Альтернативный чемпионат фабулы по прозе 2015

Александр Русанов

Уважаемые читатели! Представляю на ваш суд лучшие рассказы литературного конкурса «Альтернативный чемпионат фабулы по прозе». Он проводится на литературном сайте «Фабула-дебют» уже четвёртый год параллельно с основным чемпионатом. В пятнадцати турах с различной тематикой в 2015 году участвовало сто двадцать восемь прозаиков. Оценивали произведения как сами авторы, так и компетентные судьи. Рассказы призёров — авторов, занявших места с первого по третье во всех турах, и вошли в данный сборник.

Третий тур.

Юмор

Светлана Рязанская.

Ничего себе сосед…

Все началось полгода назад. Впервые полтергейст дал о себе знать летней ночью. Я тогда не спал, читал полулежа на кровати. Тихо, за окном листвой шелестел теплый дождик, остужая сорокаградусный зной. Чуть слышно играла музыка в ноутбуке. Мне всегда нравилось ночное время суток: тишина, покой, одиночество. Вдруг кто-то словно выхватил книгу из моих рук. Возможно, я бы подумал, что как-то неосторожно повернулся и просто выронил ее, но как было объяснить, что тяжелый том просто завис в воздухе над кроватью и перелистывался сам по себе. Повисев так минут пять, книга упала мне на колени.

Честно говоря, после таких закидонов спать в ту ночь было страшновато. Книгу я закинул под кровать, словно боялся, что она вдруг отрастит огромные клыки и нападет на меня, как в истории про Гарри Поттера.

Когда точно уснул, сказать не смогу — видно, Морфей сильнее любых страхов. Наутро все мне казалось лишь глупым сном, и, обругав себя за мнительность и больное воображение, я постарался забыть и о летающей книге, и о призраках. Тем более полтергейст больше не шалил, а впереди у меня были рабочие будни на износ. Начальник требовал отчет за месяц, и его, кровь из носа, нужно было сдать к концу недели, а у меня там и конь не валялся. Да какой конь, там даже я не валялся. В результате в пятницу пришлось брать работу на дом.

Домой я не пришел — приполз, почти заставляя себя передвигать ноги. Наскоро сварганил салатик и, прихватив его, упал на диван перед телеком. Есть вообще не хотелось, и я лениво ковырялся в миске, словно вел там раскопки, которые, впрочем, ни к чему не привели. Осознав, что как-то не до еды, отставил миску в сторону и стал щелкать пультом, переключая с канала на канал. За этим делом я и уснул, напрочь забыв об отчетах, которые нужно будет завтра шефу домой отправлять.

Снилось мне море, а я лежал на теплом песочке и грелся в лучах ласкового солнышка. Где-то вдалеке пела скрипка, и иногда чайки с громким криком камнем падали в воду, чтобы в следующий момент рвануть ввысь с добычей в клюве. Мне было так хорошо, спокойно — просто идиллия. И вдруг в эту идиллию ворвался чей-то голос: «Вставай, ну вставай же. Какой же ты соня. Вставай». Как раз вставать-то мне и не хотелось, поэтому я проигнорировал просьбу неизвестного, каким-то ляхом зачесавшегося в мой сон.

Грохот заставил меня буквально подскочить на диване, да так, что приземлился на пол, отбив заднее «полушарие мозга». Ругаясь, открыл глаза и осмотрелся. Что же так могло грохнуть? Ответ нашелся тут же: рядом с журнальным столиком валялась миска с салатом, точнее те черепки, что от нее остались. Кряхтя, как старик, я соскреб себя с пола, потер рукой ноющий зад и направился в ванную за веником, совком и тряпкой. Вернувшись с хозяйственным инвентарем, замер в дверях, потер глаза, причем по рассеянности сделал это половой тряпкой.

— Ничего не понимаю. Что за черт такой?

Пол блистал девственной чистотой, никаких осколков. На журнальном столике прямо на том месте, где до этого была миска с салатом, стоял мой ноут, причем он был открыт и включен. Рядом с ноутом лежали три папки с документами. Я, может, конечно, и маразматик, но не до такой же степени, что б не помнить, как доставал ноутбук из сумки, как включал его и… судя по тому, что видно на экране, уже и отчет начал делать. Впору креститься.

— Что встал как на празднике? Или стихи читай, или иди и делай свою работу.

Я подпрыгнул, осмотрелся, а вокруг никого. Кажется, у меня что-то с головой, вон — голоса слышу. К врачу мне надо.

— Ремня тебе надо, а не к врачу. Любишь ты все в последний момент делать.

— Ты кто? — прошептал я.

— Совесть твоя. Проснулась недавно, осмотрелась, а тебя нет, только я и пустые стенки черепной коробки. Дай, думаю, схожу, посмотрю, жив ли еще мой хозяин или уже ласты склеил.

— Мама, — пискнул я и поискал взглядом место схоронки.

— Да не трону тебя. Всполошился. Хотя ремня бы тебе, непутевому.

Я, выпучив глаза, стал пятиться, пока не споткнулся о диван и не приземлился на него. Мне еще так страшно никогда не было. Сижу в своем доме, один, ночью, за окном хоть глаз коли, а я с кем-то разговариваю, и, самое главное, этот кто-то мне отвечает. Свят-свят-свят…

— Ты, вообще-то, кто такой, как проник в мой дом?

— Ой, твой дом?! Да не смеши ты меня. Подвинься, — потребовало нечто, и я прямо почувствовал, как меня подталкивают в бок, вынуждая немного подвинуться. — Я тут раньше тебя завелся, мой это дом был. Сам его строил, душу вкладывал и помер тут же. Пожар был, я и сгорел во сне. Что, не слышал о пожаре? — Я помотал головой. — Ты что, когда дом покупал, не удосужился даже узнать хоть что-то? — Я опять помотал головой и перекрестился, еще немного отодвинулся. — Ну, и чего ты крестишься сразу? Да, я призрак, и что с того? Дом-то долго продать не могли, а мне скучно было. Да не трону я тебя, мне с тобой веселее. Меня, кстати, Тимур зовут. — Я открыл рот и уже хотел назвать свое имя, но меня перебили: — Не напрягайся, я знаю твое имя — Саша.

Вот так и свел я знакомство с невидимым жильцом. Отчет все же утром шефу отправил, спасибо призраку, он разбирался в них даже лучше меня. Но жить в доме с таким-то соседом — как-то не фонтан: мало ли что ему в голову придет, призрак все же, существо непредсказуемое и опасное.

Наткнулся я как-то на объявление одно: «Очистка дома, изгнание призраков и закрытие пространственных воронок», недолго думая, позвонил по указанному телефону. Какой-то мужик сказал, что за пару тысяч Мадам Изольда приедет ко мне этим вечером домой и упокоит мятежный дух. Честно говоря, думал, что шутка все это и меня банально разыграли, но часов в одиннадцать раздался звонок в дверь. Я открыл ее и тут же чуть не получил каким-то вонючим веником по морде. Чудом успел отклониться. Кто-то громко и протяжно завыл. Я присмотрелся. Передо мной стояла дама бальзаковского возраста в черном парике, из-под которого торчала белая прядь волос. Одета она была крайне экстравагантно, увешана с ног до головы какими-то побрякушками, в руках тот самый веник.

— Деньги вперед, — потребовала Дама зычным генеральским голосом.

Я растерялся, вытащил деньги из кармана брюк и протянул «гостье». Ее глаза так и вспыхнули жаждой наживы, а деньги легко, словно по волшебству, свинтили из моих пальцев в ее захапистые руки. Дама пересчитала купюры, сунула их за лиф платья-корсета-кофты (так и не смог определить, что это было) и скомандовала:

— Чего встал? Начали.

Меня как пушинку отодвинули в сторону, и Мадам Изольда, чиркнув зажигалкой, запалила свой веник. Вот это была вонища, что там газовая атака — так, мелочи. Целый час Дама изгоняла призрака из моего дома: что-то вопила, тряслась в припадке, билась головой (правда, предварительно подложив подушку), каталась по полу, сожрала торт, что я на вечер приготовил, заламывала руки, причем мои, курила какую-то дрянь, спалила три веника (последний был особо вонючим) и мое одеяло, сказав, что дух прикрепился к нему. Мадам пронеслась по дому как ураган, оставляя после себя «руины», прихватила конфет из вазочки и со словами: «Дом чист, призрак ушел», унеслась восвояси. Я как дурак остался стоять посреди разрухи в гостиной. Хотя почему «как», даже обидно.

— Кхе-кхе, — послышался надрывный кашель за моей спиной. — Саш, ты б окно открыл, вонища — не продохнуть.

Я засмеялся и закатил глаза. Две тысячи коту под хвост.

— Ты призрак, тебе вообще дышать не нужно.

— И то верно, иногда забываю.

— Ты не уйдешь?

— Нет, не уйду, ты б смирился. Легче станет.

Я устало вздохнул, сел в кресло и, закрыв глаза, откинулся на спинку.

— Саш, Саша, ты чего? — Меня потрясли за плечо. — Тебе плохо, что ли? Ну чего ты так расстроился, а? Давай кофейку тебе приготовлю, хочешь?

— Приготовь, — прошептал я, не открывая глаз.

Дождавшись, когда в кухне загремит посуда, я наконец-то открыл глаза и улыбнулся. Не знаю почему, но, кажется, меня даже обрадовало, что Тимура не смогли изгнать.

— Тебе сколько сахару? — послышалось с кухни, и я вновь улыбнулся.

— Три и без сливок.

У меня хозяйственный призрак, да и добрый. Не думаю, что многие могут похвастаться такой дружбой. Я встал с кресла и направился в кухню. Пусть живет. К тому же он в отчетах рубит, а еще одну такую Мадам Изольду могу и не выдержать. Я понаблюдал, как посуда буквально летает по воздуху, чайник закипает на плите, а потом сел на стул и спросил:

— Тимур, а расскажи-ка мне о себе… подробнее…

Игорь Кручко.

Встречичная

Раздался звонок. Я вытерла руки об фартук и пошла открывать дверь. На лестничной площадке стоял Коля — мой муж.

Он был выпивши. Очень. Можно сказать, даже сильно! Одним словом, в дрезину! Он был очень сильно выпивши в дрезину!

На нем были одеты рубашка и пиджак. Внизу одежда у него заканчивалась семейными трусами! Слава богу, что новые надел, когда уходил! В прошлую пятницу купила по семь рублей сорок копеек на базаре!

— Господи! — только успела вымолвить!

Я его втащила в квартиру, чтобы соседи не видели такую стыдобу.

— Где твои брюки??? Ты почему пьяный??? Ты где был???

— Во встречичной!

— Где-где?

— Нуууууу… Зынаешь пэсню: Люди встречаются… Люди вылубляются и потом, как последние дураки, женятся!

— Я знаю другую песню, — ответила я, закипая. — Люди встречаются, люди влюбляются и потом, как последние дуры, выходят замуж за тех, кого и язык то не поворачивается назвать людьми. Понял?

— Что, понял? — чмокая губами, попытался ответить мне Коля.

— Брюки где? Я тебя послала на базар за огурцами! Ты пришел пьяный без брюк и огурцов! Где штаны???

— Остались у тещи…

— Что ты сказал? Ты ездил к моей маме?

— Ну-ну-нужна больно… твою… твоя… мать… твоя теща…

— У тебя только одна теща — это моя мама! Что, уже появилась другая?

— Да нет же! Я забыл свои штаны, когда быстрым шагом убегал от Петиной тещи… Тэперь поняла!

— По-твоему, что я должна понять? Кто такой Петя, и что ты делал у его тещи?

— Петя — это хихфрихзихробвщик (перевод: фрезеровщик) из шестого цеха… золотая голова… и руки, наверное, тоже… такие… золотые…

— Это ты с золотоголовым напился?

— Ну… выпил… немного… во встречичной… И не просто так выпил! Огурцы обмывали, которые он мне собрался подарить…

— Что за «встречичная» такая? Где находится это место?

— Да не сытрочи как с пулемет из Анки! Сплошной «чито», «исчо» да «гиде»… Базар знаешь гиде? Исчо не забыла, случаем?

— О Господи! Спокойствие, только спокойствие… Да, я знаю где базар! Еще не забыла!

— Так вот, «встречичная» через дорогу от него. Тэперь моя мысль дошла до тебя?

— Я тебе сейчас как «дойду» под второй глаз! Это ты в той забегаловке так набрался? Боже, какой ужас… Ну и несет же от тебя… И этот тошнотворный запах рыбы… Прямо ходячая свалка, а не муж!

— Меня тоже подташнивает от него… Ты что, рыбу сегодня ела? Выкинь ее, она наверно пропала давно…

— Помолчи лучше! Завтра утром умничать будешь! Кто синяк поставил?

— Петина теща… Она знаешь какая бабенция огромная… Вот такая…

Коля хотел показать, каких размеров теща у Пети, но как только отнял руку от стены, за которую держался, то сразу упал на пол.

— Вставай, давай! И трусы подтяни! Смотреть противно! Если бы могла, то разорвала тебя на мелкие кусочки! Чего разлегся! — Боже, у меня поднимается давление! А ведь день так хорошо начинался! Черт меня дернул послать его на базар за тремя огурцами! Да ведь салатик хотела сделать… Сделала на свою голову!

Коля медленно поднялся с пола. Хорошо, что стенка рядом — помогла ему, как смогла. Немного сбалансировав свою качку с качкой палубы, то есть пола, он подтянул трусы.

— Ты что это? Ты совсем с ума спятил? — Нет! У меня сегодня точно приключится сердечный приступ!

— Я тырусы подтянул! Ты же сама сказала!

— Зачем ты их натянул на пиджак? А? Да еще по самую грудь! Резинку ведь растянешь! Потом, их только на половую тряпку пустить можно будет. Опусти их сейчас же!

— Ты определись сначала, что надо делать, а потом говори!

— С чем мне надо определиться?! — теряя терпение, спросила я.

— С чем, с чем… С нашими семейными… трусами… Их надо подтянуть или, наоборот, опустить… А я, пока подожду твоего кворума!

— Чего подождешь?

— Ты, что, глухая? Кворума говорю!

— Нет, посмотрите на него! Клоун и все тут! Пугало огородное! Ну и стой так, с пиджаком, заправленным в трусы!

— Я и так стою… Жду твоего голосования по этому вопросу…

— Штаны где? Я за них на базаре отдала сто четыре рубля шестнадцать копеек.

— Они… полные огурцов!

— Ты, что, нагадил в брюки? — опешила я. — Коля! Посмотри мне в глаза и скажи лучше правду! Нет! Пожалуй, лучше не смотри. Говори так, не глядя…

— У тебя, с воображением никак… Много у тебя его… Как ты могла, Зина, подумать об отце… их… Нет, что-то не то… Мых… тоже не то… Моих и твоих детей! Во, выговоревел, наконец!

— Где штаны и что с ними? — стальным голосом инквизитора (так мне показалось со стороны) спросила я у мужа.

— Ну, мы обмыли огурцы, и пошли их брать…

— Куда пошли?

— К Петиной теще… У нее свой дом… и огород рядом… Перелезли через забор…

— Что это вы через забор полезли? Ведь не к чужим пришли вроде!

Коля в это время хотел засунуть руки в карманы пиджака, но мешали трусы. Немного повозившись, он решил оставить это дело и просто засунул их под резинку от трусов.

— Что ты там ищешь?

— Карманы у пиджака куда-то пропали…

— Конечно, пропали! Ты ведь на них трусы натянул! Идиот!

— Я тебе о карманах талдычу, а ты мне опять со своими трусами прицепилась! Тебе что, поговорить больше не о чем? А?

— Не с моими, а с твоими! Пока еще семейными… Завтра этот вопрос прояснится окончательно!

— На чем я остановился? — промычал муж.

— Перелезли вы через забор…

— Да… Память опять вернулась ко мне… Петя, вот голова, сказал мне, что теща спит и что не надо ее будить…

— Хорошо. Что было дальше?

— Там, на огороде этих огурцов: видимо—невидимо… А положить не во что! Тогда Петя… Знаешь, Зин, ум у него прямо прет во все стороны… Очень толковый мужик! Так вот, Петя мне говорит: «Сымай штаны!» Ну, я на него покосился… Мысли всякие в голову стали приходить… Сама знаешь, в какое непростое время сейчас живем… Но, он мне объяснил, что можно со штанами сделать! Золотая голова!

— И что можно сделать со штанами? — мне самой стало любопытно.

— Штанины нужно завязать снизу узлами… Потом напихать в них огурцов и сверху стянуть брючным ремнем! Вот, скажи мне, ты бы до такого додумалась?

— Нет, до такого я точно не додумалась бы!

— Вот видишь! Я же тебе говорю, что из него так и прет… Этот, как его… Мозг… Потом, мы с ним напихали в штаны огурцы и стянули ремнем! Получился мешок с двумя ногами. Штаны, полные огурцов, так сказать… Но тут я увидел елку… Она была вот такого раз…

По всей видимости, Николай хотел показать размер елки и развел руки в стороны. Раздался треск ткани и его руки, проделав дырки в трусах, высунулись наружу. Не удержавшись, он опять упал на пол.

Приподнявшись, он оперся спиной об стенку. В это время резинка на трусах с глухим звуком лопнула. Вслед за ней лопнуло и мое терпение. Прости меня, Мать Тереза! Всякому терпению все-таки наступает когда-нибудь конец!

Коля тем временем продолжал вести свой рассказ:

— Так вот… Увидал я дерево… Колючее такое… Забыл как называется… Падение отшибло напрочь память, — и он почесал свой зад.

— Елкой называется это дерево!

— Да! Елка! Вот видишь, какой я у тебя хозяин! Все из дому, а я, наоборот, в дом!

— Оно и видно! Зачем тебе еще елка понадобилась? Моему больному сердцу и огурцов сегодня вполне хватило…

— Скоро новый год! Заготовить дерево решил к праздникам…

— Какой новый год? Сейчас лето, июль месяц на дворе! Боже мой!!! И кому я отдала свои лучшие годы!

— Не боись! В получку верну! Ты меня знаешь! Да… В это время на крыльце появилась Петина теща… Разбудили ее, наверное… Елка, едрить ее налево, никак не хотела из земли свои корни высовывать…

— Я сейчас, наверное, поседею…

— Я тебе еще не все рассказал…

— О, Боже…

— Так вот, она стала бежать в нашу сторону… И что интересно — молча!

Мы соорнитировались быстро: нужно разбегаться в разные стороны, чтобы у нее в глазах раздвояица началось. Петя побежал по привычке — налево, а я с непривычки — направо… Еле ноги унес…

— А синяк откуда на лице взялся? — спросила я, качая горестно головой.

— Вот лицо… унести не успел… Петя тоже не бегун… Догнала она его… Схватила за ноги и потащила в кусты… Как тот дикий зверь — убивать насмерть…

— Так, мне надоело слушать твои пьяные россказни! — не вытерпела я.

— Что ты кричишь на меня повышенным голосом!

Я стала мучительно вспоминать, куда положила качалку. Тем временем ожил дверной звонок.

— Наверное, это наша соседка — Людка! Вот любопытная бабенка: как только слышит в нашей квартире голоса на повышенных тонах (могла бы за столько лет и привыкнуть!), сразу бежит к нам за солью! В этот раз дам ей пачку, думаю, что на месяц ей хватит!

Взяв на кухне соль, я открыла входную дверь. Но, вместо Людки на пороге стоял худосочный мужичек. Его майка была измазана свежей землей и зелеными полосками от травы. У меня возникло ощущение, что его долго тащили по земле.

На майке, под слоем грязи, я с трудом смогла прочитать «Трудовые резервы». На нем были спортивные штаны с пузырями на коленях отечественного производства (точно такие я видела на базаре по 39 рублей 45 копеек). Ноги были обуты в шлепки.

На шее у него были Колины штаны, заполненные какими — то небольшими продолговатыми предметами. Смотря на меня здоровым глазом (другой заплыл и приобрел фиолетовый цвет), он вежливо поздоровался со мной.

— Здравствуйте вам… Вот, штаны с огурцами… Коля в спешке забыл их, — и поставил штаны в угол коридора. Потом, увидев моего мужа, лежащего на полу и уже дремавшего крепким, непробудным сном, поинтересовался у меня:

— Воспитательный процесс, так сказать? Первый раз вижу, чтобы не качалкой, а натягиванием трусов на пиджак наказывали! Ладно, я пошел, а вы беседуйте дальше, не буду мешать. Хотел спросить только: Коля в следующее воскресенье пойдет на базар? Допустим, за помидорами?

— Это навряд ли!

— Если надумает, то передайте ему, чтобы запасные штаны с собой захватил…

После этих слов, я невежливо закрыла перед Петей дверь. Потом принесла подушку и подложила под Колину голову (какой-никакой, а муж все — таки!).

Впереди меня ожидала закатка огурцов, а завтра суровый разговор с Николаем.

Все-таки нелегкая у нас, девочки, женская судьба, скажу я вам!