Узники Средневековья. Часть 1

Александр Геннадьевич Бороздин, 2019

Многие из нас хоть раз в жизни мечтали о чем-то необычном: увидеть летающую тарелку, стать обладателем таинственного устройства пришельцев, попутешествовать во времени. А вот герою данного произведения, мальчику Мише, довелось сполна вкусить прелести подобных приключений. Но вот как из всего этого выпутаться – ответы на этот и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.

ГЛАВА 1

Загадочная находка

Накрапывал прохладный осенний дождик. Тяжелые тучи начали наползать еще под утро откуда-то с северо-востока. К полудню они уже окутали туманной пеленой небольшой уютный городок и окрестности. Ничто не могло укрыться от ненастья. Налипая на стекла машин и витрины магазинов, морось постепенно превращалась в объемные блестящие капли. Время от времени капельки медленно стекали вниз длинными струйками. От этого казалось, будто по ушедшему лету плачут не только серые небеса, но и вообще всё вокруг.

Миша Кузовков возвращался из школы домой и тоже грустил.

Грусть его была вполне оправданна: с одной стороны, непогодой, с другой стороны — въедливой историчкой. Еще каких-то пятнадцать минут назад она настойчиво пыталась вытянуть из него как раз то, что он не успел выучить. Мало того, в самом конце урока она грозилась погонять его в следующий раз по всем Средним векам. А эта, если обещала, погоняет непременно.

«Ну откуда мне знать, чего там творилось в тех веках? Я там жил, что ли?» — спрашивал себя опечаленный паренек.

В душе он был романтиком, может, даже немного поэтом. И хоть солнечные деньки любил больше всего, в мелком освежающем дождике всегда мог разглядеть его скрытую природную привлекательность, и никакая слякотная погода сама по себе не смогла бы так сильно подпортить ему настроение. Но сейчас было дело другое. Осторожно переступая усыпанные разноцветными листьями неглубокие лужицы, Миша никак не мог заставить себя любоваться всем этим пестрым осенним великолепием. Ему упорно не давала покоя стоящая перед мысленным взором физиономия исторички.

«Так долго и подозрительно на меня смотрела. Хорошо, звонок вовремя прозвенел, иначе двойка была бы обеспечена».

Он понимал: как ни старайся, а выкрутиться ему не удастся, и с темой Средневековья придется ознакомиться в самое ближайшее время.

«Ну почему наша жизнь так несправедливо устроена? Всё всегда приходится делать не так как нам хотелось бы, — с обидой продолжал рассуждать про себя мальчуган. — Только представьте, с каким удовольствием все бы кинулись изучать историю, если б можно было делать это не по скучным учебникам, а спокойно перемещаясь во времени. Садишься в специальную капсулу, давишь педаль газа и несешься со скоростью света или даже быстрее куда-то в неизведанные миры. Ведь когда ты попадаешь в прошлое, то сможешь увидеть всё, что там было, своими глазами. Тогда оно и запомнится лучше, и пересказывать интереснее».

Поразмыслив еще немного, он сделал для себя вывод, что из-за не очень долгих путешествий во времени ничего страшного для грядущих поколений не случится, а вот успеваемость на уроках истории от этого заметно повысится.

«Эх, если бы у меня имелась настоящая машина времени, я и сам смог бы махнуть в реальное Средневековье. Побывал бы на полях великих сражений или на рыцарских поединках. Не участником, конечно, а просто посмотрел бы со стороны. Жить-то мне пока еще не расхотелось. А чтоб уж совсем без риска, познакомился бы там со своими сверстниками. Расспросил бы их про обычаи, интересы и прочее. Научился скакать верхом, стрелять из лука или арбалета. А потом, потом…»

Он попытался представить себе, что бы такое совершил потом, но на большее его воображения уже не хватило.

«Да мало ли чем я мог бы там заняться. Разузнал бы всё. Что, да как, да почему. А когда вернусь домой, тогда и спрашивайте, сколько вздумается. Я б вам такого рассказал! А то в учебниках каждый, кому не лень, сочинит неизвестно чего да понапишет всякой всячины. В результате несчастные школьники, вместо того чтобы гулять на свежем воздухе, сидят, как прикованные, обложившись книжками и зубрят всё подряд, будто не люди, а роботы».

Незадачливый мечтатель представил себя корпящим за своим письменным столом в образе грозного, но послушного терминатора. Тот листал один учебник за другим, с бешеной скоростью поглощая всю печатную информацию. При этом Миша сразу отметил, что мощь своих новых стальных мускулов и страшащее телосложение он мог бы с успехом использовать по более прямому назначению. К примеру, от души наказывать многочисленных недругов. А их у него имелось всегда в избытке.

Продолжая рассматривать вымышленного себя как бы со стороны, мальчуган осторожно перевел взгляд на то место, где должна была находиться голова. И тут ему представилось удручающее зрелище. Вместо зловещего красноглазого черепа над могучим торсом робота-убийцы торчал помятый и скособоченный рыцарский шлем. Но самым досадным оказалось то, что шлем своей формой напоминал ржавый чайник из кладовки, в котором отец хранил гнутые гвозди. В довершение всей этой смехотворной картины на кривой носик чайника-шлема были нелепо напялены бабушкины очки.

«Ну и видок, — мгновенно среагировал паренек, и его слегка передернуло. — И чего только с тоски не привидится от этих школьных проблем. А ведь в старших классах мне придется еще усерднее готовиться к урокам, а потом к экзаменам. Тут хочешь не хочешь, а начнешь слепо верить тому, что в этих учебниках написано. Вот тогда и мои несчастные мозги станут такими же помятыми, а голова сделается приплюснутой, как этот чайник, и так же сдвинется набекрень».

Подобная перспектива его совсем не радовала.

«Мы тут учим, учим все эти даты и события до умопомрачения. А всё то, что будто бы когда-то происходило, давно прошло и в нашей жизни никому не пригодится. Не исключено даже, что на самом деле в том темном прошлом всё было совсем по-другому. Может, и самих Средних веков никогда не существовало. А вместо них творилось такое…что ни в сказке сказать, ни пером описать…» — с сомнением прикидывал в уме окончательно расстроенный мальчишка.

Он хотел еще поразмышлять на эту тему и даже попытался прокрутить в голове несколько собственных версий развития цивилизации. Но процесс быстро застопорился, и ему пришлось признать: исторических фактов и информации у него недостаточно.

И словно в подтверждение этому, где-то в закоулках его подсознания начали зарождаться неожиданные суждения:

«Оказывается в истории — да, наверное, как в любой другой науке — не всё так просто. Может, те академики, которые сочиняют для нас учебники, делают не такое уж плохое дело. Ведь, как ни старайся, а без приличного запаса знаний очень сложно представить, как в древности жили люди. Где жили? Что ели? С кем воевали, наконец?»

Миша вдруг обнаружил, что в его многолетней образованности существует нешуточный пробел, если не сказать гигантский провал, который не просто начинает доставлять ему беспокойство, а буквально мешает жить. А вот чтобы его поскорее восполнить, нужно лишь приподнять краешек некоего волшебного занавеса под названием летописные вехи древности. И уже там за этими вехами ему тотчас откроется немало загадочного и неизведанного.

Немного погодя он уже был полон решимости, придя домой, раскрыть так нелюбимый им ранее учебник истории. Затем, удобно устроившись на диване, ознакомиться с бытом и увлечениями такого же, как он, юного отрока, только живущего в эпоху Средневековья.

И, будьте уверены, он обязательно бы так и поступил, если б не одно случайное, а, возможно, неслучайное стечение обстоятельств. Прямо у его ног заманчиво сверкнул золотистой поверхностью плоский прямоугольный предмет. Тот лежал на примятой траве у края тротуара и, казалось, только и ждал, чтобы кто-нибудь обратил на него внимание.

Миша остолбенел.

«Золото! Настоящее!!! Целый слиток!»

Он резко нагнулся и подхватил с травы блестящий брусочек.

«Ого, тяжеленный! Да в нем килограмма полтора веса, не меньше!»

Несмотря на прохладу, всё тело его бросило в жар от осознания тех грандиозных идей и планов, которые с легкостью могли бы осуществиться благодаря такой ценной находке. Он начал быстро вертеть в руках и внимательно разглядывать слиток в надежде выявить на нем циферки или символы, которые бы точно указывали на принадлежность оного к благородному металлу.

Но что это? По мере того, как золотистый брусочек переворачивался другой стороной, на нем обнаружились непонятные кнопки.

«Тьфу ты, неужели не золото? Мобильник, что ли? Но тогда отчего такой тяжелый?» — Миша был в полном недоумении.

При ближайшем рассмотрении он убедился, что и на телефон диковинный предмет тоже не похож.

«Может, это устройство управления какой-нибудь научной аппаратурой или даже секретным оружием?»

А вот с этим предположением в него начало вселяться ощущение причастности к чему-то таинственному и совершенно запретному. К чему-то такому, куда обычным людям путь бывает навсегда закрыт.

«Какой любопытный приборчик! Валяется почти на дороге. Мне в жизни ничего подобного не попадалось. Откуда он взялся?»

Паренек сделал вид, будто крепко задумался. Сам же принялся украдкой оглядываться по сторонам в поисках того растяпы, который умудрился потерять столь странную и явно недешевую вещицу. Одновременно с этим он начал постепенно осознавать, что делает это не для того, чтобы вернуть находку владельцу, а, скорее наоборот, желая оставить ее себе.

Его внутренний голос настойчиво намекал, что этот предмет непростой и в скором времени обязательно пригодится ему самому более, чем кому бы то ни было. Однако то, что приключилось вслед за этим, круто изменило не только ближайшие планы мальчишки, но и роковым образом повлияло на ход всей его жизни.

Вначале боковым зрением он начал понемногу выхватывать из привычной для глаз панорамы дворов, деревьев и крыш нечто противоестественное. Нечто такое, чего здесь раньше никогда не было, да и быть не могло ни при каких обстоятельствах. Быстро сфокусировав внимание на объекте, Миша всего в паре сотен метров от себя обнаружил невысоко над домами летающую тарелку размером с большущую карусель.

Первое, о чём успел подумать изумленный парнишка, — что в этом Богом забытом переулке какой-то заезжий режиссер собирается снимать очередной блокбастер о воинственных пришельцах. И всё в его мыслях, на первый взгляд, казалось логичным, за исключением некоторых подозрительных деталей. Кроме тарелки, он не замечал поблизости ни киношного оборудования, ни актеров, ни режиссера.

Но самым неожиданным оказалось то, что тарелка не собиралась мирно зависать над безлюдным переулком. Почти сразу из-под ее выпуклого днища высветились два тонких искрящихся лучика. Едва коснувшись земли, лучи начали быстро приближаться к обнаружившему аномалию случайному наблюдателю. Мало того, они принялись кружить и извиваться в пространстве так, словно были не лучиками света, а гигантскими щупальцами неведомого, но разумного существа. Мише даже показалось, будто существо это своими лучиками-щупальцами пытается нашаривать что-то в траве. Он как вкопанный застыл на месте и, приоткрыв рот, какое-то время наблюдал, как лучики, а вместе с ними тарелка, продолжают на него надвигаться.

«Ну и дела у нас творятся! — понемногу начал соображать мальчуган. — Если это не галлюцинация, получается, наш городок посетили представители иных цивилизаций! И, похоже, никто, кроме меня, об этом еще не знает. Нужно скорее позвонить другу Сашке».

Миша потянулся к ранцу за телефоном.

«Хотя при чём здесь Сашка? Надо в полицию срочно звонить или сразу в ФСБ».

Номер телефона полиции не был для него секретом, но вот с номером телефона ФСБ возникли трудности.

«Ладно, звоню в полицию, а они там сами пускай разбираются».

И тут невероятная догадка молнией прожгла его сознание:

«А ведь пришельцы наверняка ищут здесь эту штуковину».

Он бросил взгляд на свою находку, которая приятной свежестью заманчиво холодила ладонь.

Все небо было затянуто тучами, поэтому ни о каком ярком солнечном свете не могло быть и речи. Но, несмотря на это, золотистая штуковина с кнопочками сверкала и переливалась так, что немного слепила глаза. Она была настолько прекрасна в своем совершенстве, что уже представлялась подарком судьбы, который выпадает раз в сто лет, и то не каждому.

«Очевидно, этот прибор для инопланетян очень ценный, если они ищут его средь бела дня, даже не таясь. Они только что его обронили и хотят получить обратно. Вот уж нет. Что упало — то пропало. Теперь я его ни за что не отдам», — твердо решил расчетливый хитрован и бросился бежать прочь.

Потрясенный и немного напуганный, он уже не помышлял о звонках куда бы то ни было, а мчался по лужам с такой невероятной скоростью, что даже брызги из-под ног не успевали долетать до спины.

Душа же его восторженно трепетала. И трепетала она неспроста. Ее переполняло предвкушение силы, могущества или каких-то иных сверхчеловеческих способностей. Именно всеми этими способностями, как Миша живо себе представлял, его легко могло бы наделить загадочное устройство пришельцев. Но самым замечательным было то, что сейчас оно не пылилось безделушкой в недрах секретных лабораторий, а находилось у него в руках.

«Вот же оно!!! Уж я найду ему достойное применение».

Преодолев около сотни метров, беглец на миг оглянулся.

Тарелка быстро его нагоняла и находилась уже совсем рядом.

Он хотел еще немного поднажать, как вдруг ощутил нечто неладное. Его собственные, только что такие послушные ноги будто бы наотрез отказывались ему подчиняться. Вначале они слегка одеревенели и стали понемногу заплетаться, а потом и вовсе принялись плавно отрываться от земли.

Догадавшись, что таким образом преследователи пытаются его удержать или, что хуже, втянуть в свой летательный аппарат, Миша попробовал резко остановиться и с силой откачнулся назад. Это помогло — ноги заметно отпустило, а подошвы ботинок вновь привычно коснулись асфальта. После чего он совершил еще несколько обманных движений в стороны и нырнул под ветки тянувшихся вдоль тротуара кустарников.

Пожелтевшая листва заметно поредела, поэтому сквозь нее без труда можно было многое рассмотреть. Так и есть: тарелка зависла метрах в десяти прямо над ним, закрывая серебристым брюхом полнеба.

«Если я их вижу, значит, и они меня видят тоже. А если видят, то кусты для меня плохое укрытие. Что же делать?»

И тут Миша с ужасом обнаружил рядом с собой один из лучиков-щупалец. Словно крадучись, тот подбирался к нему всё ближе и ближе. Только на этот раз он уже не искрился, а лишь едва просвечивал сквозь ветки холодным голубоватым светом.

«Ну их, этих пришельцев. Не стоило мне с ними связываться. Да и вообще, нехорошо брать чужое, к тому же у «чужих». Может, они теперь, не летать, ни жить без него не смогут. Эх, как некрасиво получилось», — стыдливо подумал Миша о своем поступке и решил поскорее отдать находку предполагаемым владельцам.

Он бережно положил приборчик перед приближающимся лучиком и резко отдернул руку. Луч тут же остановился, словно в раздумьях, но потерю свою почему-то забирать не спешил. Вместо этого он медленно, как бы изучая, ополз золотистый брусочек вокруг и застыл от него на некотором отдалении. А через несколько секунд и вовсе принялся раздраженно стрекотать, точно стая луговых кузнечиков.

«Ого, чего опять не так?» — едва успел подумать мальчуган.

И тут начало происходить совсем странное. Приборчик чуть приподнялся над землей, мелко задрожал и стал короткими рывками перемещаться в обратном направлении, будто вовсе не хотел расставаться со своим новым хозяином. При этом было непонятно, двигается он сам или его с помощью луча пытаются осторожно подталкивать пришельцы.

«Вот тебе и на… спасибо, конечно, — мысленно поблагодарил их Миша и с опаской вернул себе приборчик. — Если это подарок, нужно ли было меня из-за этого в кусты загонять? Только вы уж извините, в ответ кроме телефона не могу подарить ничего стоящего. А мобильник, сами понимаете, стоит кучу денег. Поэтому лучше давайте сразу расстанемся по-хорошему — и все дела».

Будучи абсолютно уверенным, что последние мысли его внимательно читаются пришельцами, он отчетливо продумал их несколько раз подряд.

Но луч почему-то не отступал и не убирался обратно в свою тарелку. Вместо этого он вплотную приблизился к согнутой в колене ноге, а потом заполз на нее и замер.

«Кажется, сейчас они просто так от меня не отвяжутся», — испугавшись уже не на шутку, начал соображать паренек и попытался осторожно отогнать лучик веткой.

Это не помогло. Луч ее будто бы не замечал, продолжая высвечивать на коленке бледно-голубое пятнышко размером с монету. Мало того, прямо под пятнышком сквозь ткань штанины Миша ощутил на коже слабое жжение и легкое покалывание.

«Значит, всё-таки задумали силой затащить к себе, или еще хуже, дырку в ноге хотят прожечь, чтоб я точно от них не удрал. Тогда плохи мои дела».

Сидя на корточках, он принялся медленно отводить колено в сторону.

Лучик вначале оставался неподвижен, а потом послушно соскочил на землю и даже немного отступил в сторону.

«А может, не так уж плохи? Вдруг всё обстоит совсем по-другому? Возможно, они просто решили со мной познакомиться и немного поиграть? Или хотят, чтобы я сам вернул им приборчик? Для этого, и гнались за мной, и в тарелку потащили. Однако кто их теперь разберет? И как понять, чего у них на уме? Только мне к ним в звездолет попадать совсем не хочется. И не похоже, что дело лишь в приборчике. Если они так спокойно с ним расстались, значит, он им не очень-то нужен. Точно — не нужен. Им же я нужен. Я их добыча. А устройство это — всего лишь приманка. Какой кошмар! Вот уж нет, так легко вы меня отсюда не вытащите».

Он еще глубже забился в сплетение ветвей и крепко вцепился в них руками.

Звать на помощь сейчас не имело смысла. Как назло, ни одного прохожего поблизости не наблюдалось. Да и кому здесь быть в такое ненастье, если даже в погожий день люди старались обходить этот район города стороной? И если б не дождь, который заставил Мишу идти более короткой дорогой, он по своей воле ни за что бы сюда не свернул.

А всё оттого, что место это было мрачное и мистическое. С одной стороны дороги тянулся гигантский пустырь, густо поросший бурьяном, с редкими остовами полуразрушенных построек. С другой стороны дороги, как раз там, где он пытался прятаться, стояла заброшенная церковь.

Вот эта старая церквушка с наглухо заколоченными фанерой окнами и являлась источником самых страшных легенд и суеверий, которые без устали создавала народная молва.

Церковь находилась неподалеку в окружении вековых зарослей деревьев, кустарников да древних могил с покосившимися крестами. Сей Божий храм пустовал с незапамятных времен. Фундамент его, выложенный крупными валунами, порос мхом, растрескался и местами провалился под землю. Краска на подгнивших бревенчатых стенах, если когда-то и была, то давно выцвела и облупилась. Безголосая колокольня, облепленная воронами, с укором взирала на мир пустыми глазницами.

Иногда вороны с шумом взмывали ввысь, словно их кто-то спугивал, и пронзительно каркая, подолгу кружили над этой местностью. Старожилы рассказывали, будто в их пернатые тела навечно переселились души захороненных здесь когда-то бывших настоятелей.

Летом, надежно укрытая от посторонних глаз густыми зарослями, церквушка не привлекала к себе особого внимания. Но вот осенью, когда листва по большей части отсутствовала, и подступающие холода обнажали чернеющие в туманной мгле корявые стволы и ветви, картина вырисовывалась совсем иная. В былые годы часто посещаемое прихожанами место религиозного поклонения в настоящее время вызывало лишь чувство страха и отторжения.

Когда же было пасмурно или, как сейчас, шел дождь — и того хуже. Сама церковь хорошо просматривалась едва ли наполовину. Окутанная плотной сизой дымкой, она как бы тайком поглядывала за происходящим на этом свете из некой запредельной сумеречной зоны. И всякий раз напоминала редким прохожим о неизбежности кончины и тленности нашего грешного мира.

Проще говоря, старая заброшенная церковь вид имела удручающий и жутковатый. А уж более подходящее место для декораций к фильму ужасов сложно было даже себе представить.

Что же касается народной молвы, то поговаривали, будто лунными ночами меж редких могил церковного кладбища перемещаются зловещие тени. А кое-кому сквозь темноту зарослей прямо над захоронениями виделись загадочные свечения.

Много всякого болтали и о призраках, якобы обитающих в ее глубоких подвалах. И о том, что в ней будто бы иногда устраивают свои ритуальные посиделки заезжие сатанисты — о своих-то никогда не слыхивали.

Но одна история будоражила умы горожан больше всего.

Несколько лет назад из соседней школы при загадочных обстоятельствах пропала девочка-подросток. Так вот, по слухам, она, будто бы на спор с подругами, одна отправилась ночью в церковь и оттуда уже не вернулась.

В иной ситуации Миша ни за что не решился бы приближаться к подобному строению. Однако в данный момент выбирать не приходилось: нужно было срочно где-то спрятаться. Тем более, днем церковь не казалась слишком страшной и уж точно представляла меньшую опасность, чем тот объект, который всё еще продолжал угрожающе зависать над ним.

И тут краем глаза он приметил второй лучик. Тот блуждал поблизости и уже начинал описывать около него сужающиеся к центру окружности.

Понимая, что на открытой местности спастись не удастся, парнишка принял непростое для себя решение:

«Мне бы только успеть добежать до церквушки. Насколько помню, дверь ее никогда не запиралась, и я смогу заскочить внутрь. Там-то они ни за что до меня не доберутся. Отсижусь пока в ней. И уже оттуда позвоню куда следует. А потом, глядишь, и помощь подоспеет. Ой, а вдруг там окажется плохая связь или ее вообще не будет? Ничего страшного, кто-нибудь наверняка видел, как тарелка гналась за мной, и вызовет полицию. Вряд ли пришельцы рискнут конфликтовать с властями, а тем более воевать из-за какого-то мелкого электронного устройства. Ведь это получится даже не международное, а межпланетное побоище. К тому же, если я их правильно понял, они мне сами его только что подарили. Значит, не так уж он для них дорог. Они сразу сообразят, что из-за подобной ерунды с братьями по разуму биться не стоит. А когда поймут, что и сцапать меня не удастся, быстро смоются. Стоп, а если не смоются и сделаются невидимыми? Они ведь наверняка это умеют и делают с легкостью. Что тогда? Да очень просто. За то время я и сам научусь пользоваться их мощным гаджетом, тоже сделаюсь невидимым и обязательно от них удеру».

Он хотел поразмышлять еще. Однако второй луч уже успел подобраться к нему совсем близко, и всё та же неведомая сила вновь принялась отрывать его от земли и нагло выволакивать из кустов.

Не дожидаясь, когда сила завладеет им полностью, Миша резко оттолкнулся и вылетел на открытое пространство. Времени было в обрез, и он бросился в сторону спасительного укрытия.

К церкви вела короткая, неширокая аллея. По ее краям, словно грозные стражи, высились развесистые тополя. Они хоть и были почти полностью осыпавшимися, однако надежно прикрывали могучими ветвями не только аллею, но и всё то, что могло по ней двигаться.

Петляя по-заячьи, мальчишка проскочил аллею быстро, как только смог. Не оглядываясь на преследователей, он взлетел на невысокое крыльцо церквушки и рванул на себя дверь. В лицо ударило сыростью и прохладой. Нос защекотал запах затхлого тряпья и плесневелого дерева.

И тут он заметил такое, отчего на мгновение обмер в оцепенении прямо на входе, не решаясь двигаться дальше.

Из небольшой полутемной прихожей далее внутрь храма вела обшарпанная и растрескавшаяся дверь. Она находилась метрах в четырех от него и состояла из двух распашных половин, одна из которых была уже прикрыта, а вторая резко захлопнулась буквально на глазах. Но, что самое странное, она захлопнулась не от ветра или сквозняка, — ни того, ни другого просто не было. Нет, ее кто-то с силой за собою захлопнул. Кроме того, ему даже на миг показалось, будто он успел разглядеть самый краешек темного одеяния той загадочной фигуры, которая только что юркнула в дальний проем и теперь, возможно, таится от него прямо за дверью.

«Неужели один из призраков, о которых рассказывается в легендах? — первое, о чем с содроганием подумалось Мише. — Да нет, бред какой-то. Не может этого быть. Скорее всего, укрывается от дождя какой-нибудь бродяга».

Но мысль о настигающих по пятам пришельцах заставила его сделать резкий рывок вперед.

Прыгнув за порог, он очутился в той самой прихожей, из которой, как ему показалось, кто-то только что проскочил в храм. Но думать о нем сейчас было некогда. Глянув под ноги, паренек приметил метровый обломок толстой доски. Подхватив его, он развернулся, с усилием захлопнул входную дверь и запер ее изнутри, плотно просунув обломок меж массивных кованых ручек.

Вдруг стало очень темно. А всё оттого, что двери с обеих сторон прихожей оказались закрыты, а окон в ней не было вовсе.

— Человек! Эй, человек! Ты человек или кто?! — на всякий случай негромко выкрикнул Миша и прислушался.

Ответа не последовало.

Пробираться дальше в таинственные чертоги храма почти в кромешной темноте и встретиться там неизвестно с кем ему совсем не хотелось. Но и оставаться у самого входа тоже было рискованно. На ощупь добравшись до ближайшей боковой стены, он прижался к ней спиной и замер.

Странно, но снаружи как будто всё стихло. Словно никакой погони не было в помине. А то, что с ним якобы приключилось, — всего лишь плод воспаленного воображения.

«Но нет, вот, он, приборчик. — Парнишка с замиранием сердца вынул его из кармана. — Значит, мне это не померещилось. Тогда первым делом нужно срочно дозвониться в полицию».

Он скинул с плеч ранец и, желая извлечь из него телефон, положил на пол прямо перед собой.

«Ага, как бы не так. Вызвать полицию у меня сейчас вряд ли получиться. Услышат — пацан говорит, да еще о летающей тарелке, — подумают розыгрыш и на него, скорее всего, никто не отреагирует. Остается только надеяться, что тарелку видел кто-то из взрослых и, возможно, не один человек. Ну конечно, трудно не заметить в небе такую громадину. Должно быть, люди уже наперебой им названивают. Но тогда, если скоро здесь появятся серьезные дядьки в погонах, они обязательно отнимут у меня приборчик. Может, пока есть время, нужно как можно быстрее научиться им пользоваться или хотя бы попробовать».

Почти ничего не различая в темноте, он принялся осторожно поглаживать, а иногда слегка надавливать дрожащими пальцами на чуть выпуклые кнопочки. В ожидании, что вот-вот начнут происходить какие-то чудодейственные изменения или превращения, он попытался вспомнить свои самые сокровенные мечты. При этом ему захотелось осуществить их все разом и как можно скорее.

Однако одна мысль более других всё настойчивее сверлила сознание:

«Надо срочно отсюда сваливать».

Совершенно некстати к его главному желанию стала примешиваться мелкая неприятная, но пока всё еще нерешенная проблемка. Да, это была проблема ближайшего урока истории, а вместе с ней невыученные Средние века.

И тут начало происходить совсем невероятное. Входная дверь натужно заскрипела и выпучилась наружу так сильно, отчего в образовавшиеся щели просочились лучи света. Прихожая от этого немного осветилась. Но вот спасительная доска, просунутая меж дверных ручек и еще недавно казавшаяся таким надежным запором, начала трещать и переламываться в щепки.

Создавалось впечатление, будто нечто огромное и всесильное желает во что бы то ни стало проникнуть внутрь.

В тот же миг снаружи будто бы включился гигантский пылесос, который стал всасывать в себя содержимое прихожей. Миша догадался об этом по тому, как сквозь дверные щели со свистом потянулся воздух, а валявшиеся на полу предметы медленно поползли в сторону выхода. В основном это были обломки штукатурки, старой мебели и какой-то мусор. Кроме того, он почти сразу ощутил, что вначале одежда его, а вместе с ней и он сам начинает утягиваться в том же направлении.

Не в состоянии чего-либо предпринять и, приложив немалые усилия, мальчишка в ужасе попятился назад вдоль стены. Одновременно с этим он принялся машинально, но с еще большей решимостью долбить пальцами по кнопкам.

В этот момент доска, сдерживающая натиск пришельцев, окончательно переломилась пополам, дверь с грохотом распахнулась, и в помещение хлынул поток слепящего света.

Миша вздрогнул, глянул на свои руки и заметил, как его указательный палец, словно в замедленной съемке, плавно опускается на большую красную кнопку.

Приборчик тихонько пискнул, и он почувствовал, как ноги его отрываются от пола, а тело прямо в полете начинает неудержимо рассыпаться на элементарные частицы материи. Вероятно, это были электроны, протоны, нейтроны. Не исключено даже, что пи-мезоны и кварки. Или, страшно представить, те частицы, которые наукой еще не открыты.

Далее они срываются с места и, переместившись во времени и пространстве, обретают свой первоначальный облик в тех злополучных Средних веках, о которых Миша подумал в самый ответственный момент.

Но всё это он ощутит и осмыслит позднее, когда к нему понемногу начнет возвращаться его насмерть перепуганное сознание.