Глава 2
Я взял салфетку, вальяжно промокнул губы, небрежно скомкав, уронил на стол. Кэрри смотрела с плохо скрываемым раздражением. Завтрак закончился, настало время отрабатывать, вести меня в магазин, где ей всё дорого, а я тут ещё и корчу из себя чёрт знает что. Забавная у неё была мордашка — губки поджаты, прищурилась, на глаза упала чёлка, носик в креме.
— Ну-с, — сказал я вставая.
— Иди за мной, — буркнула она.
Мы спустились с крыши по лесенке, прошли немного вдоль борта, зашли в двери под вывеской «корабельная лавка». В небольшом уютном помещении справа тянулась блестящая труба, на которой на «плечиках» висели костюмы, слева располагался стеллаж с обувью, в отдалении виднелась витрина и какой-то человек за прилавком. Он вышел к нам, продавец-консультант или приказчик, мужчина средних лет благообразной, внушающей доверие наружности — улыбается, упитан, в серенькой паре. Спросил бархатным голосом:
— Чем могу служить?
Я сказал:
— Мне что-нибудь для бритья, расчёску, бельё, носки и летнюю одежду, рубашки там, штаны какие-нибудь…
— Наверное, к брюкам и носкам туфли? — вкрадчиво предложил продавец.
— Тогда наоборот, к туфлям носки, — заметил я.
— Пожалуйте сюда, — он указал на стеллаж с обувью.
Я окинул товар небрежным взглядом, взял бежевую пару полуботинок, что на вид должны быть мне по размеру.
— Ну, хотя бы не жёлтые! — оценила мой выбор Кэрри.
— Главное, чтоб не белые, — заметил я философски.
— Главное, чтоб не жали! — сказала она наставительно.
Обратилась к продавцу:
— А покажи индикатор магии, любезный.
Приказчик пробормотал:
— Сию секунду, — и шустро удалился к витрине.
Зашёл за прилавок, опустился зачем-то на корточки, встал и направился к нам.
— Отключил заклинание комфорта, — пояснила Кэрри. — Здесь всё будет идеально, а потом ноги отвалятся.
— Вот, пожалуйста! — воскликнул приказчик, показывая нам коробочку с двумя светодиодиками, зелёным и красным.
Горел зелёный.
— Дай посмотреть, — Кэрри протянула ручку.
Тот подал ей прибор, она принялась его вертеть в руках, бормоча:
— Знаю я эти штучки. Покажут издали индикатор на клопов или тараканов…
— Желаете взглянуть на сертификаты? — натянуто улыбнулся продавец.
— Не откажусь! — заявила Кэрри, задрав носик в креме.
Консультант снова побежал к прилавку, вернулся с папкой, протянул девушке.
— Извольте-с.
Она открыла папку, принялась перекладывать бумаги, ещё раз взглянула на приборчик.
— Ага, соответствует. А что у нас с подлинностью товара? Гм.
Она подняла лицо от папки на консультанта.
— Уважаемый! А обувь-то человеческая! По лицензии!
— А вы хотели увидеть в лавке настоящую гномью?! — воскликнул он. — Или, может, артефактную орочью?!
— Тогда что ж у вас тут везде логотипы «ЖгиГор»? — возмутилась Кэрри.
— Я извиняюсь, на этикетках указано, что сделано по лицензии, — спокойно уточнил продавец.
Я решил ускорить программу визита. Присел на лавочку, стащил сапог с правой ноги, примерил туфель.
Спросил:
— Сколько эти?
— Монета серебра за две пары или семь медных за одну, — ответил приказчик.
— Упакуй две, — распорядился я.
Перешли к брюкам и рубашкам, тут дело двинулось без задержек. На серебряную монету набрал двое легких брюк и три сорочки с коротким рукавом. Продавец ненавязчиво показал подходящий ремень, пару галстуков, выбрал чёрный шнурок и чёрную бабочку в белый горошек.
Обратил внимание, что у меня нет часов. Тут снова влезла Кэрри, правда, досталось в основном мне, за что я был ей только благодарен. Выбрали вместе некий с виду электронный прибор за монету серебра. По её словам простенькая модель, реальные часы продают за золото, иногда даже непростое, а драконье или проклятое.
Механику она не советовала, пусть они надёжнее — мне-то всё равно нужно будет брать в скором будущем что-то реальное. Сейчас лучше взять магические, батарейки как раз хватит на месяц, и вдобавок магические функции — учёт субъективного времени, астрономического, академического, убитого и будильник.
Уже немного замороченный я в темпе скомкал окончание шопинга. Взял предложенный ремешок для часов, набор «тяпок» для бритья, пузырёк с пеной, расчёску. Вытянуло ещё на восемь медяков. Я отдал приказчику последние четыре монеты. Он покрутил ручку кассового аппарата, принялся стучать по кнопкам, касса прозвенела и показала мне бумажный язык чека.
— В конце рейса по чекам проводится акция! — возвестил приказчик. — Сохраняйте до конца поездки.
— Тогда сдачи не надо, — пробурчал я.
Приказчик выложил на прилавок упаковку салфеток.
— А это подарок от заведения! Девушке пригодится, коль она всюду суёт носик.
Кэрри резко развернулась на выход, я взял салфетки и отправился с объёмным пакетом за Кэрри следом.
На свежем воздухе она холодно мне сказала:
— Цирюльня расположена так же в надстройке, сам найдёшь.
Я не стал возражать, покрутил головой.
— Обалдеть! Тут набрал на четыре монеты вещей, и за завтрак три!
— Видишь теперь? — Кэрри серьёзно на меня посмотрела. — На самом деле люди за три монеты месяц питаются, а в студенческой столовке всего за две! Вы выбрасываете серебро на понты! Выжимаете из работяг гроши, чтобы что-то из себя корчить! Вот сколько вы платите бурлакам?
— Ну да, жизнь несправедлива, — сказал я равнодушно. — Тебе-то что до этого?
— Жизни можно быть несправедливой, она с магией не связана, — ответила она печально. — Тебе, наверно, трудно это понять. Я же маг, у нас всё завязано на справедливость. А я вдобавок ещё и журналист, чтобы везло в частной жизни, приходится отстаивать справедливость в масштабе.
— А я думал, что как раз наоборот! — сказал я.
— Я ж говорю, не магу этого не понять, — она ласково мне улыбнулась. — Не разбрасывай больше серебро на чаевые, два-три медяка достаточно.
— Хорошо, — буркнул я, протянул ей салфетки. — Это тебе. Вытри носик.
Она внимательно на меня посмотрела, взяла упаковку, надорвала, вытащила бумажный платок. Вытерла нос, посмотрела на салфетку и подняла на меня очень злые глазки.
Я улыбнулся.
— Ты это… давай за ужином встретимся?
Кэрри помолчала, поджав губки, снова покачав головой, пробормотала:
— Ну, точно сволочь!
Официально холодно ответила:
— Я встречаюсь только для интервью, что такого ты можешь рассказать?
— Ты говорила, что тот парень из твоей статьи был с орком, — сказал я с умным видом. — Я тут познакомился с одним. Могу и тебя познакомить.
Она посмотрела на меня так жалостливо!
— Ну… — протянула задумчиво. — У нас ужин в восемь.
— Договорились! — обрадовался я.
— Только ты обязательно приходи! — сказала она строго. — А то ж у себя я ужин пропущу, сожрут мою порцию и скажут, что не было ничего.
Я направился в свою каюту занести покупки и взять немного монет. Сразу переоделся, оценил себя в зеркало. Долго колебался между чёрным шнурком с бардовой рубашкой и чёрной бабочкой в белый горох с чёрной рубашкой с тонкими белыми полосками. Выбрал второй вариант. Правда волосы, как у хиппи, а так даже Настя одобрила:
— Ну, теперь ты её точно трахнешь! Только постригись покороче, лучше на лысо.
— Я косу хочу! — возразил я.
— В бою лишний объект захвата, — сказала она.
— Волосы ж постоянно растут! А как в походе? Башка будет зудеть, и комары!
— Какой поход?! — удивилась она. — Ты в город едешь! Учиться!
— Тогда какие бои на учёбе? — резонно возразил я.
— Тебя мало били в школе? — ухмыльнулась чертовка.
— Да, надо возобновлять тренировки, — заметил я. — Вот только в цирюльню схожу.
Нужное мне заведения нашёл легко. В просторной каюте уже какой-то тётке делали маникюр, другую стригли, и ещё две сидели под колпаками. Впрочем, для меня тоже нашлось кресло.
— Заплетите косу и побриться, — сказал я манерному юноше в майке сеточке и блестящих брюках в обтяжку.
Тот сладенько улыбнулся.
— Редкий заказ! Желаешь пирсинг, тату?
Я сдержано сказал, что не сегодня.
Он повязал мне простыню, нанёс пену, взял опасную бритву, поправил на ремне и вполне профессионально принялся ею орудовать. Бритьё заняло минуты две-три, я почти ничего не почувствовал. Парень вытер мне лицо салфеткой, взялся за мою косу. Он улыбался кому-то, раскланивался, говорил мне, что с такими волосами коса лучший вариант, и уши всё-таки следует проколоть — с косой хотя бы одна серёжка считается обязательной. А тонкие пальцы его будто бы двигались сами по себе. Изредка я ощущал его прикосновения на шее, он умудрился ни разу не дёрнуть меня за волосы.
За услуги он запросил серебряную монету, я подал две. Пусть мальчик странный, что бы ни говорила Кэрри, это вовсе не понты — он заслуживал восхищения. У меня тоже своё чувство справедливости. Вообще или для всех её никогда не будет, она возможна лишь в определённые моменты только как личное решение.
Парень с достоинством поблагодарил и заявил, что ждёт меня снова прокалывать уши. Пришлось сказать, что непременно загляну. Вот теперь из зеркала на меня смотрел стильный подонок, серёжка и впрямь не помешает.
Вернулся к себе в приподнятом настроении, без раскачки разделся до трусов и приступил к тренировке. Разогрелся сам, только потом позвал Настю.
Она строго этак заявила:
— Считай, что детство закончилось. Приступаем к изучению комплекса рукопашного боя. У тебя в запасе остались желания, ты должен сам искренне пожелать.
— Если это так серьёзно, перерыва в тренировке не будет?
— Настраивайся на час.
— Тогда подожди пять минут, — сказал я.
Взял из шкафа лук, бережно развернул, погладил. Встал ровно, вытянутая рука с луком чётко перед собой.
— Извини, Насть, — подумал я. — Это нужно… нам обоим. По-хорошему нам бы пострелять, да что поделать. Хоть так.
— Это ты правильно, — оценила она. — Закаливай дух.
— Угу, теперь помолчим. Мне нужно накопить секунд.
Приказал себе ни о чём не думать, смотрел ровно вперёд и никуда. Изображение стало плавно мутнеть, расплываться, появились убегающие вдаль полоски. Я смотрел на них и не видел, не понимал, мне стало безразлично. Уши мягко заложило, пропали звуки. Эхо пустоты. Она проникает в меня, заполняет. Всё неважно, ничтожно. Ничего нет. Меня нет.
Время пропало. Сколько его прошло? Не имеет значения. Я очнулся от разряда боли в руке, мышцы выворачивало судорогой. Опустил руку, острая боль сменилась разрядами, блаженная истома зародилась в мышцах, поплыла от руки по всему телу.
— Ну, ты дал, богомол! — восхитилась Настя. — Пятнадцать минут! Как клешня только не отвалилась!
— Нормально всё, — сказал я добродушно.
Заглянул в «информацию». Ух-ты! Целых пять минут набил за раз!
— Только к тренировке силы духа это не имеет отношения! Ты не терпел, отключился!
Я снова бережно завернул лук, отнёс в шкаф.
— Вот теперь давай тренировать терпение, — предложил я Насте.
— Пожелай стать бойцом, — ответила демон.
— Я желаю стать бойцом, — отчётливо подумал я. — Вселяйся.
Я уже привычно утратил контроль над телом, вывел окошко общения «во весь экран».
Она начала вводный инструктаж:
— Комплекс армейского рукопашного боя не канонизирован и вообще их несколько. В армии стоит задача максимально быстро вооружить человека. Это имеет ряд преимуществ, но и существенный недостаток — боец не учится развиваться, самостоятельно расти, скорее, даже отучается. Нам это не подходит.
— Знаешь, это как с речью. Можно выучить множество языков при условии, что умеешь говорить на родном. Таким родным языком станет для нас классическое карате. Общая подготовка у тебя уже есть, в остальном много общего с известным тебе комплексом Тайцзыциань. Те же бои с тенью, своего рода танцы, като. Запоминай движения. Обрати внимание на дыхание.
Шесть с половиной минут моё тело двигалось само. Гибкость и растяжка уже позволяли делать всё это без особого напряжения, я постигал логику, смысл, эстетику. Все движения акцентированы, связки чётко разделены на элементы, рисунок дыхания ритмичен, впаян в комплекс. Это точно не у-шу — всё строго логично, лаконично, даже аскетично. Фактически нет течения, или оно вокруг, а я рублю воду мечом. И чертовски красиво!
Когда истекло время, Настя появилась передо мной.
— Теперь отрабатываем элементы по одному и по порядку. Повторяй за мной.
Снова весь набор её милых комментариев:
— Корова на батуте умудрилась залететь? Втяни брюхо! Да не верти ты башней, шею сломаешь! Нет, тебя точно тянет в небо! Вот это, что у тебя сбоку торчит? А с другого? Правда, руки? Так не маши крыльями, пингвин, всё равно не взлетишь! Дышать не забывай и рожу сделай проще!
Час вместил в себя три серии из като и отработки элементов. В конце поиграли в пятнашки. Вот она специально приняла истинный облик, зараза! Так-то она ничего, но шипы на сиськах уже колются!
После тренировки потребовалось сходить в душ. Что значит отвычка! Брёл довольный и выжатый, как «камаз» в одного разгрузил. После душа почувствовал себя бодрее, сразу засел за дневник.
Странный мир. Логика, вроде бы, та же, но как-то всё ярче, без условностей, и вдобавок магия, маги. Тут тоже есть журналисты, им тоже нужна совесть, и они изловчились заменять её разными бреднями. Возможно, они слабые маги, но если есть средства массовой информации, магия уже без надобности. Смотрим первый пункт — маги тут всё-таки существуют.
Чёрт! Сразу запутался в оборотах! Вижу нарушение логики, написать не могу. Наверное, не совсем понимаю, или не хватает опыта. Надо всё-таки будет попросить Кэрри помочь э… по-хорошему. Само собой, сначала в койку…
— И я тоже! — вмешалась в мысли Настя. — Я тоже хочу!
— Она же заикаться станет!
— Ну, перейдёт с интервью на аналитические статьи, — сказала демон.
— А мне как с ней разговаривать? — спросил я снисходительно. — Ты вот что… только в истинном облике можешь этим заниматься?
— Не только, — смутилась она. — Но без штанов у меня там всё в принципе останется по-прежнему.
— Главное — без шипов, — строго заметил я.
— Может, у неё спросим, что ей главное? — спросила Настя.
— Ладно, — согласился я. — На обеде надо поймать Гронга и Рене.
Я посмотрел на часы.
— Ещё час до полудня. В шашки?
— Ну, давай, — согласилась она нехотя.
Сыграли десяток партий, я выиграл семь. Настя заподозрила, что я использую паузу на обдумывание! Да у меня уже против неё, тем более в шашки не включается тактический режим! Сколько ни пробовал, нефига, хоть тресни. Пришлось использовать способность «планирование». Я и раньше перестал «просто играть», без замысла игру не начинал, а теперь умудряюсь генерировать план на две-три партии вперёд: обман, контр-обман, контр-контр-обман. Далее скандал, и приходится проигрывать — ну, не могу я играть в столь нервной обстановке подозрений и предвзятости. Так что последнюю партию я сознательно, но незаметно слил, просто чтобы Настенька не бесилась и не испортила мне обед.
Немного подумав, прихватил сумку с нашими монетами. Закрыл дверь на ключ и отправился в открытый ресторан. Над площадкой натянули тент от солнца, половина столиков была занята. Я быстро нашёл глазами Гронга, он восседал на сваренной из стального уголка конструкции, видимо, спешно устроенной специально для него. Наверное, не каждый рейс орки плавают в первом классе.
Рене Хват в его обществе немного терялся, хотя оставался тем же широко известным поисковиком. В том же наряде. Я направился к их столу, уселся, сказал:
— Привет.
Они принялись меня откровенно разглядывать, одобрительно улыбаясь.
— Привет, — сказал прижимистый орк. — Уже транжиришь наши монеты?
— Привет, — молвил Рене. — Отлично выглядишь, Вих.
— Принёс я монеты, хотите, хоть сейчас разделим, — ответил я Гронгу.
— Да ладно, маг, — проурчал он благодушно. — Заслужил, носи.
— А обед я заслужил? — спросил я у Рене, выразительно оглядев блюда на столе.
Тот поднял руку, крикнул:
— Эй! Человек!
К нам приблизился давешний паренёк. Рене вынул из кармана наши билеты, нашёл мой, показал официанту.
— Вот ещё на одного обед.
— Сию минуту-с, — поклонился официант.
— И пива! — рыкнул Гронг.
— Пиво не входит в комплект, — напомнил парень.
— Вот он заплатит, — указал на меня орк толстым пальцем.
Я понятливо полез в сумку.
— Пиво на всех — серебряная монета, — сказал официант.
Я подал ему денежку, он с поклоном принял и развернулся исполнять.
— Гронг, дружище, выручи! — начал я задушевно. — Познакомился, понимаешь, с девушкой, так она ещё живых орков не видела. Представляешь?
— А ты молодец, — сказал Рене. — Вижу, времени не теряешь!
Гронг посмотрел на нас с обидой.
— Да ты что, Вих! Я тебе, по-твоему, кто, показывать меня девицам?!
— Она журналистка, хочет взять у тебя интервью! — я добавил поспешно. — Это значит, только поговорить…
— Я знаю этот анекдот! — рыкнул орк.
— Только там, кажется, эльфийка брала у огра, — сказал Рене. — Не льсти себе, старина.
— Ну, что ей рассказать-то? — улыбнулся орк.
— Она написала статью, как сгорел бордель, ищет участников, чтоб спросить, как всё было. Ты расскажи, можно про пирамиду что-нибудь наплести, — ответил я. — Только не говори, что Вих это я. Скажи, что жадный и боится, едет в третьем классе.
Орк проницательно на меня уставился, я, сохраняя простодушное выражение, выдержал его взгляд. На мою удачу пришёл официант с подносом, разговор прервался. Он поставил на стол тарелки с моим обедом, сказал, что сейчас принесёт пиво и удалился.
Орк снова воззрился на меня, но тут вовремя влез Рене:
— Я бы тоже дал кому-нибудь э… интервью.
— Приоденься или это постирай, — посоветовал я, закладывая салфетку за воротник. — Не пойму, как нас пустили в приличное общество!
— У меня же имидж! — воскликнул Хват. — Меня таким каждая собака знает!
— Вот собак и еби тогда, — сказал я резко. — Старик! От тебя тупо прёт псиной!
Рене налился гневом, однако снова вовремя явился официант, принёс большие кружки с пивом. Я невозмутимо хлебал супчик. Весьма и весьма!
Рене отхлебнул из кружки, помотал головой.
— Чёрт знает, может, ты и прав!
— Конечно, прав! — сказал я со всей убеждённостью. — Да у Гронга больше шансов кого-нибудь трахнуть! Он же орк — вот ему положено вонять! А ты хотя бы одеколону купи!
— Да я почти все деньги потратил на билеты, — смутился он. — Извините, ребята, но с вас по двадцать монет.
— Держи сто, — я наклонился к сумке.
— Мне тогда тоже отсчитай! — сказал Гронг.
— Тоже на одеколон? — хмыкнул я.
— В том числе, — ответил орк. — У меня же сегодня девушка будет брать интервью!
Я положил перед Рене сто монет, отсчитал для Гронга.
Положил перед ним деньги на стол и сказал серьёзно:
— Старик, ну, давай не эту! Я её почти склеил, потратился…
Последний аргумент для него прозвучал весомо, он махнул лапищей.
— Ладно! Если что после тебя.
Я не стал гасить ему надежду, заговорил просительно:
— Понимаешь, нельзя ей показывать мою каюту. Хитрая девочка, магичка, может заподозрить. Давай каютами поменяемся на одну ночь?
— Гм, — Гронг задумчиво поскрёб когтями громадную челюсть. — А ты обещай, что поможешь мне найти кого-нибудь трахнуть.
Ну, отчего ж не помочь? Спрошу кого-нибудь.
— Договорились! — сказал я торжественно и выложил на стол ключ от каюты.
— Ты пообещал, маг! — сказал он серьёзно и протянул свой ключ.
— Э… Вих, — заговорил Рене. — Где ты покупал одежду? Покажешь после обеда?
Вот, думаю, клюква — парень первый раз в первом классе?
— А потом пойдём, сыграем в покер! — развил план Рене Хват. — Я на реке почти всех игроков знаю. Ну, что ещё делать на пароходах?
Эге! Ясно теперь, почему у бродяги один костюм на все случаи жизни.
