Записки самурая Джо-Сана

Алексей Александрович Дельвиг, 2021

Джо-Сан – суперагент из самурайского рода – проходит через удивительные приключения, выполняя многочисленные миссии по заданию мифического Тайного Ордена Магов (ТОМ) и его боевых структур, созданных в доисторическое время для вселенской борьбы со Злом. Джо-Сану помогают его друзья: ниндзя Рене, учитель Гэнкито Кондзё, старец Феодор Козьмич (Император Александр I), граф Алессандро Калиостро, кот Манул и другие. Действие происходит в разные отрезки времени (от юрского периода динозавров 150 миллионов лет назад до настоящего времени), во многих странах (США, Япония, Китай и т.п), и самых необычных местах (пирамида Хеопса, древнеегипетское царство мёртвых Осириса, московские подземные катакомбы и т.п.). По ходу борьбы с мифическими существами и более реальными врагами ненавязчиво описываются военные тактики, применяемые самураями и ниндзя в сражении и исчезновении с поля боя, вооружение, методы борьбы и психологической подготовки, а также японские эстетические и философские принципы.

Глава IX

Восстановление в школе боевых искусств Гэнкито Кондзё

Очнулся я ровно через месяц после этого события на самой удобной подстилке в мире — татами^[48] — в родной обители у сенсея Гэнкито Кондзё в школе боевых искусств Тэнсин Сёдэн Катори Синто Рю. Учитель и все ученики школы сидели в позе сэйдза^[49] у моего изголовья. В ответ на мой вопросительный взгляд он сказал:

— Великая книга Хагакурэ^[50] говорит, что самурай, обнаживший свой Дайто на самого аку^[51], если не умирает сразу, то придёт в себя ровно через месяц. Свидетели этого события, да будут благословенны!

Так сказал учитель и после этого склонился передо мной впервые в поклоне сэнсэй-ни рэй^[52], тем самым признавая меня за равного себе.

В молодости я бы, наверное, лопнул от гордости, но тут мне стало просто светло, спокойно и весело, как бывает, когда вспоминаешь о своём детстве. Наверное, в этот момент я тоже стал учителем или перешёл на некий новый уровень понимания жизни.

Я провёл у моего учителя пару недель, гуляя в одиночестве или порой вместе с ним вдоль горной реки. Мне надо было понять, что со мною происходит, и откуда вдруг взялось это новое чувство счастья и состояния радостного покоя, как будто я на всё, в том числе и на себя самого, смотрю глазами внешнего наблюдателя. Действительно, было приятно порой наблюдать себя как бы со стороны и ощущать разделение тела и духа… Мне захотелось проверить, сохранится ли такое чувство не только при покое, но и при боевой ситуации. Поэтому я молниеносно выхватил свой сёто, и пролетавший по своим нехитрым делам жук лишился обоих крылышек, а на стоявшем на пути удара ко мне появился оплавленный тончайший разрез, напоминающий улыбающийся рот кота. Вдруг мелькнули ещё несколько молний Итторю-Иай, и на той же скале появился вырезанный учителем образ монгольского кота Манула. Мы оба рассмеялись легко, как братья, и крепко обнялись!

— Тебе действительно не о чем беспокоиться! Ты готов ко всему! — с улыбкой подбодрил меня Гэнкито Кондзё.

В этот день учитель рассказал мне, что меня к нему привезли неизвестные люди^[53]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

48

Татами (яп.) — «то, что складывается»; плетёный из тростника тонкий мат, набитый рисовой соломой, применяющийся в качестве подстилки в традиционном японском доме, а также для занятия спортом.

49

Сэйдза (яп.) — на Татами войны самураи и ученики должны сидеть в установленной позе на коленях.

50

Хагакурэ (яп.) — «Сокрытое в листве», сборник личных бесед с великим самураем Ямамото Цунэтомо.

51

Аку (яп.) — зло.

52

Сэнсэй-ни рэй (яп.) — поклон мастеру/учителю.

53

Судя по всему, это были братья Ордена FIF. Думаю, что в операции по перевозу меня в Японию принимал участие и сам Рене Бонапарт.