Время искать

Александр Тутов

Данное произведение является второй частью серии «Сага о черном ангеле». Главный герой работает врачом в «медицинском отряде особого назначения» и борется с различными эпидемиями в галактике. Судьба его занесла на планету Янтарес, цивилизация которой находилась на уровне нашего средневековья. Главный герой раскрывает инопланетный заговор по созданию бактериологического оружия и спасает этот мир «черного мора». Во второй части книги главный герой участвует в астроархеологической экспедиции, встречает там давнего друга по учебе в военном училище. Члены экспедиции были заблокированы на дальней планете из-за начавшейся галактической войны. После ряда событий удается возродить древнюю цивилизацию, считавшуюся погибшей и остаться жить на этом островке спокойствия на фоне разразившейся войны.

Часть 1

Медицинский отряд особого назначения

Пролог

«Церковный колокол надсадно гудел, причем с каждым ударом все яростнее и страшнее, заставляя замирать сердца, трепетать в страхе и молиться, вспоминая свои настоящие и, особенно, мнимые грехи. Костры. Они наполнили воздух зловонной гарью и сладковатым чадом горелой плоти, ибо грешен мир и грешники должны гореть не только на том свете, но и на этом. Монахи, судорожно сжимая в руках, стальные крюки на длинных древках медленно, на одной тоскливой ноте распевая молитвы, обходили каждую улочку города, выискивая тех, кого покарала «десница божия». А что их искать то? Вот они лежат! Грешники! Господь он все видит и карает тех, кто не чтит заповедей! Крюки вам! И масло! Освященное масло живо пропитает мерзкую плоть, и огонь поглотит грешников, ибо все родилось из пламени и в него же возвращается!

Стража! Она есть всегда, поскольку ее не может не быть, обыскивала дома и добивала тех, кто еще не умер, но был близок к этому. Холодная сталь ничуть не хуже дополняла огонь, а порой была даже страшнее, вороненая и беспощадная. А что же Господь? Почему он молчит? Почему не остановит «черный мор»? Священники под сводами храмов молили о спасении, призывали Господа прислать ангелов, но Небеса молчали, ибо не каждому дано услышать откровение. А может-таки Господь все услышал, но ответных слов никто не понял? Кто знает!

Народ хотел увидеть светлого рыцаря в сверкающем ореоле, который спасет всех. Хотели? И он явился. Явился! Рыцарь был черен, как сама жизнь, в своих доспехах, но инкрустацию серебром не могла затмить гарь и копоть. Нет ничего чище священного металла, и даже демоны бегут в страхе от сверкания, освященного Господом.

Странный это был рыцарь. В чересседельных и заплечных сумах у него лежало зелье неведомое в сосудах невиданных, наполненных слегка голубоватой жидкостью. Не гнушался он заходить в дома простолюдинов самого низкого звания. Говорил жёстко, возражений не принимал. Удивительно, но и заразы не боялся, а ведь она не щадила почти никого. Нет заболевания страшнее «чёрного мора»! А рыцарь подходил к умирающим больным, и болезнь отступала против благодати Господа. Особо ретивые поборники «кары господней» пытались говорить о мерзком колдовстве, но большинство восприняло исцеление, как милость Божью. А страшный мор, благодаря стараниям этого странного посланца свыше, отступил, ибо не могут демоны противостоять промыслу Господа. Тогда рыцарь оседлал коня и, не прощаясь, покинул город. Боги, и Ангелы их, приходят с Небес! Но кто способен это разглядеть сквозь дым костров?»

(Из хроник Дайлиса Прозорливого, королевского летописца.)

1. Ангел или демон?

* * *

Месяц на Янтаресе пролетел довольно быстро для доблестного рыцаря Браса. Нельзя сказать, что время было потрачено впустую. Удалось ликвидировать вспышку «чёрного мора» в Сагаторе — приграничном городке Склавии, а ведь эпидемия там бушевала изрядно, настолько изрядно, что многие деревни опустели. И вот теперь больных уже нет. Ещё бы узнать, как «чёрный мор» попал в Сагатор. Выяснить это оказалось нелегко. А всё проклятые суеверия! Страдальцы истово молились на своего спасителя, считая его посланником богов, набожные обитатели — так же истово боялись, считая колдуном. Кое-кто, может быть, и рискнул проверить, кто он всё-таки такой. Эти «кое-кто» в основном относились к городским властям, но рыцарский герб, мечи на перевязи и суровый взгляд не давали ходу этим желаниям. И к тому же, никто не был уверен, что болезнь не придёт снова.

Сагатор был маленьким городком с узкими улочками, приземистыми крепко сбитыми домами и мало чем отличался от любого местечка земной средневековой истории. То, что городок не был ограничен стенами, было благом, которое сотворил лет сто назад король Склавии. Помогли горожане мятежникам, не того претендента на престол поддержали и по королевскому указу крепостные стены срыли до основания. Благодаря этому приграничный город быстро стал центром торговли, давал огромную прибыль в королевскую казну. Именно деньги стали более надежным гарантом безопасности городских толстосумов, чем укрепления из сырцового кирпича.

Едва только начинало светать, Сагатор оживал, и гул голосов могли заглушить только толстые стены. Надо раньше всех попасть на рынок, чтобы занять выгодное место, открыть лавку на улице Менял, чтобы каждый мог поменять артайскую или норморскую монету на склавийские «коронки». Надо успеть нанять рабочих для разгрузки товаров и сделать много чего, пока появятся заспанные королевские чиновники, чтобы изъять пошлину в пользу казны.

Даже недавний мор принес городу прибыль. Торговцы маслом и дровами получили немалые доходы, продавая расходные материалы монахам. И монахи раскупили все благовония, а с легкой руки городских лекарей даже уксус и скисшее вино. Особо умные индивидуумы умирали от мора с изжогой в желудке и проклятиями в адрес шарлатанов на устах. Разъяренная толпа растерзала нескольких врачей, имевших самую обширную практику, и городскому голове пришлось всех знахарей посадить в тюрьму, где они благополучно скончались от заразы.

Да уж, сказать то нечего. Гривин стоял у окна на втором этаже постоялого двора, размышлял о бренности бытия, грядущем рыцарском турнире и о том, что скоро истекает срок годности сыворотки. А с чего, то все началось?

Это было на выпускном вечере. Только что завершилась торжественная часть, и мы, выпускники медицинской Космоакадемии, переместились в танцевальный зал. Зазвучала медленная мелодия, словно призванная убрать волнения выпускной лихорадки и подарить незабываемые впечатления. Я только собрался пригласить на танец Мэй, как ко мне подошёл солидный седоволосый мужчина в строгом чёрном костюме. Незнакомец улыбнулся и, поигрывая брелком, пару минут внимательно смотрел по сторонам, раскланиваясь с многочисленными знакомыми.

— Вы — Александр Гривин, широко известный в узких кругах, как…? Ну, Вы сами в курсе, — негромко, но внятно поинтересовался незнакомец.

— Ну да, — ответил я — А в чём собственно дело?

— Ангелы бывают белые и черные, не так ли? Но все они обитают на небесах или обратной стороне таковых, — усмехнулся собеседник и взял бокал с шампанским у мимо проходившего официанта, — Ваше здоровье!

— Я не ангел. Я чертик, — буркнул настороженно Александр, не любивший вспоминать о своем прошлом.

— Ценю чувство юмора, молодой человек, — почувствовав, что я внутренне напрягся, сказал мужчина, — Представлюсь для порядка, а то еще в полицию побежите, или вон к тому симпатичному старичку, проректору по режиму университета. Питер Залевски, начальник Медицинского Отряда Особого Назначения. Нам надо поговорить. Не возражаете пройти за мой столик? К слову взгляните.

Собеседник извлек из нагрудного кармана пластиковую карту с голограммой высшего кода, позволявшего иметь доступ к большинству государственных секретов. Короче, попался ты Александр в лапы к важной шишке, ведь говорила тебе мамочка, чтобы не лез туда, куда попа не пролазит. Твое спецназовское прошлое тебя точно, когда-нибудь посадит на смазанный собачьим жиром кол. Александр кивнул, тоскливо проводил взглядом Мэй и устроился за столиком. Нет ничего лучше чашки горячего кофе и рюмки коньяка для продуктивной беседы о бренности бытия во время праздника. И Александр не стал себе отказывать в этом небольшом удовольствии.

— И так, продолжим нашу занимательную беседу, — продолжал господин Залевски, — Поздравляю. Блестящая защита дипломной работы. Жаль, что пришлось ее слушать в космолете по закрытой линии, а не присутствовать лично при самом процессе. Я глава структуры своеобразной, но очень важной во всех отношениях. Мы боремся с эпидемиями на различных планетах, где нельзя показывать наше присутствие. Работа сопряжена с риском, поэтому людей мы подбираем специально. А на Вас существует много информации, которая говорит, что Вы нам подходите. Боец, детектив, аналитик и к тому же хороший врач. Да и при Вашем характере, вряд ли Вас устроит какая-либо спокойная работа. Растекаться мыслями по древу не буду и сразу предлагаю работать у нас.

— А время на размышление Вы мне дать не хотите? Да и условия работы хотелось бы узнать подробней.

— Молодой человек, у меня очень мало времени. Приходите завтра к нам на базу. Она находится в Котласском мегаполисе. Чтобы упростить ситуацию, я к вашему общежитию в районе часа пришлю служебный флаер. Документы свои не забудьте взять.

— Но…, — склонность к авантюрам сыграла свою роль, и я решил познакомиться с предложением Залевски поближе.

— Никаких возражений! А пока не буду Вам мешать. Веселитесь! Сегодня последний день вашей студенческой беззаботности. До свидания! Отдыхайте!

И он ушёл. А я стал объяснять Мэй, почему вовремя не пригласил её на танец. Впрочем, вечер окончился более чем приятно. Конечно, а чего ему оканчиваться неприятно? Еле проснулся утром после бурной ночи и едва не прозевал флаер, разве что успел побриться и почистить зубы. Интересно, почему тогда Мэй разорвала подарочное издание «Камасутры»? Ах, да! Она получила распределение в Индию на должность врача-сексопатолога, и научный руководитель решил сделать такой подарок.

Прилетели в мегаполис, прямо к воротам базы. Прошли кучу формальностей, и симпатичная девушка провела к кабинету начальника. Вот с ней было бы хорошо изучать Камасутру. Помню, что она красивая, а лицо забыл. Тьфу, склеротик! Ее же через месяц потом хоронили или не хоронили? Кажется, на одной дикой планете, ее сожгли на костре. Хорошую работу выбрал.

Кабинет Залевски выглядел, как обиталище классического профессора, монолитное и прочное, словно крепость, можно сказать цитадель науки, обставленная мягкой мебелью в стиле викторианской эпохи. Александру даже стало несколько неловко, и он опасливо устроился в кресле, ожидая, когда хозяин апартаментов обратит на него внимание. Дождался-таки.

— Молодец, что пришёл! — лениво приветствовал моё появление Залевски, оторвавшись от папки с бумагами и монитора, — С утра вот разбираю бюрократию. Вам никогда не хотелось повыть на Луну? Мне после работы иногда хочется. Ладно, продолжим наши вчерашние изыски. Какие есть вопросы?

— А откуда Вы всё-таки про меня узнали? — задал вопрос я.

— О, я нанял сотню ищеек, и они нашли избранника от медицины! — хихикнул Залевски.

— А если серьезно? — опешил Александр.

— Я очень хорошо знаком с капитаном «Эллады» Шмелёвым. Не брезгуем коньячком побаловаться на досуге, преферансиком мозги посушить и поговорить по душам.

— Представляю, что он мог про меня наговорить! — буркнул Гривин и нервно почесал затылок.

— Он сказал, что Александр Гривин наглый, самодовольный тип, нисколько не прислушивающийся к советам, совершенно не управляемый, но неплохо владеющий медицинскими знаниями, а также великолепный боец и очень даже неплохой детектив. А у нас, медиков Отряда Особого Назначения, жизнь такая, что все эти качества вполне могут пригодится. А то, что ты нахал и выскочка меня нисколько не пугает, тем более рассказы о твоих сексуальных похождениях с различными девицами. Чаще всего нашим людям приходится работать на планетах в одиночку, и подобный склад характера один из факторов сильно способствующий выживанию.

Честно предупреждаю, что медики наши бывает, что и гибнут. Работать приходится всегда в экстремальных условиях. Мы пытаемся спасти от мора представителей других гуманоидных цивилизаций, а они частенько не должны ничего знать. Риск умереть от неизвестной инфекции, пытаясь её распознать — это раз. Риск погибнуть от рук невежественного населения, возомнившего тебя колдуном или кем-либо ещё похуже — это риск номер два. Риск свихнуться от того, что так и не нашёл средства помочь, и это обернулось гибелью если не всей планеты, то многих и многих её жителей — это риск номер три. Риск нарваться на использование кем-либо бактериологического оружия со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до попытки устранить того, кто пытается помешать распространению эпидемии. А также можно назвать и пятый, и шестой, и седьмой, и даже миллионный. И так до бесконечности.

Кого-то мой рассказ мог бы и напугать. Но если то, что я о тебе знаю, правда, то ты, наоборот, не сможешь отказаться от такой работы. Тебе же нужно всегда спасать мир, а на меньшее удовольствие ты не согласен. Скажешь, я не прав, Ксан?

— Думаю, что Вы правы! — на этот раз усмехнулся уже я.

— Я рад, что не ошибся! Пиши заявление о приеме на работу. Вот образец.

Написал заявление на работу, а на следующий день и началось. Подготовка на все случаи жизни. Даже пришлось писать научную работу по истории медицины, но это хоть было интересно. Больше всего раздражали уроки по этикету и нормам поведения в отсталых обществах. Зачет и допуск к работе в условиях средневековой дикости, доцент местного университета поставил только после комментариев той скверной истории с аутодафе. Пришлось просмотреть запись казни Сирены. Точно. Так ее и звали. Решила разыгрывать из себя посланницу богов, а ее обвинили в колдовстве. Девчонка так вошла в роль «мессии», что забыла потребовать божьего суда. Хотя могла это сделать. Ее напарник изображал из себя мелкого торговца парфюмерией и не имел права воевать и носить оружие. Разве что сделал видеозапись, а вот местных рыцарей было полно, в том числе и тех, кого Сирена лечила. Это был серьезный просчет, и Залевски пришлось долго давать показания в Комиссии по Контактам. Додумались отправить врача под видом крестьянки и бродячего торговца и получили итог.

— Ксан! Врач первой категории Гривин! — стукнул по столу кулаком Залевски, — Очнитесь! Я кому говорю, стенке?

— Извините, задумался! — ответил Александр, — Вспомнилась история Сирены.

— Так извольте, молодой человек, слушать меня внимательно, чтобы не улыбаться ей с соседнего костра! Я ставлю важную задачу, а у него в голове только девки! Ей богу опрошу коллег, чтобы тебя женить! Повторяю задание. Понимаешь, Ксан, на Янтарисе началась эпидемия «чёрного мора». Это очень страшное заболевание. Раньше от него вымирали целые планеты. Сейчас мы нашли от него лекарство. Но есть сильное подозрение, что эту болезнь кто-то заносит на планеты. Так вот на Янтарисе надо будет не только ликвидировать эпидемию, но и найти источник её происхождения. Иначе и дальше будут умирать люди.

— Понял. Я даже не собираюсь тратить время на рассуждения типа — почему именно я? Только хотел бы узнать, я там буду один?

— Нет. Мы отправили туда троих — Джека Пелтроу, Шо Енга и Стива Мартина. Но связь вы будете поддерживать в крайнем случае. У вас будет особая четвёрка — скоро познакомишься. Если готов, то сейчас надо будет пойти получить сыворотку и антибиотики, выслушать инструкции и завтра в путь.

И я пошёл получать сыворотку, антибиотики, инструкции. Долго ругался с начальником склада, когда подбирал средневековое облачение рыцаря и учил свою «биографию». Какой же консультант додумался мне прописать обет безбрачия и воздержания от женщин?

Рыцарь пожал плечами и даже оглянулся на дверь, в надежде увидеть Залевски, чтобы высказаться ему. Воздержание и безбрачие! Пообщались бы они с местными светскими дамами, так еще бы не то запретили. Нужно обладать буйной фантазией, чтобы пересилить себя и хотя бы поцеловать местную красавицу, имеющую огромную родословную немытых предков. И когда подадут завтрак? Никакого уважения к благородному рыцарю! Вот в кабинете начальника секретарь подавала очень вкусный кофе.

Кабинет. И снова кабинет шефа. Залевски напоследок перед отправкой собрал группу врачей, с которой я отправлялся на Янтарес. Мы уселись вокруг стола, налили кофе и, хрустя печеньем стали внимать начальству. Питер Залевски представил нас друг другу, не забыв подсунуть на подпись ворох бумаг на подпись по выполнению инструкций по технике безопасности.

— Смотрите, Курт Конкар, — Залевски показал на мужчину средних лет, коротко стриженного, коренастого, с крупной, почти квадратной челюстью. Конкар, сохраняя серьёзное, даже сурово-мрачное выражение на лице, еле заметно кивнул. Ему предстояло быть рыцарем монашеского ордена. Мне он напомнил «тевтонца» из старинных фильмов.

А Залевски продолжал представлять нас друг другу. Следующим был Джеки Бальтчер. Тоже крепкий, тоже средних лет, волосы длинные, взгляд острый, с прищуром. Он, не мудрствуя лукаво, должен был стать лекарем. Меньше притворяться придётся. Однако гораздо сложнее общаться с представителями высшего света. Последним в нашей компании был Ингвар Шаровский. Он выбрал себе роль священника, а точнее странствующего монаха. Лысый, пухлый, розовощёкий, он действительно соответствовал образу служителя Бога. Хотя чувствовалось, что за его внешним смирением таится жёсткий, суровый характер. Не зря же он входил в Медицинский Отряд Особого Назначения!

— Может вам и не придётся встретиться, — продолжал Залевски, — Планета большая. Но мало ли что. К тому же, вы должны быть на постоянной связи со мной, да и между собой придётся постоянно обмениваться информацией. Ваша основная задача — выявить источники инфекции и ликвидировать их. Если удастся отыскать тех, кто эту заразу распространяет специально, то необходимо захватить этих распространителей. Ещё раз повторюсь, у нас есть большое подозрение, что «чёрный мор» занесён на планету кем-то специально. С какими целями — мы можем только предполагать. Сами знаете — не одним Добром населена наша Вселенная.

Гривину предстояло стать, теперь уже по привычке, рыцарем Брасом Вольным Скитальцем, странствующим по свету и совершающим подвиги во имя Прекрасной дамы.

— Даму-то я сам могу выбрать или назначите? — шутливо поинтересовался я.

— Мы не столь жестоки, но у тебя обет воздержания. Помни об этом, — улыбнулся в ответ Залевски. — Даму можно выбрать самому. Да и вообще она может быть просто абстрактной.

— Ну, абстрактная дама как-то не особо дает стимул к подвигам. А с местными красотками я не знаком. И потом от них, наверняка, так несет потом, что пропадает всякая охота к амурным похождениям.

— Скоро у Вас, сэр Брас, будет масса возможностей для знакомства. Да, кстати, Гривс, Вы будете связующим звеном между всеми остальными коллегами. Их возможности передвижения будут ограничены. Вас же мы снабдим специальным флаером — компактным, легко маскируемым. Но передвигайтесь только по ночам. Насчёт невидимости у нас пока сложновато.

— Наверное, это будет что-то вроде ступы Бабы Яги или ведьминого помела?

— И не мечтай, — кивнул Залевски, — Хватит с нас одной «ведьмы». Бактериологические и вирусологические исследования вы сможете проводить на месте с помощью мини-лабаратории, но постарайтесь все подозрительные образцы переправлять к нам. Вокруг Янтареса будет постоянно вращаться наш патрульный медицинский звездолёт. С его экипажем вы познакомитесь по дороге на Янтарес. Правда, если вам придётся задержаться, то его состав может и смениться. В экипаже звездолёта будут одни из лучших вирусологов, бактериологов и эпидемиологов, а также пара отличных хирургов, так как и их помощь вполне может понадобиться. Предупреждаю, что задание, как всегда, может быть опасным, поэтому постарайтесь не подвергать себя неоправданному риску и вернуться живыми. Конечно, на Аллею Бессмертных, посвящённую нашим погибшим товарищам, попасть почётно, но желательно это сделать попозже. А теперь ступайте, флаер доставит вас на космодром. Звездолёт уже заждался! Счастливого пути!

Звездолет. Стоп! А о чем мы там говорили? Любопытная была беседа перед стартом на эту забытую всеми богами планету.

Знакомство с экипажем патрульного медицинского звездолёта «Пирогов» состоялось. Все, даже капитан корабля Степан Петровский и штурман Арсен Григорян, имели высшее медицинское образование. Кроме них на корабле были: вирусологи — Йохан Крюс и Том О'Хара, бактериологи — Мэри Страйт и Кошими Мамури, эпидемиологи — Люси Джексон, Андрей Ворошилов и Злата Караджич, а также хирурги — Игорь Штоль и Ганс Кауфман. От их работы будут зависеть и наши успехи на Янтаресе, а может и наши жизни.

Мерно гудели двигатели. Звездолет приближался к цели путешествия, но время тянулось монотонно, а главное, невероятно медленно. Александр выключил шлем виртуальной реальности с моделью Янтареса и прекратил бродить по городам и весям электронного мира. Сколько можно. Ну, почему в Отряде нет ни одного историка и контактолога? Схема мира понятна, но ведь надо, же еще не влететь в неприятности. Изображать тупого рыцаря не хотелось, а умного нельзя. Умный рыцарь это слишком заметный индивидуум, почти, как жаба с крыльями. И что прикажете с дамой сердца делать? Расшаркиваться при дворе? Так, посмотрим.

Александр открыл электронную запись своей рыцарской «биографии» и обнаружил, что его «род» ведет свое начало от благочестивых предков и сэр Брас воспитан в строгости и религиозной боязни. Ну, Залевски, удружил! Где он видел рыцаря не бабника, трезвенника и не любителя азартных игр? О, боже! Представители мужской линии рода де Брасов обладают наследственным даром излечения окружающих от расстройства желудка прикосновением рук! Они там издеваются в отделе внедрения в инопланетные общества?

— Войдите! — недовольно рявкнул Александр, услышав стук в дверь каюты, — Сто тысяч чертей и одна девственница!

— Аминь, сын мой! Негоже столь благочестивому рыцарю вспоминать всуе демонов темного мира! — улыбнулся Шаровский, — Чего шумим?

— Читаю свою «биографию». Ингвар! Это же просто идиотизм! Меня с таким поведением, как прописано в инструкции, посадят на бочку с порохом и отправят на небеса.

— Там еще не изобрели порох. Не волнуйся. Агент длительного внедрения составил отчет и отмечает, что религиозной истерии на планете не замечено. Так что можно позволить себе некоторые вольности и соблюдать только внешнее соответствие образу.

— И где этот агент сейчас? С ним можно будет побеседовать?

— Нет. Полгода назад его четвертовали на площади. Сам виноват! Нечего было торговать краденным! Через, чур, образ местного мафиози отыгрывал. Хватит тут сидеть! Пошли, посидим в веселой компании, выпьем пива, обсудим новости.

— Пожалуй ты прав! — согласился Гривин и в сердцах швырнул на кровать электронную записную книжку с подробностями рыцарской биографии.

— Не принято отправляться на задание с серьёзными и кислыми лицами, — поднял палец вверх Шаровский, — Примета плохая. Риск, опасность для жизни надо встречать весело, смеясь.

А опасностей действительно хватало — во-первых, возможность погибнуть от самой инфекции, диагноз не всегда распознаётся вовремя, да и само заболевание может встретиться впервые, а удастся ли своевременно найти лечение, придумать вакцину или другое лекарство — неизвестно. Бывало, медики МООН погибали, изолировав себя добровольно, т. к. способы лечения инфекции найти так и не удавалось, и что бы она не распространялась дальше, приходилось выбирать смерть. Во-вторых, гибель от катастроф, затем, на всех планетах встречались опасные животные, бандиты на дорогах, войны, дикое суеверие приводило к тому, что врачи погибали от рук фанатиков и невежественных людей, сгорали на кострах, получали удар кинжалом в спину. А были планеты и страны, где убить могли просто так. Да мало ли что ещё! Всё не предскажешь и не продумаешь. Космос бесконечен и бесчисленное множество опасностей подстерегает везде. Но риск — это потом. А сейчас — веселись, рассказывай забавные и интересные случаи, которые происходили в твоей жизни, танцуй, пой.

— За нашу нескучную работу! — произнёс тост Курт Конкар.

Все дружно чокнулись, бокалы тонко зазвенели как хрустальные, хотя это был обычный небьющийся стакан. Спасибо изобретателю и изготовителю, не поленившемуся сделать так, что и в далёком космосе можно услышать тонкий, мелодичный звон бокалов, а не сухой стук пластика.

Потом все выпили новичка, впервые вливающегося в братство медиков МООН. Радовало, что бывшая служба в «Чёрных Ангелах» давала возможность не чувствовать себя лопухом среди этих опытных и бывалых людей. Они много повидали, пережили, но в спецподразделении опыт по встречам с опасностями, похоже, круче будет. Чаще, конечно, сражались с конкретным врагом, а тут врага можно рассмотреть только в микроскоп. Он невидим невооружённым глазом, опасен и не менее силён, чем различные космические монстры. Тут приходилось думать больше головой, эпидемию приёмами рукопашного боя или бластером не завалишь, не уничтожишь.

— А вы знаете, — не удержался Александр, — Я был на Ахиллесе, когда профессор Арзумов создавал вакцину против «чёрного мора».

— В качестве кого Вы там находились, — спросил меня Андрей Ворошилов, живо заинтересовавшийся моим заявлением, — Пробирки мыли или стерилизовали чашки Петри?

— В качестве охранника. Я ведь тогда служил в «Чёрных Ангелах». Был и такой факт в моей биографии.

— Тогда я про Вас слышал. Мне говорил профессор Арзумов, да и со Скорняковым, там присутствовавшим, довелось общаться, — после этой фразы Ворошилов обратился к присутствующим коллегам, — Да, господа, имеем дело с легендарной личностью. Именно благодаря Александру, или же Ксан Гривсу, удалось спасти вакцину против «чёрного мора», да и самого её создателя профессора Арзумова! Было дело.

— Ничего себе! — послышались возгласы и забулькал напиток, разливаемый по стаканам.

Похоже, про историю создания и про попытки уничтожения вакцины слышали все.

— Говорят к «чёрному мору» имеют отношение какие-то жуткие монстры из отдалённых пределов Галактики? — поинтересовалась Люси Джексон.

— Похоже, что так, — ответил я, — Конечно, я знал наверняка, что цивилизация заргов причастна к распространению эпидемий по планетам, но нельзя было утверждать, что и «чёрный мор» именно их порождение. Они могли воспользоваться уже существующей инфекцией.

А потом вспомнилось, что о заргах мало кто знает, кроме представителей спецслужб и дальней разведки. Другое дело, что не каждый имеет доступ к подобной информации.

— Мне всегда казалось, что «чёрный мор» возникает как-то странно! — произнёс Йохан Крюс, потирая подбородок.

— Почему это Ксан Гривс, который в нашей структуре без году неделя, знает такие вещи, а мы услышали об этом более-менее конкретно только сейчас! — возмутился Джеки Балтчер.

— Откуда я знал, что вам известно о «чёрном море», а что нет! — пожал плечами Александр, — Информацию о заргах пока не сильно афишируют. Представляете, какая поднимется истерия на всех планетах?

— Не о Вас, Гриве, речь! Вы действительно только что к нам пришли. Я всё удивлялся, что Вас так быстро и легко взяли в МООН. Теперь-то понимаю почему. Но не понимаю, отчего наше руководство, например Залевски, не могли сообщать нам выяснившиеся подробности. Я краем уха слышал про заргов, но о том, что именно они могут оказаться нашими непосредственными противниками на Янтаресе, начинаю понимать лишь сейчас.

— Может быть, зарги к Янтаресу отношения не имеют, и руководство предпочло не зацикливаться на этой версии? — зевнул Крюс, — А вот то, что распространение мора очень смахивает на зачистку планет перед экспансией, оспорить трудно.

— А если имеют? Судя по всему, зарги являются очень серьёзным противником. И к встрече с ними лучше подготовиться заранее, — вздохнула Люси, — Хотя, Ингвар! Кому нужны планеты типа Янтареса? Звездные войны — плод древней фантазии.

— Не пора ли нам вернуться к застолью? — это Ингвар Шаровский решил успокоить своих сотоварищей. — Нет смысла сейчас гадать. Окажемся на Янтаресе и там во всём разберёмся. Зарги это, или не зарги, какие-нибудь ещё «ужастики», или вирусы сами по себе в свободном разгуле. Это мы всё будем выяснять на месте. Гадать в нашей профессии — дело неблагодарное! Прошу к столу!

— Внимание всем! — раздалось из динамиков корабельной связи, — Звездолет вышел на орбиту вокруг Янтареса. Готовность к высадке оперативной группы десять независимых часов.

Эмиссары, можно сказать ангелы космической эры, отправлялись в разные государства Янтареса. Курт Конкар должен был приземлиться в Степи, где воины Святого Ордена Белых Плащей несли слово Божественных Семерых диким племенам. Джеки Балтчер собирался поселиться в портовом городе Крайтоне приморского государства Артай. Ингвар Шаровский должен будет пуститься в странствие, по дорогам страны Нормор. Гривина же ждала Склавия.

На Янтаресе была пока одна вспышка «чёрного мора» — на острове Андир, все жители которого умерли. Остров теперь зовётся Островом Смерти. Никто не посещает его, моряки боятся даже близко проходить около Андира. Задача группы состояла в следующем: обследовать планету, выявить все остальные возможные очаги инфекции, возможные пути её распространения, «переносчиков» и так далее. И по возможности собрать всю информацию об Андире. Необходимо досконально выяснить — на самом ли деле это «чёрный мор», а не другая инфекция. И нет ли опасности её распространения по Янтаресу. Вообще вопросов было пока гораздо больше, чем ответов. Простившись с коллегами, каждый исследователь занял место в своей десантной капсуле. До встречи с Янтаресом оставались считанные часы.

В дверь постучали. Доблестный рыцарь, оспорьте это утверждение, оглянулся и кивнул слуге, сервировавшему стол оловянной посудой. Правильно. Это вам не королевский двор, где все столуются на серебре и золоте.

— Чего еще изволит господин рыцарь? — заискивающе пролепетал слуга и протянул руку за монетой.

— Лови «коронку» и згинь с глаз! Заморыш грязный! В следующий раз не помоешь руки и рожу, перед тем как мне нести жратву, прибью! Понял?

— Ваша милость! Я все на исповеди расскажу в храме! Святой отец-наставник говорит, что вода смывает благодать! А те, кто часто моются, используют благословенную воду, как смолу демонов!

— Вон отсюда! — ударил кулаком по столу рыцарь, и служка поспешил уйти от греха подальше.

Гривин устроился на табурете за столом, налил из кувшина местного вина и отломил кусок хорошо прожаренного мяса. Предстояло сделать много. Обойти надо пациентов и расспросить их толком. Ничего не помнят. Перманентный склероз у всех. Нашли следователя! Неужели сложно прислать сюда сыщика из дальней разведки, чтобы сыскным делом занялся профессионал. Опять стук в дверь?

— Занято! — раздраженно ответил сэр Брас.

— Ваша милость! К Вам пришли! — почти простонал за дверью слуга, — Господин из королевской канцелярии!

— Войдите! — милостиво разрешил рыцарь и недовольно взглянул на полного монаха в рясе, державшего свиток пергамента, связку перьев и глиняную чернильницу.

— Чем могу служить, святой отец?

— Сэр рыцарь! — поклонился монах, — Я Дайлис, королевский секретарь и духовный пастырь нашего повелителя.

— Очень приятно. В королевском семействе приключилась хворь?

— О нет! Их величество здоров, да продлятся его годы! — ответил Дайлис, — Просто до уст повелителя дошли слухи. Говорят, что появился рыцарь, который посрамил демонов, и меня попросили установить истину. Говорят, поили горячей смолой больных, чтобы демоны их признали и сняли хворь.

— Чушь! А кто говорил то? — удивился Александр, — Я благочестивый рыцарь, сражающийся за доблестное имя Гроны де Нага. О чем известно многим.

— Дело в том, что указанная Вами дама приехала из Сагатора, излечившись от мора, и на исповеди добровольно призналась, что продала свою душу черному демону де Брасу.

— Однако, — улыбнулся Гривин, — Интересно, что она курила перед этим? Надо с ней поговорить. Я лишь испросил тогда у нее разрешения сражаться на турнире и совершать подвиги с ее именем на устах.

— Запишем сие, — кивнул монах, — А поговорить с ней невозможно, поскольку Грона де Нага сварена живьем в освященном масле на городской площади перед королевским дворцом двенадцать дней назад.

— Понятно. Я почти уверен, что она пила «норморскую дурь», а это сильный наркотик и галлюциноген.

— Не понял? — оторвался от пергамента Дайлис, — Слова мудреные, но здесь вы правы! Я обязательно об этом доложу Их Святости. Управляющий замка Нага, по свидетельствам почтенных людей, вел какие-то дела с норморскими купцами. Да и здесь в Сагаторе многие показали, что сэр де Брас изгонял демонов «мора», а не призывал их. Прошу извинить доблестного рыцаря за беспокойство и советую избрать другую даму сердца для подвигов.

Монах торопливо поднялся из-за стола, собрал письменные принадлежности и вышел в коридор. Гривин мрачно осмотрел комнату, допил вино и решил прогуляться по городу. Облачился в лёгкую кольчугу поверх тёмно-синего камзола, такого же цвета штаны заправил в чёрные длинные сапоги, накинул на плечи просторный зелёный плащ с вытканным гербом рода Брасов — вздыбленным красным конём. Коней, кстати, на Янтаресе не было. Уже не было. Говорят, что конеподобные твари водились на Андире, но вымерли лет сто назад. Кретины из отела внедрения! Они тут придумали кобылку, а Гривину отдувайся! Сказал, что священный предок рода Алессан де Брас прислал потомку небесное знамение. Сработало. Больше дурных вопросов никто не задавал.

Если бы янтаресцы знали, что конь к тому же не живое существо, а робот! Хотя, как им объяснить, что такое робот? Кобылка представляла собой и багажник, в котором хранилось оружие, лабораторный инструмент, необходимые предметы: лекарства, компьютер и другое. Угу, знали бы? И на радостях сварили бы в масле! Не знают и хорошо.

Длинный обоюдоострый меч, лёгкий и сверкающий на свету, дополнил костюм. Шлем брать не стал, не на войну же отправляется рыцарь, а прогуляться и подышать свежим воздухом. А вот склянку с универсальным противоядием надо взять, а то отравят еще аборигены. С них станется.

Гривин иногда задумывался, почему в отличие от трёх остальных своих коллег, ему досталась столь провоцирующая роль? Такое наглое поведение, неведомое чудище — конь, открытое применение лекарств, использование слишком крутого для этого мира оружия. Заметить возможности меча, средства передвижения не так уж трудно. Особенно, если это тот, кто действительно имеет отношение к распространению «чёрного мора» и делает всё преднамеренно. Например, если он из заргов или каких-то ещё представителей развитых цивилизаций. Всё сильнее складывалось впечатление, что Залевски решил использовать нового сотрудника, как приманку, надеясь на боевой опыт «Чёрного Ангела». Пусть бы и так, но лучше бы он сам честно об этом сказал. Неужели, он считает меня до такой степени наивным? При ближайшем сеансе связи я выскажу свои нелицеприятные соображения по этому поводу господину Питеру Залевски.

* * *

И чего мне всю жизнь дома не сидится? Вот уже и тридцать лет, а до сих пор ни приличного жилья, ни нормальной семьи. С планеты на планету, из проблемы в проблему. Видно, уж такой мой жребий! Ну, хватит, это просто дождь опять нагоняет на меня меланхолию. Серый, противный дождь в сером средневековом городе с мрачными глазницами уродливых домов, узкими, грязными улочками, людьми, одетыми в тряпьё, скопищами жутких, омерзительных запахов. А Пегас, мерно стуча копытами, нёс меня от дома к дому.

Вначале пришлось посетить лавочника Крека. Пожилой толстяк с лохматой, седой головой, услышав голос рыцаря, выбежал из дверей. Низко поклонился и быстро-быстро говорил, разве что по земле не ползал.

— О, милостивый господин приехал! Это такая честь для нашего бедного семейства! Как только, Вашей светлости, не жалко тратить своё драгоценное время на нас, жалких червей!

Крек благоговел перед спасителем, который спас от смерти жену, сына с невесткой, а самое главное — внука. Похоже, Крек был заботливым дедушкой, души не чаявшим во внуке. Но вместе с благоговением Крек испытывал и страх, поскольку известие о казни красавицы де Нага уже долетело в Сагатор с последним торговым караваном. Или это был страх ко всем благородным господам? Кто знает, что может прийти в голову к высокородному дворянину? Вчера спас, а сегодня взял, да и смахнул голову мечом, проверив остроту стали.

— Здравствуй, Крек, — снисходительно, как и полагается славному рыцарю, сказал я. — Рассказывай, как там твоё семейство себя чувствует? Жена, дети, внук?

— Благодарением Семи Великим и Вам, сэр Брас! Все вроде бы здоровы, болезнь больше не возвращалась. В силу входить начали, — быстро заговорил Крек.

— Давай-ка я их посмотрю, — сказал я, соскакивая с Пегаса.

— Прошу Вас, господин, — вновь склонился Крек. — Если не погнушаетесь войти в моё скромное жилище.

— Не погнушаюсь, — усмехнулся рыцарь.

Жилище лавочника, действительно, роскошью не отличалось. Грязные полы, грубо сделанная мебель, окошки, затянутые пузырями каких-то животных, света пропускали мало. Масляные лампы давали больше чаду, чем света. Но ко всему этому я привык. Меня больше раздражало и внутренне напрягало огромное количество вшеподобных насекомых, ползавших по тряпкам и шкурам, покрывавшим лежанки. Но тут уж я был бессилен, хотя и пытался объяснять жителям Сагатора пользу санитарии и гигиены, иногда с некоторым успехом. Даже у Крека отмечалась некоторая перемена к лучшему: стало чуть чище и от этого несколько меньше насекомых, да и мои пациенты казались помытыми и более-менее причёсанными. Они уже не лежали, а пытались заниматься домашними делами. Внук Крека сидел на полу и играл тремя чурочками, которые слегка подработанные ножом напоминали фигурки воинов. Осмотрев семейство Крека, я убедился, что всё в порядке. Угостив напоследок мальчика леденцом, я позвал Крека на беседу без посторонних.

— Ну, Крек, помнишь, что я просил тебя выяснить?

— Да, сэр, — кивнул он и слегка побледнел.

— И как? Выяснил? — усмехнулся де Брас, доставая из кошелька на поясе золотую монету, — Смелее, дружок, смелее.

— Совсем мало. Так вот, господин! Первыми заболели и умерли два наших механика-алхимика, а от них заразу подцепили кузнец и стражник, после чего смерть и пошла, гулять по городу. Служанка механиков за день до того, как они заболели, была отпущена к родне в пригородную деревушку. Она рассказывала, что к её господам приезжал какой-то важный вельможа с длинными белыми волосами с рыжей бородой и чёрными усами. Он привёз и отдал им какую-то чёрную склянку. После чего уехал. А потом они заболели.

— Посмотреть бы, что это за склянка! Не с самогоном же? Пить надо было им меньше!

— Вряд ли получится. Когда механики померли от «чёрного мора», дом их сожгли вместе с их телами. Вряд ли что можно отыскать в обгоревших развалинах.

— Интересный цвет волос у этого вельможи, — буркнул рыцарь, — Белые говоришь? А глаза красные и клыки торчат?

— Святые Пророки! Не приведи такую страсть увидеть! Нет, клыков не было точно и серой вроде не воняло. Так модно красить волосы при королевском дворе, — пояснил Крек.

— Молодец, Крек, ты меня порадовал, — с этими словами я протянул ему кошелёк с монетами.

— Что Вы, господин! — притворно возмутился Крек, пытаясь оттолкнуть мешочек, что для лавочника являлось делом совсем непростым, — Вы спасли от гибели мою семью!

— Бери, бери! Если чего, нищим раздашь! А ещё лучше купи внуку игрушек. Для меня это так — баловство. Бери, пока я не рассердился! — я сделал грозное лицо и положил руку на рукоять меча.

Лавочник повздыхал, но видимо деньги сильно притягивали его, поэтому я, облегчив его совесть, сильно порадовал этим подарком душу.

— Только никому не болтай о нашем разговоре. А то мало ли что! — на всякий случай предупредил де Брас и пригрозил старику пальцем.

На улице было не то, чтобы многолюдно, но она не пустовала. А вот грязи было изрядно, что только на коне и проехать. И куда теперь? Наверное, стоит заехать в Оружейный Конец, чтобы поговорить с мастером Олисом, да и местное оружие стоит для коллекции взять, в качестве образца. Собрал агентуру, а теперь расхлебывай.

Пегас медленно брел по извилистым улочкам, и прохожие сторонились рыцаря. Демон он или святой разберутся, а вот окончить жизнь под копытами никто не хотел. Не мчится во весь опор и на этом спасибо. Рыцарь соскочил на землю возле большого каменного дома, из которого доносился грохот и звон. Два стражника, выходя из ворот, упали в лужу, пропуская важного господина. Оно и понятно. Один рыцарь в бою десятерых стражников стоит и ему оружие нужнее.

Олис стоял перед горном и вычитывал подмастерье за то, что он пережег клинок и теперь придется все делать заново. Гривин устроился на лавке у входа и, с видимым безразличием, стал рассматривать изящный щит-наруч. Удобная штука при работе парой мечей, но уж слишком изящная цацка. С таким украшением только при дворе расшаркиваться, а не воевать на поле битвы. И долго же ты, любезный, будешь пацана отчитывать? Из местной руды толкового оружия не сделать, так что пережигай или отжигай, а все равно получится полное непотребство для королевского ополчения. Мастер заметил посетителя, выгнал помощника и неторопливо, вытерев руки ветошью, подошел к рыцарю.

— Мое почтение сэр Брас! — без угодливости, с известным достоинством, поклонился кузнец, — Огромное спасибо, что излечили. Я понимаю, что долг платежом красен. Моя жена сварила отличное пиво, и я думаю, что господин не откажется его испить и поговорить о делах мирских. Присаживайтесь, господин рыцарь!

Олис освободил видавшее виды кресло от всякого хлама, протер его влажной тряпицей и выставил на стол приличный жбан пива. Положено ли людишке подлого звания сидеть перед благородным господином? Мастеру оружейнику можно! Олис выудил из шкафчика две глиняных кружки и наполнил их пивом.

— Клянусь Семерыми, что это божественный напиток!

— Застудишь горло то! — шутливо ответил Гривин, и сам сделал глоток терпкой, слегка пряной на вкус жидкости.

— А чего мне бояться, если рядом рыцарь и на нем благодать исцеления? — крякнул кузнец, плеснул новую порцию и на этот раз уже смаковал хмельной напиток, — Вот, что я Вам скажу, сэр рыцарь! Слышал я о Гроне де Нага. Дама красивая, но глупая была. Впрочем, в роду Нага не все чисто. Все знают, что там все слабы на передок и с мозгами не дружат. Дело, конечно, благородное во имя кого расшибать головы на турнирах, но Дайлис зря не приезжает. Верный королевский пес и умный!

— Не много ли знаешь? — недовольно прошипел сэр Брас, — Любопытный нос можно и отрезать!

— Лучше жить без носа, чем свариться в масле! — парировал кузнец, — Но дело не в этом. Если у доблестного рыцаря есть желание быть сваренным, то это его право. Я только предупредил об осторожности. А вот узнал я нечто прелюбопытное, пахнущее придворными шашнями, куда мне соваться опасно, и не нужно. Поговорил я с убогой старухой. Сплетница изрядная, слепая почти на оба глаза, но видит все. Она видела, как из дома механиков-алхимиков выехал на носилках важный господин с разноцветными волосами. А потом она видела, как он входил в портовую таверну «Гром и молния» с каким-то молодым парнем лет двадцати, если не меньше. Изрядный вертеп эта таверна, но все городские новости ищут там. Если, конечно, не боятся быть прирезанным по пьяной лавочке, каким-нибудь чокнутым норморским шкипером.

— Спасибо, уважил! Держи монеты!

— Э, так не пойдет, господин! — осклабился Олис, принимая кошелек, — Без покупки не отпущу. А то не дело. Благородный рыцарь сидит у оружейника и вышел без обновы? Меня же старшина цеха привселюдно опозорит. На турнире доблестному воину понадобится копье! Есть у меня одно! Вот оно в углу стоит, раньше, чем через две дюжины поверженных врагов не сломается. Древко оковано и пропитано моим составом, а наконечник сделан из небесного металла.

Пришлось сэру де Брасу взять копье, выйти во двор и сделать несколько атакующих движений. Уважил мастер. Будем надеяться, что хоть что-то здесь умеют делать качественно.

Вопрос о дальнейших странствиях решился сам собой, не без помощи двух стражников, сопровождавших весьма солидного человека в одеждах не броских, но из дорогого сукна. Стражники на руках перенесли своего спутника через лужу и поставили на деревянный настил во дворе Олиса.

— Сэр де Брас! — обратился прибывший, достал стек, и для солидности ударил им по щегольским сапогам, — Именем его королевского величества, государя Эгги II, следуйте за мной!

— А если я не желаю? — топнул ногой рыцарь и для проформы извлек меч, — Хотя об таких тварей я не буду марать оружие! Мастер, у тебя найдется бревнышко для хамов?

— Господин! — плаксиво ответил чиновник, — Сам городской голова желает побеседовать с Вами! Клянусь Семерыми Пророками, что тут нет позора и урона Вашей чести! Да, сдохнуть мне на месте!

— Всенепременно сдохнешь, если соврал, тварь дрожащая! — пообещал рыцарь и подошел к коню.

— Но? — начал было говорить один из стражников, но осекся.

— Я не желаю идти пешком по грязи! Не барское это дело, гавно месить! Городской голова, говоришь? Посмотрим!

Рыцарь пришпорил коня и не без удовольствия отметил, как грязь из лужи безнадежно испортила наряд глашатая. А конь несся по улочкам и прохожие в страхе жались к домам. Ох, и разъярили доблестного воина! А кто просил? Зашибет ведь, и не дорого возьмет, а виноваты будут обычные горожане. Конь притормозил возле дома городского головы, остановился, и рыцарь соскочил с седла на землю.

Стражники пытались помешать войти, но получив кулаком в латной перчатке в челюсть, осознали, что не правы. Следующим пострадал управляющий, попытавшись посохом преградить путь на лестницу. Удар коленом в причинное место заставил слугу выпучить удивленно глаза, крякнуть и произнести нечто весьма обидное, но нечленораздельное, и потому эти слова сэр Брас оставил без должного внимания. Удар ногой в дверь снес ее с петель. Рыцарь увидел испуганное лицо городского головы. В апартаментах находился королевский посланец, который, опять что-то записывал на пергаменте.

— Э-мня! — пролепетал Голова, — Сэр! Это просто безобразие, которое…

— А это не безобразие, так бесцеремонно меня отрывать от дел? Я уже обет выполнил по спасению города от «мора». Теперь можно и согрешить, чтобы было, что замаливать перед Пророками.

— Не богохульствуй, сын мой! — наставительно произнес Дайлис, — Присядем и побеседуем! Аминь!

Брас согласно кивнул, поцеловал святой символ в руке священника и устроился на лавке, положив руку на рукоять кинжала.

— Продолжим, — сказал Дайлис, откладывая перо в сторону и присыпав текст на пергаменте песком, — Я, как глас короля, рассмотрел дело и волею короля оглашу вердикт. Слуги досточтимого Головы несколько неверно повели разговор, за что и поплатились. Так вот! Волею, короля, я Вам, дарую грамоту, в которой король, за спасение Сагатора жалует ленное владение и замок Нага. Все потомки рода Нага, мужского пола, оскоплены и отправлены в монастырь за грехи ведьмы Гроны и за свои собственные прегрешения. Отныне Вы именуетесь сэр де Брас, барон де Нага. Также, король, своей милостью определил даму, ради которой Вы совершаете подвиги. Это племянница короля, герцогиня Зера де Риго, за честь которой вы и преломите копье на ближайшем турнире. Взгляните.

Монах протянул миниатюру с изображением родственницы короля. Гривин взглянул, и не смог сдержать внутренней дрожи.

— Я столько не выпью! — пробормотал рыцарь.

— Что? — оживился монах, — Вы не довольны?

— Для меня это высокая милость! — ответил сэр Брас, и помянул «добрым» словом Питера Залевски.

— Так-то лучше, — согласился Дайлис, вручая новоиспеченному барону грамоты, — Иди, сын мой, и да снизойдет на тебя благодать Небес!

* * *

Стемнело. По мере приближения к развалинам, всё больше посещали различные малоприятные воспоминания. Можно отогнать всякую чушь, и напомнить, что «Чёрному Ангелу» стыдно чего-либо бояться. «Но ты теперь не «Чёрный Ангел»! — возражал внутренний голос. «Зато, я теперь вхожу в Медицинский отряд Особого Назначения!» Но это, похоже, было уже несколько не то. Хотя страх, когда он в меру, полезен. Не даёт забыть об осторожности. Забудешь тут после разговора с Дайлисом, как же!

Дом представлял собой каменную коробку с рухнувшей внутрь прогорелой крышей. На второй этаж, а дом был двухэтажный, и думать нечего, чтобы пролезть, там всё было завалено, и к тому же сгорели все лестницы. Просто замечательно! Изумительное место для детектива ужасов. Темной ночью, некто в черном облике, вошел в черную комнату и стал там искать черного кота! Ужастик, да и только! Гривин, однако, искал не кота или кошку, а нечто более интересное, более материальное и полезное для следствия. Разумеется, в первую очередь хотелось бы отыскать ту чёрную склянку, которую привёз несчастным механикам-алхимикам важный господин с цветными волосами. Но она вряд ли могла сохраниться в таком огне.

Когда ногой, а когда и мечом ворошил золу и угли, иногда, вспоминалось, что где-то здесь должны находиться и обгорелые кости первых несчастных жертв эпидемии «чёрного мора». Потом наткнулся на всё, что осталось от одного из них. Несколькими шагами далее оказался и второй, около его обгорелых останков я обнаружил обломки какой-то склянки. Осколки, сколько не старался их протереть, оставались чёрными. На всякий случай, собрал несколько из них в специальную сумку на поясе. Потом отправлю их на «Пирогов», пускай проведут анализ, глядишь, что-то и выяснят. Они там умные аналитики и выпишут целую кучу бесполезных особо ценных указаний.

Ну, вот и все. Пора, и честь знать! Ничего интересного в этих унылых развалинах не найти, разве что самогонный аппарат! Ага! А вот это интересно. Чего это заволновался мой жеребчик то? Пищит ультразвуком и об опасности предупреждает! И кто это решил прийти по мою душу грешную? Если черти, то их надо прогнать молитвой, ибо на мне теперь благодать с баронскими привилегиями. И кому это не терпится на тот свет попасть?

Тихо, ступая по-кошачьи, обошёл вокруг дома. Осторожно выглянул из-за угла. Во дворе поджидали четверо героев, вооруженных булавами, топорами, а один даже не поленился облачиться в приличные доспехи. Красавцы, ночные герои! А может они пришли за запасами самогона алхимиков? Бред! Они пришли за любопытным рыцарем, упокой Пророки их грешные души!

— Добрый вечер, господа! Не меня ли поджидаете? — поинтересовался рыцарь, оказавшись за спинами бравой четверки.

Они, резко повернувшись, не сразу поняли, кто тут появился и что ему не нравится.

— Не туда ползаешь! — угрюмо пробурчал толстомордый мужик с булавой, после чего крикнул, — Бей его, ребята!

И «ребята» бросились вперед, словно хищные птицы. Птицы? Скорее, дохлые куропатки на гнилом болоте. Один не добежал, наткнувшись на ногу, рухнул и принял «позу эмбриона». Второго, не дав ему замахнуться секирой, пришлось огреть рукоятью меча по голове, и дать возможность полежать рядом с приятелем. Рыцари они добрые, пока трезвые! Вот, незадача! Гривин с ужасом вспомнил, что он трезвый, а в данном случае это отягчающее обстоятельство. Так вышли из боя оба бойца с секирами, что не могло не радовать. Мужики попались здоровые и им, что мечом, что дубиной орудовать все едино. Как же им больно? А нечего прыгать на мирно ковыряющегося в руинах рыцаря, тьфу черт, барона Нага, язви его за ногу. Пусть помнят, что муки физические гораздо лучше прочищают мозги, нежели муки моральные.

Вояка со щитом и мечом обладал некоторыми навыками боя. Если это навыки, то понятно, почему королевские войска потерпели поражение в последней войне. Убить или не убить? Боже, какой он наглый! И рожа, точно рыжая, а значит наглая! Блок! Удар! Блок! И долго будем тренироваться? А вот это совсем наглость! Владелец булавы вышел из ступора, оглянулся, и решил помочь своему коллеге по ночным делам. Сотворить «благо» ему не удалось, поскольку рыцарский бросок корпусом в щит, заставил полететь кубарем мечника, да и его напарник промахнулся и попал булавой в стену. Очень хорошо. Почти классика жанра. Обладатель булавы увидел, что рыцарь не успел принять боевую стойку. Занес оружие, и медленно сполз по стене на землю, пару раз захрипел и затих.

— Попал! — радостно засмеялся кто-то, — Ой, мамочки! Я этого дядю прирезал!

Это оказался вихрастый, русоволосый пацан, лет четырнадцати-пятнадцати, в грязных серых штанах с дыркой на правом колене и в серой же рубахе с драными локтями. Ноги его были босы. Он ревел от страха. Гривин осмотрел труп и покачал головой. Хороший мальчик, добрый. Грамотно маленьким ножичком попал дяденьке в сонную артерию. Далеко пойдет, если не колесуют на площади.

— Ты кто такой, шельмец?

— И! И! Итар я! — навзрыд ответил мальчишка.

— Сиди тут, а я побеседую с дяденьками о бренности бытия!

— Господин! Костер разжечь, чтобы раскалить железо? — оживился парень, и даже реветь перестал.

— Не стоит, — буркнул в ответ Гривин, достал из коня маленький чемоданчик и наполнил шприц «сывороткой правды», — Свяжи пока этих добрых людей.

Парень радостно кивнул, принял от рыцаря веревки, и туго связал бандитов по рукам и ногам. Мастерски связал, почти профессионально, так называемым «морским узлом». После инъекции «мечник» заговорил, слегка заплетаясь языком.

— Нас нанял богатый господин. Он заплатил нам, чтобы мы убили рыцаря Браса, который является колдуном и коварным чернокнижником. С обеда мы следили за Вами, выжидая удобный момент. И вот дождались.

— Нам заплатили ничего не объясняя, — добавил один из «секирщиков».

— А как выглядел этот господин? Волосы белые, борода рыжая, усы чёрные, одет как один из министров нашего достославного Эгги II?

— Да! Это он! — подтвердил «мечник».

— Где вы с ним встретились? — спросил рыцарь, — Только живее колитесь, а то могу и на кол посадить!

— В таверне «Гром и молния», — последовал вполне точный ответ.

Затащив бандитов во внутренний дворик дома механиков-алхимиков, заткнул им рты кляпом, пояснив, что если они не обманули, то утром их отпустят. Бродячие собакоподобные твари не в счет. Сожрут — значит, такова судьба. Тут взгляд упал на ещё стоявшего перед домом парнишку, явно огорченного отсутствием изощренных пыток. Не оставлять же его тут? Да и проводник в этом трущобном городском лабиринте нужен.

— Чем занимаешься? — сурово поинтересовался рыцарь, — Знаешь, что за убийство бывает?

— Бродяжничаю. Я ведь теперь сирота. Да знаю, но я же не хотел! Не выдавайте меня городской страже, сэр рыцарь! Я все буду делать, что скажете?

— Точно? Так все и будешь делать? Пойдёшь ко мне в оруженосцы? А то точно попадешь на виселицу или сердобольный барон посадит на кол!

— Я? — парень весь расцвёл от радости. — Я? В оруженосцы? К рыцарю? Не может быть!

— Может! Ну, как, идёшь?

— Конечно! — радостный вопль вырвался из груди парня.

— Можешь забрать оружие этих разбойников себе. Считай, что предварительное крещение ты получил, а дальше посмотрим.

Итар не замедлил воспользоваться разрешением, забрав себе кожаный шлем, щит, меч, пару ножей, а заодно срезал и кошельки с поясов неудачливых «джентльменов удачи».

— Сегодня сойдет и так! А завтра, Итар, помыться и приодеть тебя надо! А то вид, хоть святые образы из храма выноси. Где находится таверна «Гром и молния» знаешь?

— Ага, — кивнул Итар и шмыгнул носом.

— Едемте, покажу, — Итару пришлось пересилить себя, чтобы взобраться на Пегаса и устроится за рыцарской спиной благодетеля.

Невиданное животное вызывало у него чувство опасения. Но будущему рыцарю надо уметь преодолевать опасности, поэтому, вздохнув глубже, Итар запрыгнул на коня. Тому же, как легко догадаться, было безразлично, сколько на себе нести тяжести. Тяжесть роботам чужда, и потому чудо техники доскакало в порт довольно быстро. Не флаер, конечно, но вполне приличное средство передвижения.

Порт, морские ворота Сагатора, пропахшие рыбой, просмоленной пенькой, наполненные скрипом мачт и заунывными песнями матросов, починяющих такелаж, выглядел вполне обычно, хотя по меркам Янтариса был очень значительным. Бухта, защищала гавань от зимних штормов, а парочка верфей давала возможность починить пострадавшие суденышки, как от непогоды, так и от «лихих вольных добытчиков». Вход в бухту прикрывала небольшая крепость, катапульты и баллисты которой, могли защитить при появлении вражеского флота.

Вода в самой бухте, у причалов, была затхлой и откровенно воняла тухлой рыбой. Зато жизнь на берегу била ключом. Пьяные матросы задевали друг друга, отпускали соленые шуточки, дрались из-за местных красоток, но все стихало при появлении стражников. Портить отношения с местными властями не хотели даже самые дикие сорвиголовы. Морская жизнь нелегка, а сбывать честные и не особо честные товары надо, а это без каперского патента весьма затруднительно.

Лачуга, с громким названием «Гром и Молния» явно оправдывала свое имя. Изнутри доносился такой звук, словно десяток чертей грохотали чугунными сковородками и ругались при дележке грешников для экзекуции. Раз! Дверь таверны открылась и оттуда вылетела волосатая грязная личность с ножом в руке. Два! Полетела вторая пьяная тушка, ударилась головой в бадью с помоями, недовольно «хрюкнула» и затихла. Три! На пороге появилась здоровая бабища с черной повязкой на глазу, со стальным ухватом в руках и пнула ногой под зад еще одного клиента, пытавшегося незаметно проскочить на улицу. Проворнее надо быть, проворнее, а не лежать в луже под копытами коня. Его счастье, что животина механическая, а то получил бы копытом в лоб и все, поминай, как звали.

— Ее бы энергию, да в мирных целях, — пробормотал Гривин, — Итар, посторожи коня. Он не кусается, но совать колючку под хвост не советую.

— А можно мне с Вами, сэр? — умоляюще попросил мальчишка, который явно хотел насладиться потасовкой в исполнении своего кумира.

— Благородный рыцарь! Просим, просим, — подобострастно поклонилась женщина, — Столик я сейчас освобожу, а потом проведу куда надо, и выберите такую девочку, что понесет, не остановишь. Господину не стоит скучать.

— Я подумаю, — значительно кивнул де Брас, — А пока сообрази достойное место для благородного господина.

— О да! Мигом! — отсалютовала ухватом, словно оружием хозяйка, и через минуту грохот раздался уже с черного хода.

Да, здесь не любят шутить. Этой бы дамочке в руки алебарду и все, одна бы разогнала всю вражескую армию. Быстро управилась, ничего не скажешь. Рыцарь прошел в таверну, брезгливо осмотрелся и занял место за столом, который даже вытерли грязной тряпкой. Вертеп. Разбойничий вертеп самого низкого пошиба. А чего ты хотел от портового гадючника? Изысканной публики, разносолов, цыганского хора с кордебалетом? Ну, и рожи вокруг собрались, разрази их гром и молния. Жалко, что эти божественные атрибуты лишь украсили название заведения.

— Хозяин! Вина! Артайского! — недовольно рявкнул рыцарь, и на мгновение наступила тишина.

— Сейчас, о благородный господин, да продлят Семеро Ваши годы! — угодливо отозвался полный человечишка с приплюснутым носом, наследием лихой молодости и грязной рыжей шевелюрой доставшейся от родителей при рождении, — Уже бегу!

И побежал-таки сам, проворно так побежал, забавно перепрыгивая пьяные тела, при этом не пролив даже капли драгоценной жидкости.

— Вот, лучшее вино, Артайское Южное. Аромат такой, что закачаешься!

— Угу, охотно верю, — кивнул Гривин, и незаметно уронил в кружку таблетку универсального антидота, — «Норморскую дурь» не добавлял, надеюсь?

— Обижаете!!! Портить такой гадостью благородный напиток, рука не повернется.

— Это правильно, любезный! А то не только руки, но и ноги выверну так, что мало не покажется.

— Чего изволите, кроме вина? — вполголоса сообщил трактирщик, — Была недавно рабыня на продажу. Какая красивая и умеет все! Говорят, была знатной дамой, но не в меру любила потешить тело, за что ее муж и продал в рабство. Но товар качественный, хоть и не столь изысканный, есть всегда. Этот уже продан.

В руках рыцаря появилась золотая монета, которая заиграла в свете факелов, и этот блеск отразился в глазах трактирщика. За такую «коронку» он был готов продаться с потрохами не только сам, но и продать жену, и даже выкопать останки тещи, недавно умершей от мора.

— Не видел ли ты важного господина с длинными белыми волосами, чёрными усами и с такой же, как у тебя рыжей бородой? — хитро поинтересовался рыцарь, сделал глоток вина и погрозил пальцем, — Слегка прокисло винишко то, но пить можно.

— Видел, — не стал отказываться кабатчик, — Вчера заходил. И эту благородную шлюху купил у меня за очень хорошую цену.

— А как бы мне его увидеть? — прищурился Гривин и достал еще одну монету, чем едва не довел собеседника до умопомрачения.

— Его — не знаю. А вот молодой человек, который был с ним, появится завтра вечером. Он заказал столик для себя и каких-то своих компаньонов. Говорил, что их ждут на королевском турнире.

— Ты делаешь успехи, любезный и не страдаешь провалами памяти, — рассмеялся рыцарь и небрежно уронил обе монеты в протянутую ладонь страдальца.

— Всегда рад служить вашей милости!

Один из оборванцев, сидевший в углу и цедивший вино из кувшина, алчно посмотрел в сторону рыцарского кошелька, но видно решил не искушать судьбу и поискать более легкую добычу.

* * *

Ночь. Очередная ночь вступала в свои права, и рыцарь с оруженосцем поспешил покинуть порт, благоразумно пристроившись за спинами городской стражи. На сегодня приключений хватало даже с избытком, а стража гарантировала отсутствие случайной драки, в которую ввязываться не хотелось. Более того, по доброте душевной, сэр Брас рассказал о связанных разбойниках начальнику караула, и посоветовал их поместить пусть в сырой, но зато теплый каземат городской крепости. Стражник просто расплылся в улыбке и сказал, что благодаря доброму господину его отряд не останется без премиальных накануне праздника. Так в разговорах и прошла вся дорога к постоялому двору «Тихая Гавань», пожалуй, единственного приличного заведения в этой дыре, именуемой Сагатором.

Хозяин заведения, которого все постояльцы уважительно называли дядюшкой Джадом, встретил рыцаря на пороге, покачал головой и придирчиво посмотрел на «чумазое» сопровождение. Да, уважал хозяин этого рыцаря, свято уверовав в то, что его благодать спасла от «черного мора» домочадцев и сохранила от огня с таким трудом налаженное хозяйство. Благородный человек спас племянницу Вету от мародеров, за что можно быть благодарным по гроб жизни. Другое дело, что от ремня дядюшки рыцарь уберечь не мог и не вмешивался в воспитательный процесс. Ну, ворвались скоты в заведение, так эта девчонка решила из себя воительницу строить. Если бы не рыцарский меч, не было бы теперь племянницы, а так живет дяде на радость и себе в удовольствие. Вбила в голову, что она теперь рыцарская дама, даже неудобно перед постояльцем. Хотя, кто знает. Рыцарь он тоже человек и только слепой не видит, что неровно дышит благородный господин в сторону девушки. Ну, ведь все при ней, кроме благородного происхождения.

Гривин добродушно взглянул на Вету и мрачно задумался. Золотистые волосы, точёная фигурка, зелёные озорные глаза, тонкие запястья и щиколотки, на удивление ровные, белые зубы, а это уж, действительно, редкость для средневекового мира, глубоко пораженного кариесом и авитаминозом, где почти все ходят щербатые, даже местные красавицы. Одно дело короткая, не имеющая серьёзных последствий связь, а тут, без серьёзных страданий и любовных переживаний, в основном со стороны Веты, не обойтись. Какие перспективы здесь могут быть? Выполню своё задание и вернусь на Землю, а она — останется на Янтаресе. Вот только как ей это объяснить, чтобы не обидеть! Не скажешь же правду! Рыцарские обеты, конечно, спасают от большинства напастей, кроме сердечных. Черт побери, а ведь она хороша собой, и «вознес он ее на небеса». Стоп! Договоришься. Одно неловкое движение, и ты покойник. Тебе что, Мэй мало? А внутренний голос, ехидно заметил, что таки, именно, мало.

— Где пропадали? Что видели, господин? — поинтересовался Джад, — Прикажете согреть вино со специями? И кто это с Вами?

— Мой оруженосец, Итар! — сообщил рыцарь и мрачно почесал затылок.

— Святые угодники! — заворчал хозяин, — У господ свои причуды, но неужели нельзя было взять в услужение отпрыска благородной фамилии? Ишь, как шаловливые глазенки рыщут!

— Да провалиться мне, если я опозорю господина! — нахмурился паренек.

— Да уж, полы здесь крепкие, не разбирать же их специально? И потом в погребе припасы, — язвительно хихикнула Вета, — Фу, грязный какой! Прикажете воды согреть?

— Да, это верно, — кивнул рыцарь, — Итар! Отдай деньги почтенному Джаду. Уважаемый хозяин, вне всякого сомнения, имеет связи среди торговцев, и потому не откажется тебе прикупить подобающую одежду. Верно?

— Как скажете? Мне это не сложно, — согласился Джад, и пригрозил Итару пальцем, принимая трофейный кошелек.

Молодые люди, подзуживая друг друга, удалились на задний двор, где, стараниями сэра Браса, было выстроено некое подобие помывочной, а рыцарь устало опустился за стол и ничуть не возражал против ароматного вина. Здесь, хотя бы, можно спокойно выпить, без риска быть отравленным. С заднего двора слышались вопли, плеск воды и злобное недовольство Итара, не желавшего лезть в «смолу». Дикий народ. Джад, тем временем, послал за торговцем одеждой, и тот пришел со слугой, который изрядно кряхтел под грузом товара.

— Что нового говорят в городе, Джад?

— Да, что говорят, Ваша Милость! Цены на рынке растут, налоги тоже. Приехал королевский пес, Дайлис, значит, полетят головы. Торговцы говорят об ужасах, будто казнили Грону де Нага за ведовство. Сколько масла перевели на нее, думаю на пять сотен полновесных серебряных «коронок».

— Ты веришь, что она колдунья?

— Святые отцы верят, и я тоже верую. Вот говорят, королева родила мертвенького уродца. А кто виноват? Колдовство госпожи Гроны. Эти де Нага уже давно перечат королю, вот ведьма вовремя и подвернулась. Турнир будет великий, на который король собирает всех воинов. Говорят, что кто из рыцарей откажется — будет опозорен на веки вечные. Вета, дуреха, все хочет, чтобы Вы ее туда взяли.

— Любопытно, — усмехнулся де Брас, достал грамоту на владение, — Скажи, Джад! Управлять замком можешь? А то меня наш, солнцеликий Эгги II, осчастливил баронским титулом, и замком Нага в придачу.

— Не знаете, что теперь с этим счастьем делать? Понимаю. Земли богатые, а народ дикий, одно расстройство. Стар я уже для управления таким хозяйством.

— А если я попрошу очень? — вздохнул рыцарь, — Джад, мне нужен надежный человек.

— Я подумаю. Только если таки, вздумали Вету взять с собой, то осторожнее с ней говорите, чтобы девка не свихнулась на радостях. Вот прикидываю, на кого дело здесь оставить? Да и замковые товары будет удобно продавать. Если и соглашусь, то ради Веты только. Одно дело племянница хозяина постоялого двора, а совсем другое родственница управляющего барона Нага. Хлопотно тогда будет девочку обидеть, да и жениха подыскать легче.

— Ну, все! — радостно сообщила Вета, появившись в зале, — Чудовище отмыла, его одежду спалила в печке. Голый злюка сидит в господской комнате, и ладонями срамоту прикрывает.

Торговец одеждой усмехнулся, кивнул своему подмастерью, и отправил выручать из беды молодого человека с помощью изрядной кипы одежды. Дело нужное и прибыльное, а то зря, что ли, иглой столько работал.

— Вета! — покачал головой хозяин постоялого двора, — Язык, что помело!

— Дядя, а чего он меня дурой обозвал? — топнула ногой девушка, — Поймаю в подвале писклю, и запущу ему за шиворот!

— Вета! Подожди! — зевнул де Брас, — Поедешь со мной на турнир, если не будешь обижать Итара.

— Правда? — опешила девушка, недоверчиво взглянула на дядю, но тот отвернулся к стойке, пряча улыбку.

— Истинная правда, клянусь Семерыми! — уже рассмеялся рыцарь, и продолжил, — Мастер, видишь эту красавицу? Подбери ей дорожное и праздничное платье, подобающее званию и возрасту. Я все оплачу, поэтому не скупись.

— Господин рыцарь! Это можно, но заказ особый, да и Вы спасли мою семью от мора, так что не извольте беспокоиться. Завтра пусть Вета подойдет ко мне после полудня в сопровождении Вашего оруженосца. Надо снять мерку, подобрать ткань, думаю, и украшения не помешают. Верно? Вот! И молодой человек выглядит красавцем. Посмотрите!

Когда через пару часов Итар в новой, ладной одежде, умытый и причёсанный вновь предстал в обеденном зале, то ни у кого бы теперь не повернулся язык назвать парня «чумазой замухрышкой». Он оказался вполне симпатичным оруженосцем: голубые глаза блестят, смущённо улыбается, русые волосы слегка вьются. Рубаха и штаны из добротной тёмно-серой ткани, востроносые сапоги тёмной кожи похожи на вздёрнутые носы озорных сорванцов. Перевязь для короткого меча расшита серебром. Вид донельзя гордый. Почти юный принц! Не удержался Итар, не смог соблюсти серьёзность, показал язык Вете, да и заулыбался довольный своим новым обликом. Никогда он в таких роскошных одеждах не хаживал. Вета только прыснула, увидев, как он заважничал, и загадочно улыбнулась, предвкушая фурор, который произведет на турнире.

— Итар! Я буду занят довольно долго! Освобожусь — позову после рыцарской молитвы. Мне надо выполнять обеты, и негоже их нарушать. Джад, накорми это молодое дарование и внеси плату на мой счет.

Оставив молодых людей в зале, Гривин поднялся в свою комнату, запер ее на ключ и достал из тайника портативный видеофон. Включил питание, ввел пинкод, и на экране появились лица Ворошилова и Петровского.

— Привет всем! Жертв и разрушений нет, пока, — сообщил Гривин, и во всех подробностях рассказал подробности событий истекшего дня.

— Любопытно, — нахмурился Ворошилов, дослушав рассказ до конца, — Зонд с осколками отправил уже?

— Когда бы я успел? Да! Две минуты назад, мой конь переслал капсулу. Ловите.

— Посмотрим, что ты там откопал. Постараемся сделать заключение, как можно быстрее. А вот линию с замком развивай. Пригодится. Этим вариантом очень заинтересовались в отделе дальней разведки, — продолжил Ворошилов, — Тебя там еще прибить не пытались?

— Пытались! — мрачно буркнул Александр, — За такую подготовку обеспечения агентов, отделу внедрения надо головы поотбивать! Завтра попробую выяснить, что там за важный тип организовывает на меня киллерские заказы, да чёрные склянки неизвестно с чем развозит. А у вас как дела?

— Да что у нас? Всё тихо, спокойно. Вертимся вокруг планеты. Единственное развлечение — новости от вас, ну и лабораторные исследования ваших посылок. Твои коллеги нас тоже не забывают!

— Всем остальным — привет! Как Залевски, на связь выходит?

— Привет передадим, — кивнул Петровский, — А Залевски нас своим вниманием не обижает, почти каждый день связывается. Ему же без указаний и наставлений не уснуть.

— Тогда передайте ему, что похоже на «живца» начинает клевать «крупная рыба»! И еще за такие подставы, именем своего баронского тиранства, посажу на кол! — раздраженно ворчал Гривин, — Предупреждать надо! А то при разговоре с монахом, ощутил себя на приеме у прокурора.

— Хорошо. Так и передать? — хмыкнул в ответ Ворошилов, — Хотя нет, я честно принесу венок на твой обелиск на аллее славы.

— Так и передайте, что в ходе общения с «рыбой» может произойти частичная или даже полная деконспирация образа. Я не люблю подстав, а на счет аллеи не дождетесь! Хрен вам! Конец связи!

Посмотрим, чем собратья в этой дыре обрадуют. Первым ответил Джеки Балтчер.

— У меня всё спокойно. Лечу обычные болячки. Иногда, в Крайтон доносятся слухи о страшных эпидемиях, губящих города, но пока ничего серьёзного. Не то, что у тебя. Даже как-то завидно!

— Есть ли смысл этому завидовать? — усмехнулся и рассказал о своих последних новостях.

Балтчер посерьёзнел. Такой путь проникновения заболевания в город, как завоз возбудителей в каком-либо сосуде, мог сразу резко создать миллион проблем. После Джеки Балтчера я пообщался с Куртом Конкаром. Тот поведал, как рыцари Ордена гоняются по степи за проклятыми язычниками.

— Похоже, в одном из стойбищ была вспышка «чёрного мора». Но стойбище маленькое, отдалённое, там просто все вымерли, а потом своевременно появился я, провёл дезинфекцию. От чего и как там всё произошло выяснять не у кого. Живых свидетелей не осталось. А про склянки и прочее я не знал, к сожалению. Просто всё обработал с целью предотвращения распространения заболевания. Конечно всякие там образцы тканей и различные бытовые предметы для исследования на «Пирогов» отправил. Но это, скорее всего, «пустышка». А ты, как вижу, времени зря не теряешь! Молодец! Удачи!

Напоследок мне удалось пообщаться с Ингваром Шаровским. Он, молча, выслушал моё сообщение, почесал небритый подбородок, затем поскрёб лысину и вздохнул.

— Ты знаешь, Ксан, я тут тоже начал подозревать, что что-то с этим заболеванием нечисто. Сама по себе страна Нормор очень странная! Кругом какие-то ведьмы, колдуны, чародеи. Они сами считают себя такими и жители в это верят. Так вот то тут, то там слышу я про каких-то местных чародеев, которые могут наслать смертельную болезнь не только на обычного человека, но и на целый город, а то и страну. И в прислужниках у них демоны и чудовища. Где они проживают, точно никто не знает, но я постараюсь выяснить. А ещё говорят, какие-то их союзники либо наставники сейчас поселились на Андире — Острове Смерти, чтобы подготовить новое нападение на людей. В общем, набор сказок и слухов. Ладно, до связи! Как что интересное выясню, сообщу!

Попрощавшись с ним, убрав в тайник переговорное устройство, я присел на край кровати и задумался. Но долго поразмышлять не пришлось. Не дали. Послышался крик Итара: «Не пущу!». И ответный насмешливый голос Веты: «Не бойся! Я входить не собираюсь! Только на ужин позову!» Усмехнувшись, я встал, подошёл к двери, открыл её и сказал:

— Иду, иду! Действительно, есть хочется! — недовольно ответил рыцарь, — Я сейчас только молитву дочитаю.

Джад таки постарался, и выставил на стол вкусные блюда, от которых не было сил отказаться. Хорошо готовит. Интересно, кем бы он был у нас? Вероятно, содержал бы ресторан на курортной планете и мел бы завидную клиентуру. О, и молодые люди перестали издеваться друг над другом, словно истощили достаточно небогатый арсенал колкостей.

— Итар, — сделав глоток ароматного чая, спросил рыцарь, — Расскажи о себе. А то рыцарь о своем помощнике должен знать все.

— А чего рассказывать, господин? — вздохнул парен. — Я из бедной рыбацкой семьи. Отец мой несколько лет назад утонул во время шторма. Мать умерла вскоре после его гибели от переживаний и голода. Меня подобрали монахи, год я жил при монастыре, рубил дрова, ухаживал за садом, а потом сбежал.

— Они что, плохо с тобой обращались?

— Нет, но я с детства мечтал стать воином, а не монахом. А то утром молитва, вечером спать. Скукотища. Представляете! Они меня заставляли учиться читать! Это же позор для будущего воина! Дядя мне много историй рассказывал о воинах и рыцарях. Я так и мечтал, взять в руки меч — и на врагов, сражаться с чудовищами, освобождать принцесс. А надо мной все смеялись! Вот почему я до сих пор не верю, что вы взяли меня к себе оруженосцем!

— Служи верно, и станешь рыцарем! — кивнул Гривин, — Хотя, жизнь воина не такое уж и масло. Поверь.

— Я заслужу, сэр Брас! — рухнул Итар на колени.

— Встань! За такое низкопоклонство могу и выпороть! Понял? Оруженосец рыцаря Браса ни перед кем не становится на колени, даже передо мной. Перед королем преклонить одно колено позволяю! Считай это своим первым обетом.

Гривин вернулся в свою комнату. Лег на кровать, но сон долго не приходил. Мысли прыгали друг за другом, словно играли в пятнашки. Кто же этот тип с длинными белыми волосами, чёрными усами и рыжей бородой? Очередная космическая экспансия злобной чужеродной цивилизации? Но тогда, это всё как-то слишком просто! Зато понятно. Смущало одно — зачем заргам такие ненадёжные пути распространения инфекции? И вообще…

* * *

Башни портовой крепости Сагатора давно остались позади, и большая вместительная барка повернула в устье реки, которая текла широкой лентой по плодородной равнине. На севере виднелись отроги гор, откуда река и брала начало. Именно в предгорьях находился замок Нага, один из самых неприступных замков королевства, хозяином которого стал сэр де Брас. Совершенно случайно стал бароном, как по мановению волшебной палочки и это несколько настораживало.

Гривин сидел на корме, мрачно остругивал кинжалом деревянный тренировочный меч для Итара, размышляя о превратностях судьбы. На следующий вечер в таверне «Гром и Молния» нужных людей не оказалось, а кабатчик лишь сообщил, что молодой человек прибыл раньше обычного, наскоро перекусил и отправился со свитой на королевский турнир. Хорошо, посетим турнир, а по дороге взглянем на замок.

Весть об отъезде Джада из Сагатора довольно быстро облетела город, и на постоялый двор зачастили покупатели. Как приходили, так и уходили ни с чем, поскольку Джад очень быстро, с соблюдением формальностей, передал дела дальнему родственнику. Себя любимого не забыл. Оставил долю от прибыли в делах и через городского казначея оформил это, как приданое Веты. Перед отъездом суетились все, особенно почтенная супруга содержателя постоялого двора. А ворчала то как! Не приведи такое услышать Святым Угодникам. Не услышали, и слава Семерым. С вьючными животными тоже была проблема в приморском городке, но путь по морю и реке никто не отменял. Барку нашли вместительную и удобную настолько, что даже «лошадь» поместилась с известным комфортом.

Гривин отложил в сторону деревянное оружие и взглянул на Вету. Да, городской портной постарался и, даже, несколько перестарался, пошив для девушки такие наряды, что и при дворе появиться не стыдно. Теперь вот в манерах тренируется, доводя Итара до исступления. Будущий рыцарь! Это тебе не мечом махать. Куртуазности тоже надо учиться. Пусть учится, но если на оружии и доспехах будет ржавчина, без порки не обойдется. Другое дело, что и из Веты светская дама пока не получалась, но все со временем.

Джад, тут же на корме, соорудил походную жаровню, и колдовал над огромной рыбиной, пойманной Итаром утром. Рыбу он готовить умел, но решил поразить сэра Браса очередным шедевром кулинарного искусства. Одно дело потчевать простого рыцаря, а совсем иное, услаждать желудок барона Нага.

— Любуетесь Ветой, господин барон? — усмехнулся Джад, вымывая руки от рыбной чешуи, — Балуете девку дорогими подарками, и в голове сотворили полную кашу. Хотя, много ли у нее радости в этой жизни было?

— У богатых свои причуды. Сам же так говоришь. Вдруг мне вожжа под баронскую мантию попала? И грызанула так, что в мозгах помутилось.

— Помолитесь, Семерым Пророкам, чтобы снизошло просветление. Я, конечно, глупый повар, но… Хорошо быть под крылышком барона. Это верно, но ей никогда не быть баронессой, а злые языки обзовут «подстилкой», честное имя оболгут. Кто поверит, что барон Нага просто так дарит дорогие наряды, украшения, на небесном чудище катает? Чем за это девушка платит? Не слышали Вы, как трепались сагаторские бабы перед отъездом. У бедного ребенка точно перемыли все кости несколько раз.

— Да уж, — вздохнул рыцарь, — Буду просить короля, чтобы пожаловал Вете дворянство.

— Вы слышали сами себя? Вот эта рыба, которую я жарю, точно сдохнет второй раз от смеха. Так, я теперь управляющий замком? Так вот, я послал в замок одного расторопного малого сообщить о приезде Вашей милости, чтобы встретили на излучине реки, а то еще чего не хватало ночевать в сырости.

— Хорошо, — зевнул Гривин, — И все-таки у тебя красивая племянница.

— Вся в мать, — кивнул Джад, переворачивая на сковородке куски рыбы.

–???

— Дело давнее. А все виноват мой братец, Леос. Ни одной юбки в Сагаторе не пропускал. Вояка он был отменный. Сначала затесался при портовой крепости слугой, а потом и в стражники выбился. Отличился в бою, когда, лет тридцать тому уж, норморские морские разбойники сделали набег. Комендант тогда со страха облажался, и вспорол себе брюхо мечом. Лучше уж самому себя зарезать, чем казнь на королевской площади за сдачу города. Мой брат же, собрал вокруг себя народ, кто остался жив, и убил главаря пиратов. А там и королевские войска подоспели. Голову разбойника засолили в бочке и отправили королю, как доказательство. Причем, королевский воевода, забрал брата с собой, чтобы он лично вручил «подарок». Тогда правил отец нынешнего короля, Эгги I. В город, Леос вернулся не скоро. Говорят, что его обласкали, дали место в королевской гвардии, но он едва не угодил на виселицу за то, что перестарался с одной знатной дамой в постели. У дамочки той, и так было рыльце в пушку, и дело замяли. У Леоса тогда хватило ума попросить разрешения удалиться от двора. Король разрешил, чего-то там пожаловал за верную службу, отправив в Сагатор начальником тюрьмы.

— Что пожаловал то? — спросил Александр, — В рыцари посвятил?

— Да не знаю. Были свитки с печатью короля, но Вета, когда ей было годков пять, умудрилась ими растопить печку. Вот. Дальше пошло поехало. Леос не остепенился, и перепортил девок изрядно. Почем я знаю, может Итар мой племянник и брат Веты? Как бы там ни было, но зимой, через два года после возвращения Леоса, в канун праздника Мучений Пророков, грохот был сильный, свет такой, что ночью светло стало. Страха было много, а шторм поднялся такой, что корабли выбросило на берег. В портовой крепости часть стен обвалилась.

— Метеорит, или звездолет плюхнулись, — пробормотал Гривин, а потом громче, — Кара Богов, язви его.

— Все так и подумали, ваша милость! А Леос был на тот момент единственным человеком короля в городе. Вот и снарядился он, словно на войну собрался. И когда он выезжал из города, мало кто желал счастливого возвращения. Оно и понятно, сколько девок пришлось в монастыри отдать. Не было Леоса дня три, а может и чуть больше. А вот и вернулся, братец, и не один вернулся. Вернулся с женщиной, с которой вскоре и свадьбу сыграли. Как подменили Леоса. Перестал на других баб смотреть, только за своей женой и бегал. И опять не так. Нет, вздохнуть спокойно, что остепенился человек, так написали жалобу королю, что колдунью привез в город. А тут, как назло, женушка-то ни бельмеса не понимает. Говорит на каком-то языке, поди, разбери. Состава преступления не нашли и отстали. Как ее звали? Толком не разобрал, только помню, что в имени было слово «вета». Умерла она при родах, а дочку назвали Ветой. Леос долго не прожил. Вскоре от тоски умер. Девочку мы с женой к себе взяли. Вот так-то, сэр, в жизни бывает.

— Однако! — вздохнул Александр, — Почти космическая опера с прологом и эпилогом.

— Отлично! Еда готова! — сообщил Джад, и, знаком, позвал молодых людей к столу.

Не успела Вета подойти, как сразу начала жаловаться на неуклюжесть баронского оруженосца. Наверное, боги шепнули нечто на ухо парню, но он молчал и не отвечал на нападки. Правильно делал. Спорить с такой особой, как Вета, что подвергать казни собственный язык. Почтенная супруга Джада дала оруженосцу подзатыльник, когда он потянулся первым к рыбе, пригрозила племяннице пальцем, и откупорила солидную глиняную бутыль с вином.

— Ваша милость! — вздохнула женщина, — Простите этих малолетних оболтусов! Совсем от рук отбились! Итар, ты же слуга почтенного человека, будущий рыцарь. Вета! Приедем в замок и тебя выпорят на заднем дворе! Дам монету стражнику, чтобы отхлестал розгами по заднице. Не сможешь присесть неделю, сразу голова на место станет!

— А чего он молчит? — засмеялась девушка, и наступила каблуком на ногу Итара, — Бревно неотесанное!

— Дура! — буркнул в ответ Итар, вытирая со штанины вино, — У тебя волосы вместе с мозгами на солнце выгорели.

— А у меня, а я…, — не смогла ничего ответить девушка, надулась и, уткнувшись в тарелку, наслаждалась едой.

— Ваша милость! — послышался голос хозяина барки, — Видны башни замка! Скоро высаживаемся.

Река сделала крутой поворот и вынесла барку к песчаному пляжу, на котором толпилось десятка два вооруженных людей, больше напоминавших разбойников с большой дороги, чем отряд замковой стражи.

— Иди к небесному чудищу, — прошипела на ухо Итару девушка, — Не мешай мне.

— Но я…, — безнадежно отмахнулся парень, и повертел пальцем у виска.

Вета отставила миску, поднялась, одернула дорожное платье, поправила на шее серебряную цепь, дотронулась пальцем изящного кинжальчика на поясе. Подала барону сначала сапоги, потом плащ и протянула меч в ножнах. И где только этому научилась? Впрочем, глядя на удовлетворенное лицо супруги Джада, Ксан понял, что без влияния тетушки не обошлось. Почтенная женщина знала все обычаи, и могла бы выступить наставницей благородных девиц при дворе любого сеньора.

Барон первым спрыгнул с барки, не дожидаясь разгрузки, и подошел к высокому человеку в кожаном колете. Здоровенный детина, с черной бородой, в лапищах сжимал двуручный топор. Доспехи не бог весть, какие, но ухоженные. Кожа промаслена, металл начищен.

— Слава барону Нага! — с сильным норморским акцентом произнес воин, — На колени, скоты, если не хотите висеть на воротах!

Стражники оказали внимание сюзерену и, повинуясь приказу, принялись разгружать барку.

— Как тебя зовут? Вижу, держишь всех людишек в кулаке! — холодно, без эмоций сказал рыцарь Брас, — Похвально.

— Дакс! К вашим услугам, сенешаль замка. Да этим только дай волю. Король милостив, что казнил эту гадину Грону. А ну, шевелитесь! Живее! Господин барон не намерен ждать! Приезжал тут монах недавно. Огласил королевский указ о пожаловании замка благодетелю Сагатора. А кто это с Вами? Слуги?

— Джад! Видишь, суетится на барке? Это новый управляющий замка с женой и племянницей. Молодой человек с животным — мой оруженосец, Итар.

— Ой, спаси меня древние угодники от такой твари! Храбрый мальчик! — пробормотал Дакс, опасливо оглянулся на сэра Браса — Племянница! Гы! Что ни барон, то бабник. Живее, я сказал, пискли подвальные!

Не прошло и двух часов, как внушительная процессия выдвинулась в направлении замка по извилистой горной дороге. Постепенно вырастали башни этой твердыни. Замшелые камни, стены обрамлявшие ущелье, говорили о неприступности, можно сказать монолитности, незыблемости баронского гнезда. Даже Вета притихла и поежилась, прекратив подтрунивать над Итаром. Единственный кому был глубоко безразличен замок, оставался Пегас. Ему то что? Электронным мозгам совершенно чужда боязнь, эмоции, не предусмотренные программным обеспечением. Дорога медленно, тоскливо поднималась вверх, истощая силы своей монотонностью. Приходилось делать остановки на отдых, чтобы попить воды, расправить плечи. Любоваться окружающими красотами сил не оставалось.

Ворота выросли как-то сразу. Вот их не было, а вот они есть, обшитые черным металлом, массивные, неприступные. Узкий каменный мост пропустил импровизированный караван на небольшую каменную площадку, заревели трубы, и ворота медленно раскрылись, приглашая Ксана де Браса, барона Нага внутрь.

* * *

Их светлость, барон Нага, к концу первого дня в замке, хотел слегка повыть, не отказался бы покусать парочку слуг, но нельзя такое творить благородному рыцарю. Если Джад занимался вопросами оброка, поставок товаров, состоянием баронской казны, и не без успеха, то Ксан, только увидев толпу страждущих вассалов-жалобщиков, был готов казнить всех, чтобы Семеро Пророков на небесах отобрали зерна от плевел. Вот до чего могут довести доброго человека, врача, реалии средневековой жизни. Поневоле станешь тираном и самодуром.

Не прошло и трех дней, как барон мог спокойно вздохнуть, обойти свои владения и особенно пообщаться с замковым священником, отцом Дисом, умным и богобоязненным человеком. Жизнь в замке, испуганная, словно стая голубей, появлением сеньора, снова стала размеренной и монотонной. Итар до седьмого пота тренировался во дворе под началом сенешаля, и так уставал, что даже на споры с Ветой уже не хватало сил. Вета помогала дяде разбираться с хранилищами припасов. Хорошо помогала, качественно, причем настолько качественно, что обитатели за глаза окрестили девушку «баронессой». А вот доблестному рыцарю, владетельному сеньору, приходилось одному сражаться с самым страшным врагом — собственными мыслями.

Ксан стоял на площадке замкового донжона, любовался рассветом, а потом, молча, снял кольчугу, оружие, обнажился до пояса, и сделал несколько упражнений. Надо сказать, что комплекс утренней зарядки для «спецподразделений» Гривин выполнял не без удовольствия. Небольшая отдушина, которую можно позволить в средневековье с его принципом «кто в силе — тот и прав». Бой с тенью без оружия. Из ножен вынут меч и бой с тенью с оружием. Стоп! Лезвие меча застыло над самой головой изумленного священника.

— Святой отец! Этак, и до греха довести недолго! — покачал головой рыцарь, — Что я потом скажу королевскому первосвященнику?

— Сын мой, я поражен твоим искусством! Забылся. Я ведь в молодости был воином, — вздохнул отец Дис, — А сейчас только молитвы остались, да воспоминания о былом. Помолился Семерым Пророкам и пришел сюда, чтобы встретить рассвет.

— А чем же рыцарский орден пришелся не по нраву? Там можно верно служить Господу и Его Пророкам и нести свет веры мечом.

— Не хотел тогда и не хочу сейчас! Или ты воин, или ты смиренный служитель веры. Третьего не дано. Хм. Странное искусство боя у тебя. Теперь понятно, почему ты смирил себя столь большим количеством обетов. А побеспокоил я тебя, сын мой, одним важным делом. Демоны вселились в души прежних баронов, и они заполнили темницу жертвами. Кого следует — казни, Господь к ним будет милостив. Кто не виновен — отпусти с миром, и тебе воздастся за это на небесах.

— И много народа посадили? К слову, а где прежний управляющий? Вот кого бы я казнил с удовольствием!

— Как пришла весть о том, что госпожа Грона добровольно призналась в том, что продала душу демонам, он бежал в Нормор, не дожидаясь справедливого возмездия. Совсем помутился разум у этой недостойной дочери. Она ведь сама выбрала себе казнь, признавшись в сглазе королевы и порче плода. Приказала купить самое лучшее масло, и освятить его в храме.

— Вот оно как? Помню в Сагаторе, когда были изгнаны демоны «мора», она мне показалась слегка не в себе, но не так, чтобы совсем умом тронуться. Вот, что делает «норморская дурь» с человеком!

— Господь наделил тебя, сын мой, светлым разумом! Так и было! Я ведь ее с малолетства помню. Как не сложился брак у нее, зачастила к дальним родственникам в Нормор. Там и пристрастилась к зелью, а бывший управляющий потом постоянно обновлял запасы этой мерзости. Потому, и желаю этому демону во плоти, самой лютой смерти. Да простит меня Господь за мысли грешные.

— С пленниками разберусь. Хотя! Святой отец, я не погрешу против истины, если объявлю помилование всем арестованным? Новый барон не должен начинать с казней.

— Пророки не дают помутиться твоему разуму! — поклонился отец Дис, — Я подготовлю свиток, который Вы уж, не поленитесь скрепить баронской печатью. Подобные документы я обязан отправлять в королевскую канцелярию.

— А пока, святой отец! Совсем запамятовал. Помогите мне осмотреть покои Гроны, а то она изволила запятнать мое имя перед отцом Дайлисом. Святой наставник короля ничего не нашел, но подозрения остались, и я желаю очистить окончательно свое честное имя.

— Демоны там живут! — покачал священник головой, побледнел, и осенил себя знаком Семерых, — Закрыли мы покои. Две служанки там начали убирать, а к вечеру им стало плохо. До утра не дожили. Там поселилось проклятие. Хотя, в каждом замке должно быть свое проклятие! У нас теперь есть проклятая комната Гроны Демонопоклонницы.

— Однако! — оживился Брас, словно гончая, почуяв след, — Демоны от меня бегут, и моя святая обязанность очистить замок от напасти.

— Как скажете. Но, подпишите еще одну бумагу, ибо скажут, что не уберег я, барона Нага.

— Ну, ты и зануда! — топнул ногой барон, а потом пробормотал про себя, — Второй Залевски!

Барон сделал продольную растяжку мышц, потом поперечную, побил ногами в парапет, чем окончательно сбил отца Диса с толку.

— У меня водные процедуры, а ты святой отец, подготовь бумаги на подпись, и прочти все, какие знаешь, охранительные молитвы перед дверью в покои Гроны.

— Что? Про…

— Святое омовение надо совершить рыцарю! Помолиться небесному предку для избавления от проклятия! — последовал раздраженный ответ, — Ступай! Через три песочных часа встречаемся у входа в покои.

От утреннего плескания и фырканья в воде Александр был не в силах отказаться. Мелькнула даже мысль сделать в замке «турецкую» баню с бассейном, но сразу понял, что его не поймут. Поэтому оставалось сидеть в бочке с прохладной водой и радоваться хотя бы такому счастью. Заспанный оруженосец поливал из ковша спину, показывая всем своим видом, что его поднять, подняли, а разбудить, не разбудили.

— Что у нас новенького? Итар! Проснись, и плесни воды на физиономию.

— Все отлично, господин! Только Вета опять с ума сходит. Вроде и со стены не падала, а в голове полное дерьмо.

— Святые угодники! Что вы опять не поделили?

— Я ничего. Меня Дакс гоняет по всему двору. Деревяшками, все пальцы поотбивал. И меч железный в руки не дает. А я его даже пару раз деревянным мечом достал! Значит умею!

— А он тебя? — улыбнулся Ксан, увидел, что оруженосец тяжело вздохнул, и продолжил, — Вот именно! Учись! Так что там Вета не то сотворила?

— Подралась на кухне с дочкой Диса. Типа стала говорить, что Лана не правильно готовит, и стала командовать возле плиты. Та в ответ вспылила, назвала Вету «баронской подстилкой». Короче, дядя Джад этих дурочек еле разнял, потом приказал выпороть на заднем дворе обеих.

— Да уж! По заслугам! — кивнул рыцарь.

Вета. Сама решила стать рыцарской дамой. Да и рыцарь то хорош. Вскружил малолетней дурехе голову нарядами, турниром. А теперь еще и замок. И ведь, что ни говори, как горохом об стенку. Будем надеяться на педагогические способности управляющего и, особенно, его супруги. Так, пора идти в запретную комнату. И что там? Вероятно, что-то типа химического оружия. Бактериологическое здесь не применяли, а то в замке не осталось бы ни одной живой души. И ведь точно завезли из Нормора! Выжечь бы эту страну напалмом, так нельзя нарушать принципы гуманизма, ни дна им, ни покрышки. Что будем делать, ангел медицины? Мыслитель! Все уже продумано до тебя толпой академиков. Бери капсулу номер три, и номер пять из универсального армейского набора подразделений химической защиты. Залевски слыл известным перестраховщиком, поэтому его эмиссары на других планетах были снабжены всем необходимым. Пора.

Отправив Итара на занятия по фехтованию, Ксан отправился к покоям Гроны. Туда вела винтовая лестница без перил, очень удобная при обороне замка, но не для повседневной жизни. И как только баронесса, под воздействием наркотика умудрялась не упасть вниз? Лучше бы упала, таким образом, решив все проблемы. Небольшую площадку, ограниченную каменным парапетом, охранял стражник. Вояка отсалютовал хозяину и, кивком головы, указал в сторону оббитой медью двери. Отец Дис был на месте.

— Подготовились, святой отец?

— Аминь, сын мой! Вот два свитка, на которых ты должен оставить свою печать, — сообщил священник, накапав воск и подождав, пока оттиск печатки перстня застынет, — Да будет так!

— Все? Открывай дверь!

Святой отец кивнул, достал из кошеля на поясе ключ, и долго ковырялся в замке. Руки дрожали от страха, не давая возможности, попасть в замочную скважину. Это довольно быстро надоело барону. Он бесцеремонно забрал ключ себе, отодвинул своего спутника за спину, и без особых проблем открыл замок. Дальше, святой человек, только успевал читать молитвы. Барон, приоткрыв створку, что-то бросил в комнату. Пошел дым, и де Брас поспешил захлопнуть дверь.

— Что это было? — стуча зубами от страха, лепетал отец Дис, — Ты призвал демонов?

— О нет! Вы можете быть спокойны, — с трудом сохраняя серьезность, ответил рыцарь, — Святой предок внял моим молитвам. Он ниспослал мне святую эссенцию, от которой демоны умирают. Ну, все! Демоны побеждены. Посмотрим теперь, как жила ведьма.

И почему служители культа столь недоверчивые? Говорят им, что все в порядке. Не поверил. Подошел к стражнику, вручил ему оба свитка, а потом долго объяснял, кому в королевской канцелярии их надо отдать.

Надо сказать, что даже по меркам местного средневековья, госпожа Грона жила даже не с комфортом, а вполне себе в роскоши. Очаг, сложенный из серого камня, был украшен барельефами мерзких физиономий, при виде которых отец Дис в испуге отшатнулся, а так ничего больше не вызывало неприятных ассоциаций с нечистой силой. Массивная кровать, устланная шкурами, платяной шкаф с распахнутыми дверцами, изящный ночной столик и, пожалуй, все. Узкое стрельчатое окно было плотно закрыто ставнями, словно кто-то специально сделал все, чтобы смертельные миазмы как можно дольше не выветривались. Гривин исправил это упущение, разбив ставни кулаком в латной перчатке. Солнечный свет заиграл на стенах, украшенных затейливой вязью. Да, конечно вязью, скорее письменами с сотнями заклинаний. И куда, спрашивается, смотрели святые отцы, когда этот колдовской будуарчик создавался?

— Мы доживем до следующего утра, сын мой? — уже спокойнее, но с некоторым испугом спросил священник.

— Не беспокойтесь, отец Дис, демонам мы не по зубам. Начнем обыск?

Гривин подошел к платяному шкафу и скривился от запаха. Одежда из дорогого сукна пропиталась благовониями, потом, и воздуха явно не озонировала. Так, что тут у нас: мантия из черной ткани, выходные платья, на полочке стоит шкатулка. Посмотрим. Рыцарь извлек солидных размеров деревянный ящик, украшенный затейливой резьбой и, что удивительно, без сатанинских мотивов. Ах, какие мы предусмотрительные? Едва рука коснулась замочка, как оттуда выскочил отравленный железный шип, но пробить латную перчатку не смог.

В шкатулке лежали две склянки с парфюмерией, но какие-то одинаковые, словно вышли с заводского конвейера, а не из трубки средневекового стеклодува. Бижутерия Гривина интересовала мало, а вот склянки он аккуратно спрятал в кошель, выждав момент, когда священник склонился над своими записями. Аналитики на «Пирогове» разберутся с их содержимым, а для святых отцов пусть остается свиток с норморскими письменами. Именно свиток, вернее содержание текста, привело отца Диса в состояние шока.

— Сын мой! Это же просто ужас! Ты раскрыл заговор против королевского величества! Здесь описан рецепт зелья, которым опоили королеву! Я должен немедленно об этом сообщить первому министру! Я точно не умру к утру?

— Веруйте в спасение, отец Дис, — насмешливо ответил рыцарь, присел возле камина, но там было идеально чисто, — Господь сохранит нас от напасти! Будем считать, что замок очищен от проклятия Гроны Сваренной в Масле.

— Король не забудет услуг славного рыцаря Ксана де Браса и пожалует более достойное ленное владение. Думаю, что брат Дайлис будет со мной согласен.

— Только этого не хватало, — проворчал рыцарь вполголоса, а потом добавил, — Достаточно выполнения одной просьбы, чтобы избавить Их Королевское Величество от забот о благодарности. Доставай чистый свиток, очини перо и пиши.

Монах недоуменно пожал плечами, но просьбу выполнил. Осенил себя святым знамением, плюнул на стену с демоническими письменами, и вопросительно взглянул на барона.

— Так! Ага! — поднял палец вверх хозяин замка, — Я, рыцарь Ксан де Брас, барон Нага, находясь в здравом уме, и здравой памяти, памятью Семерых Пророков, смиренно заявляю! Я называю своим сыном своего оруженосца Итара, и отныне его следует именовать, Итаром де Брас. Если же со мной случится нечто непредвиденное, и я не появлюсь в течение года в пределах королевства, считать меня погибшим. Выше поименованный Итар вступает в законное владение замком Нага, как барон, с правом передачи титула и земель по наследству. Душеприказчиком и хранителем сего назначаю отца Диса, священника замка Нага милостью Господа. Написал?

— Это ли не безумие? Мальчишку не благородного рода…, — растерянно пробормотал монах.

— Кем был первый барон Нага, до того как стал бароном? Напомни, а то я в детстве был очень непослушным мальчиком, и не учил геральдику.

— Он был лесным разбойником! Ваша милость, но этот разбойник спас короля и ему…

— Так! — перебил речь отца Диса рыцарь, — Чем разбойник лучше сына рыбака? О, святой Алессан, прародитель рода Брасов пришли мне свое знамение! Что это твое пожелание с согласия небесных предков!

В камине грохнуло и сверкнуло так, что отец Дис от неожиданности подпрыгнул почти к потолку. Поделом. Нечего перечить барону в его капризах. Все-таки хорошая штука учебный армейский взрывпакет. Служитель культа икал, судорожно дергался, и Гривину пришлось его хорошо стукнуть по спине, заставить беднягу выпить воды с успокоительным лекарством. Мысли приобрели стройность, и этот средневековый чинуша правильно отделил святое от грешного.

— Ох, и нервный у тебя был предок, сэр Брас.

— Говорят, сэр Алессан был суров, но справедлив, за что его многие почитали, причислив к сонму святых.

— Да будет так! Ибо свидетельствую перед всеми об истинности святого знамения, — с легким завыванием, нараспев проговорил священник, и опасливо покосился на камин, курившийся легким дымком.

— Аминь! Только очень прошу, Итару, пока, ни одного слова! А чтобы совсем уж снизошла благодать, жалую пятьсот «коронок» на богоугодное дело, — несколько наигранно поднял руки к небу сэр Брас, уронив солидный кошелек в подол рясы отца Диса, — Стража!

— Чего изволит господин барон? — опасливо озираясь, появился в дверях часовой.

— После обеда прислать сюда служанок, чтобы навели порядок! Стены соскрести от мерзости! Все вещи Гроны спалить! Мебель в топку! И повелеваю, под неусыпным оком отца Диса, сделать здесь замковую часовню святого воина Алессана де Браса, одного из хранителей покоя Святых Пророков всемогущего Господа! Отец Дис! А это зачем записывать?

— Богоугодные дела, достойные подражания, следует знать потомкам!

Окончив замковое расследование, барон спустился в свои покои, чтобы срочно отправить на «Пирогов» очередную посылку, и потребовать завтрак. Кто бы мог подумать, что богоугодные дела и посрамление демонов так возбуждают аппетит.

* * *

На третий день путешествия стали видны шпили столицы. Тягловые животные тянули повозки с баронским скарбом, припасы для рыцарских пиршеств и многое другое, нужное для турнира. Итар заважничал, но вел себя в рамках. Ему, сенешаль замка доверил командование личной охраной барона. А кому прикажете доверить, как не оруженосцу сеньора столь важное дело? Мальчишка, он и есть мальчишка, волчонок, которому еще расти и расти до матерого волка. Вот поэтому, в наставники будущему рыцарю, определили сурового дядьку, ветерана многих сражений.

Джад, вошел в свою новую роль и почти половину вьючных животных занял под замковые товары для продажи. Он, на диво, оказался очень хорошим распорядителем и просил людей делать свое дело так, как надо. И эта просьба никогда не оставалась без ответа. За неделю пребывания в замке он дал барону такой отчет, что у благородного рыцаря даже слов для благодарности не нашлось. Казна была достаточно полной, что не могло не радовать, а подданные внесли подать даже больше, чем обычно, обрадованные освобождением узников. Более того. Весть о посрамлении злобного духа ведьмы, разнеслась очень быстро, и управляющий только качал головой. Появилось много желающих обрести покровительство сеньора, которого даже демоны боятся.

Барон, мерно раскачиваясь в седле, задумался, и окружающие помалкивали, опасаясь разбудить лихо. Молчат и хорошо. Ампулы из покоев Гроны, информации дали немного. Анализатор выдал хитрую химическую формулу, которая могла соответствовать яду длительного действия и все. Ясно одно, что на Янтарисе такая виртуозность в плане химического синтеза пока недоступна. Ох, найти бы этих виртуозов, химических композиторов, язви их за ногу, и другие выступающие части тела. От коллег ничего нового не поступало, кроме обычной рутины. И хорошо. Отсутствие новостей иногда тоже бывает хорошей новостью. Неизвестный гроссмейстер задумался над ответным ходом. Будем надеяться, что попадет в цейтнот, и проиграет партию.

Последние два дня в замке и вовсе стали пыткой. Отец Дис взялся за оборудование часовни с особым рвением, пригласил скульптора, который ваял статую Алессана, используя в качестве модели его потомка. Более того, выписал себе служку из ближайшего монастыря и мастеров, способных преобразить обиталище зла в оазис небесной благодати. Так, что Александр Гривин, твоему лику теперь будут поклоняться, как лику святого. Дожился спецназовец. Так тебе и надо, благодетель инопланетян! Лет через пятьсот, быть тебе святым покровителем здешнего университета медицины. Главное, чтобы святые отцы не потребовали нетленные мощи. Будем надеяться на своевременное вознесение на небеса.

— Господин барон! — раздался слегка неуверенный голос Итара, — К нам скачут стражники под королевским знаменем! Прикажете поднять Ваш стяг?

— Разворачивай, — кивнул рыцарь, надел шлем, и поднял забрало согласно обычаю, — Господи, и кого это прислали?

— Сейчас посмотрим, — ответил наставник Итара, прикрывая глаза ладонью от солнца, как козырьком, — Какой-то молокосос! Да, и герба такого не знаю. Ваша милость, развелось при дворе благородных сопляков, всех и не припомнить. Наверное, один из младших герольдов.

— Золотая молодежь, — буркнул Гривин, снимая перчатку с правой руки.

— Ну не знаю, что в ней золотого, — осклабился ветеран, — На поле сражения воняет абсолютно одинаково с последним голодранцем. Помню в деле под Крайтоном, ополчением Сагатора поставили командовать одного придворного рыцаря. Вы не представляете, сколько потом мучился его оруженосец, вычищая доспехи от дерьма.

Барон Нага поднял руку, приказывая остановиться своей свите, шлепнул ладонью по гибкой шее жеребца, и выехал вперед, на некоторое расстояние от повозок, как того требовал обычай.

— Барон Нага? — слегка хрипло поинтересовался незнакомый рыцарь, — Именем короля!

— Да снизойдет благодать Пророков на Эгги II Склавийского!

— Аминь! Именем короля и согласно его воле, я должен встретить, барона Нага и, препроводить его, к месту турнира. А также, согласно воле их королевского Величества, Ксан де Брас, барон Нага назначен одним из зачинщиков турнира. Следуйте за мной и помните, что за беспорядки, учиненные Вашими людьми, будете отвечать перед королем.

К месту турнира ехали не долго, часа полтора не больше, подальше от соблазнов столицы. Место было выбрано живописное, в уютной долине. На склонах, под сенью деревьев, стояли лавки для зрителей благородного звания, а чуть в стороне мастера соорудили просторную беседку для короля и его свиты. Герольд долго просматривал свиток, пока разобрался, где положено разбить лагерь барону, согласно его рангу и положению в обществе.

Пока выгружали припасы, разбивали господский шатер, сэр де Брас решил прогуляться к реке, смыть дорожную пыль в реке и остаться наедине с мыслями. Сопровождал его только Итар, как же могло быть иначе. Надежды на спокойный отдых у реки оказались лишь мечтами. Там было достаточно многолюдно, поскольку несколько рыцарей со свитой прибыли по воде на барках, и разгрузка шла полным ходом. Пришлось изрядно пройти вдоль берега, чтобы найти удобное место для омовения.

Итар подошел к воде, намочил руку и брезгливо струсил воду с пальцев. Господин у него замечательный, но лезть в воду, чтобы смыть благодать, сродни зверству. Вот ведь, день не помоешься, а потом ходишь с опухшим ухом. Третьего дня, барон схватил за шею рукой, и давай макать физиономией в бадью с холодной водой. Подумаешь, не умылся перед обедом. О, нагишом полез в воду! Увидит кто, и пойдут разговоры при дворе. Демонов господин посрамил, так не хватало еще, чтобы благородные дамы упали в обморок при виде обнаженного рыцарского естества. Рыцарь вылез на берег довольный жизнью, и разлегся на травке.

— Итар! Раздевайся, и марш купаться!

— Ваша милость! Я утром умывался, и вымыл руки! Я плавать не умею!

— Итар, не зли меня! Можешь не плавать, а вот зайти в воду, обтереться песком, и смыть с себя пыль не вредно! Не помоешься, будешь рубить дрова на кухне, а я найду себе другого помощника.

Со слезами на глазах, парень разделся, опасливо озираясь по сторонам, подошел к кромке воды. Прощай господня благодать! Итар сделал шаг, потом еще один, и окунулся с головой в прохладную чистую воду.

— Итар! Бери из сумки щетку, и прополощи в воде одежду, а то будем вонять псиной!

Святые угодники! Наверное, дух ведьмы Гроны, таки успел немного заколдовать рыцаря. Мало того, что самому надо мыться, так еще и одежду портить. Говорят, что оруженосец должен господина узнавать по запаху. А откуда тут запаху взяться? Оруженосец, однако, перечить не стал, быстро выполнил распоряжение, расстелил одежду на просушку и, недовольно, устроился под деревом. Все, вода благодать смыла, значит, сэр Брас точно проиграет. Как можно не понимать таких вещей? Говорят, прежний барон Нага всегда побеждал на турнирах, а все потому, что ни разу в своей жизни не мылся. Это же, сколько благодати у него накопилось?

Одевшись в немного влажную одежду, рыцарь и оруженосец возвращались в лагерь. Свой шатер сэр Брас заметил издалека, но больше всего радовал аромат пищи. Купание все-таки, пробуждает зверский аппетит. Ожидали только его милость барона, чтобы приступить к трапезе. Особо бражничать барон не разрешал, но ради приезда на турнир разрешил выкатить бочонок крепкого пива, сваренного перед отъездом из замка. Охрана это оценила по достоинству.

Сэр рыцарь, согласно обычаям местного рыцарства, ужинал в шатре за походным столом. Итар сидел рядом, и смотрел на недовольную Вету. Девушка надулась, словно была обижена на весь мир, даже не ругалась с Итаром, ковыряя многострадальный кусок мяса дамским кинжалом.

— Итар! Расставь стражу, посмотри, чтобы охрана не перепилась на радостях и послушай, что говорят вокруг. Это очень важно.

Оруженосец поднялся, кивнул и неторопливо вышел из шатра, оставив господина наедине с дамой. Фи. Дама выискалась! Разоделась, как кукла, а в голове один ветер. Наставник сам выставил караул, и заставил стражников расставить повозки так, чтобы они служили своеобразной преградой для нападавших врагов. И что теперь?

— Итар! Остановись, — раздался за спиной голос Ланы, — Мне скучно одной! Пошли, погуляем?

— Пошли, если хочешь! — согласился Итар, ничуть не возражая, когда дочка сенешаля взяла его за руку.

Тем временем в баронском шатре было тихо, словно за ужином решили поиграть в молчанку. Вета с трудом проглотила пару кусочков мяса, сделала глоток разбавленного вина, и всхлипнула.

— Что случилось? Надеюсь, когда мы одни, ты все расскажешь? Выпороли на заднем дворе? Поделом! Подруга рыцаря должна себя вести с достоинством, и не обращать внимания на сплетни. Положение обязывает!

— Я понимаю! — согласилась девушка, достала платок из рукава, и вытерла слезинку, катившуюся по щеке, — Скажи! Я тебе совсем не нравлюсь?

— Ты очень красивая, — улыбнулся Гривин.

— Тогда почему на турнире ты будешь сражаться не за меня, а за эту уродину, Зеру де Риго? Видела я ее сегодня. Оплывшая жиром туша, щеки при каждом шаге трясутся, как холодец! Ну да, рыцарям подавай герцогинь, надушенных благовониями так, что рыгать хочется! Попадется мне — глаза выцарапаю!

— Такова воля короля! Рыцарь обязан выполнять волю короля. Тем более, это лишь для турнира.

— Как же, поверила! — прошипела, словно дикая кошка юная ревнивица, — Сегодня за нее на турнире будешь копья ломать, а завтра станешь герцогом Риго, и будешь по ней лазить, как на тюфяке с сеном. Я не желаю быть «подстилкой», понятно! Я желаю быть женой рыцаря, и баронессой Нага! Чтобы эта… Короче, чтобы Ланка заткнулась!

Гривин мрачно усмехнулся, взглянул на светильник вверху, и опять вспомнил Залевски и его ехидные комментарии по поводу образа рыцаря. Почему все женщины, с которыми его сталкивает судьба, безумно ревнивые? Он что, источает особые флюиды, данные при рождении? Или это происки заргов, которые специально подсовывают ему женщин, чтобы голова была занята ими, а не межпланетной политикой?

— Ваша милость! К вам пришли! — раздался у входа голос часового.

Вета, молча, поднялась с лавки, присела в глубоком почтительном поклоне, чтобы через несколько секунд выбежать из шатра. Да огонь молодица! И как этот огонь подчинить, чтобы пожара не случилось? Внутренний голос предложил, было, женитьбу, но умолк, поняв, что коснулся больной темы.

— Прошу! Какими судьбами, отец Дайлис? Какие я грехи опять совершил? Вина хотите?

— Я пью только ключевую воду, сын мой! — улыбнулся священник, присаживаясь на лавку, — Да снизойдет на тебя благодать! Эта юная красавица, что выбежала отсюда, смущает плоть достойного рыцаря?

— Но я устоял, и тем посрамил демонов! — продолжил рыцарь.

— Конечно, конечно! Иначе и быть не может. Сын мой! Я передаю тебе гербовый платок герцогини Риго, чтобы все видели, что ты сражаешься за ее имя. Вот держи.

Дайлис достал из рукава рясы платок тонкого полотна, вышитый святыми символами веры, повязал его на шлем в качестве плюмажа, и, явно, остался доволен своей работой. Святой водой, естественно, не забыл окропить принадлежность рыцарского доспеха.

— Я получил свитки от отца Диса. Похвальные деяния. Более того, я посоветовал Его Величеству, утвердить твое желание усыновить некоего Итара. Король возражал, но королева убедила супруга подписать нужный вердикт. Благодари Господа, что помог тебе найти свиток с рецептом зелья Гроны. А теперь, сын мой, соизволь облачиться, и пройти со мной, ибо я лишь скромный посланник мирских владык, и слуга Господа.

Рыцарь мрачно кивнул, пощупал, токую кольчугу под одеждой, набросил плащ и подвесил на пояс длинный кинжал в кожаных, инкрустированных серебром ножнах. Да уж. Трудно потом будет отвыкать на Земле от постоянного ношения оружия. В этом средневековье без меча или кинжала, себя чувствуешь голым, до конца не одетым. О времена, о нравы! Хотя, какие времена, такие и нравы! А зачем далеко ходить? Когда лечил от мора Грону де Нага видел, как служанка снимала с госпожи восемь стилетов на ногах, в рукаве платья было несколько метательных ножей, веер из тонкого металла на поясе. И это, наверняка, не очень полный арсенал для придворной дамы. Как, говорится, одно неосторожное слово, и ты покойник.

* * *

Отец Дайлис провел рыцаря к огромному шатру, над которым развевалось королевское знамя. Согласно традиции, перед турниром, король собирал всех рыцарей на пиршество. Причем не одних собирал, а вместе с дамами, во имя которых они собирались ломать копья, проламывать головы и совершать прочие безумства. Это что же, придется провести вечер с герцогиней? Это тебе не подвиги совершать, сэр де Брас. Отец Дайлис, коснулся руки барона, учтиво поклонился, и словно растаял, в темноте.

К входу в королевский шатер поднесли роскошные носилки, из которых важно вылезла миловидная, хотя и изрядно оплывшая толстушка. Как же ты себя, милая, изуродовала? Судя, по гербу на дверцах носилок, это таки она, Зера де Риго, родственница короля. Может, не заметит? Она не заметила, но вездесущий распорядитель пиршества не замедлил вставить свое слово. Чтоб у тебя язык отсох!

— Ксан де Брас, барон Нага! Зера де Риго! Перед вами Ваш рыцарь! Их королевские величества ждут!

Барон учтиво поклонился, предложил даме руку, и они вместе вошли в шатер, окунувшись в море голосов, причем весьма уже не трезвых голосов. Благородная публика изволила напиваться, делая это весьма качественно, с чувством, толком, расстановкой. Барон поклонился королю с королевой, едва успев придержать за локоть герцогиню, которая присела в реверансе весьма неуклюже, и чуть не растянулась на полу.

— Так вот, появился спаситель Сагатора! Добрая молва идет о твоих подвигах, весьма наслышан! — громко, слегка заплетаясь языком, начал говорить король, — Садись за мой стол, где положено сидеть зачинщикам турнира! Зера! Подходите ближе, я хочу выпить вина с достойным бароном моего королевства!

Виночерпий не замедлил поднести серебряный кубок с артайским вином. Хорошее вино, но запах, что-то не очень. Точно решили опоить. Гривин, как бы невзначай, неловко взял чашу, чтобы уронить туда таблетку с универсальным антидотом. Удалось. Хотя король просто развеселился, посчитав, что барон принял изрядно в гордом одиночестве еще до пира.

— О, благородный рыцарь уже причастился! В одиночку? Вот, что значит не бывать при дворе!

— За здравие Их Величеств и за славу рыцарей Склавии! — произнес тост Ксан де Брас.

Слова были встречены радостными воплями. Слуги суетились, приносили различную снедь для поддержания услады желудку, да и вина было много для усиления веселья. А чего это дама стоит? Ах да! Первым должен присесть рыцарь. Обычаи здесь дикие. За столом, кроме королевской четы сидели два знатных рыцаря под присмотром своих жен, а по совместительству они же являлись дамами сердца. Разве по-другому могло быть? Говорят, что сначала, лет десять назад, королева определила своих фрейлин в дамы сердца благородным рыцарям, а там и до свадьбы дело дошло. Вот так и бывает. Ходили слухи, что королеву очень раздражают холостые владетельные сеньоры. Так что в горьких словах Веты спряталась частица истины.

— Вы, как я понимаю… Э-э-э! Короче, будем вместе на турнире зачинщиками. Граф Сагаторский, к Вашим услугам. Если бы не ты, мои земли бы вымерли. Клянусь золотыми яйцами драконов, тебя вовремя занесло в нашу дыру.

— Очень приятно, — улыбнулся Ксан.

— Да, Зера! Твой дядя король тебе подыскал знатного рыцаря! Держи его, пока не сбежал к другой даме. Гггг! Посмотри, как на тебя смотрит барон Тарк! Чего нахмурился, старый пройдоха?

— Получишь по башке булавой от придворного молокососа, и одним ненормальным станет в Сагаторском замке больше, — огрызнулся третий из зачинщиков, предпочитавший тихо беседовать с кубком вина, чем с окружающими, — Барон! Меньше слушайте этого болтуна, но под его двуручный меч, советую не попадаться. Очень лихо орудует, когда трезвый.

— Дорогой, — улыбнулась баронесса Тарк, — Не забивай голову рыцарю. Эх, я ведь тоже начинала с дамы сердца. Помнишь?

Супруг мрачно кивнул, подозвал виночерпия и заставил его наполнить бокал до краев. Баронесса с графиней залились звонким смехом.

— Зера, милочка! А не прогуляться ли нам? Оставим мужчин, чтобы они лучше обсудили, как им проламывать головы на турнире, — встала из-за стола графиня Сагаторская, поклонилась королю, и важно вышла из пропахшего винными парами шатра на свежий воздух.

Дамы немного помедлили, наигранно показали, что в духоте им несколько дурно и попросили разрешения удалиться на некоторое время, чтобы не оставлять графиню Сагаторскую в одиночестве. Король кивнул, осоловевшим взглядом окинул публику, чтобы исторгнуть благородную отрыжку в знак удовлетворения.

Виночерпий старался изо всех сил, подливал вино быстро, без проволочек. А раз наливают, значит надо пить. Напиваться Гривин не любил, потому в кубок пришлось постоянно добавлять не только антидот, но и нейтрализатор алкоголя. А что, весьма неплохой получается сок. А вот пьяного надо отыгрывать, каким бы плохим актером ни был.

— Барон Нага! Я, э мня! Наслышан, о чудище, присланном тебе предками! Ик! — лепетал король, — Потому я решил проводить турнир в пешем бою! А то ведь у других рыцарей таких тварей нет. Правильно я говорю?

Два других зачинщика удовлетворенно кивнули, зато другие рыцари восприняли королевское решение одобрительным гулом.

— А еще говорят, у барона Нага меч дьявольский! — крикнул кто-то с дальнего конца зала, — Ломает все, чего ни касается! Это не честно!

— Ваше Величество! — поднялся осанистый старик в дорогой одежде, отороченной мехом, добродушно погладил живот и, увидев кивок короля, продолжил, — Как маршал турнира, я напоминаю, что боевое оружие будет использоваться, только если брошен вызов на смертельный бой! Во всех остальных случаях, используется затупленное оружие! Демоны им сняться! Значит, барон Нага, нашел достойного мастера, у которого и заказал оружие.

Если честно, Гривину уже хотелось покинуть это шумное сборище, но просто так не уйти, да и спать, если честно, тоже очень хотелось. А вот это интересно, очень интересно. Гривин добрым словом вспомнил наставника «Черных Ангелов» по психологическому тренингу. Взгляд. Кто-то очень пристально, без особой приязни его рассматривал. Любопытно. Ага, вот он сидит, молодой красавец. Будем ожидать приятной встречи, и запомним это личико.

* * *

Турнирное утро началось, как обычно. Ксан де Брас сладко потянулся на ложе, бодро встал и окинул взглядом шатер. Итар приготовил воду для омовения, начистил доспехи, подготовил не только боевой меч, но и турнирный. Ох, уж и мороки возникло с этим мечом. Ну, нет на Янтарисе качественной стали! Однако оружейник замка Нага постарался, и предоставил сеньору свое лучшее творение. Не бог весть что, конечно, но даже таким ширпотребом здесь обладали немногие. Мастер, даже прослезился, когда вручал барону свой «шедевр», уверяя, что раньше, чем через полсотни отрубленных голов лезвие не затупится. Гривин сделал вид, что поверил, но в реальном бою предпочел сталь «космических» технологий.

Как Итар кривился, когда барон совершал омовение перед турниром. Вчера, понимаешь, с королем за одним столом сидел! Нормальные рыцари после этого годами не моются, а этот точно умом тронулся. Оруженосец своих возражений не высказывал, и тем совершил благо, для себя любимого.

— И так! — поднял палец барон, принимая «бочковую» ванну, — Джад приготовил хороший рассол, а теперь расскажи, что узнал вчера вечером?

— Ну, я…, — замялся парень.

— Я понимаю, что общество такой девушки, как Лана, может забыть о многом, но все же?

— Да всякое говорят! Будто Вы демон, но претворяетесь ангелом! Что колдовство решило исход турнира. Торговцы уже делают ставки о сроках Вашей свадьбы с герцогиней Риго! У короля пока нет наследников, и делают ставки на Вашу удачу! Вета эти разговоры тоже слышала!

— И? — зевнул барон.

— Да ничего. Тетушка ей прочистила мозги. Обошлось без крови.

— Аминь! — согласился рыцарь, вылезая из бочки с водой.

Облачение в турнирную экипировку прошло быстро. Да и песочные часы говорили о том, что надо поторапливаться. Барон Нага вышел из шатра, готовый к сражению во имя прекрасной дамы. Угу, счастлив, тот рыцарь у кого дама одна, но у него их две. Две? Победишь, и сразу десяток наберется! Одна из дам не заставила ждать своего появления. Черт побери! А ведь Вета, в праздничном наряде, выглядела просто сногсшибательно. Если честно, то у благородного рыцаря даже дух перехватило. Будем надеяться, что это не происки заргов, а лишь умение прекрасной дамы быть по-настоящему прекрасной. Теперь можно идти и на ристалище.

А что же на ристалище? Оно пустовало, но вот вокруг арены ходило множество зевак, сопровождая труппу бродячих менестрелей и мимов. Одна дамочка, навесив на себя украшения из фольги и бумаги, явно изображала герцогиню Риго. И мимо барона не прошли злоязыкие актеры. Лицедеи! Обезьянничаете, и бог с вами, но вот изображать барона Нага в виде тощего мальчишки, совсем перебор. Вам весело? И, ладно!

Сэр де Брас подошел к зачинщикам турнира, поздоровался, и молча, отдал свой щит оруженосцу, чтобы тот повесил его на столбик. Появится желающий показать свою удаль молодецкую, ударит оружием в щит, и оповестит, что противник доблестного рыцаря жаждет скрестить мечи на ристалище. А если не появится? Не появится, так «баба с воза, кобыла в курсе дела». Гривина больше интересовала загадочная личность, так лихо исчезнувшая из Сагатора, нежели радостные вопли толпы, жаждавшей хлеба и зрелищ.

Граф Сагаторский после вчерашнего излияния был не то, чтобы свежим, но имел воинственное настроение, сдобренное винным перегаром. Барон Тарк сидел в походном кресле, откровенно зевал, страдая больше не от перепоя, а переедания. Зачинщики приветливо встретили своего собрата, а когда Вета поднесла благородным сеньорам утренний бодрящий напиток, так вовсе пришли в благодушное настроение.

— Барон, барон! — качал головой граф Сагаторский, — Рядом с Вами такая красавица! Выкати бочонок вина, да потряси немного кошельком перед носом королевского герольда. Король пожалует дворянство девчонке и женись! Хотя, может быть, король на тебя имеет виды, потому и подсунул герцогиню Риго.

— Кого ждем? — мрачно ответил Гривин, с опаской оглянулся на Вету.

— Их Величества несколько задержались, — хихикнул Тарк, — Они вчера очень долго ругались после пира. О! Трубят! Пора и нам готовиться! Эй, оруженосец, доспехи мне! Живее давай!

Сэр де Брас был готов к бою. Он опустился в походное кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться. А мысли то витали далеко, скорее даже высоко, на орбите «Пирогова» или, еще дальше, в офисе отряда на Земле. Не получалось пока выполнить задачу. Не получалось! Дело шло, конечно, но не так быстро, как хотелось. А чего ты хотел? Темп средневековой жизни совершенно иной, нежели водоворот событий технологического общества. Ты привык действовать быстро, но вот твои оппоненты поступают и думают несколько иначе. Залевски гений в постановке задач, но несколько не учитывает реалий, в которых работают его сотрудники.

— Ваша милость! — тряс за плечо оруженосец, — Очнитесь! Вам бросили вызов!

— Что уже? — открыл глаза Гривин, — Задремал немного. Давай шлем и боевой меч.

— Да не нужен боевой, — вздохнул Итар, — Рыцарь де Турек поклялся обнажать оружие только на поле битвы. Ух, ты! Он решил биться двумя мечами.

— Помолчи, — погрозил пальцем Гривин, — Я медитирую.

— Что? — растерялся Итар, и чуть не выронил шлем из рук.

— Молится он! — хихикнула Вета, а потом демонстративно отвернулась, увидев герцогиню Зеру.

Итар презрительно фыркнул, повертел пальцем у виска, и поспешил помочь рыцарю приготовиться к бою. Один из маршалов объявил о начале поединка благородных воинов Склавии. Толпа. Она выла, кричала, предвкушая потеху, жаждала крови, улюлюкала. Торжественный звук, вырвавшийся из десятков труб, заставил толпу затихнуть. Главный Маршал турнира вызывал на ристалище благородного рыцаря де Браса.

Сквозь глазные прорези шлема Гривин рассматривал соперника. Это был низкого роста коренастый воин, облаченный в пластинчатый доспех, вооруженный двумя короткими мечами. Оба соперника выжидали. Толпа начала недовольно гудеть, высказывая нетерпение. Даже слышались нервные смешки, а кто-то очень громкий посоветовал господам рыцарям просушить набедренники.

Де Турек медленно, очень плавно кружил возле противника, провел пару ударов, неизменно натыкаясь на щит. Ксан де Брас ждал своего момента. Это он умел. Вся жизнь — это сплошное ожидание. Удар! Блок! И снова противники кружили друг против друга. И тут де Турек подсел, резко попытался уйти за спину, но удача явно была к нему не благосклонна в этот день. Проворнее надо быть! Проворнее! Удар плоскостью щита оглушил мечника, а быстрая атака мечом по голове заставила стать на колени. Еще один удар, уже плашмя по голове и славный рыцарь де Турек растянулся на песке.

Два оруженосца выбежали на арену, остановились возле господина, повернули его на спину и возбужденно замахали руками, подзывая маршала. И было зачем. Первый же бой де Браса на этом турнире окончился смертью соперника. Толпа просто была в восторге. А вот Гривину стало неловко, прежде всего, как медику стало неловко. Это надо же, убить человека ради потехи окрестных зевак. Рыцарь отсалютовал оружием уже мертвому сопернику, и направился к остальным зачинщикам турнира. Может посвятить победу герцогине Риго? Обойдется, и без нее тошно.

Барон Тарк и граф Сагаторский были сама любезность, восторженно поздравляли, предлагая выпить вина за искусство владения мечом. Гривин мрачно отмахнулся рукой, показывая, что поединок не доставил ему удовольствия. Итар помог господину снять шлем, пододвинул ближе кресло и барон устало присел. Вета поднесла ему чашу с разбавленным вином, и улыбнулась. Девушка была просто в восторге. Ее любимый рыцарь насмерть поверг врага. Такое не часто увидишь.

— Барон! Я понимаю Ваше разочарование. Я от рыцаря де Турека ожидал большего, а он, скотина, решил просто сдохнуть! — веселился граф Сагаторский, — О! Мне бросили вызов! Надо побеждать, а то моя графиня меня убьет быстрее, чем оружие врагов.

Гривин кивнул, однако не очень внимательно смотрел за тем, что творится на арене. А поединок того стоил. Казавшийся неуклюжим толстяк граф словно преобразился. Владел он двуручным мечом просто мастерски, не оставив молодому рыцарю никаких шансов на победу. Однако обошлось без смертоубийства.

— Господин барон! К Вам виконт де Турек! Брат побежденного рыцаря де Турека! — сообщил Итар.

— Приветствую благородного рыцаря Склавии! — приветствовал гостя Гривин, поднялся с кресла и сделал шаг навстречу.

— Подлый колдун! Я благородный рыцарь виконт де Турек! Объявляю сэра де Браса колдуном, и вызываю на смертный бой! Сейчас и немедленно!

Под ноги полетела латная перчатка, как знак вызова. Гривин молча ее, поднял, пожал плечами и обреченно махнул рукой. Лиха беда начало. Тут несчастный случай, можно сказать на производстве, а родственник убитого явно решил не расставаться с братом. Согласно законам подобный бой проводился до смерти одного из противников. И отказаться нельзя. Дикий мир! Столкновение цивилизации и дикости всегда оканчивается победой дикости. Кто его надоумил? Явно без сагаторских доброжелателей из портовой таверны не обошлось. И так, гроссмейстер сделал ответный ход, решив нейтрализовать соперника легальным способом. Ох, уж эти любители поиграть в «загребание жара чужими руками». Попробуем и честь сохранить и не убить доблестного виконта, который от горя помутился рассудком. А трубы ревели! Королевский глашатай объявил о поединке чести, в котором маршалами станут небесные Пророки. Значит, бой будет без правил.

Вета испуганно подбежала к сеньору, поклонилась и поцеловала его в щеку, не обращая внимания на осуждающие взгляды баронессы, графини и, самое главное, любимой тетушки. Пусть осуждают. Итар помог барону облачиться в доспехи, с поклоном подал клинок с остро оточенным лезвием и приготовил, на всякий случай арбалет. Толпа снова была в неописуемом восторге. Будет что вспомнить и рассказать детям, внукам. Память о подобных боях живет долго, порой столетиями и передается из уст в уста.

Виконт де Турек готовился к бою основательно, по всем канонам противостояния «черной магии». Окропился «святой водой», прочитал молитвы, освятил оружие ради правого дела. Ксан де Брас спокойно стоял у края ристалища, подозвал первого попавшегося бродячего монаха, пожертвовал монету на храм и выслушал благодарственную молитву. Этого было вполне достаточно. Приготовления окончились, и противники сошлись в центре ристалища.

Толпа притихла, а потом залилась хохотом. Более странного поединка не видели не только в Склавии, но и на всем Янтарисе. Первыми же ударами барон де Брас перерубил меч противника и аккуратно разделил щит на две ровные половинки. Остановился, ожидая, пока виконт сменит вооружение. После четвертой смены меча и щита, толпа начала истерично улюлюкать, советуя сеньору де Турек найти хорошего кузнеца. Король был мрачен. Не ожидал он такого позора для славного рыцаря, приведшего в негодность весь свой запас оружия, привезенного на турнир.

А клинок, сделанный по «космическим» технологиям танцевал в руке, приводя в негодность не только оружие, но и доспехи. Свалился с головы шлем, разрублены ремни кирасы и наголенников. Окончилось тем, что виконт запутался в поножах и растянулся на ристалище, изрыгая проклятия в адрес клинка, полученного от самих демонов. Ксан отсалютовал мечом и отошел в сторону, ожидая королевского вердикта. Продолжать поединок не имело смысла.

Нет ничего страшнее слепой злобы. Виконт с трудом выпутался из доспехов, достал из сапога кривой кинжал, но не успел ничего сделать, застыл на мгновение, и рухнул на землю, словно его настигла кара богов. Впрочем, ничего божественного тут не было, тривиальный «разрыв сердца». Гривин только тяжело вздохнул. Довел вот человека. Теперь точно не избежать репутации «колдуна и чародея».

А в королевской ложе, тем временем шел оживленный разговор, в результате которого над головой барона Нага, сгустились грозовые тучи, гром гремел, но молнии пока миновали рыцаря, хотя мелкий дождичек накрапывал.

— Это подлое колдовство! — ворчал король, — Только демоны способны создать такое оружие! И сражаться так можно исключительно по указке темных сил!

— Ваше Величество! Сын мой! — елейно отвечал отец Дайлис, — Именно Пророки покарали безумца, ибо он хотел ударить кинжалом подло в спину. Это ли не доказательство того, что барон Нага, благочестивый подданный Вашего королевства?

— Дорогой! — улыбнулась королева, — Этот рыцарь оказал нам огромную услугу! И если Пророки вложили ему в меч силы, значит так и надо! Верно, отец Дайлис?

— Истинно так, благочестивая дочь моя! — кивнул священник, и недовольно покачал головой, услышав комментарии первого министра, — И тебе, сын мой, надо больше о вечности думать! Еще не успел остыть труп на ристалище, а ты уже просишь для кого-то титулы покойного.

— Глашатай! — ударил кулаком по столику король так, что кубок с сухим вином подпрыгнул, — Объяви, что победителем является барон Нага! Его имя полностью очищено от обвинений! Такова моя воля! Сегодня вечером на пиру, барон Нага будет сидеть за королевским столом!

Гроза, собиравшаяся над головой барона, улетела, лишь погрохотав для острастки. Слова глашатая были встречены всеобщим одобрением. В этот день толпа обрела очередного кумира, которому хотелось подражать и превозносить достоинства до небес. Более того, уже уходя с арены, де Брас слышал, как бродячие музыканты сочиняют песню о поединке. Прямо былинный герой какой-то.

* * *

И снова королевский пир, на который идти не хотелось, но надо. От королевского предложения отказываться трудно, да и последствия могут быть самые дурные. Моментально можно из праведника стать отъявленным грешником. И опять надо терпеть общество герцогини Риго, изображать благородного дикаря, и много пить, хвалясь победами не только на ристалище, но и в женских опочивальнях.

На этот раз барона сопровождал оруженосец, который занял место за спиной рыцаря. Итар впервые находился в столь изысканном обществе, старался держаться независимо, но получалось плохо. Оруженосцы благородного рода свысока смотрели на Итара, презрительно кривились на «мужлана», но помалкивали. Рыцарь де Брас дал ему указание «молчать и слушать» и оруженосец выполнял распоряжение господина, как мог.

В этот вечер королевский повар постарался. Слуги заставили столы изысканными яствами, а дорогие вина развязали языки благородным рыцарям и дамам. Перед де Брасом поставили блюдо с местным подобием поросенка, изрядную чашу местного пива и поднесли кубок сладкого артайского вина. Не обделили любимца Пророков, ничего не скажешь.

— Бла-ародный! Ик! Барон! — поднял кубок изрядно пьяный король, впрочем, сидевший в кресле без посторонней помощи, — Ваш бой был истинным украшением турнира! Я поднимаю б-бокал за…

Король замялся, и некоторое время пытался поймать мысль, испуганную чрезмерным количеством винных паров. Мысль оказалась упрямой и, явно, возвращаться не хотела. Королева что-то прошептала первому министру, тот согласно кивнул и в тот же миг музыканты заиграли нечто воинственное. Ксан откровенно скривился, словно от зубной боли. Звуки, исторгаемые волынками, его всегда раздражали.

— Сколько можно мучить бедное животное, — проворчал барон, запил мясо глотком пива и взглянул на сидевшую рядом герцогиню.

Зера прыснула от смеха, опрокинула бокал с вином и густая красная жидкость залила платье в пикантном месте. Никакой утонченности в этом средневековье. Герцогиня она и есть герцогиня, благородной крови много, а сама только разве что не хрюкает. Граф Сагаторский, сидя за столом, очень образно, с помощью берцовой кости, извлеченной с блюда, разбирал ошибки противников. Как его супруга не получила бланш под правым глазом, оставалось тайной для всех.

— Пойду, подышу свежим воздухом, — зевнул барон, поднялся и, нарочито пошатываясь, вышел из шатра.

Ночной воздух и правда, был великолепен, а от аромата винной кислятины у кого хочешь, голова начнет болеть. А это еще кто такой? Невзрачный человечишка подошел к барону, низко, подобострастно выгибая спину, поклонился и посмотрел на собеседника снизу вверх.

— Мой господин желает познакомиться с доблестным бароном! Не откажите в любезности, могучий, из могучих рыцарей Склавии. Прикажете сообщить хозяину, что господин барон согласен?

— Зови, — кивнул Ксан, понимая, что от докучливого слуги избавиться не возможно.

Из королевского шатра, неуверенной походкой человека во хмелю, вышел молодой аристократ. Нарочито споткнулся, дал слуге подзатыльник, и направился к победителю турнира. Неважный, надо отметить актер из этого воина, но за старание можно поставить «три с огромным минусом». А вот боязнь спрятать не умеем. Глазки то бегают, когда взгляды встречаются. Ага! Мы, оказывается не одни. Юная дама сердца не отпускает рыцаря одного. Тоже верно. Ревность — это состояние души.

— Рад приветствовать доблестного рыцаря и его благородную даму! — учтиво поклонился барон, — Приятный вечер! Великолепная погода, не правда ли?

— Сэр Брас?! Я про вас слышал! Вы тот рыцарь, который является ещё и всемогущим лекарем! Я — сэр Трейт. Это моя сестра Тэйра. Она очень восхищена сегодняшним боем.

— Так уж получилось. Я оказался немного искуснее, только и всего. К слову, я Вас видел с важным лордом в Сагаторе. Весьма важная фигура, держится с достоинством, прическа по последней придворной моде. Лицо его мне показалось знакомым, да все не было случая спросить.

— Ах, этот, — Трейт задумался, — Это знакомый нашего отца — граф Бальдур. Он раньше служил при дворе короля нашего Краморта Сурового…

— Вот оно как? — удивился сэр Брас, перебирая в голове местные летописи и предания, — В Склавии что-то про Краморта Сурового слыхать не приходилось!

— А он и не склавийский. Краморт Суровый — король Нормора! — пояснил Трейт.

Опять Нормор! На Земле все дороги ведут в Рим, а здесь вся «дурь» приходит из Нормора. Любопытно. Очень любопытно.

— А зачем Вы ищите графа Бальдура? — спросила Тэйра.

— Мне нужно передать ему кое-что важное, — задумчиво, словно вспоминая действительно нечто из ряда вон выходящее, ответил Ксан.

— К сожалению, он сегодня утром покинул Сагатор, — развёл руками Трэйт.

— И куда же он отправился? Очень любопытная ситуация получается.

— Это мне не известно. Но мы должны после моего путешествия встретиться в артайском портовом городе Крайтон, — сказал Трэйт и вдруг предложил, — А не хотите ли, сэр Брас, составить нам компанию? Не бесплатно, разумеется!

— И в каком направлении дует ветер странствий? — шутливо произнес барон, кивнул своему оруженосцу и коротким жестом отправил его восвояси.

— Если Вы дадите слово сохранить всё услышанное в тайне! — замялся Трейт и боязливо оглянулся по сторонам.

— Слово рыцаря! — успокоил собеседника Гривин, — И, потом, если мне предложено с Вами отправиться в путешествие, то хранить цель не имеет смысла.

— Мы отправляемся на Андир, — осторожным шёпотом произнёс Трэйт.

Он думал, что испугает врача, предложением посетить Остров Смерти? Остров был нами до сих пор не изучен. А вот там, почти точно, находился ключ, с помощью которого можно узнать все тайны. Другое дело, что эти самые тайны могут и головы стоить. Как там говорилось в древней мудрости? Вспомнил! Любопытство погубило кошку.

Что там могло понадобиться этой светской парочке? И, похоже, сестра рвалась на Андир не меньше брата. Туда, куда боялся попасть любой другой житель планеты Янтарес. Одних рассказов, о поселившихся там призраках и чудовищах хватало, чтобы привести обывателя в ужас. И это не говоря о смертельном заболевании, которое могло лишь затаиться на время. Откуда такая смелость у Трэйта с Тэйрой? Они, конечно, чего-то боятся, поэтому и решили меня позвать. И всё-таки, откуда в них такая смелость и решительность?

— Там осталось наше наследство! — серьёзно сказала Тэйра, как бы почувствовав сомнения и удивления, — И нам надо его получить! Более подробно мы сможем объяснить позднее! Так вы, сэр Брас, отправляетесь с нами?

— Я люблю приключения. Остаётся обсудить условия.

— Вот и хорошо! — облегчённо вздохнул Трэйт.

Само путешествие на Андир являлось действием явно противозаконным. Ведь кроме страхов и суеверий, дорогу на Остров Смерти охраняют корабли различных королевских величеств. У них хватило ума организовать подобный карантин. За попытку проникнуть на Андир вполне можно остаться и без головы. Безопасность превыше всего. Делая вид, что барона волнует размер денежного вознаграждения, он для приличия поторговался. Потом выяснилось, как и когда планируется сам поход на Андир. Завтра, после обеда судно под названием «Попутный ветер» отплывает с экипажем, набранным из авантюристов и сорвиголов всех мастей. Слишком жарко вспыхивали их глаза при упоминании Андира и оставленном там, неведомом наследстве. Молодой субтильный человек весь преображался от этого, и неожиданно мрачно-величественной аурой веяло от его фигуры, а девушка начинала напоминать грозную амазонку.

— Мне нужно некоторое время, чтобы уладить дела с наследством. Сами понимаете, что ленное владение обязывает, а произойти может всякое.

— Конечно, досточтимый сеньор! — согласно кивнул Трейт, — Вечером, ровно через три дня в это же время, я жду Вас в гавани Сагатора, — Честь имею! Приятного вечера.

Молодой аристократ поклонился, взял сестру под руку, и торопливо удалился. Барон же подозвал Итара и приказал срочно идти в лагерь и сказать Джаду, что рано утром пора возвращаться в замок.

— Понял? А мне надо найти отца Дайлиса.

Парень кивнул и торопливо скрылся в темноте. Ксан только лишь собирался отправиться к столу, как из темноты появилась фигура в сутане.

— Не надо меня искать, сын мой! — елейно, слегка насмешливо прозвучал голос святого отца.

— Однако! — пробормотал рыцарь, а потом громко, — Да не иссякнет мудрость Пророков!

— Аминь! Сын мой! Я проходил мимо по делам духовным, и услышал твой приказ слуге. Я тебя внимательно слушаю.

— Святой отец! Я надеюсь, что вопрос наследования замка решен? А то мне предстоят труды ратные, которые могут мне стоить головы.

— Конечно! Эти тонкости улажены, и соответствующие распоряжения отправлены духовному пастырю замка Нага, отцу Дису. Что-то изменилось?

— Видите ли, я должен взять с собой оруженосца, чтобы подвергнуть его испытанию перед посвящением в рыцарское достоинство. А это дело весьма опасное. Так вот. Я бы хотел уточнить завещание.

— Стража! Осветите мне факелом пергамент! — властно, словно заправский воевода, приказал священник, — Живее! Аккуратнее, болван! Если смола упадет на королевский пергамент, отправлю в монастырь на пограничье с Нормором, убирать навоз! Понял?

Стражник испуганно кивнул, стал за спиной отца Дайлиса, подставив под капающую смолу ветку с листьями.

— Я слушаю, сын мой!

— Если, барон, и его наследник, отправятся в Обитель Пророков, то замок потеряет владельца. Завещаю замок святым отцам и завещаю там основать школу для познания мудрости и просветления разума.

— Твоя щедрость, барон, не знает границ! Да будет так! Пусть демоны в страхе бегут от твоего острого меча. Я передам королеве, что Пророки тебя отправили в странствия, для пущей славы Склавии.

Сэр Брасс учтиво поклонился, поцеловал руку святого отца и после того, как получил благословение на подвиги, благополучно покинул пиршество.

* * *

К указанному сроку Пегас подвозил рыцаря и оруженосца к Сагатору. Намечался большой торг. Именно потому вся дорога была запружена повозками, что затрудняло движение. Каждый стремился успеть в город первым, чтобы стать на постой, пристроить на склад товары, прикупить по сходной цене заморские диковинки. Данное препятствие изрядно раздражало благородного рыцаря, но особых задержек и не было. Еще бы! Увидев этакую зверюгу с всадником, каждый спешил освободить проезд. И правильно делали. С этими благородными свяжешься, а потом хлопот не оберешься.

Прощание в замке вышло обычным, на удивление даже, словно барон отправлялся на увеселительную прогулку, а не в опасное путешествие. Вета, что уж совсем было необычно, даже скандала не устроила, и пожелала скорейшего возвращения. Так, на «Пирогове» данную экспедицию одобрили, пожелали успехов и посоветовали поберечь голову. Это их право, а инструкцию по Технике Безопасности никто не отменял.

Вдали показались строения порта, сторожевая башня, запахло морем, вернее его отбросами. Вряд ли кому покажется неповторимым ароматом запах гниющих водорослей и протухшей рыбы. На окраине города, барон с оруженосцем спешились, достали все необходимое с поклажи и, повинуясь электронной программе, механическое животное ускакало в лес. Лесных зверей он со своей силой мог не опасаться, есть ему не надо, так что с ожиданием проблем возникнуть не должно. Одно огорчало, что вместе с Пегасом уехала в лес значительная часть вспомогательного снаряжения. Но тут уже ничего не попишешь! Всё с собой не утащить, тем более что многие предметы вызвали бы чрезмерное любопытство окружающих. А там и колдовской костерок добрые люди сложат. С колдунами разговор короткий.

В порту барон Нага появился, как и положено владетельному сеньору. Он шел, сверкая легкой, но прочной кольчугой, в темно-синем плаще. Чёрные кожаные сапоги с раструбами сверкали, золоченый пояс струился сиянием. Два меча, боевой кинжал и метательные ножи на перевязи, дополняли экипировку. Держа в руках серебристый шлем с развевающимся белым плюмажем и алебарду, в лёгкой кольчуге поверх почти таких же тёмно-синих одежд, гордо вышагивал Итар. На поясе у него висел короткий меч в простых кожаных ножнах и стилет с красивой узорной ручкой.

Процессия выглядела весьма внушительно, и портовые зеваки сбежались взглянуть на важную персону. Наш дуэт производил впечатление. Пусть и смотрели по всякому — и косо, и злобно, и подозрительно, но с уважением и опасением. Рыцари внушали уважение. Драться их учили с детства, а потом вся жизнь в войнах, битва за битвой, турнир за турниром, бесшабашная смелость, презрение к опасностям и умение владеть оружием — такой набор заставлял относиться с почтением и уважением. Правда, сами рыцари не всегда отличались душевными качествами. Многие из них наплевали на благородные миссии и предпочитали становиться грабителями с большой дороги, беспринципными авантюристами, захватчиками, тиранами, наёмными убийцами, но от этого они не становились плохими бойцами. Не всякий дворянин мог стать рыцарем. Это нужно было заслужить, совершить иногда не один подвиг, пройдя через множество испытаний. Впрочем, когда-то на Земле было так же.

Сэр де Брас остановился, мрачно посмотрел по сторонам и увидел знакомого слугу, поспешившего к дорогому гостю. Поклонился рыцарю, выгибаясь, словно у него хребет резиновый и длинным, словно сарделька, пальцем указал на видавшее виды суденышко с обещающим названием «Попутный Ветер». Попутный ветер это хорошо, гораздо лучше попятного.

Матросы суетились на палубе, готовясь к отплытию. Свистела боцманская дудка, бил барабан, задавая нужный темп гребцам во время плавания. Пока же, проверялся темп для бокового ветра, да и волна в открытом море была изрядная.

— А я уже думал, что вы предпочли остаться! — раздался знакомый голос.

Трейт стоял на корме в компании сестры. Тэйра облачилась в подходящий для плавания наряд. Чёрный матросский костюм, на поясе висела абордажная сабля, на голове зелёный берет, с красным пером. В общем, дама выглядело элегантно и весьма воинственно, на ее взгляд, разумеется.

— Слово рыцаря, сударь, есть слово рыцаря. Это Итар — мой оруженосец.

— Поднимайтесь на борт, сэр Брас. Мы сейчас отчаливаем! И так задержались, пока шкипер вытаскивал из портовых кабаков команду.

Экипаж, действительно, состоял из всякого сброда. По крайней мере, в основном. Бывшие пираты, какие-то пьяницы, обедневшие солдаты, юнцы рыщущие в поисках удачи и приключений, бывшие каторжники, матросы, выгнанные со своих кораблей. Кто же ещё может отправиться на Остров Смерти? Только такие головорезы, которым нечего терять. Ну и физиономии, скажу я вам. Не команда, а точно собрание «зело интересных и забавных кунштов».

Трейт познакомил меня с капитаном судна, его звали Алкер. Выглядел он под стать своей команде — мощный, с квадратной челюстью, коротко стриженной светло-пегой головой. Вставные железными зубы, шрам от удара сабли делил нос на две неровные части. Глаза, тёмные, неприятно-неподвижными как у акулы или змеи, внимательно оценивали барона. Хриплый, пропитый голос заставлял вздрагивать от неприятного тембра. Еще тот экземпляр, словно пришедший из флибустьерского прошлого Земли. Он громко с привизгом хохотал почти после каждой фразы, неизменно находя для себя в ней что-то смешное. Несмотря на такой отталкивающий образ, вне всякого сомнения, шкипер был умен и ради выгоды был готов на любую подлость.

— А это мой первый помощник Грига! Заика и оболтус, каких свет не видывал! Ха-ха-ха! — это он указал на худого рыжего мужчину.

Он, не переставая, дергал белесыми ресницами, словно кисейная барышня, а не «морской волк». Наивность что ли изображал? Или застенчивость? С его сильным заиканием отчёт о подготовке судна к плаванию мог бы затянуться надолго, если бы капитан Алкер не заканчивал за него фразы.

— У на-на-нас во-во-восемна-на-надцать ма-ма-ма-ма…

— Матросов.

— И д-д-вад-д-д…

— Двадцать один боец, нанятый для вашего отряда.

Ничего не скажешь. Очень содержательная беседа. Нанятыми сорвиголовами руководил, если ими, конечно, можно руководить, крепкий светловолосый молодой человек лет двадцати пяти, розовощёкий, с тонкими губами и поросячьими глазками. Звали его Бульд. Еще один экземпляр, который не особенно удобрял умственные пустоши. Кроме вышеназванных, на «Попутном ветре» находились ещё четыре охранника Трейта. Их, как удалось выяснить, звали — Крюкки, Ричи, Снаут и Бардхет. Они в основном молчали, больше напоминая механические куклы, чем людей и неотступно следили за каждым шагом хозяев.

— И сколько дней пути нас ждёт, капитан? — поинтересовался сэр Брас, которому изрядно надоел лепет людей, неспособных говорить по делу и четко выражать мысли.

— Дней девять или десять. Если, конечно, ха-ха-ха, шторма не замучают.

— А количество гребцов каково?

— Их шестьдесят. Так — рабы. Эти бездельники совсем не любят работать! Лентяи! Ха-ха-ха! Но мои парни неплохо этих негодяев пришпоривают! А то рыбки тоже хотят кушать! Ха-ха-ха!

— Ну что, капитан, пора отчаливать! — жестко, как человек, который платит, заметил Трейт.

— Как скажите, Ваше сиятельство! Или как Вас там правильно? — крякнул и заорал, во всю свою лужёную глотку, — Свистать всех наверх! Отдать швартовые! Поднять паруса! Отчаливаем!

Его пёстрая команда засуетилась, забегала. Это скорее напоминало не слаженную работу, а скорее тараканов, внезапно застигнутых ярким светом. При всем при этом даже удалось поднять штопаный перештопанный парус, и корыто с мачтой и веслами выползло из гавани. Да уж! Вот в кораблекрушение еще попадать не приходилось.

— Не желаете, сэр Брас, пройти к нам в каюту, обговорить наши дальнейшие планы? — предложил Трейт, — От такого опытного человека как вы, во многом будет зависеть успех нашего предприятия.

Помещение было сродни суденышку, грязное, тесное и весьма непрезентабельное. Итар получил приказ сторожить дверь, чтобы лишние уши не услышали того, чего им знать не положено. Уже, когда Итар закрывал дверь, барон увидел среди наемников знакомое лицо. Хотя в Сагаторе и так много знакомых, особенно после эпидемии.

— Я боюсь, что у меня ничего не получится! — говорил Трейт.

Внешний лоск с него слетел, теперь он больше напоминал неуверенного в себе мальчишку.

— С таким экипажем мы вполне можем пойти на дно в первый же шторм. Капитан скорее похож на морского разбойника, чем на морского волка! Наёмники — сборище жалких личностей, из них не более десятка на что-то способны, остальные и оружием-то владеют кое-как. Их припугни — разбегутся! Либо предадут при первой же возможности, если кто-то бросит им пригоршню золотых!

— Профессионалы стоят дорого, потому будем обходиться сбродом? — пожал плечами сэр Брас.

— Ну, сами же знаете, кого бы ещё удалось сманить в такой поход? — воскликнула Тэйра, — На остров Смерти никто не рвался отправиться!

— Не надо было говорить о маршруте заранее! А чтобы не перекупили, хотя кому это нужно, обещайте крупное вознаграждение в конце похода. Поручите своим охранникам присматривать за капитаном и командой. И я чем смогу подсоблю. Но мне бы, желательно, точнее выяснить — в чём смысл вашего путешествия на Андир? В такие места по простой прихоти не забираются!

— Я раскрою вам нашу семейную тайну. Если вы так хотите все знать! Жаль, что вы не хотите просто довериться нам! Это очень серьёзная тайна! От неё зависит само существование нашего рода! Никто, кроме меня, сестры и графа Бальдура её не знает!

Я скосил глаза на молчаливых охранников. Тэйра, перехватив мой взгляд, скривила губы в Лёгкой улыбке.

— Они ничего не скажут! Крюкки, Ричи, Снаут и Бардхет не в счёт!

Затем подошла к ним и жестом приказала открыть рты. Охранники послушно выполнили приказ, и я увидел, что у них вырезаны языки.

— А писать они не умеют! — добавила Тэйра.

— Но вы же с ними как-то общаетесь? — хитро прищурившись заметил барон.

— Они прекрасно слышат наши распоряжения. Для общения у нас есть и система жестов, которые понимаем только мы!

— Понятно, — захотелось слегка поёжиться от таких рассказов красотки Тэйры.

Она всё меньше напоминала женственную особу, какой предстала на турнире. Ей, действительно, больше подходил мужской морской костюм. Иногда казалось, что на самом деле всем командует не её субтильный братец, а она.

— Думаю, как бы правильнее начать, — заговорил Трейт, — Много-много лет назад наши предки правили государством Атенаир. Рассказывают, это было славное правление. Все окрестные государства дрожали при упоминании о великих правителях Атенаира. А править им помогал большой Чёрный Кристалл и Чёрный Сосуд, в которых была заключена великая сила. Так продолжалось до тех пор, пока норморские шпионы не похитили магический Кристалл и Сосуд. Атенаир рухнул под натиском Нормора, превратившись в его провинцию. Закатилась слава великих правителей Атенаира! Мы — наследники трона Атенаира, долго искали эти священные магические предметы. Но всё безрезультатно. Владыки Нормора далеко запрятали их. Тайна никак не желала открываться. Пока граф Бальдур, его предки вышли из Атенаира, не подслушал случайно разговор норморского короля Краморта Сурового со своим советником. Выяснилось, что Чёрный Сосуд спрятан на острове Андир. Где находится Чёрный Кристалл — до сих пор неизвестно. Вот на поиски Чёрного Сосуда мы и отправляемся!

— Весь остров перерывать придётся? Где он может быть известно? — скептически заметил де Брас.

— У нас имеются указания, где спрятан Чёрный Сосуд. Но это вы узнаете уже на Андире, а то вдруг что-нибудь помешает нам добраться до острова, — включилась в разговор Тэйра.

— А какими такими могущественными свойствами обладают Чёрный Кристалл и Чёрный Сосуд? Чем они пугали врагов?

— Точно не знаем… Только легенды да отдалённые слухи. Слишком много лет прошло. Но мы выясним!

— А чем же так интересна вам моя скромная персона? Барон он есть всего лишь барон, пусть даже победивший на королевском турнире.

— Нам ничего не остаётся. Ради успеха приходится рисковать. Вы же не можете предать такую красивую девушку, как я! — обожгла взглядом Тейра.

Подняла руку, поправляя волосы, при этом, дав лучше разглядеть её ладную грудь. Что за такое откровенное заигрывание! Решила дополнительно приручить? Женщины, женщины! Непостоянство — ваше имя!

— Конечно же, я не предам столь прекрасную леди!

Гривин всё время вспоминал о чёрной склянке, привезённой Бальдуром в Сагатор, которая погубила двух алхимиков и унесла ещё множество жизней. Что он им рассказал о ней? Какие магические свойства пообещал? Это теперь мог рассказать только граф Бальдур. Если, конечно, захотел бы. Ох, и пересечемся мы еще на узкой тропе. Боже! Ксан сам себе показался полным «оленем» с ветвистыми рогами. За всей этой цепью событий, суетой, он забыл отправить на «Пирогов» отчет и получить одобрение предпринятых шагов. Да, в принципе, подстраховка не помешала бы. Умирать совсем не хотелось, пусть даже с налетом геройства.

2. Тайна «Острова Смерти»

* * *

В крохотной каютке, помещался лишь гамак, да большой морской сундук, окованный полосками железа. Итар спал в гамаке у входа в каюту. Узко, тесно, но на комфорт и не стоило рассчитывать. Это тебе, сэр рыцарь, не королевский корабль, а так, разбойничье недоразумение. Прошло три дня путешествия, несколько скучноватых, если не считать развивающегося романа между бароном и Тэйрой. Нельзя сказать, что это была чистая и высокая любовь, скорее так, мимолетное увлечение плоти. Но — в связи с создавшимися обстоятельствами, почему бы и нет? Девушка красивая, похоже, страстная. Небольшой любовный романчик, истосковавшемуся по женской ласке мужчине в самом расцвете лет, не повредит. К тому же, скрасит это нудное путешествие.

Всё больше раздражал постоянно хохочущий капитан, нервировал заикающийся первый помощник капитана, но не заиканием, а постоянной привычкой стоять за спиной и глухо сопеть. Тупой Бульд иногда изображал, что пытается тренировать команду наёмников. Но это выглядело не более чем смешным. Как ему тренировать, если сам-то он владел, с моей точки зрения, мечом, да и другим оружием кое-как? Скорее как мясник, чем как воин. Опять мелькнул тот юный наёмник, лицо которого мне показалось знакомым, но снова толком его рассмотреть не удалось. Он, то ли специально, то ли так получалось, почти не попадался мне на глаза.

Большинство членов экипажа шатались по судну пьяные, удивительно, что до сих пор никто не свалился за борт и не утонул. Один, правда, грохнулся с мачты и сломал ногу. Пришлось оказывать ему помощь. Капитан Алкер хотел выбросить за борт калеку, но лорд Нага пообещал, что матрос сможет в будущем ходить, как все остальные. Капитан поскрипел своими железными зубами, но согласился. Матрос, сломавший ногу, звали его Орди, пытался даже целовать благодетелю руки, но до пикантных частей тела не дошло. С этого момента у барона появился ещё один преданный сторонник. Итар старался подражать господину даже в мелочах: в манере держаться, ходить, в привычке иногда закусывать верхнюю губу и говорить-то он начал с придыханием. Я сначала подумал, что Итар простыл, а потом до меня дошло, что это он мою манеру говорить копирует. Впрочем, у всех нас бывает период, когда мы кому-нибудь подражаем. А вот и красотка Тэйра.

— Сегодня ночью я приду к тебе, — шёпотом сказала она и прикоснулась указательным пальчиком к моей щеке.

Шедший за ней охранник, кажется Ричи, сделал вид, что ничего не заметил.

— Буду ждать, — разыгрывая нетерпение ответил рыцарь.

Роман развивался даже быстрее, чем я думал. Виляя бедрами, девушка загадочно улыбнулась, а потом пошла к брату, стоявшему вместе с капитаном Алкером на полубаке.

— Зря вы с ней связались, сэр Брас! — вдруг вымолвил Итар.

— Вот уж тебя не спросил! — возмутился я, что оруженосец лезет в мою личную жизнь.

— Вета гораздо лучше! — упрямо продолжал он.

— Ты ещё недавно с ней только и ругался! Вспомни!

— Это другое дело!

— Всё! Вета осталась в прошлом, увы! Так что, лучше помолчи, умнее выглядеть будешь!

Итар обиженно засопел, но замолчал. Правильно сделал. Нечего философствовать, когда у господина мысли прыгают сродни «мартовским кошкам».

* * *

Тэйра, действительно, пришла ночью. Тихонько скрипнула дверь, и она мышкой проскочила ко мне в каюту. Какой тут сон? В голове пронеслась мысль, а где ж в этой конуре можно любовью заниматься? Не в гамаке же! Оставался один сундук, по-морскому он назывался, кажется, рундук. Впрочем, рундуком он назывался на моей родной Земле, как называли его здесь, я не уточнял.

Девушка стремительно обхватила руками желанного мужчину, и теплые, слегка влажные ладони заскользили по телу. Хотеть не вредно! Вредно не хотеть! Барон крепко прижал даму к себе, и, непрерывно целуя, начал неторопливо разоблачать красавицу. Оказалось, что раздевать средневековых дам нисколько нелегче, чем современных. У современных куча всевозможных застёжек. А вот средневековые дамы нацепляли на себя кучу всяких поясов, которые приходилось подолгу разматывать. Хорошо, что хоть пояса девственности не было, а то, сколько бы я отмычку подбирал! Но всё-таки я раздел Тэйру быстрее, чем она меня.

Я поцеловал её грудь, девушка томно застонала. Я начал опускаться всё ниже и ниже. Дверь неожиданно распахнулась! Пламя свечи слабо осветило каюту.

— Вот зачем вы отправились в путешествие, сэр Брас! Я как чувствовала! — знакомый голос был полон ярости и боли.

Тэйра от неожиданности замерла, я вздрогнул и в растерянности отшатнулся. Такого ещё не случалось! А если бы это произошло на десять минут позже? В самый разгар процесса! Вот бы было весело! Но откуда? Ответ пришел сам собой. Так вот почему мне показался знакомым тот юнец-наёмник!

— Вета, ты что здесь делаешь? Ты сбежала от дядюшки Джада? И тайком проникла на корабль? Зачем? Это очень неразумный поступок!

Ничего разумнее, чем чтение нотаций в такой ситуации в голову не приходило. Радовало, что снять штаны ещё не успел. Без штанов читать нотации было бы гораздо затруднительнее, а главное, комичнее. Но это лучше, чем было у одного знакомого с супругой. Он решил с ней провести интимный вечер, а сына отправил в лес гулять. Сын вернулся в самый пик процесса и радостно бросил папе на спину ежика. Здесь ежиков не предвиделось, зато скандал со слезами и последующим «сражением» двух дам был вполне возможен.

— А вот затем! — запальчиво заявила Вета. — Чтобы посмотреть, чем занимается человек, которого я люблю!

— Я тебе, ничего не обещал! — недовольно топнул ногой сэр Брас.

— Но и не отвергали! — она не собиралась успокаиваться, — Чем она лучше меня?! Хотите, я разденусь и вы увидите, что я нисколько не хуже, даже скорее получше её!

— Ну, хватит! — вскипела Тэйра, всё ещё стоя голышом и слушая нашу перепалку, — На сегодня любви довольно! Вы эту жаркую ночку ещё вспомните! Особенно ты, деревенская девка!

С этими словами она подобрала одежду и принялась торопливо одеваться. Я против воли отметил, что у неё не такие уж красивые ноги, да и ягодицы могли быть изящнее. Или это было воздействие Веты?

— Не очень-то я вас испугалась, госпожа! — усмехнулась Вета, уперев руки в бока и задорно задрав нос, — И не таких видала! Я, между прочим, тоже не из простолюдинок! Готова тобой, тварь, и на саблях порубаться!

— Много чести для тебя! — прошипела Тэйра и, бросив на меня злобный взгляд, оттолкнув Вету, вышла из каюты.

Ксан, не обуздав девушку, тоже стал её врагом. И при этом чувствовал себя как последний оболтус. Вот влип! А во всем виновата «слабость на передок».

— Вета, у нас же с тобой никогда ничего не было, — начал было объясняться, сеньор, но делал это несколько неуверенно, — Откуда такие сцены ревности? Вроде бы не с чего! Откуда в тебе это?

— Говорите — не было? — медленно, как будто о чём-то раздумывая, сказала Вета, — Значит — будет!

И она решительно шагнула ко мне, на ходу начиная скидывать одежду. Я лишь охнул.

Сначала, я подумал, что это будет перебор для сегодняшнего дня. А потом решил — будь что будет! А было всё очень здорово! Несмотря на столь экстремальные условия, а может именно благодаря им! Боюсь, что я влюбляюсь в Вету! Эх, пропади всё пропадом!

На следующий день Вета перебралась ко мне в каюту. Итар, при взгляде на нас, краснел, как красна девица, то ли оттого, что был в за-говоре с Ветой, то ли оттого, что слышал всё происходящее ночью в моей каюте.

Тэйра разговаривала сквозь зубы и старалась не смотреть в сторону неудавшегося любовника. Но в данных обстоятельствах приходилось выбирать одну, и выбор пал не в её сторону.

* * *

Погода, стоявшая все эти дни как по заказу, начала портиться. Появились тёмные, мрачные облака, ветер усилился. Вскоре закапали сначала редкие дождинки, потом капли стали падать всё чаще и чаще. К ливню присоединилась неприятная болтанка, и вскоре большая часть, находящихся на борту «Попутного ветра», начали страдать «морской болезнью». Итар и Вета не были исключением. Смотря на измученные тошнотой, позеленевшие лица Итара и Веты, подумал — дать ли им почувствовать всю «прелесть» морских путешествий или найти в аптечке лекарство, снимающее эти неприятные проявления? И всё-таки в душе бывшего космодесантника проснулся врач, который оказал медпомощь, и скоро они почувствовали себя вполне сносно. Теперь уже сами, с ехидством поглядывая на остальных страдающих, бравировали своим хорошим самочувствием. Уважение и любовь подопечных ко мне возросли совсем на недосягаемую высоту.

— Надеюсь, что госпожу Тэйру сейчас тошнит и она очень мучается! — позлорадствовала Вета.

Ох, уж эти женщины! Как они порой «любят» друг друга! Тут мне в голову пришло, что пойти и помочь Тэйре, будет неплохим способом утихомирить мою совесть за то, что поставил девушку, пусть и не специально, в очень неловкую ситуацию. К тому же, я не хотел, чтобы Тэйра затаила на меня злобу. Женщины очень мстительны! Это мужчина ещё может забыть обиду. Женщина — никогда! Через десятки лет, но вспомнит!

— Я к Трейту!

— И к Тэйре! — ядовитым голосом произнесла, все понимающая и обо всем догадывающаяся, Вета.

— И к Тэйре! — вот уж, действительно, как женщины быстро начинают качать права.

Совсем недавно я был рыцарь, господин и так далее! А после ночи любви Вета предъявляет претензии и высказывает замечания. Сам виноват! Надо осторожней, а то скоро на шею сядут и ножки свесят! В смысле Вета сядет и свесит. Но поведение Веты, почему-то, не вызывало раздражения. Нравилась она мне.

Крепко держась за леера, я отправился к Трейту и его сестре. Через секунду я уже промок насквозь. Судно нещадно качало из стороны в сторону. Волны били в борт, взметая кучу брызг, а с неба не переставая лил дождь.

— Мерзкая погода! — сказал рыцарь, входя в каюту.

Трейт и Тэйра, действительно, сильно страдали от «морской болезни». Тэйра с трудом нашла силы, чтобы бросить на меня негодующий взгляд. Трейт попытался меня поприветствовать, но тут, же склонился над серебряным тазиком. Рвать было уже нечем, позывы просто выворачивали его внутренности без особого эффекта.

— Мне тут, было видение святого предка, который посоветовал оказать помощь ближнему! Я принес небесный бальзам самих Пророков.

Трейт криво усмехнулся, хотел, что-то сказать, но лишь глубже склонился над тазиком. Когда позывы к рвоте прекратились, молодой человек дрожащей рукой принял зелье, запил его водой и откинулся на подушку. Тэйра лишь ехидно скривилась, но и ее, позывы к рвоте заставили склониться над серебряной емкостью. Можно ненавидеть и тихо, а вот лекарством брезговать, явно не стоило.

Когда брату с сестрой стало легче после оказания помощи, она уже не так обиженно посматривала на неудавшегося любовника. Мелькнула грешная мыслишка, а не закрутить ли роман с обеими девушками сразу? Но подобная идея покинула голову почти сразу, не выдержав одиночества. Потоптался добрый лекарь в каюте пациентов, покачал головой, увидев чашу с винной кислятиной и кусок явно протухшего мяса. Испорченные продукты вылетели в окно на корм рыбам, которые уж точно не обидятся от такой подачки. А вот серебряные кувшины с вином встретили одобрение. Сэр де Брас приподнял крышку, брезгливо скривился, а потом отлил в чашу немного зелья. Нет ничего лучше в средневековье, чем дезинфекция рук винным уксусом. Трейт хотел, было, возмутиться, а потом махнул рукой.

* * *

Шторм длился два дня, изрядно вымотав всех. Но вот он прошёл. Казалось бы, всё снова в порядке, плыви дальше. Но пропал один из охранников — Крюкки. Когда обыскали весь корабль, то пришли к выводу, что его смыло во время шторма.

— По-по-по мо-моему я с-с-с-слышал к-к-к… — начал рассказы-вать Грига.

— Крик, — как обычно закончил за него фразу Алкер. — Но такой дождь, что ничего не разглядишь!

— Бедный Крюкки — он так был нам предан! — грустно произнесла Тэйра.

Трейт же с некоторым подозрением смотрел на Алкера и его первого помощника, но те делали такие невинные лица, что он вроде успокоился. Но потом пробормотал, что за капитаном Алкером и его помощником Григой надо смотреть внимательней. Вдруг Крюкки пропал не случайно? Барон согласно кивнул, но промолчал. И так было все ясно.

Несмотря ни на что, остров Андир становился всё ближе. На вёслах почти не шли, «Попутному ветру», действительно, везло на попутный ветер. И не таким уж корытом он оказался, как выглядел на первый взгляд. Тут Ксан вспомнил, что до сих пор не видел ни одного гребца и не спускался к ним. Когда искали Крюкки, на внутреннюю палубу к гребцам спускался капитан Алкер со своим помощником, а больше никто. Странно! Оказывается, эту странность подметил и Итар, который из мальчишеского любопытства гораздо больше меня облазил посудинку, но на палубе гребцовых так и не побывал. Вход на ту палубу постоянно охраняли несколько доверенных людей капитана из тех, кого при рождении миновала печать добродетели и разума, но печать силы раскрылась в полной мере. Итар пытался чего-нибудь подсмотреть, но ничего не вышло. Охрана сказала, что нечего ему там делать, гребных «животных» нельзя тревожить, и отправили восвояси.

Об этом Итар через некоторое время честно поведал, высказав свои опасения. Все эти опасения, наверняка, не имели особого смысла, ведь гребцами становятся чаще всего каторжники, а каторжники — это в основном бандиты, убийцы и прочие «сливки общества». Поэтому капитан и принимает такие серьёзные меры безопасности. И всё-таки червь сомнения точил душу! Чтобы их разрешить, я приготовился к крайним мерам, то есть, используя спецсредства проникнуть на внутреннюю палубу и всё выяснить лично. Но помешал крик марсового:

— Справа по борту корабль!

Все высыпали на палубу. Вдали виднелись зелёные паруса корабля, который раза в три был больше, судя по количеству парусов, чем «Попутный ветер».

— Что за посудина? — спросил барон капитана, который явно перетрусил, — Судя по парусам явно не вольный добытчик, а вполне себе королевская собственность.

Рядом с капитаном стоял бледный Трейт, скоро к ним присоединилась и Тэйра.

— Боюсь, что норморский корсар, сэр! — ответил Алкер. — Но он тяжелее нас, да и гребцы подналягут на вёсла, так что думаю — оторвёмся!

Капитан оказался прав — норморский боевой корабль почти весь день преследовал склавийское судно, но потом отстал и скрылся из виду. Странно! Очень странно, что торговая лохань смогла уйти от королевского корабля с обученной командой. Можно себе только представить физиономию норморского капитана, а осознать всю глубину разбора «полетов» там, не мог никто. Точно на рее кого-нибудь вздернут в воспитательных целях. То что не догнали суденышко простить можно, а вот потеря «призовой добычи» явно не способствовала хорошему настроению.

* * *

На следующий день на горизонте показался Андир, скрытый облаками, словно стеснительная красавица под чадрой. Остров казался светлым, безмятежным, а все ужасы, которые про него рассказывали, представлялись просто слухами. «Попутный ветер» вошёл в узкую бухточку и бросил якорь, до берега было не более полусотни метров. На воду спустили шлюпку, которая приняла на себя первую партию смельчаков, отправляющихся поближе познакомиться с Островом Смерти. Надо ли говорить, что в неё попали благородный рыцарь, Трейт с охранниками, да два моряка во главе с Григой. Вета вместе со всеми, Тэйра тоже торопилась ступить на берег, но Трейт решил, что остальные переправятся на берег часом позже, после того как мы осмотрим побережье. За песчаным пляжем, с которого начинался берег, путешественников, ожидали мрачные, тёмные скалы и густо стоящие деревья, с листьями фиолетовых и голубых расцветок. С пляжа вдоль скал шла тропа и терялась в лесу. Лодка причалила к берегу. Первым, согласно рыцарским традициям, на пляж спрыгнул барон Нага. За ним, боясь опоздать, выскочил Итар. Видя, что ничего не происходит, из лодки выбрались Трейт, его охранники Снаут и Бардхет, последними выбрались моряки Ток и Бат, они испуганно озирались. Грига, судя по всему, решил совсем не покидать шлюпку.

— Я б-б-бу… — забубнил он.

— Буду её охранять. Не так ли? — выступил в роли переводчика с «заиканского» сэр Брас.

— Аг-га! — радостно закивал Грига.

Трейт в это время робко осматривался по сторонам, напоминая пугливого ушастого зверька в чаще леса. Но здесь был не лес, а гористое побережье. И Трейт не зверек, конечно, но «страх» ведь достойный соперник. Молодой человек умоляюще взглянул на рыцаря-лекаря и тот согласно кивнул. Кому же еще командовать, как не опытному воину?

— Давайте прогуляемся до деревьев, попытаемся определить, далеко ли тянется этот лес или это вообще всего лишь несколько деревьев. А дальше — решим!

«Как бы этот Трейт искал свою реликвию сам?» — мелькнула мысль, то тут же улетела, испуганная другими, не менее важными проблемами.

На всякий случай приказал обнажить оружие, и этот приказ был выполнен с известным шумом и лязгом, как и положено новичкам. К слову, говоря, совершенно зря она улетела. Значительно позже, уже на базе Отряда, Гривин понял, что весь этот «исследовательский» балаган был устроен ради него любимого. Шли не торопясь, и если бы не дурная репутация Андира, то вполне можно было и расслабиться. Тишина. Яркое солнце. Пустой пляж. На скалах отсутствуют чудовища, и даже средних размеров дракончик оставался в своей сказке. Но по мере приближения к толстоствольным деревьям, и выглядывая тропу, ведущую вглубь леса, ощущалось лёгкое беспокойство, как будто кто-то внимательно наблюдал за вереницей людей, вторгшихся в это царство тишины.

— Идите ближе друг к другу! — распорядился барон, не вдаваясь в подробности.

Два раза повторять не пришлось. Из всего отряда один Итар храбрился, делая вид, что оруженосец рыцаря не боится никаких опасностей. Остальные про смелость почти забыли. Седьмое чувство не подвело. Когда до деревьев оставалось не больше десятка шагов, оттуда вырвалось десятка два здоровенных, лохматых псов и со злобным рычанием кинулись на нас. Вот кто, оказывается, следил за нами! Собаки! Им не страшен «чёрный мор»! Когда люди умирали, они пожирали мертвечину, стали людоедами, а теперь превратились в хозяев острова. Память сохранила у них опасение перед человеком, поэтому и напали не сразу. Подготовились к неожиданному нападению. Умные твари! Но врасплох им застать нас не удалось. Арбалета у меня не было, но имелось шесть метательных ножей. Пока злобные псы преодолевали расстояние, разделявшее нас, я успел метнуть все и ни разу не промахнуться. У шести тварей злобное рычание сменилось визгом, и тушки застыли на песке. Отскочив в сторону, чтобы не задеть напарников, рыцарь описал несколько кругов своим мечом. С трёх собак слетели головы. Замелькали мечи, топоры. Крики, вой, визг, рычание. Всё это продолжалось не больше минуты, после чего четыре или пять собак, поджав хвосты, бросились прочь.

С нашей стороны был один пострадавший — матрос Бат, его сильно укусили за ляжку.

Пришлось обработать ему рану и отправить к Григе. Трудно сказать, какую гадость переносят местные собаки на своих клыках, поэтому вколол Бату мощный антибиотик широкого спектра действия и сыворотку против «чёрного мора». Остальным я объяснил, откуда взялись собаки и почему они нападают на людей.

— Страшно, — прошептал Ток.

— Я думаю, что пока ничего страшного нет. Всё, как и положено быть. Главное — чётко выполнять мои распоряжения. И еще, умирайте молча, если уж так получается. А то и сам не спасетесь и других заманите в ловушку!

А вот и лесная тропа. В действительности, это оказался не лес, а так — рощица. Шли осторожно, но быстро, собаки больше не нападали, а других живых существ так и не удалось увидеть. Не прошло и двадцати минут, как взору открылась долина, в конце которой находился небольшой светлый город, за которым возвышались серые башни старинного замка.

— Вот и он! — восторженно воскликнул Трейт.

— И что дальше делаем, сударь? Скажите, что дальше делаем. Невозможно вести отряд, не имея представления о цели путешествия.

— Сначала позовём остальных с судна, а то мало ли какие опасности могут поджидать в городе? — решил Трейт.

Отряд, готовый к походу в город, выглядел внушительно. По количеству. Трейт с Тэйрой, охранники Ричи, Снаут и Бардхет, двадцать наёмников во главе с Бульдом, четверо матросов под руководством первого помощника Григи. На этот раз ему не удалось отсидеться в шлюпке. Барон нага, Итар и боевая подруга Вета, настоящая амазонка с саблей в руке, арбалетом за плечами и кинжалом за поясом. На ней был всё тот же костюм наёмника.

Осмелевший Трейт сам повёл отряд вперёд. Иногда вдали маячили собаки, но на столь внушительный отряд они не решались напасть. Успешное отражение их атаки добавило Трейту самоуверенности. Но не слишком. Чем ближе к воротам, тем менее уверенными становились шаги. Приближающийся город был окружён трёхметровой каменной стеной. Ни движения, ни звука не доносилось из-за наружу, разве что звенящая тишина и неприятный запах. Тейра сказала, что так пахнет страх. Кто бы мог подумать, что у этой особы есть проблески столь образного мышления. В сторожевых башнях не маячили часовые. Ворота оказались закрытыми. У самых ворот валялся развороченный человеческий скелет. Трейт остановился, долго сглатывал, потом обернулся, ожидая поддержки опытного человека.

— Сэр Брас, — выдавил Трейт, — не могли бы вы взять руководство на себя? Учитывая ваш опыт…

— Куда нам нужно идти, а то трудно искать, не зная конечной цели! Куда всё-таки всех вести?

— Ах, да! Извините, — смутился Трейт, — Нам надо пройти через город и добраться к замку.

— Понятно. А что другой дороги нет?

— Мне объяснили, что надо идти так.

— Для начала неплохо бы открыть ворота, — продолжил рыцарь, — Пусть ваши наёмники проявят себя на деле, переберутся через стену и откроют ворота для остальных.

Трейт тут же распорядился. Среди наёмников возникло волнение, кончилось всё тем, что они стали тянуть жребий, который указал на двоих — молодого толстячка и средних лет пропитого дядьку с длинными, плохо ухоженными усами. Не проявляя энтузиазма, они медленно подошли к воротам, пару раз толкнули их, проверяя заперты или нет. Ворота были заперты изнутри.

— Через стену лезть надо! — высказал мысль пропойца, почёсывая затылок.

— Ага, — кивнул головой толстячок.

— Так ползите! — прикрикнул на них Бульд, который вдруг вспомнил, что это он руководит наёмниками.

— А как? — вздохнул алкоголик и громко рыгнул.

— Думайте! — распорядился Бульд.

Те сделали вид, что серьезно задумались. Так они могли раздумывать слишком долго. Да, не учел начальник, что его людям больно думать. А разве можно выполнять задачу с головной болью?

— Надо сделать «черепаху»! Не понятно? Для великих воинов объясняю. Нижний ряд берет щиты и делает настил. На этот настил становятся еще вины со щитами. И так, пока не залезете на стену! Что не ясно? Кому не ясно говорите! Итар, возьми боевой молот и бей по голове каждого, для приведения мыслей в полный порядок! А ну живо! Пошевеливайся!

Народ засуетился, напоминая разворошенный муравейник. Несколько пинков под зад внесли некоторое оживление в ряды наемников, и человеческая пирамида обрела даже некоторую устойчивость. Двое самых неуклюжих, но резвых бойцов попытались залезть, но свалились вниз, разрушив неустойчивую конструкцию из человеческих тел. Первые синяки, ссадины и царапины были получены, первая кровь, к счастью, была пролита не в бою. Никто крепостные стены не защищал. И всё же, в конце концов, вояки оказались на крепостной стене. Осторожно огляделись.

— Здесь никого нет! — радостно сообщил один.

— Спускайтесь вниз и открывайте ворота! — вновь принялся командовать Бульд, донельзя обиженный, что барон на время перехватил его прерогативу.

Наёмники долго не решались спрыгнуть на ту сторону. Их пришлось почти сталкивать копьями и алебардами. Наконец они с трудом спрыгнули. Засов поддался не сразу, пришлось бить по нему боевыми топорами. Удары гулко отдавались в ушах, метясь по пустынным мёртвым улицам города. Затем раздался визг ворот, и они открылись.

Трудно передать чувство, с которым входишь в пустой город. И не древний, давно забытый, а оставшийся без жителей совсем недавно — лет десять назад. И не бросили его, не разбежались жители, а умерли, умерли за короткий промежуток времени. Заболевали, надеялись спастись, забивались в дальние уголки острова, отсиживались в своих домах, пытаясь обмануть смерть, прятались в подвалах… А по улицам бродили голодные псы, дичая от голода и всё чаще нападая на слабеющих от болезни хозяев. Твари, конечно, похожи на земных собак и выполняли на Янтаресе те же функции. Но они одновременно были похожи и на земных куниц, и на гиен, и на шакалов. Так что, может быть, зря обидел наших собак, сравнив с ними этих животных.

Суеверный страх довлел над отрядом. Страх. Неприятное и липкое ощущение, враг, страшнее не придумать. «Чёрный мор» не висит в воздухе, не сохраняется в пыли. Он передаётся контактным и воздушно-капельным путём. А когда вирус оседает на какую-нибудь поверхность, то живёт казалось бы долго — до года. Но здесь то прошло уже десять или более того лет. Поэтому вирус уже не страшен. Могли где-нибудь затаиться голодные и злые собаки. Но что они тут делают? Всех мертвецов они уже давно должны были поесть и очень давно.

Рассказы о призраках, конечно, страшноваты, но это не реальные, физически ощутимые опасности — это несерьёзно. Хотя, и о них забывать не стоит. Потом настораживали легенды о монстрах Острова Смерти, которые полушепотом пересказывали члены экипажа «Попутного ветра» и его пассажиры. С кем только не приходилось сталкиваться! Не зря девизом Ксана Гривса стала до жути банальная фраза: «Вселенная полна всяческих неожиданностей!» Так что, скептиком, не верящим в разные необычные и мистические вещи, он не был. В свое время, даже с вампирами приходилось встречаться. Почему бы теперь не столкнуться с призраками и монстрами? Главное, не впадать в панику, и помнить, что на каждого вампира есть осиновый кол! Любой человек поддается страху тогда, когда не может ничего предпринять и когда от него ничего не зависит. Для меня не было ничего страшнее бездеятельности. Лучше опасность, напряженная ситуация. Это действовало очень бодряще, заставляя шевелиться. К тому же, в экстремальной ситуации я чувствовал себя как рыба в воде. Сначала действовал, мгновенно принимая решение, выполнял всё что нужно и лишь затем, когда можно было и расслабиться, пугался, осознавая, что со мной могло случиться.

— Улицы узкие, — размышлял вслух барон, — Развернуться солидной толпе сложно, а в плотную кучу сбиваться, смысла нет. Подвижность потеряем. Опасность может прийти к нам из любого окна, двери, закоулка, с крыши. Бояться не надо, нет непреодолимых препятствий для бесстрашных воинов! Пойдём по трое в ряд, большему количеству будет тесно. Каждый из тройки отвечает за соседей. Каждая тройка не отстаёт более чем на пять шагов. Левый воин смотрит за окнами, и дверьми со своей стороны. Правый, соответственно, со своей, идущий в центре — смотрит вперёд и наблюдает за крышами…

Тут пришлось прерваться в своём инструктаже и объяснять, что значит «левый», а что — «правый». Многие этого, оказывается, даже не знали.

— Опаснее всего, первым и последним, — продолжил инструктаж рыцарь, — Поэтому, там должны идти наиболее опытные воины. Если есть добровольцы, то сюда — пожалуйста!

Добровольцев, конечно же, не нашлось! Впереди пришлось идти барону, вместе с Итаром и Ветой. Возникли проблемы с замыкающими. Там ведь тоже опасно, могут напасть и с тыла. Ни Бульд, ни Трейт инициативы не проявляли. Смелее их всех оказалась Тэйра.

— Я сама пойду сзади, раз такое дело! — решительно заявила она, возмущенная поведением соратников, — Кругом одни трусы, придётся женщине заменить мужчин, которых, увы, среди вас нет!

— Нет, Тэйра, — выдавил из себя Трейт, — Я пойду в последней тройке со Снаутом и Бардхетом.

— В общем, определились! Вот и славненько! Надо будет, написать, при случае трактат по тактике. Может, кто и оценит.

Вскоре разномастный отряд тронулся в путь. Слева шагал Итар с алебардой на изготовку, справа — Вета с заряженным арбалетом в руках. Она выглядела очень по-боевому, рыжеволосая валькирия, да и только. В дома заходить не хотелось. Что там можно было увидеть, кроме человеческих останков и пыли на мебели, на полу? Это было мнение благородного рыцаря, но среди той своры, что шла за спиной, слышались голоса активно жаждущие обыскать опустевшие дома. Тяга к мародёрству у них преодолевала все страхи. Долго это дальше разговоров не шло, но затем одна из троек не выдержала соблазна и тихо сбежала в проулке на поиски наживы. Среди оставшихся нашлось бы немало желающих последовать их примеру, но пока они ещё боялись возможных последствий — без корабля далеко не уплывёшь. А ведь буквально десять минут назад они умирали от страха, но алчность всё переборола, заставила забыть о возможных опасностях. Вот же людишки!

Отряд медленно продвигался по пустынным улицам. Изредка попадались человеческие кости, какие-то предметы утвари, обрывки одежды, всякая мелочёвка. И над всем этим стояла зловещая тишина. Хотелось идти быстрее. Вета и Итар не отставали за хозяином, четко выполняли его указания и были, в отличие от наемников, готовы к любым неожиданностям. Где-то вдалеке раздался жуткий вопль, эхом побежав среди пустынных улиц. Отряд заволновался, ряды смешались, Итар и Вета опасливо спрятались за спину барона.

— Спокойно! Стоять! Похоже, что это наши дезертиры на что-то нарвались! Жадность и мародерство до добра не доводят! Идите друг за другом, и ничего не будет!

Замок постепенно приближался. За час должны добраться, если ничего не произойдёт, и в этих улочках не заблудимся, а они, чем дальше, тем становились уже и начали петлять. Это слегка нервировало. А вдруг из окна или подворотни выскочит какой-нибудь монстр, зомби или другое чудовище? И словно в подтверждение этих фантазий послышался визгливый вой где-то справа, потом — слева. Затем этот вой начал звучать то там, то сям.

— Они перекликаются!

— Кто они? — дрожащим голосом спросила Вета.

— Если бы я знал!

Действительно, очень хотелось бы выяснить, кто это так противно воет? Псы? Или какая ещё гадость? Иронизировать, над выдуманными страхами, больше не хотелось. Что-то они с каждой минутой приобретают все более и более конкретные очертания.

— Сэр Брас, от этого воя меня бросает в дрожь, — прошептала Вета.

— Его музыкальность и во мне не вызывает восторга! Да уж. Так воет собака Баскервиллей, когда ищет свою жертву!

— Кто? — опешила девушка.

— Вспомнил одну сказку, — отшутился сэр Брас.

Неизвестные твари выли всё чаще и чаще. Начало казаться, что и окружающие дома становились мрачнее и мрачнее. Твари, несомненно, обладали какими-то зачатками разума. Они к чему-то готовились, а воем координировали свои действия. Но что они готовят? Это действительно были псы. Наверное, сотня их неожиданно вынеслась из всех переулков, несколько выпрыгнуло из окон домов. Но в отличие от тех тварей, с которыми встретились на берегу, эти выглядели намного крупнее — огромные пасти, сверкающие глаза, стоящая дыбом бело-жёлтая шерсть. А лапы! Не сразу заметишь, что передние лапы у них более всего напоминают лапы обезьян. Собаки с воем набросились на отряд. Вета выстрелила из арбалета. Метко! Пса пробило арбалетным болтом, чуть ли не насквозь.

— Молодец, девочка!

Итар достаточно ловко, если учесть, что удалось провести всего с полдюжины тренировок, орудовал алебардой, отгоняя псов. Это нападение могло быть сравнительно легко отбито, если бы не паника, охватившая часть трейтовских наёмников. Некоторые из них бросились бежать, строй смешался, паника чуть было не развалила отряд. Умные, совсем не по животному сволочи! Полтора десятка лохматых тел уже валялись на мостовой. Остальные предпочли сбежать с нашей стороны. Однако они не отступили совсем, а, перестроившись, всей массой обрушились на людей с другой стороны, где шёл Трейт со своими охранниками. Здесь собак ждал некоторый успех. Три твари сбили с ног Бардхета и принялись его рвать лапами и клыками. Ещё нескольких людей ждала подобная участь. Самое гнусное, что из-за узости улочки, рыцарь ничем не мог помочь, мешали пытающиеся кто вырваться, а кто сопротивляться. Оставалось только воспользоваться моментом и выдернуть из тел убитых собак метательные ножи и помочь Вете перезарядить арбалет. Трейту и Тэйре пришлось отдуваться самим, Бульд что-то орал своим наёмникам, но они его почти не слушали, отбиваясь, кто во что горазд. Потери росли. Уже чуть не треть отряда была растерзана собаками.

— Итар, головой отвечаешь за Вету! Дай алебарду!

Использовав алебарду, как шест, оттолкнувшись, запрыгнул в зияющее окно дома. В комнате на пыльном ковре лежали два скелета во вполне сохранившейся одежде. Значит, сюда собачки не забегали. Рассматривать внутреннее убранство дома времени не имелось и, пробежав несколько комнат, оказался у окна, выходящего на ту сторону, где происходила схватка, и с разбегу выпрыгнул из него. Прямо в гущу собак. Перед прыжком метнул все ножи и алебарду, уложив ещё семь клыкастых тварей. Когда приземлился, оттолкнул ногами ближайших собак, после чего заработали два меча. В разные стороны разлетались отрубленные собачьи головы и лапы.

И всё-таки ловкость была уже не та, что в «Чёрных Ангелах». «Видимо старею!» — промелькнула мысль в голове рыцаря, или сказывается отсутствие регулярных тренировок, что было более верно. Одному псу удалось вцепиться в левое предплечье. Зубы смыкались с адской силой, даже убив пса, еле отодрал эту тварь от руки. Левая рука сразу онемела, не исключено, что зубы этих милашек содержат на себе всякую ядовитую гадость, не говоря о разных бактериях. Теперь было понятно, почему так легко выходили из строя другие бойцы отряда. И всё же половина собак уже валялась без признаков жизни.

Отскочив в сторону, эмиссар Земли торопливо извлёк из сумки, висевшей на поясе, шприц с универсальным препаратом, широкого спектра действия. Всадил иглу в бедро, жидкость стремительно вошла в тело. Сразу стало легче, зашевелились пальцы левой руки, и вновь можно ею действовать. От работы сразу двумя клинками всё же пришлось отказаться. Пострадавшая рука теперь слушалась несколько хуже. Рыцарь взял меч с длинной рукоятью, обеими руками и встретил рычащих собак резкими и быстрыми ударами.

Не выдержав, оказанного им отпора, собаки бежали. Их осталось не более двух десятков. Но и от нашего отряда осталось чуть больше половины. Расслабляться было некогда, собачьи укусы начинали действовать на других бойцов. Ещё немного и, пожалуй, покусанных будет не спасти. Извлёк десяток шприцов, бинты, антисептики и отправился оказывать помощь. Посчитали, сколько всего людей осталось. Барон, Итар с Ветой, Трейт и Тэйра, из их охранников — Ричи и Снаут, Бульд с восемью наёмниками, Грига и три матроса. То есть на тринадцать человек меньше. Если учесть, что пятеро сбежали ещё до битвы, то потери оказались гораздо меньше, чем вначале показалось.

* * *

Наконец мы стояли перед воротами замка, которые в отличие от городских были распахнуты. После перенесённых страхов и испытаний, требовалась дополнительная смелость, чтобы войти в замок. Не желая больше терять время и опасаясь возможных случайных жертв, отряд обнажил оружие и вошёл в замок. За серой стеной из грубоколотого камня ожидал пустой дворик, заставленный большими бочками. Сам вход во внутреннюю башню и здание с куполообразной крышей закрывала железная дверь с узорными чеканными виньетками. У дверей лежал скелет воина в пластинчатых доспехах. Было видно, что броня изрублена, и значит гибель была не от «чёрного мора». Хотя, мало ли какие ссоры происходили во время эпидемии?

— Ну, как тут? — почти шепотом спросил Трейт.

— Пока тихо. И что теперь, милорд? Весь замок обыскивать в поисках вашей реликвии?

— Нет, — замялся Трейт, — надо найти спуск в подвал. Там, в подвале, тайник!

— В подвале, так в подвале, — согласился сэр Брас.

Трейт бесил всё больше и больше. Доверия не осталось совсем к этому изнеженному молокососу. Так и хотелось заехать ему в морду, связать, вколоть «сыворотку правды» и во всём досконально разобраться. Чего он скрывает? Из-за этого мямли Итар и Вета рискуют своими жизнями. Осторожно отодвинув скелет, дёрнул за стальное кольцо, прикреплённое к дверям. Дверь не поддалась. Вскоре бесплотные попытки были прекращены. Что же делать?

— Все за стену! — рявкнул рыцарь и ударил ногой в спину одного из наемников.

— Почему? — опешил Трейт и невольно попятился в укрытие.

— Колдовать буду! Понятно? Кто увидит — сразу умрёт!

Когда все скрылись, пришлось установить плазменную мини-мину к дверям, отбежать за бочки и закрыть руками уши, чтобы не оглохнуть. Пшик! Кха!

От железных дверей почти ничего не осталось. Я опять оценил возможности плазменной мины. Хороша зараза! Воспоминания о былой службе зажгли кровь. Эх, друзей бы моих сюда сейчас! Всеслава, Райдера, Димку Савельева… Димка же погиб! А я всё не могу с этим смириться. Вижу живым! Забываю, как направил он космобот на звездолёт заргов. Эх, друзья мои, как вы далеко… А я опять один. Совсем один! Нет, вру, а как же Итар и Вета? Они сейчас для меня близкие люди, и поэтому я не один! А на далёкой Земле меня ждут Коля и Тина, которых я когда-то спас и о которых потом позаботился. Детишки подросли! Тине сейчас было двенадцать лет, а Коле — восемь. Хотелось бы назвать среди ожидавших меня и Мэй. Но, увы, с ней мы расстались и, похоже, навсегда. Когда она узнала, что я поступил в Медицинский отряд Особого Назначения, то разозлилась и прекратила всякое общение. Может оно и к лучшему.

— Эй! Вход открыт! Возвращайтесь!

Первыми прибежали Итар и Вета. Увидев, что от дверей ничего не осталось, девушка завизжала от восторга и обняла любимого человека. Она ждала всего, поэтому и воспринимала всё произошедшее, как должное, естественное течение событий. Остальные шли робко, увидев, во что превратились двери, чуть не закричали от ужаса. Видно было, скажи им слово, так почти все на колени упадут, да ещё землю лбами околачивать начнут!

— Как это Вам удалось? — глаза Тэйры широко раскрылись от удивления.

— Неважно. Не стану раскрывать секреты своего могущества!

— Вы, сэр Брас, потрясаете нас своими возможностями! Нам никогда не приходилось видеть ничего подобного!

— Мы будем продолжать удивляться или всё-таки войдём внутрь? — недовольно ворчал барон и пару раз ударил латной перчаткой по стене так, что осыпались остатки штукатурки.

Внутри оказалось темно, пыльно и жутко. Пришлось изготовить факелы из подсобных материалов. Коптящее пламя осветило коридор, ведущий куда-то вглубь.

— Пойдём знакомиться с достопримечательностями замка! Интересно, а здесь приведения водятся?

«Английского» юмора никто не понял. Что они слышали об английских замках? А ведь порядочный английский замок без привидения, можно сказать — не замок. Хотя, всем было так страшно, что они бы не удивились хрустальному гробу и мертвецам с косами. Благо обстановка к этому очень располагала.

— Ну что, сэр Трейт, как понимаю, возглавить экскурсию по замку опять придётся мне? — съехидничал «отец и спаситель Сагатора», почти святой человек по здешним меркам.

— Эк-экску? Чего? — слово «экскурсия» явно было ему не понятно.

— Изучение замка! — елейно, словно отец исповедник, ответил сеньор Нага.

Наверное, слишком издевательски над этими средневековыми дикарями, но удержаться было выше всяких сил. Хорошо хоть, что большую часть острот здесь не понимали!

А вот это совсем плохо. Ощущение опасности вновь пьянило, скованность исчезла, в голове чуть шумело, словно выпил изрядную дозу сельского пойла с Новой Украины. Наверно, так себя чувствовали великие русские витязи перед битвой, в одиночку разгонявшие сотни врагов. И их наследник, и продолжатель, не посрамит памяти великих предков. Да, пусть впереди ждут тысячи опасностей, их всех пройдет и преодолеет нетрезвый Ванька! Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что это «не есть хорошо». Именно в такой эйфории легче всего прозевать или недооценить опасность. Такое состояние хорошо при прямом столкновении в бою, лицом к лицу, но не сейчас, когда неизвестная опасность поджидает нас неизвестно откуда.

Шли медленно, не отрываясь от остальных, осматривали потолок, стены, пол коридора. На стенах висели давно потухшие светильники, попалось несколько поблекших гобеленов со сценами сражений и охоты. Потолок украшали фрески с радужными картинками пиршеств и балов, а так же с изображениями Семи Великих Божеств. Красивые фрески не вязались с общей мрачной обстановкой. Попались ещё два скелета. Они тоже погибли от мечей. Следующий погибший лежал со стрелой в груди. Что за сражение здесь проходило?

А вот это уже интересно. Барону не понравилась выступающая из пола плитка. Знаком, приказал всем остановиться. Взял алебарду у Итара и с силой ударил. Интуиция, подогретая воспоминаниями о десятках исторических и приключенческих фильмах, не говоря о боевой и детективной личной практике, не подвела и на этот раз. Раздался щелчок. Из отверстия в стене вылетела стрела и стукнулась о противоположную стену. Если бы кто-то наступил на ловушку, то стрела пробила бы его насквозь.

Коридор привёл в большую залу. Она казалась огромной и пустой. В центре стоял длинный прямоугольный стол, уставленный подсвечниками с остатками свечей, которые не подпортили крысы или им подобные грызуны. Десятки маленьких огоньков осветили помещение, устроив пляску Теней. От зала расходились три коридора. Один из них, по словам Трейта, узнавшего это из рассказов графа Бальдура, вёл к спуску в подвал. Какой из них нужный? Обходить все по очереди? Или разделиться на три группы? Но на это, скорее всего, не пойдёт Трейт, побоится, что кто-нибудь завладеет его реликвией без него. К тому же, риск при разделении увеличится. Если, конечно, в замке остался кто-нибудь или что-нибудь, кого или чего нужно бояться.

Прежде, чем выбрать какой-нибудь коридор, было решено осмотреть огромное помещение. Не совсем понимая сам, зачем это надо, неторопливо обошли весь зал, оглядывая всё, что попадалось. Что-то подсказывало о необходимости этой процедуры. Пусто, кроме нескольких скульптур с изображением богов и героев, фресок на потолке и гобеленов на стенах. Но что-то было явно не так. Но что?

— Какие пыльные! — с сожалением сказала Вета, проведя пальчиком по гобелену.

И тут барона осенило! Пыль! В левом углу зала пыли почти не было! Значит, там ходили и ходили совсем недавно! И не один, а много раз! Значит, в замке кто-то есть. Или был до недавнего времени. Это уже что-то значит! Значит то, что ходили только по левому коридору. Кто? Откуда они взялись в этой обители смерти? Говорить ли об этом Трейту и его наймитам? Вопросов снова больше, чем ответов.

Но судьбе, оказалось, угодно подвести к разгадке гораздо быстрее, чем ожидалось. Трейт уже начал подталкивать своих наёмников к правому коридору. И в этот момент раздался мерный звон железа. Это шли люди в доспехах. И их не менее десятка. Так и есть! Из левого коридора в зал вошли двенадцать воинов. Все в светлых доспехах, с мечами и щитами, лица закрывали глухие забрала стальных конических шлемов. На щитах у всех одинаковый знак, что-то вроде запятой в круге. Трейт закричал Бульду, чтобы тот срочно строил своих вояк и готовился к бою. Странно, но и для Трейта с Тэйрой появление этих воинов тоже не стало неожиданностью. В их глазах отпечаталось опасение, страх, волнение, но никак не удивление. Наверное, граф Бальдур что-то им поведал о местных обитателях.

— Что вам здесь надо? — глухо заговорил вожак появившихся воинов, — Не стоит беспокоить замок Острова Смерти. Уходите пока не поздно! Это говорим мы — Хранители Тайны Андира! Иначе, вы умрёте!

— Это мы ещё посмотрим — кто умрёт! — заявил Трейт, но голос его прозвучал не совсем уверенно, не смотря на двойное преимущество в людях.

Он осмелел, внимательно осмотрев противника. Хранители Тайны Андира выглядели очень измождёнными, что было видно даже под доспехами. Видно, что жизнь их не особо баловала. Да и какое тут, скажите, баловство в мертвом городе?

— Стоять! — начал было говорить барон Нага, но потом безнадежно махнул рукой.

Трейт и Бульд не дали провести переговоры. Иногда трусы, когда их много, становятся очень смелыми, точнее испытывают желание такими казаться. Легче всего им проявлять крутость над старыми, больными и слабыми. Тупицы! Воин может ослабеть, но умение сражаться всегда при нем.

— В атаку! — прокричал Трейт.

Бульд подхватил его призыв, и наёмники вместе с моряками «Попутного ветра» набросились на Хранителей Тайны Андира. Те не дрогнули, встретив нападающих молча, со знанием дела. Зазвенели мечи, пролилась первая кровь.

— Стоять, кретины! — крикнул де Брас, хватая Итара и за плечо, когда он, поддавшись общему порыву, рванул за всеми в бой.

Хранители хоть и ослабели от тягот последних лет, но их опыт и умение остались при них. Совершенно бессмысленно люди губили друг друга. Уже падали убитые. Оставалось одно — попытаться разнять. Разнять, помня правило, что разнимающему прилетает с обеих сторон, то есть вдвойне. Главное, чтобы Итар и Вета не последовали за своим сеньором.

— Итар! Охраняй Вету! Отвечаешь за неё головой! За мной не соваться!

Итар насупился, но к поручению отнёсся серьёзно. Главное, чтобы он удержал Вету! Ох, уж эта валькирия! Ей бы все в бой! Доверившись ответственности Итара, барон бросился в самую гущу сражающихся. Удары посыпались с обеих сторон. Пришлось наносить конкретные удары в обе стороны. Во всяком случае, это лучше чем получать эти удары самому. Получив удар в нужную точку, дерущийся падал на паркет и замирал. Разумеется, всего лишь кратковременно потеряв сознание. Становилось всё тише и тише. Вскоре пара десятков тел валялись на каменных плитах, намекая на временное затишье. И оно наступило. Ошарашенные подобным противники откатились в разные стороны. Понятное дело те, кто ещё мог.

— Что вы делаете, сэр Брас? — возмущённо закричал Трейт, держась за ушибленную челюсть.

— Останавливаю смертоубийство! Пообщаться мне захотелось с живыми людьми, а не с безжизненными телами. И поэтому требую, чтобы вы все разошлись в разные стороны зала!

Трейт в ответ разозлено взмахнул мечом, пришлось наказать неспокойного молодого человека. Меч вылетел из его руки, а сам он полетел вслед за оружием, но в другую сторону, на пыльный пол. Тэйра метнула кинжал. Обычно реакция не подводила, а тут… Забыл про злопамятливую девушку! Но кольчуга была сделана на совесть, и кинжал, ударившись в неё, отлетел в сторону. Обижать в ответ Тэйру я не стал, только покачал головой. Этого оказалось достаточно на данный момент. Хранители Тайны Андира смотрели на меня настороженно, мечи не опускали, но и лишних движений не делали. Ждали.

— Я — рыцарь Брас! — представился барон и учтиво поклонился командиру Хранителей.

По виду он тоже относился к рыцарскому сословию, а у рыцарей друг к другу особое отношение, определённые обязанности и негласное соглашение о взаимопомощи. Если только они лично не воевали друг против друга. Но между поединками и сражениями даже враги были обязаны соблюдать эти обычаи.

— Я — рыцарь Мартенс, — в свою очередь назвался старший отряда Хранителей Тайны Андира и поднял забрало.

— Слушаю вас, сэр Брас! Рыцарь всегда может понять рыцаря!

— Я предлагаю отойти в сторону и поговорить. Даю слово рыцаря, что это всего лишь попытка решить вопросы без лишнего лязганья оружием.

Рыцари отошли в противоположный конец зала, провожаемые мрачными взглядами Трейта, Тэйры и их людей. Какое-то время стояли молча, внимательно изучая друг друга. Потом я решил не тратить попусту время.

— Сэр Мартенс, — начал я, — точно не знаю, какую тайну вы взялись охранять, но мне, почему-то кажется, что мы, скорее союзники, чем противники.

— Хотелось бы верить!

— Тогда стоит поговорить откровенно. Ради чего вы поселились здесь, уединились от остального мира? Зачем это добровольное затворничество?

— Это долго рассказывать, — сэр Мартенс боролся с внутренними сомнениями, но таки решился на ответную откровенность, пусть и, не будучи окончательно уверенным, в правильности принятого решения.

— Прошло много лет с того момента как мы прибыли сюда. Бывший повелитель Андира взял с нас слово защищать ужасную тайну острова. Он рассказал, что его первый советник вступил в сделку с демонами, и они дали ему страшную силу, заключённую в десяти чёрных сосудах. Это была возможность вызывать у всех окружающих людей смертельную болезнь, мгновенно распространяющуюся, разящую неотвратимо. Демоны дали этому советнику и какую-то жидкость, защищавшую его самого от заболевания.

— А зачем ему всех заражать болезнью? — удивленно, хотя и несколько наигранно, поинтересовался барон Нага.

— Чтобы запугать весь мир. Ему очень хотелось стать Повелителем Мира. Король Андира был моим другом, он узнал о планах своего советника слишком поздно. Я в это время путешествовал по другим странам и не ведал о происходящем. А советник, одержимый жаждой властью, выпустил болезнь на свободу! На Андире не осталось ни одной живой души кроме советника и короля. Могучий организм короля долго сопротивлялся болезни. Он как-то успел узнать тайну происхождения болезни и написал мне письмо, которое отправил с моей любимой птицей. Ее я когда-то оставил в подарок, взяв с короля слово, что если случится беда, он отправит ее с посланием ко мне. И он сделал это. Король просил отомстить и не допустить, чтобы остальные чёрные сосуды попали в мир. Я поклялся выполнить его просьбу. К счастью, советник считал, что сосуды надёжнее всего хранить на Острове Смерти. Умирающий король нашёл тайник с чёрными сосудами, правда, их теперь осталось только восемь. Один советник использовал на Андире, а ещё один увёз с собой. Остальные он не нашёл, так как король их перепрятал. А потом появился я с соратниками и стал охранять замок и эти чёрные сосуды, с заключенной в них смертью. Если бы знать, как их уничтожить! Но их не нельзя разбить, потому что именно так советник-предатель и выпустил болезнь на свободу. С тех пор как мы здесь, он уже несколько раз пытался добраться до этих вместилищ смерти, засылая своих воинов и слуг, но мы всегда были начеку. Охотники за смертоносными сосудами нашли здесь лишь смерть. Но время шло, силы начали таять. Сейчас мы слабы, съестные припасы почти закончились. Даже со сворой этих жалких наёмников нам уже тяжело сражаться.

— Как же зовут этого королевского советника — предателя и убийцу?

— Бальдур, — отозвался сэр Мартенс.

— Понимаете, — теперь пришла очередь Браса всё объяснять, — Я — и рыцарь, и врач, мне удалось победить «чёрный мор» в Сагаторе. Его туда занёс граф Бальдур и именно в чёрном сосуде. Похоже это именно ваш советник Бальдур…

— Вы победили «чёрный мор»? Но это невозможно! — удивление сэра Мартенса не знало границ.

— Возможно! Затем меня решил нанять тот молодой человек, который по подсказке Бальдура, отправился искать семейные реликвии. Вам долго не продержаться. Не сейчас, так в следующий раз, придут те, перед которыми вам будет не устоять. Сил у вас остается все меньше. Надо избавлять от этих дьявольских сосудов!

— Но как это сделать?! Видно боги прокляли Андир, — обреченно махнул рукой сэр Мартэнс.

— У меня есть идея! И потом, боги это хранители равновесия Мира. Было мне видение моего великого предка, который наделил меня силой не только исцеления, но и разрушения во имя спасения. Я принёс с собой огонь, который уничтожает всё без остатка, — говорил сэр Брасс, вознеся руки к небесам, словно находился на сцене любительского театра.

— А разве такой бывает? — засомневался сэр Мартенс.

— Бывает! Ибо сказано в святом откровении, что все рождено из Огня и уходит в Огонь.

— Можно ли этому верить? Хотя, думаю, что хуже не будет. Боже, как я устал от всего этого.

— Я ведь, если бы захотел, при помощи этих головорезов всё равно справился бы с вами. Они конечно вояки аховые, но их достаточно много, а на что я способен, вы видели совсем недавно. А как бы ни были спрятаны эти проклятые сосуды, их всё равно можно отыскать. Иначе, вы бы их могли и не охранять. А потом мое рыцарское слово не так уж мало значит. Вы же знаете, что рыцари не нарушают своих слов, даже если они служат Злу.

Лучше будет, если мы не откладывая, отправимся решать вопрос со смертоносными сосудами. И идти лучше вдвоём. Другим присутствующим лучше ничего не знать, чтобы нам не попытались навредить. Для Трейта и его сестры Тэйры — эти чёрные сосуды важные семейные реликвии. Им так сказали, и переубедить молодых людей будет совсем не просто. А сражаться мне уже надоело.

— Хорошо, — согласился сэр Мартенс, — Рискну во всём довериться вам. Идёмте за мной!

Он сделал знак своим людям оставаться на месте, а барон остановил, направившихся было за ним, Итара и Вету.

— Сэр Брас, вы куда? — вскинулся что-то заподозривший или просто недоверчивый Трейт.

— Нам нужно переговорить. Не волнуйтесь, всё будет в порядке. Это рыцарские вопросы чести, которые мы должны решить.

— Мне надо быть с вами. Ведь это я организовал поход! — упрямо наклонил голову Трейт.

— Для меня вы повелителем не являетесь! И потом, вы желаете попасть на рыцарский суд Ордена? Перед этим судом даже короли преклоняют колени, ибо они первые среди равных, не более того.

Бульд попытался с парой наёмников преградить дорогу, но получив кулаком в латной перчатке по челюсти, отлетел в сторону. Остальные, струсив, сами разбежались кто куда, но в любом случае на приличное расстояние. Сэр Мартенс повёл слабо освещённым коридором. Бесконечные коридоры навевали тоску и, откровенно раздражали. Так, глядишь, скоро и клаустрофобия может развиться. Коридор резко завернул вправо и закончился отверстием в полу около стены. Глубоко вниз вели ступени.

— Осторожно, — сказал сэр Мартенс, — Ступени шатаются.

Стало трудно дышать. Густой, наполненный сыростью и гнилью воздух обволакивал тело, забивал лёгкие. По стене пробежала противная многоножка размером с руку. Не меньше! Наконец, мы спустились. Шли ещё минут десять. Коридоры в подвале замка напоминали лабиринт. Без провожатого дорогу назад отыскать было бы очень трудно.

Конец ознакомительного фрагмента.