По кромке удачи. Игра ва-банк

Алексей Губарев, 2020

Земля, благодаря контр-адмиралу Басову, отстояла свой суверенитет. Надолго ли? Первые игроки уже заключают договор, чтобы показательно уничтожить взбунтовавшуюся планету! А где-то в глубинах космоса пробудился Враг, и его стоит опасаться всем, без исключения!

Глава 5

Мёртвые миры

— Адмирал, выход из гиперпространства прошёл штатно, — прозвучал голос искина в гарнитуре. — В ближайшем пространстве не обнаружено ничего опасного. Провожу сканирование дальнего космоса.

— Сейчас поднимусь на мостик, — ответил я, фиксируя на рабочей консоли изученную часть звёздной карты. Часть космоса, изученного Федерацией рас, поражала. Полдюжины изученных галактик, сотни обжитых миров, тысячи баз и станций, разбросанных всюду. Впервые оценив масштаб войны, приведшей к гибели нескольких цивилизаций, я впал в ступор. Число разумных, погибших в этой схватке, было колоссальным, не укладывающимся в голове. И самое главное, невероятный подвиг Федерации, жизнями своих граждан остановившей геноцид разумных во вселенной. Понимание, что у них не было иного выбора, нисколько не умоляло их последнего решения применить оружие массового поражения. А главное, врага устраивал такой вид войны, он не отступил, благодаря чему и был практически уничтожен. Во всяком случае, дальнейшей экспансии биомехов не наблюдалось, что безмерно радовало. Альянс с подобным врагом не встречался, это факт, уж такую информацию Первый игрок Скворг точно бы знал.

— Адмирал на мостике, — подал команду штурман, заставив не занятых офицеров вскочить со своих мест.

— Вольно, — тут же произнёс я, пройдя на своё место, и добавил, усаживаясь, — Электроник, карту на смотровой экран, краткий доклад.

— Обнаружено сильное изменение в пространстве. Согласно звёздной карте, в данной системе не хватает двух населённых и двух ресурсных планет. Звезда сменила свой спектральный класс и сместилась со своего обычного расположения. На грани охвата корабельных сенсоров обнаружен спутник дальней связи, транслирующий сигнал бедствия. Также зафиксировано метеоритное поле, возможно это всё, что осталось от уничтоженных планет.

— Что ж, уходим в следующий прыжок, — мы ожидали увидеть что-то подобное, так что никто не расстроился. — Капитан, начинаем разгон!

Повреждённый спутник дальней связи нам не интересен, на борту имелось два таких, в полной исправности и совершено не использованные, с консервации. Да и не техника с кораблями нас интересовали, мы надеялись обнаружить потомков Федерации, ведь могло такое случится, что они где-то выжили и смогли возродить цивилизацию, а с ней и всё остальное.

Время вновь растянулось, замедлившись. Чтобы развеять скуку, устроили несколько соревнований с экипажем, как в симуляторах, так и на созданной Петром стратегии. Вернее, он всего лишь расширил возможности рабочего стола с функцией 3D-проектирования. Воссоздав в пространстве участок космоса, старший бортинженер перевёл управление на искина и тот, используя свои вычислительные возможности, позволил создавать реальные полевые сражения. Земляне, любящие играть в стратегии, от такой игры были бы в восторге. Мы же не играли, а набирались опыта.

Второй выход из гиперпространства оказался неприятным. Тут же взвыли сирены тревоги, а бортстрелки впервые за долгое время приступили к работе. Крейсер появился в метеоритном потоке, через который пришлось прорываться с боем, так как защитное поле сразу оказалось перегружено. И если самой обшивке корабля космические объекты не могли причинить вред, то всевозможные сенсоры и датчики были под угрозой.

— Здесь было двенадцать планет, вращающихся вокруг звезды, близкой по параметрам к классу F, — рассказывал искин, когда мы вырвались из потока. Лично я загодя изучал систему, в которую мы должны были прибыть, но, остальному экипажу такие повествования Электроника пришлись по вкусу. Словно они на экскурсии, а ИИ крейсера — гид, показывающий достопримечательности. Искусственный интеллект не вдавался в подробности, но и поверхностных данных хватало, чтобы получались интересные истории.

Здесь, как и в предыдущей точке выхода, мы не обнаружили жизни. Пара едва уловимых сигналов от гражданских зондов, расположенных слишком далеко от нашего маршрута и не представляющих ценности — вот и вся активность некогда кипящей жизнью системы. Покидая безжизненную часть космоса, я всё меньше верил, что нам удастся найти живых потомков федерации. Не в центральных мирах следовало искать, а на окраинах, на опорных базах и научных станциях. Но тогда наш проект затянется на долгие годы, что совершенно недопустимо.

Удача, пусть и крохотная, улыбнулась нам после третьего прыжка. Нет, жизнь по-прежнему отсутствовала, как и несколько планет, уничтоженных взрывом. Но едва мы появились в обычном пространстве, Электроник зафиксировал сигнал бедствия, пришедший с военного корабля Федерации рас.

— В имеющихся базах данных код этого корабля отсутствует, — сообщил искин, — но такое вполне допустимо. Возможно, корабль покинул верфь, когда война уже началась, и его просто не успели внести в общую базу.

— Сколько времени мы потратим на исследование источника? — спросил я ИИ крейсера.

— От семи часов до суток, слишком мало информации, — ответил искин.

— В таком случае держим курс на координаты сигнала, — отдал я распоряжение. Даже если мы там ничего не получим, для экипажа будет хоть какое-то развлечение.

Это был линкор. Вернее то, что от него осталось после тарана какого-то корабля биомехов. Специально противник совершил столкновение, или из-за повреждений — неясно, от него вообще ничего не уцелело, лишь осколки, зависшие в космическом пространстве, да крупный фрагмент обшивки. По ним и удалось установить, что произошло много лет назад. Треть линкора также превратилась в ничто, превратив боевой корабль в неподвижный кусок металла.

— Главный искин корабля не отвечает на запросы, — доложил Электроник после нескольких попыток связаться с повреждённым судном, — возможно он мёртв, как и вспомогательные, или же сигнал о помощи — единственное, что можно транслировать.

— Готовь десантную группу, — отдал я распоряжение Михаилу, — и М'Бату в состав обязательно включи. Очень мне не нравится молчание искина, как бы не вышло повторение ситуации, как на станции.

Всё оказалось просто. Искин повреждённого корабля умер, как и большая часть систем. Реактор тоже дожигал последние крупицы энергии — ещё несколько лет, и мы бы не услышали сигнал о помощи. Экипажа на линкоре не обнаружилось, два десантных отделения за несколько часов успели осмотреть всё судно. На мостике царил идеальный порядок, благодаря чему бойцы сразу обнаружили послание, оставленное командиром, или его помощниками. Инфокристалл стоял в прозрачном кейсе прямо на капитанской консоли. Как только десантники закончили осмотр, я отдал команду возвращаться назад, с находкой. Электроник тщательно протестировал кристалл, прежде чем изучить находящуюся на нём информацию.

— Это обращение капитана корабля к тем, кто обнаружит линкор, — сообщил искин, едва изучив содержимое накопителя. — Экипаж линкора в составе десяти пирейцев и двадцати ириитов, загрузившись на два корвета, имеющихся на борту, покинул систему. Координаты, куда они направились, также указаны. Но в моей базе данных, кроме поля астероидов, в котором добывались редкие металлы, в этом месте нет ничего.

— Может там имелась какая-то станция, или база для шахтёров? — спросил кто-то из офицеров, — или модуль жизнеобеспечения, встроенный в астероид?

— Возможно, что-то сохранилось, это был полугражданский объект, да и работы в том месте велись задолго до начала войны. Ресурсы быстро исчерпались, и добыча стала невыгодной.

— Мы сильно отклонимся от маршрута, если заглянем по этим координатам? — поинтересовался я.

— Четверо суток, — ответил искин, — и придётся пропустить следующую систему, в которой мы планировали выйти из гиперпространства.

— Если не ошибаюсь, там раньше располагалась одиночная планета с аграрной промышленностью, — припомнил я. — Мы можем заглянуть туда на обратном пути. Штурман, проложи маршрут по новым координатам. Даже если не найдём там живых потомков, то какую-нибудь полезную информацию запросто. Да, сколько ещё гиперпрыжков мы можем сделать без зарядки?

— Ещё два, поэтому и вынуждены пропустить следующую точку, — пояснил искин.

— Хорошо, начинаем разгон!

Ещё несколько дней в гиперпространстве, наполненных регулярными тренировками, соревнованиями и разборами тактических ситуаций. По словам Электроника, экипаж по подготовке вплотную приблизился к среднестатистическому, если сравнивать с флотом Федерации. Штурмовые группы, так те вообще достигли образцово-показательного уровня. В общем, в замкнутом пространстве, с ограниченным выбором действий, нам приходилось пользоваться старой армейской мудростью, высказанной ещё Александром Васильевичем: тяжело в учении — легко в бою. Суворов, правда, говорил чуть иначе, но смысл выражения нисколько не изменился.

Выход из прыжка прошёл штатно, а вот космос, в который мы вынырнули, оказался недружелюбным. Сразу взревела корабельная тревога, а на мостике стали раздаваться команды:

— Прямо по курсу вражеский крейсер! Манёвр уклонения! Есть попадание, щит просел до восьмидесяти процентов. Залп!

Со стороны могло показаться, что началась паника, столько голосов одновременно отдавали команды. Я, не вмешиваясь, контролируя всё на тактическом экране, видел иную картину.

От первого залпа тяжёлого крейсера биомехов мы не смогли бы уклониться при всём желании, он ждал нас у точки выхода. Вовремя активированные щиты приняли на себя удар, а второй залп противника уже прошёл впустую, «Дальний» успел выйти из сектора поражения, огрызнувшись при этом бортовыми турелями. На коротких дистанциях и такое вооружение может доставить много неприятностей.

— Электроник, состояние вражеского корабля? — не пытаясь перекричать других, спокойным голосом спросил я.

— Семьдесят процентов от идеального, — ответил искин, и в его голосе прозвучало удивление. — Слишком хорошо сохранился, провожу анализ!

— Беглый огонь, — в этот момент наш корабль, завершил манёвр уклонения и бортстрелки вновь стали расстреливать тяжёлый крейсер, заходя с кормы противника. Более манёвренный, «Дальний» из дичи быстро превращался в охотника. Теперь уже вражеский корабль стал маневрировать, не желая попасть под наш главный калибр.

— Электроник, результаты сканирования космоса, — затребовал я информацию, ожидая обновления тактической карты на экране.

— Два сигнала бедствия, расстояние между ними не более двухсот километров, источники располагаются внутри поля астероидов. На краю поля зафиксирована сигнатура объекта, соответствующая ремонтной станции биомехов, в настоящее время не активной.

— Попытайся связаться с возможными союзниками, — приказал я, и вновь сосредоточился на тактическом экране. Неизвестно как, но тяжёлый крейсер врага успевал уклоняться от носовых орудий.

— Идём на сближение, — распорядился Михаил, и я был полностью с ним согласен. Корабли биомехов не имели энергетических щитов, небезосновательно полагаясь на толстую броню. Но даже такую толстую защиту можно повредить, и восстанавливаться она будет гораздо дольше, чем наш щит.

«Дальний» за считанные минуты догнал противника и стал сближаться на параллельных курсах. Едва сблизившись на расстояние уверенного поражения бортовыми турелями, бортстрелки тут же открыли огонь. Враг ответил аналогом турелей, усугубив всё это ракетным залпом. Будь у нас лишь один генератор щита, пришлось бы разрывать дистанцию. Но благодаря Петру, мы преподнесли биомехам неприятный сюрприз. Десять секунд огневого контакта просадили наш щит до шестидесяти процентов, но это лишь благодаря ракетному залпу. Бортовое вооружение тяжёлого крейсера для нас оказалось не смертельным, а вот мы наделали дыр в броне биомеха. В какой-то момент всё же случилось критическое попадание и из-под обшивки тяжёлого крейсера начал вырваться воздух. Сенсоры «Дальнего» тут же зафиксировали пробой корпуса и спроецировали на экран изображение тяжёлого крейсера. Корабль биомехов тут же сменил траекторию движения и стал уходить в сторону. Но Михаил вцепился в него, словно клещ, не давая оторваться.

Несколько минут противник уклонялся от наших носовых орудий, пока Руолан не заблокировала автоматику наведения и, воспользовавшись умениями сенса, накрыла тяжёлый крейсер серией попаданий. Одно из них было удачным и корабль биомехов взорвался, на краткий миг превратившись в огненный шар, который сенсоры «Дальнего» перенесли на смотровой экран.

— Поздравляю, товарищи, враг уничтожен! — нарушил я мгновение тишины, возникшей после взрыва противника. Мостик буквально взорвался радостными возгласами. Я же, не обращая внимания на шум, обратился к искину:

— Электроник, я вижу, что ремонтная станция начала движение. Можешь предположить, с какой целью?

— Это не боевой корабль, скорее всего она хочет уйти в гиперпрыжок.

— Всем внимание, — гаркнул я, проявив свой командный голос во всей силе. — Начинаем преследование второго вражеского корабля, нельзя позволить ему уйти!

Мы успели. На последних секундах, когда противник уже начал формировать пробой в гиперпространство, отчего удалось наблюдать невероятное зрелище. В гиперпрыжок корабль-ремонтник всё же ушёл, только в виде огненной сферы. Шар огня, появившийся на месте взрыва, буквально всосало в чёрную воронку перехода. Сам пробой ещё какое-то время не затягивался, и мы видели, как в нём постепенно затухают спиралевидные завихрения пламени, втягиваясь вглубь. Необъяснимое, завораживающее зрелище, вселяющее первобытный страх и благоговение перед бесконечным, совершенно чужим космосом, который находится по ту сторону перехода.

— Капитан, — хриплым голосом обратился я к Михаилу, разгоняя наваждение, — держим курс на ближайший сигнал бедствия! Электроник, что со связью?

— Мой запрос проходит, и его даже принимают, — ответил искин, — но никто не отвечает.

Десантные группы высадились на объекты практически одновременно. Оба астероида, из недр которых шёл сигнал бедствия, располагались таким образом, что большие корабли не смогут к ним добраться без повреждений, а вот небольшие и манёвренные корветы вполне. «Дальний» в это время расположился возле границы поля, а Электроник не оставлял попыток наладить связь. Как выяснилось, напрасно.

Живых на обеих станциях не было. Причём давно, возможно ещё до окончания войны с биомехами. Штурмовые группы, обследовавшие коридоры и помещения шахтёрских поселений, находили лишь мусор, пыль и запустение. Кругом были следы грубого, некачественного ремонта, а порой и совсем уж кустарные изделия. Видимо те, кто смог укрыться здесь, пытались выживать, и какое-то время у них это получалось, но недолго. Вся их живучесть оказалась привязана к реакторам, ресурс которых был ограничен.

— Капитан, — спустя несколько часов работы командир одной из групп обнаружил то, что могло рассказать о произошедшем здесь. — Инфокристаллы. Здесь целое хранилище, десятка четыре!

— Лейтенант, все носители информации забирай с собой, — вмешался я в беседу. Находку тут же упаковали в кофр, а спустя пару часов носители информации вовсю считывал искин крейсера. Большинство инфокристаллов оказались обычными обучалками. Шахтёрские и смежные с ними профессии — всё это могло пригодится в далёкой перспективе, потому как подобных знаний в базе данных электроника не было — чисто гражданское направление. Но пара носителей оказалась неким подобием бортового журнала, описывающего самые важные события запертых в астероидном поле федератов.

Они добрались. Тридцать разумных с линкора. Оба корвета прибыли по координатам, известным одному из членов экипажа. И обнаружили здесь таких же беженцев, только гражданских. Объединившись, спасшиеся дружно взялись за работу и смогли восстановить два законсервированных склада шахтового оборудования, превратив их в поселения с системой жизнеобеспечения. Захваченные с линкора резервуар с пищевыми бактериями и синтезатор обеспечили беженцев питанием, реакторы корветов — источниками энергии, а грузопассажирское судно — надеждой, что когда-нибудь им удастся покинуть поле астероидов и найти более достойное место для жизни.

А потом появился крейсер биомехов, и надежда исчезла, вместе с кораблём, уничтоженным врагом. Там же, на судне, в момент взрыва находились все инженеры и техники, проводившие модернизацию грузопассажирского звездолёта. Крейсер врага не полез вглубь поля, исчезнув так же внезапно, как и появился, а оставшимся в живых предстояла тяжёлая участь — жить, пока в реакторах остаётся хоть капля энергии, а затем умереть от холода, отсутствия кислорода и прочих опасностей космоса. Федераты не стали продлевать агонию — прожив оставшуюся жизнь в борьбе за выживание, они не оставили после себя потомства, зная, какая участь будет им уготована.

— Печальная история, — произнёс Михаил, когда искин закончил пересказ полученной информации. — Только зачем они оставили включёнными сигналки с просьбой о помощи?

— Надеялись до последнего, — ответил я, хотя напарник спросил у искина. — Штурман, рассчитай прыжок по следующим координатам, пора двигаться дальше!

В душе всё больше росла уверенность — вряд ли нам удастся найти потомков Федерации, слишком хитрым и сильным был у них враг.