Лекарство против морщин

Александр Афанасьев, 2022

Остросюжетный увлекательный роман с элементами боевика и триллера, повествующий о непростой работе бойцов невидимого фронта – агентов разведки, творцов цветных революций. Сотруднику этих органов надо помнить две истины. Первая – разведка никогда и никого не оставляет в покое. Если ты связался с ними – то это уже навсегда. Вторая – если быть честным до конца, ты и сам не против этого. Ибо, связавшись с разведслужбами, ты получаешь возможность действительно что-то изменить. И если тебя это не привлекает – задай себе вопрос: а зачем ты живешь на этом свете? Разве не для того, чтобы оставить Землю немножечко лучшей той, которую ты нашел, придя в этот мир? Содержит нецензурную брань.

Прошлое. 22 сентября 2019 года. Доха, Катар. Катарский филиал компании РЭНД Корпорейшн.

Катар…

Крошечное государство на самом краю Аравийской пустыни, буквально все целиком — стоящее на газовых и нефтяных месторождениях. По уровню ВВП на душу населения — конкурирующее за первое место в мире с Люксембургом. Абсолютная монархия — нет ни независимого парламента, ни судов, ничего. Армия — американские наемники, сами катарцы при их уровне благосостояния в армии не служат…

В отличие от других арабских государств — Катар заглядывает далеко вперед, и не столько в сфере бизнеса, сколько в сфере управления и государственного строительства. Это кажется невероятным, но самая маленькая страна Персидского залива — сейчас всерьез оспаривает лидерство в регионе у Саудовской Аравии, самой большой страны. Причина — эмир Катара первым понял, что такое мягкая сила. Первым его шагом на пути к региональному лидерству был вот какой — он пригласил к себе арабскую редакцию CNN и спросил, какую зарплату они желают получать. Так родилась Аль-Джазира. Катар — первым начал вкладывать деньги в такие сервисы, которые не только приносят какую-то прибыль, но и являются инструментами расширения влияния на другие страны. Взять хотя бы Катар Эйрлайнс — одна из крупнейших авиакомпаний мира, с одним из самых современных флотов самолетов. Катару — авиакомпания такого масштаба не нужна, чтобы возить своих граждан достаточно и десятой части самолетов — но она не для этого. Она представляет флаг, через Доху летают граждане самых разных стран мира, приезжая они видят совершенно сумасшедший город, арабский Нью-Йорк, проникаются благоговением. Мечтают чтобы у них было так же. Или например зачем Катару чемпионат мира по футболу если арабы толком и играть то не умеют? А для того же…

Одной из составных частей «мягкой силы», какую сумел заполучить эмир Катара — был катарский филиал Рэнд Корпорейшн. Это не был местный аналог, это и была Рэнд Корпорейшн, имевшая только два филиала во всем мире — в Лондоне и Дохе. Эмир предоставил все необходимое для работы и оплачивал часть жалования — а американцы работали в регионе, и благодаря этому эмир Катара получил в свое распоряжение мощнейшую машину лжи, провокаций и террора. Достаточно сказать, что именно в этих стенах была разработана и приведена в действие концепция «арабской весны» — ускоренной демократизации региона через серию революций. Арабская весна, поддержанная на тот момент проводившим независимую политику Госдепартаментом США — привела к трем новым войнам (Ливия, Сирия, Йемен), дестабилизации нескольких стран, активизации терроризма, она привела к тому что больше миллиона человек уже погибли, в несколько раз больше были ранены, огромное количество людей потеряло собственность и стало беженцами. В целом — не было ни одной страны региона, где Арабская весна принесла бы пользу, и во всех государствах, в которых она произошла — стало жить хуже или намного хуже. Тем не менее, в совместном секретном меморандуме ЦРУ и РЭНД — операция была признана успешной, потому что удалось достичь сразу нескольких важнейших для Америки целей:

— переключить агрессию арабского мира со стран Запада на самих себя, сделать так чтобы пассионарные арабы убивали друг друга;

— причинить вред Европе, направив туда огромные потоки беженцев и создавая в конкурирующих с США странах нынешние и будущие очаги напряженности;

— добиться снижения цены на нефть за счет того что сразу в нескольких странах — нефтеэкспортерах — правительства начали думать «одним днем» и продавать максимум прямо сейчас не думая о будущем. Кроме того, на рынке в большом количестве появилась и ворованная нефть, сбивая цены…

Таким образом, катарский филиал РЭНД всего за несколько лет своего существования доказал свою значимость, и теперь его привлекали в качестве соисполнителя по важнейшим работам, заказчиком которых выступало правительство США. В частности, по главному противнику — сейчас таких было целых два, Россия и Китай. Американское правительство хотело разрушить оба этих государства за счет революций — и поручило разработку плана компании РЭНД.

В Катаре — в РЭНД существовала закрытая междисциплинарная группа, которую возглавлял некий Вильям Ткачук. Он был гражданином Канады, украинского происхождения, но учился в США и там же — поступил в ЦРУ, где и работал какое-то время. Это было семейное. Дед Вильяма Ткачука тоже в некотором смысле работал на спецслужбы. Только не на британские или на американские — а Третьего рейха. После 1945 года, он, как это принято говорить — ушел от справедливого возмездия. Вместе с соратниками из СС перебрался в Аргентину, но быстро понял, что это за страна и уехал в Канаду. Маленький Вильям в детстве много времени проводил в деревне у деда, где над столом висел портрет Адольфа Гитлера, а в серванте — на видном месте стояло подарочное издание Майн Кампф для офицерского состава СС и труды украинских основоположников национализма. В их городском доме такого не было, потому что за это можно было сесть в тюрьму.

Но Вильям Ткачук не был фашистом. Он взял поровну от деда и от отца — отец был либеральным преподавателем в университете и часто ругался с дедом. Вильям Ткачук считал себя европейцем. То есть, представителем высшей расы. Он глубоко, намного более глубоко, чем не слишком образованный дед изучал историю. Его потрясли слова Наполеона Бонапарта — пока мы воюем в Европе, война остается гражданской. Оказывается, не Гитлер был первым, Гитлер скорее исказил основы в недопустимую сторону, выпятил немцев как высшую расу, хотя высшей расой есть человек европейской культуры. Причем первична именно культура, а не кровь или размеры черепа. Все остальные культуры — плодят расово неполноценных, и потому должны быть покорены или исчезнуть.

Особенную ненависть Вильям Ткачук испытывал к русским. Из истории он узнал, что русские как раз и были тем самым «народом Мосх», которые раз за разом разрушали объединительные проекты Европы. Сначала это был Наполеон. Потом проект единой Европы Адольфа Гитлера. Потом Британская Империя. И вот теперь русские разрушают то немногое, что создано в Евросоюзе. Разрушают европейскую солидарность своим газом и своими подкупами. Они надо сказать верно выбрали направление — Германия. В числе достоинств русских, которые он признавал — было поистине дьявольское чутье и верное понимание ситуации. Гитлер был неправ, говоря о русских как о расово неполноценных. Расово неполноценными были другие народы, в том числе те, что были под пятой русских — а русские были вековечным врагом Европы, но никак не неполноценными. Неправильная оценка противника — привела Рейх к скорому и страшному финалу.

Причиной того что Германия всегда тяготела к России — историк Вильям Ткачук считал тот факт, что Германия была несостоявшейся колониальной империей, подобно Великобритании. Индией Германии должна была стать Россия. Это все и начиналось — взять хотя бы германские колонии в Прибалтике, владения рыцарских орденов, или богатый русский Новгород, как исходная точка для проникновения в Россию Ганзы — сообщества германских торговых городов Балтики. Новгород должен был сыграть роль Бомбея — стратегического города — фактории, откуда немцы должны были черпать несметные богатства, и который должен был быть плацдармом для проникновения вглубь и колониального завоевания России. Но произошел ряд исторических событий, не позволивших свершиться тому, что должно было свершиться. Германия была сильно ослаблена религиозными и прочими войнами. А Иван Ужасный⁵, строя державу, спалил Новгород и запретил германским купцам торговать от своего имени в России. То время, пока Германия без притока русских денег и с религиозными войнами была ослаблена — и сыграло роковую роль. Русские (Ткачук про себя называл их «человекозвери» или «люди — скоты») сумели получить из Европы, перевести и прочитать труды по геополитике (прежде всего итальянские) и осознать свои интересы — хотя рабам это ни к чему. Доказательством того, что это было еще при Иване Ужасном — была страшная война за прорыв России к Балтике, ведшаяся практически все время царствования Ивана Ужасного — двадцать с лишним лет. Тогда Россия потерпела в ней тяжелое поражение, что привело к ее разрушению и Смутному времени — соединенными усилиями всех европейских держав Россию удалось тогда остановить. Но и противники ее были настолько измотаны, что захватить Россию не смогли. А уже Петр I — кем бы он ни был, возможно, он и был подменен во время поездки по Европе — но он отменно понимал геополитику и ценой двадцати лет войн завершил первую стратегическую задачу России — прорыв к Балтике и основание там торговых портов. Екатерина II, немка на русском троне, тоже превосходно разбиравшаяся в геополитике решила вторую, не менее важную стратегическую задачу — оттеснив Османскую Империю прорвалась к Черному. Морю, отхватила едва ли не треть побережья и начала строить там города. Россия — это хищный зверь, его можно было удерживать в узде только контролем его торговли. Петр I и Екатерина II сломали оковы. Зверь вырвался на свободу.

Германия, не получив огромных русских денег, как Британия — индийских — просто распалась и вступила с Россией в странный симбиоз. Немцы стали своего рода элитой в России, потеснив русских, в том числе и на троне. Но в отличие от отношений Британии и Индии — немцы были скорее наемниками. Если Британия учила, наказывала, просвещала — в общем выполняла всё что должен делать колонизатор — то немцы имели Россию как бы второй родиной. И воплощали то, чего не удалось в Германии — вели страну к мировому доминированию. Но при этом они ее не просвещали. Немцы не учили неполноценных русских говорить на своем языке и пытаться повторять свою культуру — наоборот, это они учили русский язык.

Проект Россия — оказался самым успешным имперским проектом — возможно во всей человеческой истории. Небольшое и бедное московское княжество увеличило свою территорию в пятьдесят раз. Русские держат свою империю как минимум четыреста лет, а если считать историю России непрерывной и отсчитывать от колонизации Рюриком лесных племен — то не менее тысячи лет.

В 1917 году произошло то, что и должно было произойти при немецкой схеме колонизации. Русское зверье восстало. Остановить его было некому — армия оказалась тоже русской, не колониальной. Но страшно то, что даже во время восстания — вперед выдвинулся ни кто иной как Владимир Ленин, который сам себя считал больше немцем, чем русским. Уже через год после революции, в ответ на сентенцию своего соратника про то, что мы не должны идти по немецкому пути, он грубо ответил — учись у немцев, паршивая российская коммунистическая обломовщина! Большевики не собирались сворачивать с главного, магистрального пути — учиться у немцев. Спустя четверть века — русские солдаты ворвались в Берлин и не оставили там камня на камне.

В девяносто первом году казалось, что — всё. Россию удалось не только победить — удалось восстановить ту клетку, которая держала бы зверя, восстановить угодную Западу геополитическую конфигурацию. Но не прошло и десяти лет — и снова у власти человек, который учился у немцев и скорее немец, чем русский по ментальности. И вот снова — русские восстанавливают угодную им конфигурацию континента. Перехватывают товарные потоки. Подкупают. Торгуют. Восстанавливают силу.

Историк по образованию, Вильям Ткачук, отлично понимал сегодняшнюю геополитическую ситуацию и прекрасно видел весь смысл ходов Владимира Путина, еще одного «русского немца» на троне. По сути, он повторял шаги Петра I и Екатерины II, только с поправкой на двадцать первый век. Завоевание Балтики — раз. Построен громадный порт Усть-Луга, реорганизуются все другие порты, протянуты стальные ветки магистралей — и вот, прибалтийские государства с их портами, уже больше не могут контролировать внешнюю торговлю России, они сами вынуждены идти на поклон, чтобы получить хоть какие-то грузы. Теперь уже русские идут со своей торговлей в польские и германские припортовые города. Открывают представительства, строят склады. Из-за экологических требований — закрыт Рур, вся Германия строится на русском прокате. Металлурги России торгуют прямо в германских портах, тратятся на товарный запас, ходовой ассортимент в наличии — приезжай, смотри, щупай. Нравится — плати и сразу забирай. В Польше опять-таки по экологическим требованиям закрыли все шахты и топят русским углем. И опять — таки — русская «дочка» зарегистрирована в Польше — торгуют русские угольщики. Товар в наличии, плати и сразу забирай, ждать не надо.

А русский сжиженный газ. Американские нефтяные компании вкладываются в терминалы по приемке СПГ — а принимают там русские газовозы. Русская Арктика — не Техас, температуры низкие, потому сжижение обходится намного дешевле, и транспортное плечо короче втрое. А европейцы умеют считать… еще бы про геополитику вспомнили.

А Юг? Черное море? То же самое. Украинские порты, которые при Ельцине были ценнейшим активом, машиной по деланью денег для Украины — стоят. Развиваются русские порты — Новороссийск, Тамань, теперь и Крым. Тамань планируется как стомиллионник — крупнейший порт региона. Порт в сто миллионов тонн годовой отгрузки там где двадцать лет назад пасли скотину! И снова — русские, как неутомимые муравьи, строят основу благополучия державы — тянут стальные пути, ставят краны, заливают бетон в уходящие далеко в море пирсы. В сезон Черное море как суп с клецками — русские вывозят свои товары. Зерно, масло, нефть, прокат, контейнеры… да всё! И нет больше Босфора и Дарданелл, не закрыть торговлю — Турция сейчас, скорее, на сторону России переметнется. Турция член НАТО, но по опросам 67 % турок ненавидят США. Долго ли это продлится? Будет война — в кого эти турки будут стрелять? В русских — или в спину американцам?

А Россия не останавливается, начинаются все новые и новые проекты. Новые переходы на китайской границе. Новый глубоководный порт в Мурманске. Южный широтный ход — стратегическая автодорога Китай-Казахстан-Россия-Беларусь-Польша. Расширение БАМ. Азиатское энергетическое кольцо. Расширение БАМа.

Все это — кирпичи. В фундамент будущего могущества. В свое время — Рюриковичи создали свою державу за счет пути «из варягов в греки» и уникального предложения товаров на рынках. Романовы немало зарабатывали на торговле с Китаем — есть даже сорт чая, «Рашн Караван». Понятно, что не только чай там был. А современная Россия — мост между крупнейшим в мире потребителем — Европой, и крупнейшим в мире производителем — Китаем. Да еще и с собственным товаром. И так, торгуя со всеми, этим то, этим — сё, это — туда, это — сюда — Россия постепенно и станет тем, что Европа вряд ли захочет видеть у себя на границе. Да поздно будет.

А ключ ко всему — Германия. 1991 год подарил уникальный шанс Европе — расшириться чуть ли не до Волги. Появилось больше десятка новых, свободных государств, и главное из них — Украина. Но ЕС было все равно, и сейчас все равно. Потому что все равно Германии. Эти страны Германии не интересны. Поляки — враги, остальные — помеха. Германия просто не имеет имперского опыта в этом направлении, Украина для Германии ассоциируется с неудачами, войной, потерями. Польша — с утраченными территориями и конфликтами в Силезии. Прибалтика — с восстанием местных крестьян против немецкого господства. Германия не будет помогать всем этим странам. Германия как зачарованная смотрела и смотрит на Россию, свою гигантскую несостоявшуюся колонию. А Россия не менее пристально смотрит на Германию — потому что Германия единственная из стран Европы имеет такую тесную ментальную связь с Россией. По сути — признание России европейской страной зависит от Германии. Когда это произойдет — сожмутся тиски, и десяток народов, которые с таким трудом и такой кровью завоевали право на свою страну, на независимость — погибнут в этих тисках. Главный такой народ — Украина, она гибнет уже сейчас.

Именно поэтому, Вильям Ткачук, внук единственного украинца, дослужившегося до звания штурмбаннфюрера СС — вместо почти гарантированной ему благодаря связям отца кафедры в Стенфорде и звания пожизненного профессора к сорока пяти — пошел работать в ЦРУ, а не в университет. В отличие от деда — он был достаточно образован, чтобы понимать — войной ничего не решишь, и Россию не победить в открытом бою. В отличие от отца — он был в достаточной степени украинцем, чтобы променять научную работу на карьеру рыцаря плаща и кинжала, чтобы внести личный вклад в борьбу западной цивилизации против России. Его отец настолько стеснялся того что он украинец — что даже фамилию взял по жене, этнической англичанке. Он же настолько был украинцем, что взял фамилию не отца, а деда, чтобы подчеркнуть, что он украинец. Он боролся с Россией, он активно участвовал в делах диаспоры, он отправлял деньги на нужды АТО и покупал списанное военное снаряжение для украинской армии на Донбассе. Он даже взял женой этническую украинку из диаспоры — чтобы не разбавлять кровь. И если в его родном доме говорили только по-английски, то он с женой — с детства учили детей украинскому. И тому, что Россия — враг.

Вильям Ткачук ушел из ЦРУ в пятнадцатом — когда понял, что ЦРУ не более чем бюрократическая организация, с продвинутыми функциями. Часть сотрудников просто ждет пенсии, часть ворует, часть делает вид что работает, часть только поступив уже присматривает места в частных охранных агентствах и корпоративных службах, им плевать на то что их страна терпит геополитическое поражение, что весь западный мир терпит геополитическое поражение. Все о чем они думают — куда пойти работать после увольнения и сколько удастся накопить за счет не совсем чистых дел.

Коротко звякнул телефон — внутренний

— Вильям, у вас есть минутка?

— Да, сэр.

— Тогда зайдите ко мне.

***

Здание было построено по старому проекту — несмотря на огромные вложенные деньги, оно уже было устаревшим. Вместо open-space — старая кабинетная система. Но иногда это как нельзя кстати.

Если нужно сохранить тайну.

Руководитель рабочей группы поднял переплетенный документ, в котором Ткачук узнал собственный меморандум.

— Вильям, это только ваше мнение или чье-то еще?

— Сэр, это мое мнение.

— И я вижу это первым?

— Да, сэр.

Руководитель рабочей группы толкнул переплетенный том обратно по столу

— Вильям — со вздохом сказал он — я тоже не люблю Россию и Путина. Но в нашей работе есть определенные рамки. То, что вы предлагаете, это… безрассудно. Безответственно. Всему есть предел. И не моральный в данном случае. Вы хоть на минуту задумываетесь о рисках реализации вашего предложения?

— Сэр, позвольте?

…

— Сэр, реальность такова, что сегодня мы имеем дело с новой Холодной войной, но структурированной несколько иначе. Теперь против нас объединенные силы всего мира, у них разные стратегические интересы, но они объединились на неприятии американского и в целом — западного лидерства. У российского военного, китайского бизнесмена, нигерийского испольщика нет ничего общего кроме этого — они не желают, чтобы Америка продолжала управлять миром. Они не согласовывают свои действия, но каждый, принимая повседневные решения, имеет в виду именно это. Против нас не менее шести миллиардов человек, сэр.

— Довольно мрачно, Вильям.

— Да, но это так, сэр. Против нас сейчас играет многоступенчатая конструкция, но ключевых звена два — Россия и Китай. Сегодня ситуация такова — Россия, возможно сама того не желая, отвлекла на себя огонь всего мира, в то время как Китай пользуется выигранным временем, заканчивая модернизацию и становясь независимым от западных потребительских рынков. Одновременно с этим Россия огромная дыра в окружении Китая, через нее он может получать любые ресурсы и в любом количестве, через нее он отправляет товары — это его стратегический тыл. Китай потому и не идет ни на какие компромиссы, потому что у него есть этот стратегический тыл. Если мы разрушим Россию — мы победим Китай, не вступая в бой — но если это не удастся сделать в ближайшие десять — пятнадцать лет — то потом мы не справимся с Китаем в любом случае. Время уходит.

— Вильям. Нельзя сказать, что я с вами не согласен — я не согласен с мерами, которые вы предлагаете. Ваххабизм это не оружие — это огонь. Контролировать его невозможно. Риски в любом варианте развития ситуации — запредельные. Если заразить Россию ваххабизмом, если русские начнут принимать радикальный ислам — рано или поздно кто-то из них окажется у пульта управления ядерным оружием. И это еще полбеды. Настоящая беда случится, если лидером России станет мусульманин — и восемь с половиной тысяч ядерных зарядов окажутся в его руках. В этой войне не будет победителей. Не останется никого.

— Сэр. Да, это огромный риск. Но вы поймите — у русских мало уязвимых мест, но это одно из них. Русским всегда было мало материального благополучия, они всегда искали высший смысл. Они готовы были поступаться благополучием и даже жизнью ради достижения этого смысла. Большевики не смогли бы победить ни в одной другой стране кроме России. Лозунг построения справедливого общества нигде кроме России не будет понят…

— Вильям, Вильям. Большевики — это еще куда не шло…

— Сэр, сейчас в мире есть только одна религия, ради которой убивают и умирают. Это ислам. Русское православие дискредитировано его священниками, которые наживаются так же как и госчиновники. Коммунизм тоже не пойдет — он стал обычной политической доктриной с обычными и не совсем чистыми политиками во главе. Он уже не предлагает искать высшей справедливости. Единственное что может сработать — это ислам. Молодые русские пассионарии должны искать справедливости под зеленым знаменем ислама, бороться с продажными чиновниками и обуржуазившимся обществом ради Аллаха…

— Хватит.

…

— Вильям, вы, похоже, меня не поняли. Ваше предложение неприемлемо. Оно не будет включено в итоговый отчет заказчику. Ни полностью, ни в части.

…

— Заберите эти материалы и… лучше сожгите. Мы ценим ваш вклад Вильям, но лучше вам вернуться к работе в составе группы. А не заниматься подобной отсебятиной.

Ткачук медленно кивнул

— Я могу идти, сэр?

— Вы все еще с нами, Вильям?

— Да, сэр.

— Вот и хорошо…

***

Идя на свое рабочее место, Ткачук подумал, что бюрократия проникла и сюда. Но ничего…

Он найдет, кому это передать.

***

Катар — до обретения независимости, к которой он не очень то и стремился — был британской мандатной территорией, которую Великобритания получила после Первой мировой как наследие империи Османской и освоить толком так и не успела. По гнусной ухмылке судьбы — взлет цен на нефть и газ, и великие открытия в арабских пустынях начались сразу после того, как измученная двумя мировыми войнами британская колониальная империя решила сбросить свой груз колоний. Если бы это случилось немного раньше, и Великобритания познала бы вкус шальных нефтегазовых денег — может, и история была бы совсем другой.

Постепенно — Британия отошла и от опосредованного управления, без особого шума передав бразды правления этой частью мира США. Арабский полуостров — был этакой американской криптоколонией, наглядно это можно видеть на дорогах — сколько тут американских машин, в том числе и тех что за пределами США никогда не продавались. Но при этом США не оказывала той цивилизующей роли, которую в своих колониях проводила Британия. Возможно, поэтому — британская империя правила миром больше века, а вот американской — хватило менее чем на двадцать лет…

В Дохе — не было станции ЦРУ как таковой — но представитель был. Необходимости в станции не было, потому что местные спецслужбы — как раз и являлись филиалом ЦРУ и работали не только на шейха, но и на Лэнгли. Все держалось на сложной системе договоренностей, одолжений, оказанных и полученных услуг. Для того чтобы поддерживать эту систему в рабочем состоянии нужен был офицер связи. Это как, к примеру, в Лондоне — но там отдельно есть станция, и есть офицер связи при MI6. Здесь был только офицер связи.

Сейчас им был Дэннис де Моен. Выходец из патрицианской семьи с восточного побережья, в ЦРУ он попал по наследству. Его прадед был одним из основателей ЦРУ. Он был не самым острым ножом на кухне — но резать был вполне в состоянии, потому его засунули сюда. Принять информацию, передать информацию, держать руку на пульсе, оказывать услуги. Услуги были самыми обыкновенными — устроить сына в американский университет, разблокировать заблокированный где-то счет, провести за счет американских налогоплательщиков due diligence⁶ по какому-то объекту для Катарского суверенного инвестиционного фонда. Все как всегда.

Ткачук знал де Моена — они были однокашниками по университету. Ткачук знал, что Дэннис де Моен голубой, но тщательно это скрывает…

Как и все американцы такого уровня — они жили в одном из элитных районов города. Здесь не было принято жить в собственном доме, да это было и невозможно — в условиях пустынны можно было выжить лишь коллективно. Им всем — предоставлены были квартиры в новых, только что построенных небоскребах, по сто пятьдесят метров жилой площади, семейным еще больше. Платить ничего не было нужно — платила местная казна.

Ткачук — нашел де Моена в баре на двенадцатом этаже небоскреба. Дело в том, что Катар был мусульманской страной, и спиртное тут было запрещено. Но правоверным — неверным можно. Там где жили неверные — открывались отдельные бары, и там было можно выпить. Кстати, местные, катарцы — большим вознаграждением для себя считали поход в бар с иностранцем, где можно угоститься. Так то — денег было достаточно, чтобы слетать хоть в Европу, хоть в Ливан — там нальют. Но все равно…

Де Моен сидел и пил. Долгая жизнь в состоянии раздвоенности — у него была семья, дети, он мучился от своего позорного гомосексуального влечения, но ничего не мог с собой поделать — привели его к бутылке. Он пил все больше и больше. А на жаре — спиртное причиняет больше вреда, да и не скроешь. И скорее всего до конца года его должны были отозвать и дать очередную синекуру.

— Привет, Дэн

— О, Билл. Садись. Выпьешь?

Ткачук кивнул, смотря, как наполняется коричневой жидкостью его бокал

— Что нового?

— Да все то же дерьмо.

Ткачук работал в ЦРУ — и потом они говорили как свой со своим.

— Я слышал, Директор уходит.

— Ага. Конечно.

С приходом к власти действующего президента — в Вашингтоне случился чуть ли не коллапс власти, никто не хотел с ним работать, уж слишком токсичным он казался, и не только не пытался изменить это — но и наоборот, становился более и более токсичным, делая свои заявления в Твиттере, отчего страну и весь мир просто трясло. Некоторые федеральные должности были заняты случайными людьми, некоторые оставались вакантными месяцами. Но сейчас — вроде все улеглось, появились люди готовые работать и с этим президентом. Как говорится — противно, но привычно. Урон репутации больше не останавливал, равно как и корпоративная солидарность. Ткачук в этом видел еще один симптом разложения.

— Я что хотел спросить. Ты прочитал?

Де Моен вяло кивнул, он думал о чем то о своем

— Ага

— И что скажешь?

— Честно? Ни единого шанса. Тебя просто не будут слушать.

Ткачук разозлился.

— Меня уже не слушали. И я ушел.

— Правильно сделал.

— Послушай, Дэн.

…

— Я не прошу многого. Просто передай это в Вашингтон. И всё.

— Передать то я передам. Только… ты готов к последствиям?

— Дэн. В отличие от тебя — мне не наплевать, что дальше будет с нашим миром

Де Моен зевнул

— И зря

Вечером Ткачук уговорил целую бутылку горилки с медом и перцем. Один.

Примечания

5

В британской терминологии Иван Грозный — это Иван Ужасный.

6

Процедура оценки инвестиционных рисков.