Собачья пасть

Алексей Бахтулов

Всегда считал себя хорошим человеком. Сострадал, мучился, жалость меня ко всем брала. Комом в горле встанет и слезы на глаза наворачиваются. Кругом люди, а я иду и думаю, лишь бы не расплакаться при всех…Но все мои потуги – пустое. Ничего я в своей жизни не сделал. Не помог никому – ни нищему, ни калеке – никому. Да я и себе помочь не в силах. Пожалеть могу и себя и других, но это все – ненастоящее, пустое. И цена доброте такой? Состраданию моему? Лицемерию – вот это, да! Книга содержит нецензурную брань.

© Алексей Бахтулов, 2019

ISBN 978-5-0050-7994-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

— Есть места?

Водитель автобуса обернулся.

— Нет.

Я оглядел салон.

— Так вон же. — Указал я на свободное.

— Это не твое. Можешь постоять у двери.

Автобус вез меня в пригород.

— Во сколько поедете назад? — спросил я водителя.

— Сразу же. Разворачиваюсь и обратно.

— Отлично. Значит, я тут застрял.

Водитель хмыкнул и плюнул в окно.

— Значит.

Я вышел на остановке у продуктового магазины. Ханыги собрались в кучку. Три красных заросших щетиной лица уставились на меня.

— Ну так, это… Пицят рублей не найдешь?

Второй отвесил первому прошенцу подзатыльник и приветственно кивнул.

— Деревенщина, простите уж его. Беспардонный, как конь пихающий овце.

Я кивнул и пошел дальше, но тут очнулось третье щетинистое лицо-морда.

— А че приехал вообще?

Я ускорил шаг.

— Эй! — Не успокаивался третий поддатый субъект.

— Я к Наде. — Сказал я, не обращаясь ни к кому в частности.

— С такой рожей? — Поинтересовался краснолицый под номером раз.

Я остановился и посмотрел на него.

— А что не так?

— Рожа не так. Ты себя в зеркале видел? К Наде он… — усмехнулся третий.

— Вы уж простите их, молодой человек, ну… деревенщины, грубят всем… — отгоняя своих товарищей сказал второй ханыга. — Ну а с роже… с лицом, то есть, это вам к Сергей Ивановичу. Вооооон туда! Он доктор хороший, добрый.

Щетинистая физиономия выкинула руку в сторону сосновой посадки.

— Двухэтажное здание, увидите. Сергей Иванович мужик отличный! И на вашу рож… и вашему лицу… эт самое, поможет.

Частный сектор тянулся на несколько кварталов вверх, за ним стояло двухэтажное здание.

— Заходи, — махнул рукой мужчина в белом халате. — Приехал значит?

Я зашёл.

— Приехал.

— К кому, зачем?

— К Наде.

— Интересно, интересно, а Надя-то в курсе, что ты к ней приехали? Да еще и с рожей такой! — Доктор посмеиваясь сорвался в кашель.

Он обошел вокруг меня, осмотрел с ног до головы и, сел за рабочий стол.

— И давно это у тебя? — спросил он, все еще покашливая и посмеиваясь.

— Не знаю… — признался я.

— Это, ты, дружок, зря не знаешь. Как же ты так? У тебя Пасть собачья, а ты и не знаешь?

Доктор подмигнул.

— Всякое бывает. — Уверил он и оторвался от стола. — К кошкам как относишься? Гоняешь?

Я вскочил с кресла, оттолкнул доктора и направился к выходу.

— Дурдом какой-то, — выбросил я.

— Дружок, куда же ты убегаешь?!

Сергей Иванович, было подорвался за мной, но его снова схватил приступ кашля.

Снаружи стояла девушка лет двадцати. Она сияла. Улыбка устроилась на ее лице, а июльский луч солнца скользнул по длинным рыжим волосам.

— Привет, — сказала она.

— Привет.

— Чего встал столбом, пойдем? — протянув мне руку, сказала девушка. Ее легкое горчичного цвета платьице, играло на ветру.

— Мы знакомы? — Решился спросить я. — Вроде нет…

Девушка звонко засмеялась и схватила меня за руку.

— Идем! Расскажешь мне что-нибудь. Так скучно, Глеба! Так скучно!

Мы вышли за территорию больницы и поплыли в сторону парковой зоны.

— Сергей Иванович — хороший доктор. Он тебе поможет. Профессионал. Отличный мужчина, а главное — добрый.

Я смутился выпустил свою руку из ее. Меня сковала тревога.

— Откуда ты меня знаешь? — спросил я.

— Значит, так? — озорно воскликнула девушка. — Решил поиграть?

— Да ничего я не решил!

Тут в мою отчаянную голову пришла не менее отчаянная мысль, которой я тотчас же и поделился с девушкой.

— Перепутала меня с кем-то, — сказал я.

Она снова взяла меня за руку.

— Ну ты чего? Рада я.

Я снова смутился.

— Да… и я… рад, но…

Девушка снова засмеялась.

— Да нет же! Я Рада. Меня зовут Ра-да. — По слогам произнесла она.

Мы шли по залитой июльским светом аллее.

— Распогодилось, — сказала Рада.

— Да — согласился я. — Так откуда ты меня знаешь?

— Знаю и все тут. Мы встречались, а ты забывашка! — она свернула губки, изобразив обиженную мордашку — Сергей Иванович хороший. Он добрый, он… тебе поможет.

— Да что вы мне все со своим Сергей Ивановичем?! Зачем мне помогать? У меня все хорошо! Я к Наде приехал, а мне тут шапито закатили какое-то! — Не выдержал я.

Рада притихла. Какое-то время мы шли молча. Наконец, она остановилась и сказала куда-то в сторону.

— Добра тебе хотят, а ты…

— Какого еще добра? Что такое вообще… добро?

Рада непонимающе, даже обиженно посмотрела на меня.

— Глеба, ты, какой-то… странный. Ты — самый самый добрый! Чего завелся? Сергей Иванович…

— Да что мне ваш Сергей Иванович?! Дурак он ваш Сергей Иванович, а ты в людях не разбираешься!

Рада совсем оторопела. Я сделал глубоких вдох. Посмотрел на Раду. Красивая. Стоит, вся изнутри сияет, и лишь странное непонимание застыло на лице.

Всегда считал себя хорошим человеком. Сострадал, мучился, жалость меня ко всем брала. Комом в горле встанет и слезы на глаза наворачиваются. Кругом люди, а я иду и думаю, лишь бы не расплакаться при всех… Но все мои потуги — пустое. Ничего я в своей жизни не сделал. Не помог никому — ни нищему, ни калеке — никому. Да я и себе помочь не в силах. Пожалеть могу и себя и других, но это все — ненастоящее, пустое. И цена доброте такой? Состраданию моему? Лицемерию — вот это, да! Я поднял взгляд с земли на Раду.

— Много нас таких в доброте разбирающихся. Вот и ты мне… добрый Сергей Иванович… Нет сейчас ни добра, ни зла. Есть люди, которые пытаются жить… У одних получается, у других — нет.

Конец ознакомительного фрагмента.