.

Перед глазами замельтешили белые мушки. «Это ведь я. Это просто я. Я — здесь и сейчас. Я стою на своих ногах в своей квартире и вижу всего-навсего то, что вижу. Это просто информация. Информация не может быть плохой или хорошей. Она всегда нейтральна. Это от меня зависит, какой знак ей сейчас поставить: плюс или минус. Что я вижу? Я ясно и чётко вижу то, что замок в моей собственной квартире — новый. Шикарный, дорогой и очень модный замок, давно хотела такой купить, но всё жалела денег. И вот он стоит на моей двери. Что плохого?» Она почувствовала, что сейчас разрыдается. Вспомнилось наставление Маринки-коуча, что от всего и всегда надо получать удовольствие. А что нужно сделать, чтобы получить удовольствие от своего состояния, близкого к истерике? Им необходимо срочно с кем-нибудь поделиться. Побежав на кухню, схватила трясущимися руками телефон. «Который час?» Дисплей, уютно засветившись, с готовностью показал 5 часов. «Как такое может быть? Ведь прошло уже не меньше получаса?» Она выключила экран, глубоко выдохнула до потемнения в глазах, вдохнула полной грудью, опять выдохнула и зажгла его снова. В мягком свечении на приятном фоне красивых обоев стояли всё те же цифры: «5:00». Вскочив со стула, понеслась в комнату, где висели невесть откуда взявшиеся фамильные часы. Часы размеренно тикали, под ними степенно раскачивался маятник, но стрелки как вкопанные показывали те же пять часов.

Конец ознакомительного фрагмента.