Мастер парашютного спорта

Александр Етоев

Валька Мухин стоял на крыше сарая и все никак не решался прыгнуть.

Ручка зонтика жгла ладони, под ногами сухо поскрипывала корочка прошлогодней хвои.

Он оттягивал миг полета, примеривался, приглядывался, прислушивался непонятно к чему.

— Мухин, ты там заснул? — спросил конопатый Борька. — Если струсил, так и скажи. Мы лучше на речку пойдем купаться.

— Струсил, струсил — смотри, как ноги трясутся, — захихикала Капитонова Верка, вредина и Борькина подпевала.

Насчет ног, это она уж слишком, такого над собой издевательства Валька Мухин стерпеть не мог.

Он тихонько обозвал ее дурой, зажмурился и шагнул вниз.

— Да уж, — сказал конопатый Борька, разглядывая его зеленые от травы коленки, — из тебя такой же парашютист, как из мыльницы — подводная лодка.

— Тоже мне, нос морковкой, парашютист, — поддакнула ему Капитонова Верка. — Размечтался.

Валька Мухин поднялся с мягкой земли, отлепил от майки синий шарик чертополоха и подобрал злополучный зонтик. Голос его звенел от обиды:

— Я, между прочим, в городе сто раз с парашютом прыгал. С вышки, в Парке культуры и отдыха. И вообще — вали с моего двора, девчонок не приглашали.

— Подумаешь! — сказала Капитонова Верка и запрыгала по дорожке к калитке.

Борька сшиб веточкой одуванчик, набычился и сказал:

— Вот и прыгай в своем Парке культуры и отдыха.

Потом добавил, уже от калитки:

— Парашютист с зонтиком.

— Ну и ладно, — сказал Валька Мухин, когда остался один.

Минут десять он ходил вдоль забора, стуча зонтиком о сухие доски. Потом решительно направился в дом, выпил кружку холодного молока и приступил к делу.

К вечеру парашют был готов. Материалу ушло немного: старая двуспальная простыня, полмотка бельевой веревки, а чтобы в полете было за что держаться, пригодилась ручка от швабры, которую он распилил надвое.

Парашют он упаковал в рюкзак и спрятал до утра под кровать.

— Завтра вы у меня умоетесь, поглядим, кто из нас нос морковкой, — думал он, засыпая.

Конец ознакомительного фрагмента.