Бисюрья. Территория Ведьм. Чёрное Венчание. Книга 1

Александр Мартюшев

1-я книга из серии книг «Бисюрья — Территория Ведьм», коми-писателя Мартюшева Александра. Это очень рискованная попытка самостоятельно исследовать измененное состояние сознания: гипноз, телепатию и сомнамбулизм, погружаясь в сновидениях в неразгаданные глубины человеческого сознания. Сюжет книги основан на реальных событиях. Древнее Зло никуда не исчезло. Ведьмы, потомки Злого Колдуна, продолжают творить чёрные делишки и в наши дни. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4. Война в астрале

Перед отъездом мне приснился странный сон. «Я со своим войском стою на огромном поле, в боевом порядке. Ждём уже давно. Стоит глухая ночь. Тихо. Медленно, из-за туч выплывает полная луна. Всё вокруг освещается мягким лунным светом. Вдруг, тишину разрывает странный шум быстрое, частое дыхание и топот множества мягких ног. Передние три ряда пеших моих воинов сразу выставляют вперёд свои длинные копья. И тут я сам начинаю видеть, что на нас надвигается огромная шевелящаяся серая масса. Та с ходу и быстро налетает на выстроенные шеренги моих воинов как грозовая туча. И начинает нанизываться сплошным серым комком на выставленные копья. Сразу не останавливаясь, сверху этого быстро образовавшегося вала, начинают прыгать через стоящих воинов с копьями, быстрые и шустрые Бойцовские Псы. Я отдаю приказ своим воинам бросить копья они уже бесполезны и взять мечи, а стоящей позади пехоте вступить в бой. Там сразу начинается жестокая битва. Было видно, что эти многочисленные Серые Псы бесстрашны и свирепы до ужаса, но против моих воинов одетых в прочные железные доспехи и вооруженных острыми мечами — эти хищные серые Воины Ночи, не так опасны, как выглядят на первый взгляд. И вскоре бой превратился в беспощадную резню. Немного понаблюдав за ходом сражения, было уже ясно, что он не продлится долго, я во главе конной кавалерии обошёл поле боя с левого фланга и зашёл в тыл неприятелю. Быстро нашли лагерь противника. Немногочисленная охрана, как только увидела нас, сразу побросала своё оружие и разбежалась в разные стороны. Мои воины начали обходить и осматривать вражеский полевой стан, обыскивая и осматривая палатки. Вскоре нашли спрятавшегося вражеского военачальника и привели его ко мне. Тот худенький, небольшого роста, хотя и одет в доспехи лицо и голову прикрывает шлем, сразу видно, что это малолетний подросток. Ко мне подходит огромный мой воин и спрашивает.

— Как эту Ведьму казнить? На кол посадить или просто отрубить голову?

Я ему ничего не отвечаю, смотрю снисходительной улыбкой на своего врага. Потом спокойно спрашиваю.

— По какому поводу дитя ночи начало войну?

— Ты сам всё знаешь. — Отвечает та сразу с вызовом и с нескрываемой злостью.

— Мы с тобой не пара. Прекрати этим заниматься, иначе мне придётся тебя казнить. Мы совершенно разные люди и у нас нет ничего общего, вряд ли у нас когда-то получится синергия.

— Что это такое, синергия? — Спрашивает та с неподдельным детским удивлением.

— Иди букварь учить и побольше читай умных книжек. — Только ещё хочу что-то добавить, но та перебивает меня.

— Я читаю умные книги, а вот ты ещё не читал Фрейда. Отвечает та мне дерзко.

— Ну и что ты там поняла у этого Фрейда. Спрашиваю я у неё усмехнувшись. Потом добавляю. — Читал я твоего Фрейда, правда не всё и очень мало, но и этого мне хватило понять, что он слишком увлекается кокаином. И наркотический бред принимает за откровения.

После этих своих слов сразу просыпаюсь. Лежу в своей постели и не могу понять, с кем я только что во сне воевал и кто та пленённая девочка-военачальница, которая стояла предомной и держала ответ. Там во сне я хорошо знал с кем воевал, проснувшись же совершенно не смог узнать разбитого и плененного неприятеля.

— Фрейда она видите ли читает. — Удивлялся я, но никак не мог узнать этого ночного персонажа.

До утра я размышлял, что бы это значило, но так и не пришёл к ни какому выводу и не смог узнать того пленника. Мне с детства снились разные сны и я на них просто не обращал внимания. Так что я себе долго голову не морочил по поводу странных снов и на второй день их уже забывал. Хотя, чем-то уже понимал, что есть не только обычные сны, но и Другие, после которых обязательно стоит немного пошевелить своими извилинами, после того как проснулся.

В райцентре мне тётя предложила устроиться работать на хлебозавод, который располагался рядом с её домом сразу за ручьём. Я согласился, далеко ходить не надо, а если не понравится, то со временем найду другую работу или поеду учиться. В Стране Советов без нужной корочки было сложно найти хорошее место. Работа на новом месте понравилась, попробовал там почти все рабочие специальности — от кочегара до экспедитора. Правда иногда приходилось работать сутками, как-то 4 с половиной суток не был дома, был молодым, справлялся. В одиночку, бывало, начинал выгружать большегруз Камаз с прицепом, который был до краёв борта загружен мешками с мукой. Был один такой очень вредный водитель из города. Где-то по пути завёл подружку и всегда выезжал гружённый из города в пятницу, заруливал к ней на выходные, а к нам приезжал ближе к вечеру в воскресенье. В советское время работой не дорожили и в выходной день работать никто особо не напрашивался. Наши грузчики постоянно прогуливали, бухали и в будние дни. Я же от работы никогда не отказывался, тем более платили неплохо. На зарплату тоже не жаловался 400—600р в месяц было обычным делом, в те времена это было очень неплохие деньги. Тётя держала корову и прочую мелкую живность, и я почти не тратил эти деньги, и их у меня уже накопилось довольно приличная сумма. Два раза пытался поступать учиться. В первый раз учителем физкультуры, второй раз на телемастера, но в обоих случаях не получилось — не приняли, так-как я не служил в армии из-за близорукости. Хотя, медкомиссию в местной поликлинике я в обоих случаях прошёл. Через 2 года начал жить с местной девушкой, родился ребёнок и сразу же начались непонятные, резкие перепады настроения. Стоило мне съездить домой и как только я обратно приезжал, резко ухудшалось моё настроение, всё валилось из рук. Это сразу все заметили.

— У тебя там дома кто-то наверно есть. — Начинала скандалить Тоня. — По дому ничего не делаешь, о своем ребёнке бы подумал. При любой возможности домой едешь, после приезда мрачный ходишь, дочку свою совсем не замечаешь. Пора уже определиться, так жить дальше нельзя.

— Да нет там у меня никого. — Раздражённо отвечал я. — Что мне теперь и домой съездить нельзя. — И шёл к тёте Ане ночевать. Та тоже советовала мне, чтобы я перестал так часто ездить домой.

— Тоня приходила к нам и просила дядю Митю отремонтировать дверь, ты это сам что ли не сможешь сделать? Какой ты хозяин, если по дому ничего не делаешь. На два дома жить нельзя. У тебя там дома кто-то есть? — В упор внимательно не мигая, смотрела на меня, словно пыталась заглянуть в мою душу.

— Нет там у меня никого. — Резко отвечал я и пренебрежительно отводил свой взгляд в сторону, не весело думая, что у этих баб только одно на уме.

— Ты очень изменился в последнее время. Вялым, невесёлым стал, ничего тебя уже не интересует, прикладываться часто к бутылке стал, да и на работе начали на тебя жаловаться. Смотри, сопьёшься даже сам этого не заметишь, когда спохватишься, тогда уже поздно будет. — Говорила тихо мне всё это тётя Аня и тяжело вздыхала, словно, замечала и понимала то, чего я в упор не вижу и не хочу замечать.

Я и сам стал замечать, что что-то со мной происходит непонятное и неладное, только вот всё это я никак не связывал с поездками домой.

— Что со мной происходит? — Удивлялся я вслух и не находил ответа.

Много раз я задавал себе простой вопрос, но ответа не было. Может гормональная перестройка организма происходит, детских гормонов счастья вырабатывается меньше, вот хандра и начинается. Думал я наливая себе очередную стопку горячительного напитка, чтобы взбодриться. Организм перестроится и всё наладится, все через это проходят. Надо только просто переждать переходный возраст, вот и все неприятности.

Шли бурно-дурные 90-е годы, соответственно и настроение было такое. Загнанный советский народ от безумной гонки в светлое будущее, словно очнувшись от тяжёлого и дурного сна пытался предстать перед цивилизованным миром реформатором демократических перемен. Но всё это сводилось лишь к ничего не значащим митингам и громким лозунгам ошалевших от свободы слова бывших диссидентов и пустым разговорам на кухне советского обывателя. Умное меньшинство понимали и помнили слова певца-бунтаря Высоцкого, что настоящих буйных мало — вот и нету вожаков и поэтому готовились только к худшему. А одураченное госпропогандой большинство по своему обыкновению думало и надеялось, что скоро всё перетрясётся, надо только переждать и немного потерпеть и наступят лучшие времена. Советское зомбирование давало о себе знать — там на верхах, переключат кнопки и всё чудесным образом измениться к лучшему.

В нашей, Богом забытой стране, чудес в экономике как и в обычной жизни не бывает. Всё обрушилось в один момент — с обвалом рубля.

Допивая очередную 3-х литровую банку с креплённым вином, которую ушлые коммерсанты продавали с машины, кто-то один из собутыльников возмущённо замечал, что раньше на 380 рублей можно было всей семьёй целый месяц жить и ещё оставалось на черный день. Сейчас это палённое и разбавленное пойло, показывал на банку вина, столько стоит. Уже почти каждый по банке выпил и ни в жопу ни в голову не ударило.

— Что будет дальше? Скрипел он от злости своими зубами и сокрушённо мотал склонённой пьяной головой.

Дальше будет только хуже — это многие уже понимали.