Чужой

Алексей Анатольев, 2021

Чудовищный эгоизм главного героя, который не способен любить кого-либо, кроме себя самого, губит всех любящих его женщин и фактически ставит его вне общества. Он безразличен и к собственному единственному сыну. Своим равнодушием к душевным проблемам талантливой жены главный герой губит её. Обретение главным героем романа внешнего благополучия воспринимается им как показатель удачно сложившейся судьбы.

11. Санкт-Петербург

Утром в 6.00 зазвонил электрический будильник. Сонный Саша поплёлся на кухню в костюме Адама и тут же вернулся: там у плиты спиной к двери возилась Ирина, которая была в халате и босая. Она, к счастью, его не видела. Быстро вернувшись в спальню и накинув новый махровый халат, Саша снова зашёл в кухню и сказал:

— Καλιμερα! (Доброе утро!)

— Καλιμερα! — ответила тёща. — А я уже завтрак готовлю. Нам нужно сытно поесть.

— Я не против, хотя у нас билеты с питанием. Отправление в 9.10, прибытие в 13 с минутами. Но, разумеется, из дома не следует выходить натощак. Лучше поесть дважды, чем ни разу. Я сначала приму душ, а потом разбужу Мэгги.

— Балуешь ты её! В греческих семьях не так. Но тут не Греция. Вообще вчера ты должен был мне или Мэгги сказать: «Ирина, Мэгги, чтобы завтра утром к такому-то часу был завтрак!». Иди в душ, а как только ты выйдешь, буди Мэгги.

Когда Саша слегка тряхнул Мэгги за плечо, она сонно спросила:

— What the hell? It’s too early for me! I won’t get up! — Но тут же встрепенулась: — Oh, forgive me, we must get ready for our trip. — Мэгги вскочила, быстро навела порядок на кровати и помчалась сначала в туалет, потом в душ. Через полчаса она уже при легком, не вечернем макияже сидела за столом рядом с мужем, надевшим джинсы и лёгкую рубашку, но тоже ещё не обутым. Ирина села напротив спиной к плите. Она облачилась в джинсы и белую футболку с легкомысленным рисунком.

Когда Ирина надела перчатки и стала мыть посуду, Саша сказал:

— Прошу извинить, что у нас нет посудомоечной машины.

— Для двоих это лишнее. Вот появится ребёнок, тогда у вас каждая минута будет занята. Сейчас, Александрос, твоя квартира прекрасно оборудована, многие американцы позавидуют. Ладно, давайте соберём вещи. Мэгги, позвони Агате и Курту, а вдруг они ещё спят?

Выяснилось, что Курт и Агата уже позавтракали и уложили вещи, договорившись сдать в камеру хранения всё, что не понадобится в период пятидневного посещения имперской столицы, так как рассчитывали потом пожить в том же отеле неделю.

Саша закрыл обе входные двери на все замки и позвонил на пульт охраны. Такси ждало их у подъезда. На вокзале быстро встретились с Агатой и Куртом, приехавшими на несколько минут раньше, и вместе прошли на перрон. Нашли свои места, разместились, и тут Агата и Ирина умоляюще посмотрели на Сашу, а потом вышли перекурить на перроне. Они вернулись в вагон после настойчивого призыва проводницы и предупреждения, что осталась минута до отправления.

— Мама, я строго предупреждаю, что буду ограничивать тебя в курении! А за Агату пусть Курт возьмётся! — громко провозгласила Мэгги.

— Он уже пилит меня каждый день! — пожаловалась Агата. — Но я слабовольная.

— Давайте лучше смотреть в окно. Здесь природа совсем другая, — примирительным тоном предложила Ирина. — Вижу и по дуновению ветра чувствую, что гор здесь нет, и море очень далеко. В Греции вся территория близка к морю. Там ветер морской, а в России сухой.

Во время минутной остановки в Твери Саша продемонстрировал разницу в произнесении названия города правильно, а потом и без смягчения «р». Немец и гречанки сразу заметили на слух разницу. Попробовали повторить. Не получилось. Ничего, потренируются. Снова смотрели в окно и подмечали много нового: не так складывают сено, не так выглядят деревенские дома. Впечатлили огромные и, как кажется, бескрайние поля.

— Сразу видно, что землю в России используют не скупясь, многие участки запускают. В Греции и в Германии так нельзя, — сказал Курт. — У нас проблема «Lebensraum» очень остра. Она была одной из главных причин германской агрессии на протяжении столетий. Но сейчас население Германии сокращается.

— Зато растёт число турок и ещё кое-каких других восточных национальностей. Так скоро и какой-нибудь канцлер Германии станет начинать каждое выступление с благодарности Аллаху. А немецкий язык окажется под запретом.

— Ой, сам этого боюсь! Мои родители мне как-то сказали, что если не мои дети, то внуки будут говорить на турецком, а немецкий забудут.

— У немцев в их историческом сознании отсутствует осторожность в отношении мусульман, а у греков к мусульманам открытая ненависть! — вмешалась Ирина. — Александрос знает историю, он подтвердит мои слова.

— И в Америке нет понимания той истины, что мусульмане — враги, — добавила Мэгги.

— Дорогие мои, Россия тоже немало воевала с мусульманами, но ненависти к ним у русских нет. Среди русских повсюду живут татары, башкиры и другие мусульмане, и мы не отделяем их от русских, — попытался объяснить ситуацию Саша, заметив, что сидящее в том же ряду явно татарское семейство прислушивается к тому, что они говорят. Видимо, знают английский. Послушав объявление по радио, Саша объявил всем, что они сейчас проехали Вышний Волочёк, а это уже недалеко от Питера.

— Как ты только что сказал? Питер? Так русские в разговорной речи называют Санкт-Петербург? — заинтересовался дотошный Курт.

— Ты прав, Курт, именно так — Питер. Это, можно сказать, неформальное название. Я хочу ещё сказать, что живущие среди нас мусульмане, даже если они приехали из Средней Азии, хорошо или обычно хорошо говорят по-русски, знают наши обычаи и стараются не конфликтовать с русскими. А турки в Германии, как постоянно пишут в СМИ, злобно напирают на свои национальные особенности и навязывают их немцам.

— Да, особенно это заметно по Christmas tree, как это по-русски?

— Рождественская ёлка! Только в России теперь её называют «новогодняя ёлка», для нас Новый год намного важнее Рождества.

— В нашем квартале турок и прочих нет, поэтому мы открыто празднуем Рождество. Но папины родители после ухода на пенсию живут в окружении турок, правда, внешне цивилизованных, но всё же дедушка и бабушка Рождество празднуют тихо, без ёлки и за зашторенными окнами. Саша, ты с каждым днём всё лучше говоришь по-английски!

— Спасибо, Курт, я сам это замечаю. Скоро моя Ритка станет бегло тараторить по-русски.

— Сашка, ты слишком огромный оптимист! — ответила Мэгги по-русски.

— Потише, тётя задремала, — попросила Агата.

— Нет, милые мои, я не сплю и слушаю вас с интересом. Я тоже займусь русским. Хоть чему-нибудь научусь.

Пассажиров предупредили, что скоро поезд прибудет на Московский вокзал. Все засуетились. Потребуются два такси, объяснил Саша.

— Давайте так: я сажусь во второе такси и беру с собой Мэгги и Агату, а Александрос и Курт едут впереди, — предложила Ирина.

— Ой, прошу извинить! Совсем забыл! — спохватился Саша. — Такси нам ни к чему. Наши чемоданчики на колёсиках. Мы выйдем из вокзала, повернём налево и спокойно дойдём до отеля. Наш отель рядом. Он называется «Москва»…

…Ирина и её дочь сразу сказали, что город имеет свой неповторимый шарм и сразу очаровывает, а ещё в нём дышится легче, чем в Москве, и в этом он напомнил им родной Салоники. Саша ответил, что он сам охотно переехал бы в Питер и при соответствующих условиях так и сделает. В отеле все быстро получили магнитные карты от трёх номеров: два номера для двух супружеских пар и один для тёщи.

— А можно поспать хотя бы два часика? Я ужасно недоспала, — пожаловалась Агата.

— Я тоже недоспала, но терплю! — ответила ей Ирина.

— Тогда поспим все. Сейчас уже почти два часа, время здесь московское. Предлагаю поспать до четырёх, а потом пойдём на прогулку по Невскому проспекту и заодно пообедаем недалеко в греческом ресторане. Кто возражает? Никто! Тогда расходимся по номерам. Наш номер в другом конце коридора, а Ирина — почти рядом с лифтом и через стенку от Курта и Агаты. Мы придём будить вас.

Саша поставил будильник смартфона на 15.45, и оба быстро заснули. Вскочив по нудному жужжанию будильника, Саша и Мэгги быстро привели себя в порядок и в 15.58 уже постучали в двери других номеров: Мэгги в номер матери, Саша в номер Курта и Агаты. Все быстро собрались и вышли.

На улице шёл очень мелкий и ленивый дождик. Курт спросил:

— Не следует ли нам купить зонты? Дождь может усилиться!

— Питер без дождей немыслим. Вот как раз здесь, я вижу, неплохой выбор зонтов. Нет, Агата, складной зонт в Питере не годится! Часто ветер резко усиливается, складной зонтик — на день или даже на два-три часа. Вообще, если сказать прямо о главном недостатке города, здесь плохой климат и часто бывают наводнения.

— Причиняют ли наводнения ущерб? — поинтересовался Курт.

— Раньше ущерб был колоссальным! Причём интересно, что самые мощные наводнения происходят ровно через сто лет! Это наводнения 1724, 1824 и 1924 годов, когда город уходил под воду, и Пушкин, ставший свидетелем наводнения 1824 года, написал стихотворную поэму «Медный всадник», в которой наводнение, я бы сказал, — один из главных героев.

— Но тогда почему все русские так долго держались за этот город как за столицу России? Не лучше ли было бы построить дома в европейском стиле в Москве и оставить её столицей? — снова задал вопрос дотошный Курт.

— Перенос сюда столицы — чисто стратегическое решение Петра Первого. Он очень не любил Москву, и Москва отвечала ему открытой ненавистью, — ответил Саша.

— Я тоже хочу спросить. Саша, кто такой Пушкин? Звучит почти как Путин, — заинтересовалась Агата, пробуя красивый прозрачный зонтик. Остальные купили такие же.

— Про Пушкина я тебе потом объясню, — пообещала Ирина. — Я немало читала и в ведущих писателях мира немного ориентируюсь. О-о, я вижу вывеску «ΣΗΡΤΑΚΙ»! Нам, видимо, сюда? Или я ошиблась?

— Нет, правильно, нам сюда. Теперь сами выбирайте в меню и подберите что-либо вкусное и сытное для меня.

Обрадовавшись меню на родном языке, все стали дружно выбирать блюда. Курт тоже неплохо ориентировался в греческой кухне и предложил Саше греческий салат, фасолевый суп «φασολαδα», горячее мясо «μουσακα», и ещё на всех взяли бутылку сухого розового «IONAS». Надписи на греческом на бутылке не было. Другие заказали иное. На удивление быстро всё съели, оставив пустые тарелки. Убирая посуду, официант сострил:

— Откуда вы такие голодные? Небось, приехали сегодняшним «Сапсаном» из Москвы?

— Вы угадали, — ответила ему по-гречески и потом по-русски Мэгги. Она пояснила, что для неё и Саши это свадебное путешествие. Другой официант это услышал и сказал:

— В таком случае вам подарок от нашего ресторана.

Он принёс всем по бокалу крымского шампанского. Откуда такое вкусное шампанское, поинтересовалась Агата и очень удивилась, узнав, что оно российское. Она шепнула Саше по-английски:

— Я знаю, что вы оттяпали Крым у Украины и одобряю действия России. Мир скоро смирится с этим. Всем очень надоело слушать украинский бред.

— Германия фактически уже успокоилась, — добавил Курт. — Нам нет дела до Крыма.

— Греция тоже молчит по поводу Крыма, — пояснила Ирина. — Я хотела бы побывать в Крыму. Александрос, можно ли это реализовать?

— Конечно, Ирина. Я могу заказать вам отель, съездим туда втроём или даже впятером.

— А что если из Питера прямо в Крым? — неожиданно воодушевилась Мэгги.

— Тогда надо поскорее купить билеты до Симферополя и потом оттуда в Москву, а обратные билеты на «Сапсан» потом сдать, — объяснил Саша.

— Сашка, ты опытный менеджер в сфере туризма! Давай щёчку! — потребовала жена.

— В таком случае идём на Московский вокзал, я заметил там кассу «Аэрофлота». И в том же здании сдадим ненужные билеты.

— Ура! — громко завопила Мэгги.

— Тише, все решат, что ты напилась! — урезонила её мать.

— Мне плевать! Я могу и по-настоящему напиться!

— Нет уж, я как твоя мать и ещё Александрос как твой муж тебе этого не позволят! С меня хватит прошлых твоих загулов. Извини, что выдала на тебя компромат.

— Подумаешь! Все такое выкидывали, — сказала Агата. Другие промолчали.

С авиабилетами вышло всё как задумывалось, только пришлось взять на день позже. Сдали билеты на «Сапсан». Теперь, объявил Саша, идём к центру города.

Далее пропустим описание всего, что наши герои увидели в тот день, включая развод мостов. Вернулись в отель в полном изнеможении и восхищении. Ирина вдруг спросила, не ожидается ли в 2024 году новое ужасное наводнение. Скорее всего, оно будет, но город уже защищён специальными дамбами, ответил Саша. Он объявил:

— Завтра после завтрака едем к Эрмитажу и постараемся пройти внутрь побыстрее, я знаю простой и нехитрый способ.

— Дать взятку полицейскому? — поинтересовалась Мэгги.

— Нет, купить довольно дорогие электронные билеты. А теперь спать!

— Александрос нами отлично командует! — сказала Агата.

— Правильно делает! Я в восторге от зятя! — ответила ей Ирина.

— А мы оба в восторге от Александроса и от чудесного города, — добавила Агата. — И ещё похвастаюсь, что сегодня я выкурила лишь одну сигарету. — Курт поцеловал жену.

Рано утром Саша доплатил за всех, продлив пребывание в Питере ещё на один день. За завтраком Ирина поинтересовалась, как оформить продление в отеле, и Саша ответил, что уже сделал. Мэгги тут же чмокнула мужа в щёку жирными губами и потом салфеткой стала приводить его лицо в порядок. Ирина предложила оплатить все расходы в Крыму, поскольку именно она предложила туда съездить.

В Эрмитаж они вошли через малоприметный боковой вход.

— А где же знаменитая обалденная лестница? Я видела немало фотографий этого дворца и кое-что запомнила, — разочарованно прошептала упавшим голосом Мэгги.

— Ритка, не переживай, лестницу увидишь обязательно….

…Почти шесть часов на Эрмитаж! Многовато, но он стоит и 60 часов, — с такой оценкой Ирины согласились все. Нырнули в первый попавшийся какой-то подвальный ресторанчик, потому что на поиски сил не было совершенно, но ресторан тот оказался просто шикарным! Очень сытно поели, попили коньяк и завершили трапезу отличным крепким кофе.

— Я в диком восторге! А вон там что за сооружение? — Мэгги указала на шпиль Петропавловского собора. Саша предложил отправиться туда на метро.

В крепости только погуляли, не заходя в музеи. Три гречанки достали косынки и зашли в Петропавловский собор. Ирина пояснила, что в Греции женщина может зайти в православный храм с открытой головой, но в России такое недопустимо, и она однажды в Москве выслушала резкие замечания в свой адрес. Саша и Курт их подождали. Курт рассказал, что хочет ещё приехать в Питер с родителями и Агатой:

— Я очень рад, что СССР не позволил оккупировать Питер. Иначе тут ничего бы не осталось, а восстановить такое невозможно.

— Нет, возможно! Завтра я покажу всем то, что восстановили из груды развалин после взрывов и бомбёжек! Вот там настоящее чудо!

Курт очень удивился и поинтересовался, где это.

Прогулка по мостам с выходом к Адмиралтейству показалась всем утомительной. Снова поели и вернулись в отель.

— Завтра подъём в семь, потом завтрак и поездка сначала на метро до Витебского вокзала, далее электричкой до Царского Села, там восхитительный парк и потрясающий дворец, — объявил Саша, после чего Ирина вытянулась и козырнула по-военному. Она сказала, что берёт пример с Агаты и тоже весь день не курила. Обе сказали, что не так уж трудно бросить курить. Они признались, что постоянно жуют антиникотиновую жевательную резинку.

Чудесный и удивительно чистенький Витебский вокзал, тишина в электричке. Тихая и не чрезмерно длинная (исчезли китайцы!) очередь у входа во дворец, потрясающая Янтарная комната, удивившая Курта тем, что это подарок короля Пруссии, чудесный парк и обед в ресторане — всё это привело четверых гостей в состояние ребяческого восторга.

В последующие дни они побывали в Петергофе, Гатчине, Ораниенбауме, Павловске, потом Агата и Ирина взмолились:

— Ужасно много потрясающих впечатлений, так и свихнуться можно. За одну поездку этот город и его окрестности невозможно посмотреть. Тут надо пожить несколько недель. Давайте тихо гулять по Питеру, кататься по его рекам и каналам и просто расслабленно наслаждаться этим городом.

Так и поступили вплоть до вылета в Симферополь. Последний день провели под сильным дождём и промочили ноги, хотя вообще-то промокать было нечему, так как все были в сланцах. А куртки, рубашки и блузки, джинсы впитали много воды и стали тяжёлыми. Пришлось переодеваться в аэропорту Пулково, по очереди бегая в туалет. Для мокрых вещей купили одну большую сумку на всех.