Магические хроники. В поисках истины

Александр Николаевич Ссорин

Было это давно. Настолько давно, что драконы ещё не покинули Александрию, и тьма не опустилась на эти земли. Люди называли эти времена «Золотым веком», иные же – «Имперской эпохой». То было удивительное время расцвета людей, возвеличивания магии, борьбы разума над первобытной яростью.В одной из ничем не примечательных деревенек огромной империи родился мальчик, которому судьбой было предначертано изменить этот мир.

Корректор Анастасия Олеговна Игнатенко

© Александр Николаевич Ссорин, 2022

ISBN 978-5-0056-1796-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава I

Пришествие зла

Было это давно. Настолько давно, что драконы ещё не покинули Александрию, и тьма не опустилась на эти земли. Люди называли эти времена «Золотым веком», иные же — «Имперской эпохой». То было удивительное время расцвета людей, возвеличивания магии, борьбы разума над первобытной яростью.

В одной из ничем не примечательных деревенек огромной империи родился мальчик, которому судьбой было предначертано изменить этот мир. Но то дела будущего, сейчас же молодой юноша — ученик колдуна неспешно размышлял над рукописями, в которых мудрёным почерком были начертаны магические формулы.

С тех пор, как учитель отправился в путешествие далеко на восток, за высокие хребты древесных гор — царства энтов, о нём не приходило никаких вестей.

Небольшая деревенька, в которой не происходило ничего важного, стала домом для юного Тита — ученика того самого старого мага. В отсутствие учителя он принялся исполнять роль местного знахаря. Хотя жители деревни опасались разговаривать с юношей из-за его дара, тем не менее, деревенские жители с завидной регулярностью обращались к нему в час нужды.

Так, в низеньком, но уютном домике на краю маленькой деревни спокойно жил молодой волшебник, сердце которого жаждало странствий и приключений.

Утро Тит проводил за неспешным завтраком, обязательно за чашкой ароматного чая со свежими пирожками, купленными на рынке. В обед он выходил на улицу. Прогуливаясь по узеньким дорожкам, молодой волшебник посещал дома жителей деревни в надежде, что хоть кому-то понадобится его помощь.

Однако больше лекаря деревенским жителям нужен был волшебник, который мог бы помогать в поле: варить зелья для борьбы с сорняками, читать заклинания для улучшения почвы, разгонять дождливые тучи и помогать справляться с духотой жаркого дня.

Вечера же проходили за чтением книги. Неважно, был ли это захватывающий приключенческий роман, или же научный трактат — юный Тит впитывал информацию, как губка.

Грядущий день не обещал быть чем-то особенным. Звери и птицы пели свои вечерние песни, подувал лёгкий ветерок, а крестьяне спешили вернуться с полей. Этим тёплым летним вечером Тит сидел на лавочке у дома и безмятежно читал книгу. Всё казалось идеальным, но внезапно тишину разрушил вбежавший сосед. Волосы его были растрёпаны, глаза широко раскрыты от ужаса, а руки дрожали. Лицо его было искривлено от страха, словно он призрака увидел.

— Т-там это… Стефан… а я…а он — заикаясь, Сэм пытался выдавить из себя осмысленное предложение, но ничего не получалось.

Что-то подсказывало Титу, что нужно непременно идти вслед за мужчиной. Действительно, в этом тихом и благодатном краю редко происходят события, которые можно назвать действительно странными, а потому сейчас волшебник чувствовал, что вот-вот столкнётся с чем-то необычным.

Низкорослый, но крепкий мужчина вёл мага сквозь всю деревню к лагерю лесорубов, которые так часто посещали местную корчму. Этот вечер не стал исключением, поэтому лагерь пустовал — хорошее время для того, чтобы всякий сброд занял его на ночь.

Любопытство молодого мага подогревали и слухи, что начали ходить по деревне с недавних пор, будто в лесу лихо завелось: скотину похищает, оставляет странные следы на деревьях, однако лесорубы клялись, что ничего подобного не замечали.

Вот уж и крестьянские хаты остались позади, золотистые поля, как внезапно Титу стало не по себе. Проходя мимо пасеки, что располагалась перед самой кромкой леса, юноша обратил внимание на холод, идущий от самих ульев, словно внутри них были вековечные льды северных пустошей. Подойдя к одному из ульев, маг, зная, что медоносные пчёлы уже спят, аккуратно приподнял крышку. По спине тут же побежали мурашки. Все пчёлы были мертвы, а соты и деревянные стенки были покрыты инеем. Эти пчёлы — подарок деревне от старого мага, который привёз их из далёкой страны на юге. То были волшебные пчёлы, которые трудились и создавали особенный мёд, что мог излечить опасные раны. Сделать такое мог только очень могущественный колдун, ибо лишь очень тёмное колдовство могло навредить этим волшебным созданиям.

Душа юного мага буквально «ушла в пятки». Руки затряслись, ведь если со Стефаном приключилось нечто похожее, то это значит, что Титу придётся сражаться с этим колдуном. Хотя его собственные знания и были обширными, но никак не могли сравниться даже с выпускниками академии боевых магов, не говоря уже о мастерах. Словом, настроение у волшебника предательским образом исчезло, уступив место панике.

Тем временем, путники подошли к лесу. Хотя лесопилка и была расположена практически на опушке, тем не менее, Тит заметил, что лесные птицы и звери замолкли. Было слышно лишь завывание ветра меж стволов ночной пущи. Что-то не так. Некоторые деревья были словно иссушены — мёртвые, рыжевато-ржавого оттенка, они смогли бы испугать любого, кто достаточно хорошо знаком с этим лесом. Так и Тит, живший в этой деревеньке с тех самых пор, как учитель забрал его из отчего дома, прекрасно знал этот лес, каждую тропинку, каждый кустик и деревце. Теперь же юный маг не на шутку взволновался.

— В-вот! — мужчина указал на тело, лежащее возле аккуратно сваленных брёвен.

Это был Стефан — один из жителей этой тихой деревеньки. Даже не приступив к детальному осмотру, Титу сразу стало понятно, что бедняга мучился. Его поза, иней на коже, широко открытые глаза и застывшая гримаса ужаса на лице — всё это подтверждало страшные догадки волшебника. Зло поселилось в этом лесу. Оно не успокоится, пока не истребит всех жителей, одного за другим. Какие бы цели оно не преследовало, ясно одно, его цель — деревня. Быстро совладав с собой и сбросив оцепенение, Тит решил более тщательно осмотреть тело. В его сердце теплилась надежда. Надежда на то, что всё это — лишь ужасное стечение обстоятельств, не более. Словно и нет никакого зла, шныряющего по округе, а Стефан стал лишь случайной жертвой дикого зверя. Поначалу так и было, рваные раны, словно от укуса волка или крупной собаки, а иней маг готов был списать на морок или же на достаточно прохладную погоду, не характерную для середины лета. Всё, что угодно, лишь бы отвлечься от дурных мыслей. Однако стоило волшебнику рассмотреть раны, как стало понятно — сбылись худшие опасения. Из рваных ран сочился чёрного цвета гной, а на лице были остатки высохшей пены.

— Нужно отсечь ему голову и сжечь тело. Сейчас же! — сотни мыслей роились в голове мага. Как мог кто-то превратить его соседа в зомби? Почему именно эта деревня? Что за колдун способен на такое?

Языки пламени взвились высоко в небо, исполняя свой опасный танец. В воздухе витал чудовищный запах смерти. Зло ощущалось каждой частичкой тела. Оно буквально пронизывало всё вокруг. Бездействовать было больше нельзя. Дождавшись, когда догорят последние угли, Тит распорядился, чтобы его сопровождающий бежал по той же тропе, по которой они добрались сюда, обратно в деревню. Волшебник же, собрав в кучу оставшуюся от костра золу, начал творить магию. Расчертив круг первой попавшейся палочкой, Тит засыпал его золой, в которой чудесным образом выжигались древние символы. То была магия очищения, изгнания злых сил, чтобы дух Стефана нашёл дорогу в чертоги предков.

Всю ночь Тит пытался сдержать наступающую тьму, не дав ей выйти за пределы леса. С первыми лучами солнца волшебник смог, наконец, выдохнуть. Зло не могло показаться днём. Свет солнца стал бы гибелью для всякой мерзости.

Опираясь на свой посох, юный волшебник медленно поплёлся в деревню. Хотя он смог сдержать зло, но это была капля в море. Уж точно ему не удалось бы в одиночку противостоять тому, что скрывалось во тьме лесной чащи.

К пущему удивлению Тита, жители деревни вняли словам очевидца, что был с волшебником. Все они собрались перед домом старосты, бурно обсуждая, что же им делать дальше.

— Нужно уходить отсюда!

— Нам не убежать от этого.

— Нужно хотя бы увести детей!

— В деревне нет столько лошадей, чтобы вывезти хотя бы дюжину детей, — решил взять слово Тит, — если же снарядить повозку, то зомби нагонят их ещё ночью.

— И что же ты предлагаешь?

— Спрячьте детей в подвалы домов, да посыпьте солью перед входом. Так мёртвые не смогут учуять живых.

На том и порешили. Все жители понимали, что бой дать придётся в любом случае, но так хотя бы дети спасутся. Может быть. Тит уже не мог точно сказать. Хотя мёртвые действительно не смогут учуять за солью живых, но вот что делать с колдуном, что их ведёт. Его магия могущественна и величава в своей смертоносности. Прошедшая ночь ясно дала понять, что если Тит и сойдётся в битве с этим чернокнижником, то живым точно не выйдет. Поэтому сейчас его охватил лёгкий озноб, пробивающий от пят до самой макушки.

В то время, пока Тит пытался справиться с собственными эмоциями, деревенские жители деятельно приступили к подготовке грядущей битвы. Все понимали, что большинство рассвета не увидит, однако все старались, сооружая баррикады и готовя нехитрое оружие: у кого вилы, у кого топор, кузнец и староста смогли найти у себя в закромах более-менее сносные мечи и слегка проржавевшую кольчугу. Крестьян нельзя было назвать воинами, даже ополчением назвать было тяжело, однако все они сейчас в едином порыве стремились помочь друг другу в нелёгком деле защиты семьи от зла.

Выгодно от крестьян отличались сатиры — два десятка этих лесорубов были вооружены куда как лучше обычного крестьянина. У них были и щиты, и мечи, и луки, у двоих виднелись секиры. Они и составили основной костяк этого импровизированного ополчения.

Хотя сотня вооружённых человек могла внушить опасения любой банде, но враг был куда страшнее. Мёртвым плевать на количество, плевать на сталь клинков и топоров. Мёртвые будут вгрызаться в плоть живых, не замечая ран. Они не чувствуют боли, не чувствуют пощады. Они ведомы лишь злой волей своего хозяина.

Решив не упускать впустую время, Тит вернулся в свой уютный домик, где ничто не напоминало о том, что грядёт нечто страшное. Вот возле камина калачиком свернулась белая кошка, на столе, возле недопитого чая, лежал недочитанный фолиант. Лишь звук часов нарушал тишину. Не став предаваться отдыху, волшебник спустился в подвал, где они с учителем смастерили алхимическую лабораторию. Там же ровными рядами вдоль стен стояли шкафчики со всевозможными зельями и ингредиентами. Времени на изготовления новых не было, поэтому Тит похватал с полок всевозможные необходимые склянки и пробирки. Из библиотеки он прихватил с собой рукописи с особенно большими заклинаниями, некоторые из них были написаны ещё руками его мастера.

День клонился к закату. Солнце уже начало опускаться за горизонт, но пока ещё не совсем скрылось, что давало деревенским жителям ещё немного времени на подготовку, хотя его всё так же катастрофически не хватало. Нужно было ещё много всего сделать, однако было слишком поздно. Оставалось лишь ждать.

Хотя крестьяне знали, что участь их не завидна, они не отступили, решительно ожидая часа битвы. Все старались подбодрить друг друга, и, несмотря на откровенно небольшие шансы выжить, это помогало. То тут, то там были слышны разговоры на совершенно отвлечённые темы: кто-то обсуждал посев урожая, кто-то предстоящую большую ярмарку, словно и не было никакого страха и угрозы. Люди верили, надеялись пережить эту ночь, хотя Тит этих надежд явно не разделял. Он готовился. Готовился не совсем так, как остальные. Он вырисовывал на теле руны, дабы уберечься от зла и не дать скверне завладеть им. Он вырисовывал магические круги на земле, создавая ловушки. Наконец, он сделал простейшие обереги, изготовлению которых научили волхвы северных варваров.

Солнце медленно заходило за горизонт, до последнего оттягивая момент схватки. Последние лучи были особенно запоминающимися. Раскрасив в алый цвет небо, они, медленно исчезая, уступали место тьме. Резко набежали тучи. Заслонив небо, они скрыли лунный свет, который хоть как-то мог напоминать людям, что надежда всё ещё есть. Где-то вдалеке послышались раскаты грома, но к удивлению людей, за ними не последовало молний. Лишь звуки. Складывалось такое ощущение, будто сама земная твердь разверзлась, выпуская из её недр отвратительных чудовищ.

Гром оборвался также резко, как и начался. За ним последовала гнетущая тишина. Не было слышно ни ночных птиц, ни воя волков. Лишь тишина. Внезапно, где-то в глубине леса раздался рёв. Это был рёв многих десятков людских голосов. Этот ужасающий хор медленно, но верно приближался к деревне. Из-за туч лунный свет не мог пробиться, чтобы хоть как-то осветить пространство. Дальше света факелов не было видно ничего.

Кто-то из лесорубов выстрелил горящей стрелой из лука. Он попал аккуратно в полосу земли, щедро облитую маслом. Тут же вспыхнул огонь. Стена пламени словно преграждала путь для идущей из леса нечисти. Однако, несмотря на освещённую в свете огня опушку леса, поле всё ещё находилось во власти мрака ночи.

Методично, медленно прицеливаясь, были подожжены все стога сена, создав, таким образом, большое видимое пространство.

Вдали раздался грохот. Нежить уже достаточно близко подошла к деревне и сейчас попадалась в ловушки, расставленные крестьянами и волшебником. По мере приближения монстров, всё чаще и чаще срабатывали ловушки. Наконец, увидев первые силуэты, немногие лучники из сатиров выстрелили по ним. Словно не заметив, зомби продолжили свой мёртвый марш.

Деревенские жители в страхе ожидали приближения зла, спрятавшись за импровизированными укреплениями из досок, мешков с землёй, телегами и прочими предметами крестьянского быта.

Тит понимал, что если ничего не предпринять, то мертвецы дойдут до живых. Сжав волю в кулак, он выпрямился, вглядываясь во тьму, клубившуюся вокруг деревни. Приказав жителям закрыть глаза, волшебник выпустил в густые клубы тьмы несколько ослепительных пучков света. В конце концов, лишь свет мог противостоять тьме.

— Стреляйте по ним горящими стрелами! Сожгите их! — выкрикнул в толпу маг. Тут же во тьму полетели огненные стрелы, поджигая мёртвую плоть нападавших. Тит старался помогать, поражая мертвецов молниями, огненными шарами и лучами света. Однако существенных результатов это не давало, ведь из-за отсутствия видимости, большинство заклинаний и стрел уходило в пустоту.

Вскоре зомби добрались до первой линии обороняющихся. Тьма двигалась вслед за мертвецами, медленно, но верно поглощая всё свободное пространство. Даже факелы не помогали разгонять густую темноту. Хоть сердца обороняющихся и были полны решимости защищать свои дома и семьи, но злу словно не было конца. Вереницы мертвецов, исполняя злую волю могущественного колдуна, стекались с окрестных кладбищ к этой крохотной деревеньке.

Когда последний свет факела первой линии обороны погас, из тьмы стали раздаваться крики боли и отчаянья. Люди остались без света. Последняя надежда для обороняющихся угасла, когда Тит на глазах у крестьян пал, вместе с бригадиром лесников — крупным сатиром, облачённым в добротную кольчугу и вооружённым здоровенной секирой.

Спустя короткое время, все звуки резко стихли. Казалось, вот она — победа, но недолго ликовали защитники. Вскоре до последнего ряда обороняющихся донёсся могильный холод, который увлёк за собой зеленоватый туман. Мертвецы больше не появлялись. Тьма отступила. Однако её место занял куда более грозный враг. Туман оказался ядовит. Жители стали задыхаться, буквально выплёвывая свои лёгкие. Это был конец. Туман проникал везде и всюду. В каждый дом, в каждую щёлку. Даже те, кто спрятался в подвалах, не смогли укрыться от него. Крики агонии умирающих были слышны до самого рассвета.

Первые лучи солнца озарили небосвод, окрашивая его в алые оттенки. Зло отступило, но не было слышно ни радостных возгласов выживших, ни пения птиц, ни утренних криков петухов. Лишь маленький мальчик ходил меж павших тел деревенских жителей.