Мы друг другу больше не нужны

Александр Григорьев

Анна студентка, она хочет окончить институт, но неожиданно встречает молодого человека. Как она сама считает, она влюбляется. Выстроить нормальные отношения ей мешают: её мама, подруга, сокурсник. В итоге наперекор судьбе они женятся, но после четырёх лет совместной жизни разводятся. Анна понимает, что они не могут быть вместе и их жизненные пути расходятся.

Дизайнер обложки Обложка создана в системе Canva

© Александр Григорьев, 2022

© Обложка создана в системе Canva, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0056-1632-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Словно какой — то заученный код,

Повторяют шаги на ступенях за годом год….

Мы ходим и ходим по жизни вверх и вниз.

Словно выполняем жизни каприз….

А. В. Григорьев

Она приняла отношения за любовь, но на самом деле просто так сложились обстоятельства.

Глава 1. Нормальные люди встают в восемь

Лекции закончились и вот она, казалось бы, та свобода, когда ты предоставлен сам себе. Всё, конечно, должно быть наоборот, лекции должны занимать и увлекать. Так как Аня сама выбрала факультет экономики. Но Ане почему — то хотелось от них быстрее сбежать. Она думала, что когда — нибудь она влюбится в свой предмет и будет уделять ему всё своё свободное время. Хотя она одновременно думала, что ей он никогда не пригодиться. Такое противоречие легко уживалось в ней и никак не конфликтовало. Так как Аня думала что это будет когда — то тогда в далёком будущем, и это было конечно не правильно. Но сейчас это было совсем не важно, сейчас Ане необходимо было остаться в институте. Ей предстоял разговор с Викентием Петровичем по поводу сдачи экзаменов, к которым как казалось самой Ане она не готова.

— Викентий Петрович, — обратилась Аня к лектору, с надеждой в глазах.

— Да, я вас слушаю, — отозвался Викентий Петрович.

— Я не много не поняла последний материал, а скоро экзамен. Вы бы не могли мне объяснить подробнее, — попросила Аня.

— Вам никогда не сдать мой предмет, — ответил Викентий Петрович.

Нет он не был грубым и сердитым, он всегда был добрым и отзывчивым, со слов других студентов. Он плохо относился только к Ане и она не знала почему.

— Я всё выучу. Просто мне хотелось понять, а не вызубрить, — пообещала Аня.

— В этом и причина. Вы не можете понять.

— Но вы должны мне помочь….

Викентий Петрович не стал дослушивать, он взял свою папку со стола и направился к выходу. Вся ситуация и слова лектора тут же стали прокручиваться в голове. Она не искала причину в себе, просто неловкость сложившейся ситуации давила на неё. Самое страшное в этом было то, что это никак нельзя было изменить. Она просто стояла и смотрела ему в след. «За что он на меня взъелся? Не понимаю», — пронеслось в голове у Ани.

Аня забыла самый первый день в институте, да это и не мудрено, можно было забыть с первого дня прошло четыре года. Тогда на общем собрании Викентий Петрович сделал объявление о том, что приходить на лекции необходимо к девяти часам. На что она ответила, что нормальные люди работают с восьми. Она никого не хотела обидеть, она просто хотела сказать, что начинать можно и с восьми, но её слова чем — то задели Викентия Петровича и именно с тех пор он затаил на неё обиду.

Аня посмотрела в окно, на улице светило солнце и так манило к себе, последнее осеннее тепло. «Почему — то я всегда боюсь кого — то обидеть, но почему — то меня обидеть никто не боится», — подумала Аня, на щеку выкатилась слеза. Хотелось высказаться, но Аня должна была быть сильнее. «Вот бы все так боялись кого — то обидеть, тогда на Земле было бы меньше таких ситуаций и не надо было постоянно прокручивать в голове, как это всё можно изменить», — подумала Аня и вышла из аудитории.

В голове у неё вертелись последние слова лектора:

«-Вам никогда не сдать мой предмет.

— Я всё выучу. Просто мне хотелось понять, а не вызубрить.

— В этом и причина. Вы не можете понять.

— Но вы должны мне помочь».

«Как же это не справедливо, я сама честно призналась, и сама пострадала за свою правду. Неужели надо молчать».

Аня всячески пыталась сменить тему своих раздумий, но то ли обида, то ли чувства собственного достоинства всё время возвращали в прошедший момент. Аня прекрасно понимала, что она должна быть выше сложившейся ситуации, но переделать себя у неё не получалось.

«Очень плохо когда неоконченный разговор продолжается в голове. Как хочется просто забыть об этом и продолжить жить. Но нет же он всё время прокручивается, словно что — то можно исправить», — вертелось у неё в голове. Как часто мы заблуждаемся и мысленно пытаемся спасти ситуацию. Ане не мешало бы научиться отпускать от себя всё то что уже прошло. Конечно, гораздо было бы лучше, если бы этого не происходило вообще. Разговор всё прокручивался и прокручивался, решение никак не приходило.

Аня шла по улице и ничего вокруг себя не замечала.

— Ты чего такая? — вдруг раздался чей — то вопрос.

Аня остановилась и увидела Семёна, своего однокурсника. Он сидел на лавочке и спокойно ел мороженое. Как же сейчас Ане хотелось про всё забыть и просто наслаждаться прохладой вкусного мороженого. Аня даже представила как подтаявшее молоко растекается по полости рта и заполняет своим вкусом все и её ощущения сконцентрированы только на нём. Аня очень любила мороженое и могла есть его в неограниченных количествах. При чём она не отдавала предпочтения какому — либо из видов мороженого, она любила абсолютно всё мороженое.

Аня подошла к лавочке и сказала:

— Меня Викентий валит, а за что понять не могу.

— А ты приди к нему и покайся, — подсказал Семён и откусил кусочек от мороженого.

— За что? — с изумлением спросила Аня, на время позабыв о мороженом.

— Ты когда — то сказала что он не нормальный, — пояснил Семён.

Аня с удивлением посмотрела на Семёна. Она точно помнила, что такого не было.

— Что ты выставилась? Забыла? В самый первый день в институте ты высказалась, — сказал Семён.

Аня стала перебирать в голове фрагменты из своей жизни. Наша память вообще очень уникальная вещь, если пытаешься вспомнить что — то конкретное, но без привязки к другим действиям, то ни за что не вспомнишь. Но стоит только дать намёк на что — то другое и тут же срабатывает ассоциативное мышление, и в памяти всплывает нужный фрагмент, словно он храниться в какой — то определённой ячейке с конкретным именем, и вот когда ты называешь это имя, тут же получаешь доступ к нужной информации. Если бы точно знать как это работает, то можно стать уникальным.

Вот и сейчас Аня получила некий ключ и у неё в воображении появился тот самый первый день. Она хорошо его помнила, ведь именно в тот день она испачкала подол платья и сильно переживала по — этому поводу. «Как же я буду с испачканным подолом? Это же мой первый день в институте. Все запомнят меня неряхой, а первое впечатление потом сложно изменить», — думала Аня, идя по дороге к институту. Она и не подозревала о том, что у всех остальных ребят точно такой же первый день в институте и они думают о том, какое они произведут впечатление, думают о том, каким будет для них этот первый день. Не то, что бы им нет дела до других, просто именно в такие дни все сильно заняты собой.

Аня встала за ребят, таким образом, чтобы подол её платья не было видно. Она как сейчас помнила, как к ним на крылечко вышел высокий молодой мужчина. Хоть у него была бородка и усы, они не могли скрыть его юного возраста. На вид ему было около двадцати пяти — семи лет. Это был будущий их педагог Викентий Петрович, он вёл основной предмет экономику.

Ребята! — обратился он. — Завтра начнутся занятия, — произнёс Викентий Петрович и все почему — то громко засмеялись, словно он произнёс шутку. — Прошу вас отнестись к этому серьёзно. Занятия начнутся в девять часов утра.

— Все нормальные люди начинают свой рабочий день в восемь, — громко сказала Аня и все снова засмеялись.

— Как вас зовут? — спросил Викентий Петрович и глазами поискал того кто высказался.

— Аня, — ответила девушка.

— Так вот, Аня, вы можете прийти к восьми, — ответил Викентий Петрович и все засмеялись ещё громче. Аня смеялась вместе со всеми, она ничего дурного не желала. Но сейчас ей вдруг стало жутко не ловко. До неё вдруг дошёл обратный смысл сказанного ей.

«Неужели я так сказала? Неужели на это можно обидеться? Невероятно. Я же не имела ввиду что он ненормальный. Я просто хотела сказать, что начать можно и раньше», — мысленно оправдалась Аня.

— Ты правда думаешь что именно из — за этой ерунды он придирается ко мне? — спросила Аня.

— Да. Я так понимаю Селезнёва, что у него на этот счёт другое мнение. Оскорбила ты его до глубины души, — пояснил Семён.

«Так мог подумать только действительно ненормальный человек», — подумала Аня.

— Это вовсе не обидно. Я имела ввиду, что начинать учиться можно в восемь, а не то что он ненормальный.

— Что ты мне то это объясняешь, ты ему объясни, может он и смилостивиться к тебе. Скоро экзамены. Так что смотри сама.

«Я думала: вот она свобода, но вместо этого я получила новую проблему. Как мне начать этот разговор? Если он всё понимает не правильно, то мои объяснения могут сделать только хуже», — подумала Аня.

Семён заметил, что после его объяснений Ане не стало лучше.

— Брось ты! Забудь! Давай куда — нибудь сходим, — предложил Семён. Аня давно ему нравилась, только Семён скрывал это.

Но в глазах Ани Семён выглядел как гонец принесший плохую весть. Девушка понимала, что Семён не причём, но симпатии к нему она больше не испытывала. Можно было сказать, что она испытывала ненависть, словно он не раскрыл ей глаза и не спас от провала, а преподнёс ей новую проблему.

— Хочешь мороженое, — предложил Семён.

— Да иди ты со своим мороженым, — грубо ответила Аня и пошла в направлении дома. Ей сильно хотелось забыть обо всё что сегодня случилось. Испачканный подол платья уже казался такими мелочами, по сравнению с тем что произошло.

Семён растерялся.

— Вот и делай людям добро после этого, — выкрикнул Семён, но Аня не обратила на него внимания.

Удивительным образом, мы все очень по — разному воспринимаем действительность. И нам порою бы проще начать относиться к правде от других и более того брать её на вооружение, но мы к большому сожалению воспринимаем её в штыки и начинаем воспринимать как новую проблему, а человека сказавшего правду начинаем ненавидеть.

Все мечты о свободе оборвались, Аня не могла больше думать о чём — то другом. Нам довольно не просто избавиться от навязчивых мыслей, если в нашей жизни в это же время не происходит что — то значимое.