Нецелованные

Алексей Васильевич Леснянский

Середина 90-ых. Непростое для страны время. В тайге строится секретный город, который заселяют мальчиками. Их 10000. В глухомани они получают блестящее образование по военным и гражданским специальностям, чтобы по выходу из леса спасти Россию в случае её распада. Роман перенасыщен размышлениями мальчишек о родном государстве. Мечта у всех курсантов одна – поскорее начать службу Родине. В конце романа главные герои погибают, спасая лидера страны, который любит отдыхать в заповедных местах Сибири.

© Алексей Васильевич Леснянский, 2017

ISBN 978-5-4485-4387-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все имена и события вымышлены, совпадения с реальностью прошу считать случайностью.

«О, русская земля! Ты уже за холмом».

Слово о полку Игореве.

1

Эта история могла случиться только в России — в стране невиданных глобальных экспериментов. В поисках идеальной для себя модели, наша страна многое перепробовала на собственной шкуре. Из века в век юродивый русский народ то и дело заражался различными социально-экономическими, политическими и нравственными болезнями, доходил в горячке до последних столпов, чтобы сколь надо отваляться в беспамятстве, выработать иммунитет и стать площадкой для очередного эксперимента.

Мы тысячу лет накапливали подопытность. В начале прошлого столетия даже превзошли самих себя, дерзнули послать самого Бога к чёрту, проскочив в октябре 1917-го на красный. В итоге на десятки лет стали сиротами при живом Отце. Мазохистские пытки, — учинённые Россией над собой в 20-ом веке и должные стать контрольными, — ужасали её врагов, и никто не решался сунуться в государство, которое эпохами искало и не находило себя. Лишь германский волк посмел лязгнуть зубами в русской берлоге, и был задран.

Спешу с книгой. Хочется первым вбросить в мир сагу о козырных вальтах, ведь совсем скоро об этой истории загомонят на всех площадях — сложно скрыть эксперимент, участниками которого стали 10.000 человек. Информация вот-вот начнёт просачиваться, если уже не начала. Парящие в небе грифы совершенной секретности скоро попадут (если уже не попали) в прицел охотников до сенсаций и будут сняты из двустволок. Грубо сняты, а не хотелось бы. Дело в том, что легенда не просто героическая, а наи. В ней так много донкихотства, чуждого нашему веку-промокашке, что порой я не знал, как реагировать на дневниковые записи, случайно попавшие мне в руки.

К тридцати годам я стал закоренелым циником и не был готов к бисеру, которые стали метать передо мной персонажи саги с первых страниц дневника. И первым долгом я, конечно, начал глумиться над святынями, слишком уж много в них было наива и стерильности. Но в какой-то момент я затих и обернулся. На хвосте сидела моя юность. Она стремительно приближалась. Я дал дёру.

— Алёша! — кричит юность. — Постой!

— Сама ты, — отвечаю, — Алёша! Назад дуй! Увидишь мелкого на горшке — это и есть искомое!

— А помнишь, Лёшка, как ты мир хотел спасти? — продолжает кричать и преследование.

— Чё — в натуре? — ёрничаю. — Высший класс!

— 11 «В»! — не теряется.

— Отвянь! — бросаю через плечо. — Я свою вселенку основал! Обставил её с комфортом: подконтрольное правительство, продажные суды, большинство в Думе! Даже оппозицию для форса имею!

— Куришь, Алексей? — спрашивает.

— Не ниже «Парламента»! — хвастаю.

— Ничё так устроился! — хвалит. — Да ведь только догоню теперь!

— Зубы выстегну! — угрожаю.

— Тебе ж вставлять!

— Так и так в армейке вставлять! — отмахиваюсь.

— Неужто ничего святого в тебе не осталось? — интересуется.

— Только ты, — отвечаю. — И та в прошлом!

— Без меня книгу не потянешь! — вонзает юность крюк в мои кишки. — Там о таких, как я!

Останавливаюсь, разворачиваюсь, иду шантажистке навстречу.

— Дура ты, — говорю. — В хохму роман обращу, на одном стиле выеду — не впервой! А ну как молодёжь прочтёт необработанный дневник и начнёт жить по писанному в нашем далеко не травоядном мире. Смерти ребят хочешь?

— Так уж прям и смерти.

— А чё это жизнь, по-твоему?! — вскипаю.

— Твои условия? — поддаётся юность.

— Оставь мне сарказм, детка.

— Юмор — вот всё, на что ты можешь рассчитывать. Юмор с вкраплениями сатиры. Гомеопатическими.

— Ну ты и… Ладно, по рукам!