Где розы дикие растут

Алексей Викторович Ручий

Когда твоя жизнь зашла в тупик, единственным верным решением видится побег. Затворничество и одиночество-терапия. Но что делать, если даже тут всё внезапно летит под откос? В твой дом приходят люди, которых ты не звал. Начинают происходить события, которых ты не планировал. В твое рациональное существование вторгаются любовь и магия. А главное — там, в ужасном внешнем мире, от которого ты так хотел отгородиться, зреет война…

4

Споря с сумасшедшим, недолго свихнуться и самому.

Теперь я кое-что знаю о своих соседях.

Ольга, как и я, раньше жила в другом городе и, видимо, тоже бежала от проблем сюда. Ей тридцать три. Она работает официанткой в небольшом кафе недалеко от нашего дома. На днях у неё была зарплата, и она попыталась вручить мне деньги за проживание. Я не взял.

Рустам и Кристина — из этого города. И, как вы уже знаете, они — любовники. Рустам занимается какими-то мутными делами, но главное — иногда приносит деньги. Его деньги я беру.

Кристина в прошлом училась в школе и жила с матерью и отчимом. Как она говорит, предки ей до смерти надоели, и она сбежала с любимым человеком. Это, конечно, глупости. Пусть девчонка и влюбилась по уши, но Рустам… Рано или поздно он её бросит, я так думаю.

Самый странный тип — Носорог. О нём мне до сих пор почти ничего неизвестно. Кроме того, что он постоянно лежит в гамаке, время от времени листает какие-то тетради и рисует в них карандашом. Лишь изредка наш загадочный сосед выходит на улицу и возвращается часа через два-три. Всех нас он одаривает заговорщицкой улыбкой, которая в последнее время выводит меня из себя. Он по-прежнему называет меня «папашей».

Да, и ещё, Носорог — вегетарианец. Из своих редких вылазок за пределы дома он приносит овощи и фрукты и готовит из них довольно недурственные блюда. Так что у нас есть второй повар.

Вот и всё. Минимум информации за две недели. Практически никакой. Это странно. Иногда начинает казаться, будто этих людей и вовсе не существует, но я понимаю, что это всего лишь самообман, ведь они рядом, я могу до них дотронуться, они ходят мимо меня, иногда задают вопросы, они нарушают мой курс одиночество-терапии…

Впрочем, может, и не так сильно, как могли бы…

Как-то вечером я читаю, сидя в кухне (мы договорились, что в тёмное время суток будем пользоваться электрическим светом только в ней, так как кухонные окна выходят на пустырь, в остальных комнатах жители зажигают свечи), Носорог со своими тетрадями пристроился у стены неподалёку и насвистывает назойливую мелодию песни Where the Wild Roses Grow, которую Ник Кейв пел дуэтом с Кайли Миноуг. Это меня отвлекает.

Я отрываюсь от книги и вонзаю гневный взгляд в Носорога, но тот не замечает меня (или делает вид, что не замечает) и продолжает свистеть, глядя в свою тетрадь. Потом внезапно поднимает глаза, но смотрит не на меня, а на потолок. Я невольно обращаю свой взор туда же. По потолку ползёт жирная муха.

Носорог застывает, сфокусировавшись на насекомом. Я тоже слежу за ним. Муха ползёт по облупившейся побелке, перебирая лапками и шевеля своими микроскопическими усиками. И вдруг срывается в крутое пике и падает замертво вниз, словно её только что прихлопнули газетой.

Носорог тут же устремляется к месту падения и подцепляет тушку насекомого своими грязно-бурыми пальцами. Подносит к лицу и разглядывает. Продолжая насвистывать порядком надоевшую мелодию. Продолжая мешать мне.

Вдоволь налюбовавшись на поверженную муху (интересно, почему она вдруг свалилась — может, впала в спячку?), Носорог внезапно поворачивается в мою сторону, тем самым повергая меня в смятение, ведь это значит, что он уже давно в курсе, что я за ним наблюдаю.

Он ухмыляется (опять эта заговорщицкая улыбка!) и говорит мне:

— Что, папаша, прихлопнули летучего монстра? — Этот нахальный хиппарь продолжает вертеть насекомое в своих пальцах. — Не очень-то люблю мух, — поясняет он, как будто я его просил об этом, — они, знаешь ли, мешают сконцентрироваться, а значит, воруют энергию. Ну а ты их обожаешь, наверно?

Странный вопрос. Похоже на бред сумасшедшего. При чём тут мухи и моё отношение к ним? Но Носорог говорит с очень серьёзным видом — похоже, для него это действительно важно. Таких психов я ещё не встречал.

— Мне всё равно, — отвечаю я.

Мухи не вызывают у меня отвращения или жалости. А вот Носорог порядком раздражает. Если на то пошло, то отвлекала меня не муха, а именно он!

— Как же это тебе всё равно? — спрашивает меня Носорог, искренне недоумевая. — Они ведь и твою энергию воруют!

— Ничего они у меня не воруют, — начинаю злиться я. Носорог меня бесит, меня бесит то, что я оказался втянут в эту дурацкую беседу по своей собственной воле, — они вообще воровать не умеют.

— Ещё как умеют, — упирается Носорог. — Впрочем, до некоторых людей им всё равно далеко…

Он легонько дует на муху, и та вдруг расправляет крылья и вырывается из его пальцев. Сделав полукруг над моей головой, насекомое исчезает в недрах нашего дома.

Я понимаю, что спорить бесполезно. Лучше промолчать и вообще прекратить этот бессмысленный разговор. Тем более, мухи уже и след простыл…

Но Носорог не унимается: забыв про свои тетради, он приближается ко мне и смотрит в упор:

— Папаша, ты вообще когда-нибудь задумывался, сколько энергии ежедневно теряешь из-за всякой ерунды? Или тебе плевать? — Он делает картинный вздох. — Хотя да… Вам же всем на всё наплевать, засели тут и прячетесь от реальности, ну? Разве не так? — Носорог нервно чешется, и это едва не выводит меня из себя. — Я вас тут всех уже давно раскусил. Вы — засранцы, которые не могут устроить собственную жизнь… неудачники, из-за которых этот мир стал кучей дерьма!

Вот так откровение! Сражённый такой прямотой и наглостью, я не нахожу, что сказать в ответ. А Носорог продолжает:

— Вы думаете, что, сидя в этом богом забытом домишке, сможете чему-нибудь научиться, что-нибудь поменять в своей никчёмной жизни, не так ли? Чёрта с два! Вы ежесекундно теряете энергию, растрачиваясь по пустякам, питая свои глупые иллюзии. — Он продолжает чесаться, этому парню давно пора принять душ. — Спорим, ты хотел жить один, а мы тебе помешали? А? Ну, признайся. Я ведь прав?

И не дожидаясь от меня ответа (который, скорее всего, ему и не нужен), он продолжает:

— От кого ты бежишь? От себя? От своих мелочных проблем и неурядиц? Ты думаешь, что, спрятавшись от всех, найдёшь какой-то выход?

Я чувствую, что начинаю закипать. Как ни крути, Носорог попал в точку. В моё больное место. И откуда он только знает всё это? Я хочу ему возразить, но он не даёт мне даже рта раскрыть:

— Самое забавное, что друг перед другом вы делаете вид, будто у вас всё в порядке, вы — типа вполне нормальные чуваки, которые просто хотят пожить, отгородившись от внешнего мира. Типа это ваша фишка такая. Так ведь?

У меня наконец-то появляется возможность вставить слово:

— Помолчи! Ты ничего не понимаешь. Всё, что ты говоришь, — бред сумасшедшего! — Я выпаливаю это на одном дыхании, считая, что так усмирю пыл Носорога.

Тот действительно замолкает, пристально глядит на меня, потом вдруг смеётся своим безумным смехом и, глядя мне в глаза, говорит:

— Ладно, папаша, я вижу: ты не хочешь это обсуждать. Это твоё дело. Мне всё равно. Но задумайся: пока вы здесь прячетесь, в мире творится зло, идут войны, умирают люди. А вы? Вы предпочитаете отсиживаться в глубоком тылу, держать свои задницы в тепле… Вы считаете, что ваши проблемы едва ли не вселенского масштаба, но, на самом деле, они — хрень полная. Пустышка. Дырка от бублика. Это даже не проблемы…

Чего-чего, а того, что он будет ещё и учить меня, я никак не ожидал. Этот тип совсем обнаглел.

— Хорошо. А что делаешь ты? — спрашиваю я Носорога, пытаясь сохранить спокойствие, хотя это и даётся мне с большим трудом. Я начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь… — Разве не то же самое?..

— Что делаю я? — Носорог продолжает улыбаться. — Папаша, я просто наблюдаю за вами, как вы тут прячетесь от себя, и мне это смешно. Поверь, если я здесь, это не значит, что я такой же, как ты. У меня свои планы. И сейчас мне нужна энергия. А такие, как ты и эта муха, забирают её у меня. Вот и всё!..

Он сравнил меня с мухой! Этот хиппующий засранец! Я смотрел на него и чувствовал, что, возможно, впервые за всю свою жизнь готов буквально взорваться. Наорать на него или даже ударить.

Но Носорог был настоящим психом, поэтому я даже не удивился внезапной перемене его настроения буквально в следующее мгновение. Этот дерзкий обличитель резко убрал усмешку с лица, взгляд его вдруг сделался приятельским и даже немного сочувствующим, а затем он успокаивающе похлопал меня по плечу и сказал:

— Вообще-то ты мне нравишься, папаша. Просто мне искренне жаль тебя и твой энергетический потенциал — вот и всё. Забудем, окей? — И он спокойно направился к себе в комнату, прихватив свои тетради.

Я слышал, как он забрался в гамак и уже там продолжил насвистывать песню Ника, мать его, Кейва.

А я остался стоять как дурак. Носорог обдурил меня по полной: сначала втянул в идиотскую перепалку, а потом преспокойно свалил, оставив меня с кучей несказанных слов и в совершенно глупом положении. Что я мог теперь сделать? Он разбил меня вчистую.

Читать больше не хотелось. Я стоял и смотрел кругом. Это моё жилище — было моим, по крайней мере — а теперь какой-то сопливый хиппи учит меня жить. И самое обидное, что он почти во всём прав!..

Тут в дверях кухни я увидел Ольгу. Наши взгляды встретились, и, кажется, в её взоре промелькнуло сочувствие. Похоже, она слышала наш с Носорогом разговор. Интересно, что она думает по этому поводу? Ведь это в какой-то мере касалось и её…

Но я, естественно, не стал спрашивать. Ольга же, видимо, не желая смущать меня ещё больше, почти сразу исчезла. Носорог наконец замолк в своей комнате. Моё раздражение внезапно прошло. Я успокоился. Ведь он обычный псих — и всё.

Я вернулся на своё место и взял в руки книгу. Пробежал глазами по непрочитанной странице, а потом закрыл её. Чёрт с ней. К чёрту космос, к чёрту всё! К чёрту Носорога и его бредовые идеи!

Мне нужно отдохнуть.