Глава третья
Сирия, селение Эриха — селение Джир-эль-Гам
Сирия, российская авиабаза Хмеймим
Наше время
Щурясь от солнца, Осипов рассматривал приближавшиеся автомобили. «Данная территория контролируется правительственными войсками, — размышлял он. — Девяносто девять к одному, что внутри машин находятся наши союзники. Или те, кому политика по барабану».
Да, вероятность того, что внедорожники принадлежали оппозиции или, хуже того, — игиловцам, имелась. Но она была настолько мизерной, что старший лейтенант попросту отбросил это предположение. Он уже думал о другом.
«Я, как старший конвойной группы, обязан остаться здесь до прибытия начальства. Им нужно будет доложить о налете американских истребителей, о потерях… А за помощью я отправлю сержанта Рымова и рядового Катаева. Пока они едут, займусь телами погибших ребят…»
Заметив, как внедорожники сбавили скорость, подъезжая к горящим остовам грузовиков и «бэтээров», он машинально сделал несколько шагов навстречу и вскинул вверх руку.
Все шло по плану — метрах в тридцати автомобили начали плавно притормаживать. Но потом вдруг случилось неожиданное: из приоткрытых окон вылетело несколько предметов.
«Гранаты!» — мелькнула догадка.
Осипов прыгнул в приямок, тянувшийся вдоль дороги, и крикнул своим бойцам:
— Ложись!
Они последовали его примеру. Кто-то из них даже успел дать короткую очередь из автомата.
Старлей лежал, прикрыв голову и ожидая взрывов. Но вместо оглушающей ударной волны он вдруг услышал пару звонких щелчков и последовавшее за ними зловещее шипение. Обоняние сразу уловило странный запах.
А через несколько секунд Осипов с удивлением понял, что сознание мутнеет. Глаза заволакивал туман, подкатывала тошнота. Закрыв лицо рукой, он несколько раз кашлянул. Затем ощутил слабость, мышцы становились ватными и отказывались подчиняться…
— Четверо, Юнес! — доложил молодой боевик Али Баури.
— Офицер есть?
— Да, один.
— Грузите их в пикапы. Фираз, пробеги вдоль дороги и посмотри, нет ли еще живых.
— Понял…
Али Баури, Мосаб Долай и Гияс Вадар начали погрузку бесчувственных тел в багажники внедорожников. А Фираз Метри побежал вдоль уничтоженной колонны, останавливаясь на несколько секунд у каждого лежащего российского бойца.
Помощник полевого командира Юнес Таиб стоял рядом с головным внедорожником и, докуривая сигарету, поглядывал на часы. Операцию нужно было провернуть быстро и не задерживаться в этом опасном месте. Каждую минуту в небе могли появиться самолеты или вертолеты российских ВКС, а встреча с ними в планы Юнеса не входила.
— Живее, живее! — поторапливал он подчиненных.
— Готово! Оружие собирать будем? — утерев с лица пот, спросил Али.
— В другой раз. Садитесь в машины.
Боевики заняли места в салонах. Последним на заднее сиденье первого автомобиля запрыгнул Фираз.
— Все, кого нашел, — мертвы, — доложил он.
— Четверо — тоже неплохо, — кивнул Юнес. И приказал: — Поехали!
Внедорожники развернулись и дружно рванули в обратном направлении, оставляя за собой прозрачные облачка белесой пыли.
На самом деле оба внедорожника не имели отношения к встречавшим гуманитарный конвой. Да и приехали они вовсе не из Алеппо. Захватив наших бойцов и промчавшись полтора километра по трассе на северо-восток, они свернули вправо на примыкавшую грунтовку и, скрываясь в складках местности, двинулись в сторону небольшого селения Джир-эль-Гам.
Селение находилось восточнее Алеппо, на территории, подконтрольной силам ИГИЛ. Однако до линии соприкосновения с войсками Асада было слишком близко, и полевой командир Самир Абуд расположил свой штаб в горном селении у турецкой границы, а в самом Джир-эль-Гаме оставалась лишь небольшая группа, жившая в усадьбе, находящейся в северной части села.
Ехать по грунтовке предстояло более часа, и почти половину пути внедорожники должны были пройти по территории противника. Дорогу Юнес выбрал малопроезжую и надеялся проскочить до селения без остановок и приключений. Впрочем, войска Асада на данном участке были здорово рассредоточены, и нарваться можно было лишь на патрульную группу или же повстречать «вертушки».
Водители выжимали из двигателей максимальную мощность. Через двадцать минут бешеной гонки пленники начали приходить в себя.
— Али, ты хорошо их связал? — не оборачиваясь, спросил Юнес.
— Да, брат.
— Присматривай за ними. И предупреди по рации братьев из второй машины — пусть тоже не спускают с них глаз. Эти русские продолжают драться даже тогда, когда до смерти остается несколько секунд.
— Понял…
Молодой боевик включил небольшую рацию и передал приказ.
— Да, Али, у нас все нормально, — отозвался Фираз. — Пленники связаны и ведут себя тихо.
— Передай, пусть не отстают и держат дистанцию в пятьдесят метров, — подсказал заместитель полевого командира.
— Юнес требует держать дистанцию. Не отставайте! — продублировал Али.
— Поняли!
Вскоре внедорожники промчались по центральной улочке небольшого селения — единственного на всем пути до Джир-эль-Гама.
Последние домишки остались позади. Машины проскочили мимо виноградных полей, а затем вокруг опять потянулась бескрайняя местность с оврагами, взгорками и редкими островками растительности…
Внедорожники двигались настолько быстро, что дорога заняла всего лишь час. Объехав Джир-эль-Гам с юго-запада, они добрались до конечной цели путешествия.
Усадьба считалась самой большой в этом селении. Участок в четверть гектара был обнесен высоким каменным забором. Со стороны улицы возвышались парадные ворота, с противоположной был устроен заезд для большегрузной техники. Ближе к улице стоял добротный двухэтажный дом, слева от него — несколько надворных построек. Между воротами и домом имелась обширная стоянка, на которой под маскировочной сетью от солнца и самолетов-разведчиков пряталось несколько легковых автомобилей.
Завернув на улочку, лидирующий внедорожник трижды посигналил. Ворота открыли вооруженные охранники. Пара машин, не останавливаясь, заехала во двор и остановилась под сетью.
Встретить боевиков вышел сам полевой командир.
— Как успехи? — спросил он покинувшего салон Юнеса.
— Все по плану, Самир, — с довольной улыбкой ответил тот. — Четверых взяли.
— Русские?
— Да.
— Остальные?
— Фираз пробежался вдоль разбитой колонны — все мертвы.
— Молодцы! — хлопнул его по плечу полевой командир.
— Видишь, Самир, информация американцев о колонне и ее расстреле не была блефом.
— И все равно доверять им нельзя. Сегодня они вместе с нами воюют против русских, а завтра, увидев выгоду, предадут нас и станут улыбаться тем же русским…
Тем временем боевики вытащили из багажников четверых пленных. Руки их по-прежнему были связаны, однако от воздействия газа они успели отойти.
Самир Абуд подошел к пленным и осмотрел каждого.
— Это хорошо, что среди них нет раненых, — сказал он. И распорядился: — Всех четверых — в подвал. Кормить и поить три раза в день. И не забывайте давать им воду, чтобы мылись.
Подталкивая молодых мужчин в спины, бандиты повели их мимо большого дома к входу в подвал. У толстой деревянной двери пленникам приказали присесть на корточки. Один из провожатых открыл замок и спустился вниз, чтобы включить свет и проверить подготовленные помещения.
Устроенный под домом большой подвал был разбит на несколько клетушек. В одной из них хранился инструмент, в двух других — запас овощей. В четвертой содержались пленные сирийские мужчины и десятилетний мальчик. В пятой — две женщины и девочка восьми лет. Еще пяток помещений пустовало.
— Ведите! — крикнул из темноты подвала боевик.
Пленников по одному провели вниз и распределили по двое в два небольших чулана. В этих так называемых «камерах» не было ни окон, ни мебели, ни электрического освещения. На земляном полу валялись старые тряпки, пропахшие мочой и гнилью. Кирпичные стены были покрыты плесенью.
Внутри подвала караульную службу нес один из боевиков. Другой дежурил снаружи у запертой двери. Трижды в день — во время приема пищи — караул менялся.
Тем временем разведка и оперативная служба российской авиабазы получили подтверждение о гибели гуманитарного конвоя. Начальник разведки авиабазы подполковник Михаил Суслов без промедления пришел с докладом к полковнику Северцеву.
— Вы уверены в точности данной информации? — переспросил он, выслушав Михаила.
— К сожалению, ошибки быть не может, — вздохнул подполковник. — Вначале прошел доклад от дивизиона ПВО о четырех воздушных целях в районе селения Эриха, дежурный офицер квалифицировал цели как легкие истребители «F-16». Потом информацию подтвердила пара наших «Cу-34», возвращавшихся с задания.
— Связь с колонной была потеряна час назад. Неужели американцы сделали это?
— Так точно. Наши пилоты пытались выйти на связь с сопровождающей группой, но те не ответили.
— Ясно, — поднялся полковник. — Я пошел на доклад к командиру базы. А ты займись подготовкой к выходу группы спецназа Жилина.
— Понял…
Майор Жилин и два бойца его группы — старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь — проживали в гостевом модуле авиабазы. После операции по доставке медикаментов в город Эр-Сабах половина группы отбыла в Россию на отдых. Смирнова и Курко задержали медики, отсрочив из-за ранений их перелет на неделю. Лучший друг Смирнова Соболь решил дождаться выздоровления и лететь на родину вместе с ним. Ну а командир подумал, что негоже уезжать на отдых, пока кто-то из подчиненных торчит на базе, и тоже остался.
Контузия Смирнова носила легкую форму, все эти дни он проходил амбулаторное лечение в местной медсанчасти и на здоровье не жаловался. С Геной Курко вышло несколько иначе. Сразу после пулевого ранения в область ключицы он потерял много крови и здорово ослаб. Однако медики оперативно оказали ему помощь, и молодой старший лейтенант быстро поправлялся, большую часть времени тоже проводя в модуле. А их здоровые товарищи попросту отсыпались, смотрели телевизор, читали книги.
Прибежав в модуль, Суслов с ходу ворвался в номер Жилина, но там его не было. Майор нашелся в комнате отдыха перед работавшим телевизором.
— Серега, срочно нужна помощь твоей группы!
— Что случилось? — отложив пульт, приподнялся тот из кресла.
— Час назад американские истребители уничтожили гуманитарный конвой.
— Тот, что шел в Алеппо?
— Да. И никто из группы сопровождения не выходит на связь.
Жилин быстрым шагом отправился в свой номер за одеждой и оружием.
— Я всегда рад помочь, но ты не забыл о том, что от моей группы осталось три с половиной человека? — на ходу напомнил он.
— Хотя бы три, — едва поспевал за ним Суслов. — Курко трогать не стоит — пусть набирается сил.
— Естественно.
— Ты тогда собери своих людей и подходи к штабу.
— Хорошо. Сейчас будем…
Спустя десять минут из ворот базы выехали две боевые машины и грузовой автомобиль с тентом над кузовом. В головном «бэтээре», не считая экипажа, находились Суслов, Жилин, Смирнов и Соболь. В БМП-2 — третье отделение взвода охраны авиабазы.
— А чего не на «вертушке», Миша? — спросил Жилин Суслова, когда справа по борту проплыл первый крупный населенный пункт. — На «восьмерке» за десять минут бы долетели.
— Командир базы запретил соваться в тот район, — ответил разведчик.
— Из-за американцев?
— Да. Если «пиндосы» отважились разнести конвой, то лучше не рисковать. Не хватало еще заполучить крупный конфликт с ними в небе.
— Понятно…
До места гибели колонны добрались быстро и без приключений. От сгоревших после прямых попаданий машин остались одни почерневшие остовы. Уцелевшие грузовики и «бэтээры» были либо перевернуты, либо уткнулись носами в приямок обочины. Кругом лежали трупы сирийских водителей и российских военнослужащих.
— А это еще кто? — нахмурился Суслов, увидев у дальнего конца колонны несколько гражданских автомобилей.
— Может, местные жители пришли поглазеть? — предположил майор.
— Местные уже до тошноты насмотрелись на такие «картинки».
Суслов приказал экипажам боевых машин объехать разбитую колонну по обочине и остановиться у неизвестных автомобилей.
— Здравствуйте! Мы журналисты британского телеканала Би-би-си, — тут же объявила бойкая женщина с короткой стрижкой.
На груди ее легкой блузки покачивался бейдж с красной диагональной полосой и крупной надписью «Пресса».
— Привет, — кивнул Суслов и на таком же хорошем английском раздраженно спросил: — Ну что, нравится, как поработали ваши союзнички?
— У вас есть доказательства, что это сделали наши союзники? — вскинув бровь, проговорила мадам с крупными передними зубами.
Ее напарник с телекамерой тут же навел объектив на Суслова и начал снимать.
— А вы полагаете, что это мы сами уничтожили собственную колонну? — выдавил тот.
— И все же, офицер, вы должны опираться на факты.
— К сожалению, у нас нет времени на интервью. А факты наша сторона предоставит в ходе пресс-конференции, — уже спокойнее сказал подполковник и, отвернувшись от репортеров, негромко проворчал: — Уже налетели, стервятники.
— О чем это вы так мило щебетали? — спросил Жилин, не бельмеса не понимавший по-английски.
— Эта сучка требует факты.
— Какие факты?
— Не верит, что колонны разнесли их союзники-американцы.
— А ты?
— Я сказал, что факты наша сторона, безусловно, предоставит, а интервью мы давать не будем.
— Да, не до болтовни нам сейчас, — согласился майор. И предложил: — Ну что, Миша, ты разбирайся по своим вопросам, а я с отделением бойцов займусь погибшими ребятами.
— Давай, Сережа…
Осмотрев все, что осталось от автомобилей с гуманитарной помощью, Суслов вернулся к «бэтээру» и связался по рации с базой. В разговоре с полковником Северцевым он доложил о гибели колонны. Тот принял доклад и пообещал немедленно связаться с сирийскими властями.
Ну, а Жилин со своими людьми и отделением бойцов перетаскивали погибших российских солдат в грузовой автомобиль, а также собирали разбросанное оружие и снаряжение. Покончив с этой работой, он подошел к разведчику и тихо, чтобы не услышали иностранные журналисты, произнес:
— Плохо дело, Миша.
— Что еще? — вопросительно взглянул тот на майора.
— Командир третьего отделения, довольно толковый парень, опознал всех до единого и сказал, что не хватает четверых человек, включая командира взвода — старшего лейтенанта Осипова.
— Может, вы не всех нашли? Виноградники проверили?
— Все прочесали. Пять человек этим занимались.
— Черт… — выдавил из себя подполковник и вновь потянулся к рации.
После его очередного доклада две боевые машины и грузовик развернулись на свободном пятачке дороги и поехали обратно — в сторону российской авиабазы Хмеймим.
