Толмач

Александр Викторович Янтовский, 2021

В жанре приключенческой фантастики описываются попытки героев по преобразованию политических основ и психологии жизни инопланетных существ. В доступной форме поднимаются вопросы антропологии и антропогенных воздействий. Читатель может взглянуть на некоторые обыденные вещи совершенно под новым ракурсом, а элементы детектива и юмористического произведениядобавляют увлекательности при прочтении.

ГЛАВА 7. Толмач

Председатель знал, только Толмач в силу своей наибольшей из всех жителей поселения информированности может дать толковый совет в сложившейся ситуации и поспешил с ним связаться по специально выделенному Пришельцами каналу связи. Он не надеялся, что канал находится в рабочем состоянии после разгрома лагеря пришельцев, однако решил попробовать, и попытка оказалась успешной. Толмач откликнулся сразу и на просьбу Председателя о срочной встрече назначил аудиенцию через 15 минут.

В свою очередь Толмач следил за всем происходящим в Поселении по специально выделенному ему Пришельцами собственному информационному каналу, поэтому был в курсе вопросов, с которыми к нему так рвался Председатель. Но выйдя из бункера в свое скромное внешнее жилище, прикинулся абсолютно индифферентным к происходящим в поселении событиям. Его несколько позабавил встревожено-испуганный и помятый вид появившегося на его пороге Председателя, всегда имевшего репутацию невозмутимого денди, своей всклокоченностью и растерянностью разительно контрастировавший с его былым обликом времен Пришельцев. Прошло совсем немного времени с момента их ухода, а по внешности Председателя казалось, что все вокруг уже в течение длительного времени живут исключительно в стрессовом режиме.

— Слушаю тебя, — молвил Толмач, жестом пригласив Председателя войти.

— Толмач, я совершенно растерян, не знаю, что делать. Толпа требует освобождения заключенных. Я, к сожалению, был всегда далек от этого вопроса. Когда лагеря заключенных формировались, я занимался созданием ассоциации и Совета. А потом вопрос полностью был под контролем Пришельцев, и проблема лагерей не попадала в поле зрения Совета. Мы получали некоторые ресурсы и изделия от неизвестных нам производителей, по слухам именно из этих лагерей, но так как все всегда было отменного качества, никаких вопросов не возникало. Еще иногда доходили слухи о пропаже кого-то из поселенцев, но все ограничивалось одним комментарием, мол, сам виноват. Прошу тебя, расскажи, что знаешь, ведь информированней тебя в Поселении никого нет.

— Если ты помнишь, одними из первых указов Пришельцев предписывался запрет на политическую деятельность и требование неукоснительного выполнения уголовного законодательства, разработанного поселенцами.

Председатель согласно кивнул.

— Так вот, на следующий день, по неизвестно откуда взявшимся у Пришельцев спискам, на огромном поле за территорией Поселения были собраны две группы, разительно отличавшееся друг от друга. Как я понял, каждому была дана внутренняя установка прибыть туда в определенное время, и противиться не было возможности.

Одна группа состояла из известных политических деятелей и молодежи преуспевающего вида, вторую формировала уголовная среда, в том числе множество бизнесменов и чиновников. Члены обеих групп по прибытии были введены в ступор. Думаю, с них в это время считали информацию, после чего группу, назовем ее Уголовной, вернули в обычное состояние. Выступивший представитель Пришельцев, отметив, что на каждого из них имеется достаточно доказательств их противоправной деятельности, предложил два варианта дальнейшего существования. В случае раскаяния поселенец освобождался от наказаний и возвращался к своей обычной жизни, но в него принудительно внедрялось сильнейшее чувство вины, воздействие которого уменьшалось по мере выполнения им полезных для всего сообщества задач. В противном случае чувство вины будет возрастать и может довести до не самых оптимистичных последствий. Второй вариант предполагал отказ от признания вины или нежелание подвергаться предлагаемому воздействию, тогда он будет изолирован от остального общества и отправлен в специально создаваемый лагерь.

Один из уголовных авторитетов, сославшись на презумпцию невиновности, потребовал предъявления доказательств и выразил сомнение в справедливости направленности действий Пришельцев. Дальнейшее поразило всех. Высказавшийся, неожиданно для всех и в том числе для самого себя, стремительно переместился в сторону Пришельцев, оказавшись в позиции рядом с ними, но лицом к своей группе. После чего старательно начал перечислять все совершенные им преступления, причём в таких подробностях, что даже видавшие виды авторитеты пришли в ужас. Однако саморазоблачение длилось недолго и было прервано Пришельцами. Когда кающийся пришел в себя, он столкнулся с такими красноречивыми взглядами теперь уже бывших своих «коллег», что предпочел не возвращаться на свое место, куда вряд ли бы дошел живым, а остаться рядом с Пришельцами.

«С покаянием все ясно». Прозвучал следующий вопрос: «А что это за лагерь и что там будет с несогласными раскаяться?». — «Ничего особенного, будете жить и работать в нормальных условиях в своем уголовном коллективе, но станете навсегда изолированными, как тяжело больные, от остального сообщества. Решение каждый принимает индивидуально. С этой целью на некоторое время ваши органы внешней коммуникации будут заблокированы, а возможность рассуждать будет интенсифицирована. Затем, в соответствии с решением каждого, разделим вас на две группы, которые вряд ли когда-нибудь встретятся вместе. Да, чуть не забыл. Ваше решение будет окончательным, без последующего пересмотра».

— Далее, как ты понимаешь, все просто. Согласившиеся с первым вариантом отправились домой, из оставшихся сформировали группу интернированных и отправили в специальный лагерь. И если ты помнишь, преступность в Поселении после этого практически сошла на нет, малейший её всплеск карался Пришельцами беспощадно.

— Как в процентных соотношениях разделились группы? — спросил Председатель.

— Не знаю. Меня к этому времени переместили к «политикам».

— А политики чем не устроили Пришельцев?

— Я и сам до сих пор не понимаю. Но события развивались примерно так (Толмач лукавил, он не хотел делиться знанием с Председателем, не без оснований боясь быть понятым неправильно и иметь в результате негативные последствия, о чем его заранее предупредил Ю, который давно объяснил ему позицию Пришельцев по этому вопросу). Пришелец объявил политикам, что они больны весьма опасной и заразной болезнью. Одним из ее проявлений является безграничное стремление к власти любыми средствами и любой ценой. «Вы ничего не производите сами. Ради своей цели Вы готовы на любые разрушения и абсолютно не цените чужие жизни. Иногда вы бываете полезны для развития общества в целом, но ваши методы и средства разрешения поставленной вами перед собой задачи в большинстве случаев сложно одобрить. Особенно если сталкиваются, а они всегда сталкиваются, ваши взаимные интересы. Вся ваша безграничная энергия в основе своей разрушительна и негативна. Мы предлагаем два варианта решения. Первый — мы вас излечиваем от болезни и сублимируем вашу энергию в позитивную, второй — мы вас изолируем как тяжело и безнадежно больных с расстроенной психикой. Учитывая, что вы достаточно образованная и умная публика, прошу вас без излишних дебатов индивидуально выбрать оптимально приемлемый для вас вариант. Я говорю приемлемый, так как уверен, что вам сейчас не нравится ни один из предложенных вариантов. Информация о ваших решениях будет считана, и вы будете разделены на группы в соответствии с вашим выбором. Многоголосый шум и недовольные крики, раздавшиеся после выступления Пришельца, были им сразу остановлены переводом аудитории в режим ограниченной коммуникабельности. По аналогии с нарушителями уголовного кодекса политики были введены в режим физического ступора, но с возможностью анализа ситуации. В короткое время они так же были разделены на две группы. Тут я могу точно сказать — отправившаяся в изоляцию группа была немногочисленной и составляла около 20 % от общего числа. В основном это были крайние политические экстремисты и фрондирующая молодежь. Я ответил на твой вопрос?

— Не совсем. Ведь это произошло сравнительно давно. Многие из изолированных, наверное, уже умерли или сильно постарели. Многие просто забыты всеми. Почему же тогда этот вопрос так остро встал именно сейчас?

— Ты не учитываешь, что Пришельцы всегда предоставляли всем полную свободу с исключительно собственной ответственностью за содеянное. Многие из тех, кто дал Пришельцам обещание, особенно среди политиков, надеялись их обмануть и продолжили подпольно, как им казалось, свою деятельность, называя ее теперь борьбой за освобождение и вовлекая в нее новые поколения поселенцев. Уголовные преступления, хоть и в меньшем масштабе, но тоже продолжали совершаться, о чем ты прекрасно осведомлен. Естественно, все они изолировались Пришельцами и пополняли контингент, как сейчас говорят, заключенных или интернированных. Видишь, даже сейчас, казалось бы, в очищенном от политики и криминала пространстве, как только появилась возможность безнаказанного проявления обоих, уточняю, с точки зрения Пришельцев, пороков, они тут же вылезли наружу. Я просто переводчик, не могу и не хочу никого судить, а вот ты попал в очень сложную ситуацию. Если откажешься выпускать заключенных, то новые лидеры под этим предлогом могут поднять бунт и вас, всех членов Совета, смести и захватить власть. Выпустят они потом сидельцев или нет, вопрос другой. Но вас они точно растерзают. Если выпустишь — начнется безудержный разгул криминала, соскучившегося по делам в изоляции, и тогда выпущенные политики, объединившись с новым поколением, опять же вас сметут, обвинив в невозможности наведения порядка, а затем передерутся между собой, обратив жизнь в поселении в хаос.

— Что же получается, чтобы мы не сделали, конец будет один, и ужасный.

— Почему же, есть еще и третий, лукавый путь.

–?

— Задать поселенцам вопрос: уверены ли они, что Планетяне ушли навсегда, а не хитрый ли это их ход для выявления и расправы с непокорными, которые тайно, несмотря на весь их контроль, вынашивали планы заговора? И что случится, если они вдруг в самый разгар революционных событий вернутся? Не придется ли тогда всем ответить за содеянное и пополнить лагеря новым контингентом интернированных? Думаю, эти вопросы на время охладят даже самые горячие головы.

— Толмач, ты гений. Но что дальше, через некоторое время? Вопросы интернированных могут опять возникнуть или найдется еще что-то, чтобы обвинить Совет и начать бучу.

— У вас будет главное — время. Постарайтесь им воспользоваться и создать структуры, способные защитить вас и общество. Повторяю, меня мало волнует, кто там у вас властвует, но я очень не хочу вместе с вами погрузиться в хаос, тем более кровавый.

— Что же, огромное спасибо за рассказ и совет. Пойду втирать поселенцам мозги возможным возвратом Пришельцев и настраивать Совет на создание сил защиты закона. По-моему, отличная формулировка — «силы защиты закона», правда, неизвестно какого закона, но мы его попробуем быстро придумать и принять.

— Хочешь еще напоследок совет? Руководствуйся законами Пришельцев.

— Ну, тут уж нет. Позволь тебя не послушать (в этот момент воспрянувший Председатель всем своим видом олицетворял победу добра над злом). Мы примем свои, новые и справедливые законы, а не навязанные нам Захватчиками, — впервые Председатель употребил этот термин в обозначении Пришельцев. Он уже собирался выходить, когда услышал тихий, еле слышный голос Толмача:

— А ты сам уверен, что они точно не вернутся?

Для Председателя этот шепот был страшнее взрыва, удар в самый незащищенный, но важнейший орган. Он медленно осел на пол, беспрестанно повторяя:

— Ты что-то знаешь, значит, ты всё-таки что-то знаешь.