Война, которую назвали «странной»

Александр Некрич, 1961

В этой книге рассказано об одном из сложнейших периодов Второй мировой войны, получившем в истории необычное название – «странная война», «сумеречная война», «война утраченных возможностей». События, происходившие в первые месяцы войны, – с сентября 1939 г. по апрель – май 1940 г., – и в самом деле были необычными. Две крупные европейские державы – Англия и Франция – находились в состоянии войны с Германией, но в действительности военных действий не вели. Из этой книги читатель узнает, почему это произошло. Автор на основе широкого использования различных источников не только знакомит читателей с историей крупных капиталистических государств, но и сообщает интересные факты из истории Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии, Люксембурга. Читатель познакомится с тем, как же случилось, что все эти государства пали жертвами гитлеровской агрессии, узнает о попытках империалистов превратить начавшуюся войну с Германией в войну всего капиталистического лагеря против Советского Союза. Отдельная глава посвящена судьбе Чехословакии и Польши, ставших жертвами фашистской агрессии.

Глава I

Война началась так…

Нападение гитлеровской Германии на Польшу

В фашистских планах установления господства над Европой агрессия против Польши занимала важное место.

Политическое значение этой агрессии для фашистской Германии состояло в том, что после захвата Австрии и Чехословакии разгром Польши означал бы установление безраздельного господства Германии в обширном районе восточной части капиталистической Европы. В результате поражения Польши уничтожались бы остатки политических связей Франции в этой части Европы и был бы нанесен смертельный удар ее системе союзов.

Экономическое значение агрессии состояло в том, что Германия получила бы в свои руки огромные продовольственные и сырьевые ресурсы и возможность жесточайшей эксплуатации многомиллионного народа в интересах германских монополий.

На протяжении предвоенных лет гитлеровская верхушка ловко использовала в своих интересах антисоветскую направленность внешней политики панской клики, управлявшей Польшей. 26 января 1934 г. в Берлине было подписано германо-польское соглашение о ненападении. Оно означало, что происходит переориентация польской политики от союза с Францией к союзу с Германией. Гитлеровская клика все предвоенные годы стремилась использовать Польшу как орудие своих захватнических планов. Правителям Польши неоднократно делались прозрачные намеки, что конечная цель Германии заключается в том, чтобы вместе с Польшей напасть на Советский Союз и сделать Польшу своим партнером по дележу награбленного. Панская правящая клика во главе с Рыдз-Смиглы и Беком бросилась очертя голову в самоубийственную авантюристическую политику.

Крайняя агрессивность политики правящей верхушки Польши по отношению к большинству своих соседей (исключая Германию) наряду с полной потерей чувства реальности была едва ли не самой характерной чертой польской внешней политики. В то время министр иностранных дел Бек носился с планом так называемой Третьей Европы. «Третья Европа», которая должна была охватывать обширное пространство от Балтийского до Черного моря, предполагала Польшу в качестве центрального срединного государства, окруженного, по выражению Пилсудского, «естественными протекторатами» — малыми европейскими государствами — от Финляндии до Румынии и от Швеции до Югославии^[5].

Такая «не немецкая и не советская» «срединная Европа» означала по существу попытку польских панов создать антисоветский блок. Польские государственные деятели открыто заявляли, что «расчленение России на ее бывшие составные части отвечает коренным интересам Польской Республики…»^[6]. С 1936 г. в польском генштабе был подготовлен во всех деталях оперативный план ведения войны против Советского Союза^[7]. Клика Рыдз-Смиглы — Бека, вступив в опасный сговор с Берлином, готовила Польше горькую участь.

Бывший французский посол в Варшаве Леон Ноэль писал в своих мемуарах: «В плане общей политики Бек по существу постоянно оказывал в это время ценные политические услуги фюреру. „Рабочее сотрудничество“ между ними все развивалось. Польская дипломатия при каждом удобном случае поддерживала маневры Германии, направленные против Лиги Наций, коллективной безопасности, а также против многосторонних пактов о взаимной помощи. Польская дипломатия яростно нападала на Малую Антанту, и прежде всего на Чехословакию. Она подчеркивала также свое абсолютное безразличие перед лицом угрозы, нависшей над Австрией»^[8]. Благожелательная позиция, занятая Польшей по отношению к аншлюсу, подала мысль гитлеровским главарям использовать Польшу при осуществлении своих планов расчленения и захвата Чехословакии. Играя на шовинистических и великодержавных настроениях правящей верхушки Польши, гитлеровцы побудили ее выставить территориальные претензии к Чехословакии. Одновременно они заверяли своих польских «партнеров», что после Чехословакии наступит очередь Советского Союза. Польское правительство с благодарностью проглотило приманку, брошенную Гитлером. В день подписания Мюнхенского соглашения, 30 сентября 1938 г., правительству Чехословакии был вручен польский ультиматум относительно немедленной передачи Польше Тешина. Таким образом Польша нанесла удар в спину Чехословацкой республике в самый тяжелый для нее момент. Однако преступность этого акта и вся его безрассудность вскоре стали очевидны. После захвата чешских земель Германией Польша вместо дружественной Чехословакии получила на своей юго-западной границе враждебную Германию и оказалась открытой для вторжения гитлеровских полчищ с трех сторон. Не успели польские паны отпраздновать свое предательство по отношению к Чехословакии, как началось горькое похмелье. 24 октября 1938 г. гитлеровский министр иностранных дел Риббентроп заявил польскому послу в Берлине Липскому, что Германия хочет вступить с Польшей в переговоры относительно Гданьска и Коридора. Через неделю после окончательного захвата Чехословакии, 21 марта, это требование было повторено Беку, прибывшему с визитом в Берлин. 26 марта 1939 г. Риббентроп в решительной форме потребовал передачи Германии Гданьска и разрешение на строительство экстерриториальной автострады и железнодорожной линии через Коридор.

Перепуганные польские правители обратились в Лондон и в Париж. 31 марта британский премьер Н. Чемберлен объявил о предоставлении Польше гарантий ее независимости, а 6 апреля было подписано соответствующее англо-польское соглашение. 28 апреля Гитлер объявил о денонсации германо-польского соглашения о ненападении от 1934 г. и одновременно о расторжении англо-германского морского соглашения от 1935 г. В Германии началась яростная антипольская кампания. 5 мая Польша отклонила германские требования. Однако польские правители и английский кабинет, каждый со своей стороны, полагали, что им удастся договориться в конце концов с Германией на антисоветской основе. Причем Англия — союзник Польши — была готова ради прямого англо-германского сговора выдать Польшу гитлеровской Германии.

Как показали дальнейшие события, требования, предъявленные Германией Польше, должны были послужить предлогом для оправдания агрессии Германии против Польши, для захвата всей Польши. Уже 24 ноября 1938 г. командующий германскими сухопутными войсками Кейтель издал приказ о подготовительных мероприятиях для внезапного захвата Гданьска^[9]. 3 апреля 1939 г. последовала новая директива Кейтеля о том, что мероприятия для вторжения должны производиться из расчета начала военных операций в любое время, начиная с 1 сентября 1939 г. 11 апреля Гитлер издал директиву, в которой излагались цели «плана Вейс» (нападение на Польшу), в которой говорилось: «Цель заключается в том, чтобы сокрушить военную мощь Польши…»^[10]

23 мая 1939 г. на совещании командующих родами войск Гитлер заявил: «Данциг совершенно не является предметом диспута. Основным является вопрос расширения нашего жизненного пространства на Востоке… Поэтому не может быть и речи о том, чтобы пощадить Польшу. Перед нами осталось только лишь одно решение: напасть на Польшу при первом же удобном случае… Будет война…»^[11] 22 августа Гитлер отдал приказ о нападении на Польшу. Оно было назначено на 26 августа, но затем перенесено на 1 сентября.

Так, день за днем, в течение весны и лета 1939 г. гитлеровская Германия готовилась к нападению на Польшу. Выполнение ее антипольских планов облегчалось прежде всего самоубийственной политикой польского правительства, которое отказалось от помощи Советского Союза, предложенной во время переговоров с английской и французской военной миссиями в Москве. «Лучше Гитлер, чем большевики», — такова была точка зрения правящих кругов тогдашней Польши. Правительство Польши рассчитывало на помощь своих союзников Англии и Франции. В мае 1939 г. между Францией и Польшей было подписано военное соглашение, которое обязывало французскую армию предпринять наступление на Западе для помощи Польше на 15-й день мобилизации после начала нападения Германии. В это же время Польша получила заверения от британской военной миссии, находившейся в Варшаве, что в случае нападения Германии Польша получит 542 бомбардировщика, 500 истребителей и 280 других самолетов. Англичане также обещали поддержать Польшу наступлением авиации на территорию Германии^[12].

Однако то были всего лишь обещания. Англия предоставила Польше кредиты для закупки вооружения и военных материалов при условии, что закупки могут быть произведены только в Англии. Но так как Англия сама нуждалась в тех же видах вооружения и снаряжения, что и Польша, то использовать этот кредит Польша фактически не могла.

Уже в последние дни августа Англия и Франция предпринимали отчаянные попытки добиться урегулирования своих отношений с гитлеровской Германией за счет польского народа и оказывали в этом смысле нажим на Польшу. Так они добились отсрочки мобилизации польской армии, что привело в конечном счете к ухудшению для Польши стратегической обстановки и огромным потерям в войне.

Силы Германии и Польши были далеко не равные. Германия имела 110 дивизий, из которых 53 предназначались для нападения. Польша имела 24 пехотные дивизии, 10 кавалерийских и одну танковую бригаду^[13]. К моменту нападения Германии значительная часть польской армии не успела сосредоточиться и полностью занять позиции.

1 сентября в 4 часа 45 минут утра германская армия начала вторжение в Польшу. Германская авиация подвергла беспощадной бомбежке не только польские войска, но и беззащитные города и селения.

Польские солдаты сражались героически, отстаивая родную землю. Но силы были неравны. Тщетно ожидали польские солдаты помощи союзников. Они не знали, что еще в апреле 1939 г. во время переговоров военных штабов Англии и Франции в Лондоне было принято решение, которое гласило:

«Судьба Польши будет зависеть от окончательного исхода войны, а это, в свою очередь, будет зависеть от нашей способности добиться в конечном счете поражения Германии, а не от нашей способности отвлечь давление от Польши с самого начала»^[14]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

5

См.: Hans Roos Polen und Europa. Tübingen, 1958. S. 261–262.

6

Jon Evans. The Nazi New Order in Poland. London, 1941. P. 24

7

Roos… Op. eit. S. 256

8

Léon Noël. Op. cit. P. 167

9

См.: Нюрнбергский процесс. T. 1. М., 1957. С. 372.

10

Там же. С. 373.

11

Там же. С. 375.

12

См.: Проэктор Д. Германо-польская война. «Военно-исторический журнал», 1959, № 9.

13

См.: Козлов С. Некоторые вопросы стратегического развертывания по опыту двух мировых войн. «Военно-исторический журнал», 1959, № 12. См. также: Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945. T. II, 1958. С. 11.

14

J. R. М. Butler. The Grand Strategy. September 1939 — June 1941. London, 1957. P. 12.