Актированные дни

Александр Анатольевич Петров

В сборник помещены коротенькие рассказы — воспоминания о послелагерной Колыме и её людях. Небольшие сюжеты воспринимаются легко и вызывают интерес и ностальгию у всех, кому удалось познакомиться с ними…

Родное слово

Моя мама, когда ещё и не была мамой, преподавала в лагерной школе посёлка Арэк. Отец, отработав год по распределению на шахте «Кадыкчанская», съездил и привёз её на Колыму. Жильё приобрести удалось на Арэке, где они и стали жить в маленьком домике.

Вскоре к домику подъехала «Эмка», прозванная народом «Чёрным вороном», из неё вышли двое в чёрных кожаных плащах, поверх военной формы и стали стучаться в двери…

— Нам сказали, что вы учитель, — сказал капитан, — и даже работали директором школы. Это просто удача, что вы приехали к нам. Поступило указание создать в лагере школу, а учителей нет!.. Чтобы вас не гонять в Сусуман, мы взяли для вас направление из райкома партии…

— Я же только математик! — говорила им мать, после неожиданного предложения, — Кто будет вести другие предметы?

— Русоведа мы возьмём из начальной школы почасовиком, а остальные предметы не так важны, думаю — вы справитесь! — ответил ей капитан, — Все хозяйственные вопросы вас не будут волновать. Главное — запустить учебный процесс…

Когда занятия начались, — зэки пришли одетыми с иголочки — все в новых бостоновых костюмах, туфлях, не видевших колымской грязи, с дорогими авторучками и даже с золотыми часами на руках… Им разрешили посещать школу в неуставной одежде, и они, накопившие за большой срок работы на Колыме приличные деньги, приобрели себе одежду по последней моде. Их разбили на две группы и занятия с каждой группой проводились по вечерам два раза в неделю…

В школе мать проработала три года. Занятия прервались только на две недели, — когда родился я…

Однажды во время занятий мать услышала знакомое забайкальское слово. — Да ты «ладом» её потряси! — говорил один зэк другому, когда у него перестала писать авторучка.

Это родное слово сразу вернуло мать в детство. «Откуда он?» — сразу засела мысль о заключённом. Фамилией заключённого была «Кузнецов» и ни о чём не говорила…

И вот после одного из занятий мать подошла к зэку.

— Откуда вы? — спросила она его.

— Сибиряк! — ответил он коротко.

— Сибирь большая. А откуда из Сибири?

— Из Читинской области! — ответил Кузнецов.

— А если точнее?

— А точнее — с Алек-Заводского района, из села Красноярово! — последовал ответ.

— Вот как! Я по одному только слову поняла, что вы земляк. Я тоже из Красноярово! Как же ты оказался здесь?

— С фронта возвращались, — рассказывал ей Кузнецов, — всю дорогу пили. А где пьянка — там и драка. С одним разругались, разодрались, за него вступился другой — здоровый бугай, ну я и всадил ему в брюхо трофейную немецкую финку. Из-за этой финки, наверное, и влепили мне на полную катушку — 15 лет. Но скоро срок уже заканчивается — не знаю куда ехать. Красноярово, слышал, — расселили…

— Никто её не расселил! — ответила ему мать, — У меня там родители живут…

Потом мать навела справки об этом Кузнецове. Он ушел на фронт из Заречной Красноярово, которую, действительно, расселили. Сестра его теперь жила в другом селе Александрово-Заводского района. Брата они считали пропавшим без вести. Потом нам прислали адрес его родных, и мать передала его зэку Кузнецову…