Тумарла

Александр Омельяненко, 2023

Рассказы о людях, живших либо родившихся в селе Ливановка, которые оставили скромный, но яркий след в жизни этого поселка. Творили историю родного края, страны. Совершали такие поступки в жизни, что сегодня является примером для подражания. В душе каждого человека живет любовь к родному краю, к своей малой родине, где жили его предки, где живет либо жил он сам. И чтобы эта любовь никогда не угасала, чтобы каждый смог пронести ее через всю жизнь, чувство это надо поддерживать и воспитывать. И нам очень хочется, чтобы ваши дети и внуки знали свою историю, свои корни.

Рассказы о людях села Ливановки

Старый столыпинский поселок Ливановка, пережил разное,и царские, и столыпинские реформы,витали над ним и вихри революционных идей Октября 1917 года,не обошла мимо Гражданская и Великая отечественная войны, жестокость коллективизации,не минула село и Целина, ехали в поселок кто за романтикой, а кто и с прогматичными целями, на целине давали серьезные подъемные и на время освобождали от некоторых налогов, выделяли ссуды на строительство жилья,среди приехавших оказался скромный человек,механизатор Николай Иванович Рожков. В то время жизнь в селе бурлила как в муравейнике. В конце шестидесятых и начале семидясятыхтых годов в совхоз поступили мощнейшие трактора того времени К-700, в числе первых кого посадили за руль многосильного трактора был и Николай Рожков. Трудолюбивый и беспроблемный Николай из-зо дня в день перевыполнял нормы, на пахоте зяби, на культивации почвы,на посеве зерновых культур, на транспортировке сельскохохяйственных грузов. Как водилось тогда сани готовили с лета, трактора готовили с зимы. Рожков Николай всегда на ремонте дотошно и скрупулезно осматривал узлы и агрегаты трактора, знал недосмотришь зимой на ремонте, станешь летом, потеряешь часть заработка. За достигнутые высокие производственные показатели в использовании сельскохозяйственной техники Рожков Николай Иванович награжден был в 1962 году грамотой Верховного Совета Казахской ССР, впоследствии был награжден орденом Трудового Красного Знамени и другими правительственными наградами. Всякие люди были в Ливановке. Некоторые себя стремились показать на селе, чтобы их заметили,ходили гордо в щегольской одежде, иногда в ущерб семье. Николай никогда не носил дорогих костюмов, не знал как завязывается галстук, а ему это и не надо было, все свободное время уделял детям и подсобному хозяйству.

Таких людей как Николай Рожков в Ливановке было немало, но и не слишком то и много: отзывчивых, интересных, преданных своему делу, трудолюбивых, активных. Несмотря не на что, Николай с улыбкой смотрел в будущее и не требовал никогда от жизни каких-то особых привилегий. “Порядочность — в простоте. Честность — в простоте. Достоинство — в простоте”, гласит народная мудрость. Действительно, именно простые труженики такие как Николай Рожков — люди, которые живут тихо, но отсутствие которых становится заметно уже через пару часов, — могут стать замечательным примером для подрастающего поколения.

Дети была Николаевой слабостью, с женой Лелей,как мило ее называли в селе, у них было трое детей своих и присматривали за сиротой Любой Пепке, судьба сложилась так у маленькой девочки, что она осталась на попечении знакомых людей — семьи Рожковых и бабушки Штресслер Марии Николаевны.

Вот что говорит сама Люба о том времени: «Это были очень гостеприимные и добрые люди, тетя Лёля, ее открытая и светлая улыбка и большие глаза, душа-человек, работала в школе, мыла и убирала за нами классы, звонок на перемену или на урок давала….мне часто снится наша старая школа, с длинным коридором, большим двором и деревянной горкой, после работы она заботилась о семье и нехитром подворье, а дядя Коля, он работяга был, высокий и красивый, с голубыми глазами, добрейшей души мужчина, в основном он был всегда на работе, то посевная, то уборочная страда, его душа светлая, широкая больше принадлежит сельскому хозяйству, машинный двор и мастерская были вторым домом, конечно он находил время для нас, детей. Поэтому для меня, росшей без родителей, семья Рожковых была мамой и папой в какой-то мере, мы ходили за паслёнами с бидончиками, ( единственные ягоды, которые мы знали) а потом тетя Лёля стряпала нам вкуснейшие вареники, и хлеб с сахаром был самым вкусным объедением моего детства. Я могу с полным правом сказать, что я имела счастливое детство, благодаря своей любимой бабушке Штресслер Марии Николаевны и благодаря семье Рожковых, которые дополнили ту пустоту, которой мне не доставало, мама-папа-дети. Благодарю судьбу за то, что я не чувствовала себя сиротой.»

Люди в селе Ливановка трудолюбивые и дружные. Село пережило немало тяжелых драм. Вот и формируются в селе люди с такой ментальностью как Николай Рожков. Человек красив и славен своим трудом. В труде — смысл жизни. Так было и будет во все времена. Не зря же из глубины веков дошло до нас много пословиц, выразивших отношение человека к труду. Мы оцениваем человека по тому, как он работает и как он относится к другим людям. Труд немыслим без человека, а человек немыслим без труда.

Настали времена крушения СССР,распадается и село Ливановка. Односельчане разбрелись по всему миру, вот и Николай Рожков уехал с детьми в Россию…Такие нынче времена…

Семья Фуга состояла в начале прошлого столетия из 6 человек, но из шестерых во время болезней массовых эпидемий тех лет,по всему миру гуляла «испанка» миллионы людей умирали,остался лишь сын Прокопий. После революции в октябре 1917 года,в селе часто менялась власть, село Ливановка переходило то к белым, то к красным. В 1919 году каратели буквально изрубили четверых человек этого села, в том числе Тимофея Бабакова и Прокопия Фугу за принадлежность к красным. У Прокопия Ивановича Фуга и Марии Демьяновны Фуга (Гордейчук) в 1911 году родился сын Павел. Рос Павел с мамой и сестрами Пелагеей и Анной в семье деда и бабушки Фуга Иван Ефимовича и Софии в Ливановке. По достижении совершеннолетия Павел женился на односельчанке Ольге Ильиничне Нижник (Добрая по фактическому отцу) которая 1918 года рождения). У них родилось трое детей: Александра Павловна Прокофьева (Фуга) и еще двое.19 июля 1941 года Павла Фугу призвали в армию, направили под Ленинград, который гитлеровцы подвергли блокаде. Служил в 448 хозяйственном полку пекарем, затем уже водителем и доставлял хлеб в Ленинград на автомобиле. Помогала блокадному городу вся страна, в том числе и Казахстан, из которого был и призван Павел на фронт. Жизнь в осаде зависела от состояния Ладожского озера. 21 ноября 1941 г. по его льду прошел первый конно-транспортный батальон, доставил 63 тонны муки. 22 ноября 60 машин пересекли озеро. Открыли движение по Ладоге легендарные полуторки — маломощные грузовики ГАЗ-АА. В ледяных торосах, на не укатанной еще трассе, они зачастую буксовали. В первое время водитель, сбившийся с пути, рисковал расстаться с жизнью — шансов на то, что в плохой видимости, в метели, а тем более в ночной темноте или утреннем полумраке его хватятся и обнаружат, были невелики. Большинство водителей, заплутавших в первые дни на незнакомой, заснеженной дороге, погибли. Иногда на Ладоге работало до 4 тысяч автомобилей, фашисты их бомбили, но остановить движение не могли. В полку, в котором служил Павел, половина тех, кто перевозил грузы по этой дороге жизни, были казахстанцами. Каждая полуторная машина везет продовольствие на 10 тыс. пайков, на 10 тыс. человек. Водитель, спасай эти жизни!» — такая табличка встречала каждого водителя, съезжающего на лед ладожской Дороги жизни. Мысль об этом гнала вперед почти 5 тыс. шоферов, обслуживавших трассу, на протяжении двух зим ее работы. В поездках Павел сильно простудился, но лечиться было некогда. В городе жители умирали от голода. Рабочие получали по 250 г хлеба в день, старики и дети — по 125 граммов. У солдата самого осталось дома трое детей. Павел в пекарне помогал грузить хлеб. Сердобольные женщины, с которыми он когда-то пек хлеб, которые были тогда рядом, видели, что он совсем болен, и помогали как умели: давали ему горячую буханку, он клал ее за пазуху и так согревался. Потом хлеб отдавал горожанам, иногда и землякам — «ливановским» солдатам. 2 июня 1942 года Павел Фуга умер, прослужив лишь один год. Его диагноз «менингоэнцефалит». Похоронен на территории села Кукуй Ленинградской области.Жена Ольга узнала о судьбе мужа лишь после войны, когда вернулись с фронта некоторые ливановцы. Они и рассказали ей о том, как Павел их подкармливал. В первые месяцы войны с питанием в армии было очень трудно. Дорога жизни продолжала работу до марта 1943 года, всего на ней работали больше 20 тыс. человек. Сколько из них отдали свои жизни, чтобы мог жить Ленинград, точно не известно до сих пор.

Ветеран ВОВ из Кубеновки Канапия Карачканов, когда смотрит новостные телепрограммы, очень расстраивается. Ведь 70 лет назад он, как и многие его однополчане из разных республик-сестер, освобождал Украину Канапия Идрисович участвовал в битвах за Украину, Белоруссию, Восточную Пруссию, освобождал Кенигсберг.

Сегодня красную звезду на воротах домов в Камысты,а теперь Канапия проживает в этом селе, встретишь очень редко. Потому как в этом районе их, воевавших в годы Великой Отечественной войны, осталось в живых всего трое. Дом Канапии Идрисовича мы нашли быстро — все в округе знают, где живет ветеран. Тем более что и сейчас, несмотря на свои седины, он один из самых активных камыстинцев, участвующий в общественной жизни родного района. Каждый праздник на его пиджаке орден Отечественной войны 2-й степени, медали «За отвагу», «За взятие Кенигсберга» и многие другие награды.

В мирное время работал инспектором в камыстинском Госстрахе, фуражиром в колхозе «Енбекши». Но война обожгла его лучшие годы — молодость… Канапия Карачканов родился и вырос в поселке Кубеновка тогда ещё Коломенской волости. Десять лет назад это село упразднили, а вот люди, на которых оно держалось, ещё в строю. — Я родился 15 ноября 1924 года, так что в этом году у меня будет юбилей! — сразу подметил ветеран. — 90 лет уже, а помню военное лихолетье как сейчас. В армию меня призвали в 1942 году, как 17 лет исполнилось. В свою часть попал 7 ноября. А до этого работал в колхозе, пас телят, коз, баранов, трудился в поле. Из Джетыгаринского РВК, где его, ещё мальчишку, провожали родные и близкие на войну, он попал на ускоренные спецкурсы подготовки молодого бойца под городом Чкалов. А затем и на фронт. Воевал рядовым в составе 316 отдельного артиллерийского дивизиона III Белорусского фронта. Был наводчиком и связистом во второй батарее. Как вспоминал ветеран, в апреле 1944 года на каждую пушку приходилось по три трактора, которые её перевозили. — Первый мой бой был под Оршем. От пехоты нас отделяло пять километров. Каждую огневую точку рассчитывали чуть ли не по метрам. Военное дело было на очень высоком уровне. Даже мне, тогда ещё молодому солдату, это было видно сразу. Наш расчет — 24 человека, за 45 минут нужно было окопаться, рассчитать траектории полета снаряда. Да так, чтобы не задеть нашу же пехоту. Причем просчитать нужно было несколько точек, в которые должны были попасть именно наши снаряды. И они не должны были совпадать с теми, что запланировали соседние орудия. Мы всё это успевали. Заметьте, земля была такой высохшей, что и лопатой не пробить, так нет же — мы упорно окапывались. Хоть руки в кровь, а должны… Канапия Идрисович участвовал в битвах за Украину, Белоруссию, Восточную Пруссию, дошел до Кенигсберга. Вспоминает, что в Прибалтике постоянно шел дождь. А потому очень многие, как и он, постоянно болели. — Нас, бывало, по 12 раз за ночь поднимали по боевой тревоге. Промокали до нитки, а уже холодно, вот и простужались. Думал, не выживу. Но ничего. 9 апреля 1945 года взяли город Кенигсберг. Там я и получил тяжелое ранение. Но остался в своей дивизии. День Победы 9 мая 1945 года Канапия Карачканов встретил всё ещё в Кенигсберге. По радио, как вспоминает ветеран, ранним утром каждые пять минут передавали, что война закончилась. Но он и его товарищи спросонья никак не могли в это поверить. Пока не услышали команду «подъем». Даже решили, что снова идут в атаку и что объявление о завершении войны — это такой тактический прием… Но нет — командир объявил и поздравил всех с Победой. — Как мы были рады! Все обнимались, друг друга целовали, некоторые даже слез не сдержали. Затем была общая стрельба в воздух — такое ощущение, что Кенегсберг таким образом избавляется, выплескивает всё «железо» из себя! Дождь из пуль, но никого не убивающий. На следующий день однополчане нашего земляка нашли погреб, наполненный доверху спиртом. Черпали кто чем мог — кружками, фляжками, касками и даже ботинками. А молодой Канапия в то время водку не то что не пил, даже не пробовал. Отдавал свои фронтовые сто грамм командиру. Ему как непьющему в тот день старшие товарищи подарили велосипед. Мол, раз не пьешь, можно и «за руль» садиться. Но не тут-то было. Один из офицеров всё-таки стал настаивать, чтобы и Канапия выпил за Победу. — Пристал: давай выпьем, и всё тут. Я сколько ни объяснял, что вообще не пью спиртного, отбиться не получалось. Тот ни в какую: «Если ты нас не уважаешь, то не уважаешь и советскую власть…» Ладно, решил попробовать и хлебнул из предложенной фляжки. Как меня обожгло! Я еле дошел до казармы, упал замертво. Проспал очень долго, больше суток. После этого случая вообще не пил. Это уже здесь, когда совсем повзрослел, позволял себе немного по праздникам. Хотя как тут сказать — «повзрослел»? Все мы повзрослели на войне, все разом — 16-19-летние. Война лишила нас молодости. Потому, может, мы так и стремимся жить дальше, чтобы наверстать упущенное.

Один из последних председателей колхоза"III Интернационал"Писаренко Иван Федорович родился в 1913 году в поселке Ливановке в крестьянской семье. Еще в детстве он потерял отца. Воспитывал Ивана Федоровича его дедушка. Рано познав труд, шестнадцатилетний юноша начал работать кучером. Ему удалось получить всего лишь начальное образование, но Иван Федорович очень любил трудиться. История семьи самая интересная страница в каждой семье в том числе и семье Писаренко. В какое-то время мы начинаем задумываться о своих предках. Начинаем спрашивать у родных о прошлом нашей семьи. Узнаём много интересного, необычного и понимаем, что история нашей семьи тесно связана с историей страны, историей села. При этом стоит учесть то, что какие события не происходили бы в нашей семье, свой отпечаток накладывает события, которые происходят в истории страны и села. Ни одна семья не может прожить свою историю самостоятельно. Невидимая рука истории редактирует эту линию проживания семьи. Так и в семье Писаренко. Уже в 1930 году за хорошую работу Иван Федоровича наградили Почетной грамотой и выдали денежную премию.Начиная с 1933 года, И.Ф.Писаренко работал завхозом совхоза Покровский.В 1942 году И.Ф.Писаренко поступает в колхоз «III Интернационал». Сначала он добросовестно трудился на разных работах, а затем в продолжении шести лет работал, руководил конюхами и пастухами и артельно колхозной коневодческой фермой.Первое послевоенное пятилетие — один из наиболее трудных периодов в развитии колхоза III Интернационал. Ценой неимоверных усилий тружеников села Ливановки в эти годы был в основном восстановлен довоенный уровень сельскохозяйственного производства. В первые же годы пятилетки население п. Ливановка заметно увеличилось за счет возвращения из армии демобилизованных воинов. Демобилизация военнослужащих старших возрастов началась еще летом 1945 г., а в 1948 г. была завершена. Более 8 млн. воинов Советской Армии возвратилось к мирному труду. Многие из них вернулись в колхоз III Интернационал. С 1947 года И.Ф.Писаренко — член партии. В 1948 году односельчане избрали Ивана Федоровича своим депутатом в Ливановский сельский Совет. Три года Иван Федорович работал на посту председателя Ливановского сельсовета. Однако некоторое улучшение состава колхозного производства сразу же после окончания войны, не решало проблемы. Для скорейшего восстановления колхозов нужно было незамедлительно укрепить колхозные кадры В 1951 году колхозники сельхозартели «Коммунар» оказали И.Ф.Писаренко большое доверие, избрав его своим председателем. В сельхозартели «Коммунар» он принял слабое хозяйство. Но умелым руководством смог его поднять. В колхозе были построены новые помещения баз, зернохранилище, электростанция. Значительно увеличились надои молока на фуражную корову. Если в 1951 году удой составлял 600 литров, то в 1954 году — 1100 литров молока.

В 1951, после нескольких относительно благоприятных лет, разразилась масштабная засуха. Она охватила все основные районы зернового производства всего СССР в том числе и в селе Ливановке. Положение усугублялось пыльными бурями в районе всего Северного Казахстана (весна-лето), ветрами-суховеями, а также нашествием насекомых-вредителей и массовым распространением болезней растительности. Голодуха заставляла жителей села не просто обращаться за разъяснениями в органы власти, но уже апеллировать к самому обкому партии. И в этот период в феврале 1955 года Иван Федорович возглавил один из отсталых колхозов района «III Интернационал». Писаренко Иван с присущей ему энергией взялся за укрепление хозяйства. Спустя два года, доходы сельхозартели увеличились почти в 15 раз, колхоз стал миллионером. Его годовой доход составил три с половиной миллиона рублей.

Значительно повысился жизненный уровень колхозников. Если в 1954 году на трудодень было выдано по 30 копеек деньгами и 400 грамм хлеба, то в 1956 году колхоз уже выдал на каждый трудодень по 9 рублей деньгами и 4 килограмма хлеба. Увеличилась посевная площадь, в основном за счет освоения целины. Возросла продуктивность животноводства. Надой молока на одну фуражную корову составил 1200 литров против 900 литров в 1954 году. Росли и кадры. Так, доярка Эмма Шульц в 1956 году надоила по 1300 литров молока на каждую закрепленную за ней корову. Колхоз «III Интернационал» — участник Всесоюзной сельскохозяйственной выстав1956 года, он награжден дипломом 2 степени. Колхозное хозяйство-сельхозартель «III Интернационал» в 1956 году добилась значительных успехов. В этом большая заслуга Ивана Федоровича Писаренко, который награжден орденом Ленина и Малой золотой медалью ВДНХ. Колхозники сельхозартели «III Интернационал» единодушно выдвинули Ивана Федоровича Писаренко своим кандидатом в депутаты одного из созывов Камышнинского районного совета. После создания совхоза Ливановский до выхода на пенсию, возглавлял конеферму, используя труд лошадей на покосе трав и работах в животноводстве.

Василий Федорович Кулик — косая сажень в плечах, как говорится. Таким почему-то и представляется целинник — рослым, крепким, сильным, волевым. Ведь быть первопроходцем — нелегко! А моему собеседнику хлебнуть довелось немало — и забот, и невзгод, и радости. Но седина, если она и пробилась уже в волосах, такого человека не старит, а делает ещё мужественней. Сам В.Ф. Кулик приехал на целину одним из первых, сразу после февральско-мартовского (1954 года) Пленума ЦК КПСС. Бывший фронтовик, пулеметчик, а потом — шофер зенитной установки, он привык глядеть трудностям в лицо. А то, что в голой казахстанской степи с её иссушающим зноем и зимней стужей придется несладко, гадать не надо было. Целина ждала отважных. И они нашлись. Когда на собрании в Пологовской МТС Запорожской области, где рядовой запаса Кулик работал помощником бригадира тракторной бригады, стали записывать добровольцев для освоения новых земель на востоке страны, механизатор вызвался первым. — Уже когда погрузились в поезд, — вспоминает Кулик, — представители областей нам сказали, что формировать бригады можно прямо в вагонах, не теряя времени. Каждую — по 25-30 человек. Я собрал бригаду из 27 человек, вместе с учетчиком и поваром. И когда по приезде на место в Камышинский район Кустанайской области мы получили тракторы, на них было кому работать. Нашлись и заправщики. В колхозе имени 3 Интернационала, куда получила назначение бригада В.Ф. Кулика, пионеров целины ждали как желанных гостей. Но хотя новоселов и встретили ещё на станции, обрадовав полушубками и валенками, жилья настоящего дать пока не могли — не было его. Так что бригада №16 во главе с Куликом поселилась временно в общей просторной, на 50 мест, палатке, открытой всем ветрам. — Я знал: работа работой, но быт со счетов тоже не скинешь. Тоскливо без уюта человеку. Потому завели свое подсобное хозяйство: посадили картошку и овощи — обеды стали дешевле, по 28 копеек из трех блюд. Появилась баня, запела гармонь. Совсем другое настроение у людей! И дело веселей пошло. В первый же год по приезде на целину бригада подняла 2500 гектаров земли. А через два года уже 5000 было засеяно яровой пшеницей, урожай составил 20 центнеров с гектара. Это была победа! Десять тысяч тонн зерна — неплохой привесок к целинному караваю, которым порадовал Родину воспрянувший Казахстан… Четырнадцать лет жизни отдал В.Ф. Кулик целине, найдя там свое счастье. Колхоз преобразовался в совхоз «Ливановский», и он трудился везде, где требовали интересы производства. Руководил тракторной и кормодобывающей бригадами, заведовал ремонтными мастерскими, был слесарем и механиком отделения, медником и шофером.

Родился Василий Федорович в 1919 году в селе Гуляй Поле Запорожской области, в семье середняка, — рассказывает дочь ветерана. — Закончив всего 5 классов, он пошел работать в колхоз, позже поступил в ремесленное училище, где учился на тракториста. Но летом 41-го мирную жизнь советских людей нарушила война… Как и многие фронтовики, наш отец не любил вспоминать о войне, говорил только, что ничего хорошего на той проклятой войне не было. Знаю, что отец попал на фронт, когда ему было 23 года. Служил шофером в автороте в составе 346-й стрелковой дивизии 4-го Украинского фронта. Весной 44-го освобождал Севастополь, был ранен в обе ноги, лежал в госпитале, однако после выписки опять возвратился в строй, но уже в войска 3-го Белорусского фронта. Отвечая на наш с братом вопрос: «Папа, а страшно было на войне?», отец говорил: «Конечно, страшно. Но страх потерять родную страну оказался сильнее страха смерти». Долгожданное известие о Победе он встретил в Германии, в небольшом городке на берегу Одера, где ему пришлось задержаться ещё примерно на год: советские войска помогали местным жителям налаживать мирную жизнь. Демобилизовался отец в 1946 году. Боевые заслуги Кулика Василия Федоровича были отмечены орденом Отечественной войны II степени (1985 г.) и юбилейными медалями в ознаменование Победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне. После окончания войны на возвращающихся с фронта ветеранов была возложена не менее трудная задача — в кратчайшие сроки восстановить разрушенное хозяйство. Вернувшись в родной колхоз, Василий Федорович также не остался в стороне — он снова сел за баранку грузовика, а в страду работал трактористом и комбайнером.

В мае 54-го он одним из первых в колхозе поехал по призыву партии на освоение новых земель Казахстана. Был назначен бригадиром тракторной бригады. Там же, на целине, запорожский парень Василий Кулик встретил свою вторую половинку — Фёклу Бойко, которая была уроженкой Кустанайской области. Жили и работали в целинном совхозе «Ливановский». Вскоре в молодой семье появились дети — я и мой брат Василий. В 1958 году Василий Федорович вместе со своей передовой бригадой получили почетное право быть участниками Выставки достижений народного хозяйства в Москве. В нашем семейном альбоме даже сохранилась одна черно-белая фотография, на которой целинники запечатлены на площади перед павильонами ВДНХ. За свой ударный труд на целине наш отец был удостоен ордена Трудового Красного Знамени (1957г.), нагрудного значка ВЛКСМ «За освоение новых земель» (1955 г.), медали «За освоение целинных земель» (1956 г.), а также не раз награждался Почетными грамотами, ценными подарками и премиями. А спустя ровно десять лет наша семья переехала в теплый Крым, куда отца позвал старый друг по целине Мадорский Борис Львович, который долгое время возглавлял совхоз «Ливановский», а здесь, в Черноморском районе, он был назначен первым директором нового совхоза «Красная Поляна», основанном в 1966 году. Тогда молодому хозяйству остро требовались рабочие руки, поэтому здесь были очень рады переселенцам из других областей страны. Наш отец сначала съездил в Крым «на разведку», а вернувшись — занялся переездом своей семьи и одновременно агитировал других целинников. В итоге, в совхоз переехали ещё десять семей!

Альжапаров Казбек Калиевич родился 29 декабря 1923 года в поселке Ливановка Коломенской волости Кустанайской области. С восьми лет Казбек уже зарабатывал на кусок хлеба, помогая своему полуграмотному отцу ухаживать за колхозным скотом. А за околицей разбегались две дороги: одна в райцентр Денисовку, другая — в Джетыгару. И Казбек знал: когда-то по одной из них он уйдёт из отчего дома. В конце 30-х в Ливановку вернулся Кузьма Зиненко, — вспоминает Казбек Калиевич. Он служил в кавалерии. Мы, мальчишки, гурьбой за ним ходили. Усы, как у Буденного, гимнастерка, галифе, сапоги со скрипом, выправка — девки деревенские млели при одном его взгляде. Вот и решили мы с моим дружком закадычным Кирюхой Журным — будем только военными. Получили документы об окончании школы, написали заявления военкому с просьбой направить нас в военное училище и затемно, ничего не сказав родителям, отправились в военкомат. Находился он в городе Джетыгаре, до которого от Ливановки 50 с лишним километров. Пешим ходом к вечеру пришли. Наутро — к военкому. Он выслушал нас, расспросил. Узнав, что ушли мы без ведома родителей, отправил обратно: «Придёт время, призовем, тогда и поговорим об училище…» Друзья на этом не успокоились — пошли в районное Общество содействия армии, авиации и флоту. Там их энтузиазм оценили и приняли инструкторами. Ездили по колхозам, учились сами и учили других стрелять, бросать гранату, надевать противогаз, копать окопы, ползать. Они словно предчувствовали грядущую войну. И кто знает, может быть, эти навыки и помогли Альжапарову выжить в свинцовых метелях. Из глухого дальнего села Ливановки 15 июня 1942 года его призвали на войну, привезли на станцию Юг под городом Молотовым — теперь это Пермь. Где новобранцы должны были пройти обучение. «Обучали» оригинально: со станции солдаты носили на себе брёвна за 18 километров. 8 человек на одно бревно. И так три месяца. А в июле — на передовую. Оружие добывали себе по ночам: ползали по полю боя в поисках винтовок. В августе 42-го я получил в наступлении первое ранение, — вспоминает старый солдат. — Осколок мины пробил ногу. Прижали нас гитлеровцы своим огнем к земле — головы не поднять. А выползать надо. И я пополз… задом. Думаю, в голову попадут — мучаться не буду. Часов 6 так выползал. Уже ночью на меня разведчики наши наткнулись, помогли до медсанбата добраться. Если бы не они, до рассвета вряд ли б дожил…Прошёл боевой путь в составе войск Центрального, Западного и Третьего Белорусского фронтов. Принимал участие в битве под Москвой, освобождении Калининской, Смоленской, Витебской областей, Прибалтики, Восточной Пруссии. Победу встретил в г. Кенигсберге. Продолжил войну в Манчжурии и завершил её в Порт-Артуре. Солдаты, штурмовавшие Берлин, оставили свои автографы на стенах рейхстага. Солдаты, для которых война закончилась на Тихом океане, расписались на внутренних стенах маяка Порт-Артура.Среди тысяч других была там и такая подпись: «Казбек Альжапаров, Кустанайская область, Казахстан» В Ливановку вернулся с боевыми наградами, пятью нашивками о ранениях и партбилетом в кармане гимнастерки. Красную книжицу ему вручили перед боем в августе 42-го. Она и определила его мирную жизнь. Партия укрепляла кадры вчерашними фронтовиками.

Приехал в райком партии на учёт становиться, а меня в инструкторы сватают, — рассказывает Альжапаров. У меня, говорю, только школа за плечами. Зато фронтовые университеты прошёл, отвечают. К тому же односельчанин в райкоме нашелся — Илья Сербин. Уговорили. Год отработал,вызывают на собеседование в Кустанай, инструктором сельхозотдела в обком предлагают. Первым секретарём тогда был Козлов. Перевели его из Свердловска для укрепления и наведения порядка. Это было время, когда по ночам работали, «как товарищ Сталин». Как сейчас помню ночное бюро обкома и грозный рык Козлова: «Зачем вы его рекомендуете? Он не специалист сельского хозяйства, без образования…» «А когда ему было время учиться в институте? — вступился второй секретарь обкома Тохтамысов. Собеседование он прошёл, и все члены бюро согласны с кандидатурой». Начинал инструктором, а в 50-м уже работал вторым секретарем Введенского райкома партии. Вызывают однажды на бюро обкома, — вспоминает Казбек Калиевич, и объявляют: принято решение методом народной стройки построить железную дорогу от станции Моинты до станции Чу. Что позволит сократить расстояние до Алма-Аты. В ту пору мы из Кустаная добирались до столицы через Новосибирск. Десять суток уходило на дорогу. Словом, строительство стратегического значения. От Кустанайской области направляются 300 человек. Возглавляет их заместитель председателя облисполкома Михаил Ушанкин. Комиссаром назначается Казбек Альжапаров. Метод народной стройки: за каждой областью закреплен свой участок будущей магистрали. Технику имели только строители от Караганды и Алма-Аты. Вооружение остальных отрядов: лопаты, кирки и тачки. Пески, солонцы, нещадная жара всех уравняли. Работали от зари и до зари. Порой приходилось отсыпать полотно высотой до 8-ми метров. Естественно, между областями шло соревнование, итоги которого регулярно подводил секретарь ЦК компартии Казахстана Круглов. И кустанайцы неизменно были впереди. Нам удалось с первых дней установить военную дисциплину и организацию труда, — рассказывает Казбек Калиевич. Сказалась и удалённость нашей области от места строительства — пешком не уйдёшь. А вот некоторым областям пришлось искать замену дезертирам — что греха таить, случалось и такое. Тем не менее, к осени, за полгода дорога была построена. Строители от Кустанайской области признаны лучшими. А спустя год приказом министра путей сообщения СССР мне присвоено звание Почётного железнодорожника с вручением соответствующего знака…Этот знак под номером 79917 Альжапаров поместил рядом с боевыми наградами. Хотя трудовых у него тоже хватает: только орденов Трудового Красного Знамени три. Но это уже другая история… Сверстник Альжапарова, погибший на той войне поэт Павел Коган, в своих стихах верил, что «мальчики иных веков, наверно, будут плакать ночью о времени большевиков». Столько грандиозных, даже по своей трагичности, событий на одну человеческую жизнь выпадает не каждому. Началось освоение целинных и залежных земель, и Альжапаров снова на передовой — три райкома партии возглавлял.Был 2-ым секретарем Введенского, Орджоникидзевского, Мендыкаринского райкомов партии.Наладит дела в одном районе, его переводят в другой — на укрепление. В ту пору ему довелось близко познакомиться с Динмухамедом Кунаевым. Которого он боготворил. Человек занимал такие посты, а был удивительно прост и доступен, — рассказывает Казбек Калиевич. В мою бытность первым секретарем Джетыгаринского райкома партии мы приняли решение: никаких времянок в целинных совхозах не строить — только капитальные объекты и капитальное жилье. И вот узнаю, что бюджет области и района утверждён и в нем не заложены средства на строительство двух домов культуры. Хотя мы их в бюджет «забивали». Областное начальство разводит руками, на республику ссылается. Жди, дескать, следующего года. То есть на два года два совхоза остаются без центров культуры. Принимаю решение ехать в Алма-Ату, к Кунаеву. До этого были у нас мимолётные встречи на полях, и я не предполагал, что он меня запомнил. Выхожу на помощника, тот докладывает и сообщает мне, что Демеке ждёт через 30 минут. Проблему решили за 5 минут. Зато ещё полчаса он расспрашивал меня о делах в районе… Осень 64-го выдалась на севере Казахстана дождливой, уборка урожая шла тяжело. Кунаев приехал в область и ездил по районам 17 дней — такого никогда больше не случалось. Двое суток он знакомился с ходом жатвы в Джетыгаринском районе, который в областной сводке занимал предпоследнюю строчку. Вызывают на бюро обкома по итогам пятидневки, — посмеивается сегодня Казбек Калиевич, хотя тогда было совсем не до смеха. — Обычно отчитываются начальники сельхозуправлений. А тут первый секретарь обкома Бородин поднимает меня и устраивает форменный разнос — я в ту пору был у него в немилости. Его прерывает Демеке и говорит: «Андрей, ты не прав. Казбек делает все правильно. Тока земляные, раскисли. Положить на них зерно — смешать с грязью». И все члены бюро согласно закивали головами. Так я избежал наказания, которое было очевидным. Что характерно? В тот день Кунаев улетал в Москву на пленум. Он встал, извинился перед членами бюро, сказал, продолжайте работать, и вышел из зала. Никто не кинулся его провожать, сопровождать. На обкомовской машине он уехал в аэропорт, сел в рейсовый самолет и улетел. Ты можешь сегодня себе представить, чтобы так улетел аким области? О более высоких фигурах я и не говорю… Затем Альжапаров работал на руководящих должностях в партийных и советских органах области, в должности 1-го секретаря Жангельдинского, Джетыгаринского райкомов партии, зам. Зав. отделом пропаганды и агитации Кустанайского обкома партии, пред-я Ленинского райисполкома, пред-я Тургайского облсовпрофа,был председателем Тургайского райисполкома, и на других ответственных участках партийной работы. Альжапаров — автор книги «Наш след в истории: воспоминания и размышления».

В 2004 году принимал участие в мероприятиях, посвященных 60-летию освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, спустя год — в Параде Победы в Москве и в 2010-ом — Параде Победы в Астане. За боевые и трудовые заслуги награждён орденами Отечественной войны I степени, тремя Трудового Красного Знамени, орденом Знаком Почёта, медалями «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией», «За победу над Японией», и другими правительственными медалями. Альжапаров Казбек Калиевич являлся почетным гражданином города Костаная. Скончался в октябре 2013 года

Имя Байдельдинова Лайка Амировича широко известно в научных кругах республики Казахстан и за ее пределами. Лайк Амирович доктор философских наук, профессор, академик Академии социальных наук Республики Казахстан, академик Академии политических наук Республики Казахстан, почетный заведующий кафедрой политологии Казахского государственного университета имени Аль-Фараби, он всю свою жизнь отдал служению науке.

Конец ознакомительного фрагмента.