Миры вечного познания

Александр Александрович Шевченко, 2019

Создание вселенных и их исследование так увлекают Натома, что становятся для него самым важным занятием в жизни. Потеряв родителей и своего наставника в реальной жизни, он находит их в виртуальном мире. Проводя большую часть своей жизни в нейросетях, он пытается разобраться, что же все-таки произошло. Натом, познакомившись с хранителем вселенных Кларком, который может свободно путешествовать между мирами, открывает в себе способность создавать целые миры без использования нейросетей. Кто окажется сильнее: хитроумная матрица или сознание человека? Миры вечного познания расскажут вам об этом.

Исполнять нужно все правильно

Натом очнулся в кровати. Рядом с ним находилось несколько человек. Они о чем-то переговаривались. Увидев, что Натом очнулся, двое из них вышли. Оставшийся был примерно 50 лет по внешнему виду. Его густые брови и огромная шевелюра делали его похожим на медведя. Он подошел к кровати Натома и представился.

— Меня зовут, Астар. Я представитель службы урегулирования. Ты пролежал без сознания уже трое суток. Мы, честно говоря, думали, что ты уже не очнешься. Предвещая твой вопрос, хочу сказать, что профессор Алком так и не пришел в себя. Скажи, зачем ты полез в аппарат? Ты ведь понимал, что мы должны провести расследование всего, что произошло?

Изображение все еще было нечетким, и Натом не понимал, где именно он сейчас находится. В той реальности или в этой. Он откашлялся и заговорил.

— Я сейчас не особо понимаю, где я. Последние события дали мне понять, что реальность — это нечто созданное. И что нет никакой одной реальности.

— Так, интересно, и что же произошло?

— Я захотел разобраться, что произошло с профессором Алкомом. И ночью проник в его кабинет. Погрузившись в нейрокомпьютер, я пообщался с программой. Она мне показала, как может выглядеть мир без разобщенности, где все продумано и предопределено. Потом я встретил отца внутри. Точнее его копию, которую он создал. И он мне сказал, что нет никакой нашей реальности. Что все создано.

— Он что-то еще сказал?

— Пожалуй, нет. Возможно, он и хотел мне сообщить что-то еще. Но я отключился.

— Хм, так что ты все-таки хотел выяснить?

— Я хотел понять, что произошло с профессором. И как это связано с тем, что произошло с моим отцом.

— Ну и как? Разобрался?

— Нет. Сейчас все еще вопросов больше, чем ответов. Может быть вы мне сможете помочь? Вы ведь уже давно работаете в службе урегулирования?

— Да, уже почти 30 лет.

— Значит вы видели первые нейрокомпьютеры и сталкивались с различными системами безопасности?

— Да, многое повидал. Видел еще первые прототипы. Когда приходилось впрыскивать себе нейромедиаторы, чтобы только поглубже соприкоснуться с пространством внутри. Первые машины даже не были подключены к сети. А операторы действовали соло без страховки на свой страх и риск. Вспышка появилась только тогда, мы поняли, что операторы не могут самостоятельно контролировать свое сознание. Или точнее подсознание. Бывали часто случаи, когда подсознание брало верх и оператор просто терял разумность. Или происходил сильный энергетический всплеск, и оператор терял тело. С появлением Вспышки таких случаев стало гораздо меньше. Вспышка помогала оператору сознательно ограничивать свое бессознательное. Точнее просто перекрывало доступ к нему на время погружения, чтобы не было случаев, когда оператор сходил с ума или умирал. Твой отец довольно далеко продвинулся. Но во время одного из сеансов он сознательно отключил Вспышку. И произошло то, что произошло. Энергетический скачок был очень сильным. Я удивляюсь, как ты тогда не погиб. Но, к счастью, обошлось. Профессор Алком создал совершенно новый способ. Это не было подавлением бессознательного. Рекреационная матрица дала возможность настолько глубоко погрузиться в реальность нейрокомпьютера, что подсознание просто переставало оказывать влияние. По сути, это был прорыв. Через месяц мы уже должны были приступить к испытаниям на группе добровольцев. И тут такой досадный инцидент. Ты что-то хочешь сказать?

Натом съежился. Ему казалось, что если он сейчас заговорит, то весь мир рухнет. Но промолчать он тоже не мог.

— Я знаю, это прозвучит глупо, но мой отец четко хотел до меня донести, что наш мир — это такая же созданная иллюзия, как и мир внутри. Что вы об этом знаете?

Астар вопросительно посмотрел на Натома.

— Я знаю об этом ровно столько же, сколько и ты. Если этот мир создан, то есть те, кто его моделирует. И чтобы их отыскать, нам нужно подняться на уровень выше и понять, кто они такие и зачем создали эту реальность.

Волнение Астара передалось Натому. Создатель этого мира. Похоже, Астар имел в виду бога. Но, если этот мир создается богом, то кто создал бога? Бог создал бога. Это все восходящая в верх лестница моделирования.

Заметив, что Натом погрузился в себя, Астар кашлянул, чтобы привлечь внимание.

— Натом, я понимаю, что ты очень любил своего отца. И что профессор был тебе как второй отец. Но не стоит терять и свое тело, даже, если все это кем-то создано. Я запрещаю тебе использовать нейрокомпьютер до тех пор, пока мы не разберемся, что же все-таки произошло с профессором. Отдыхай, гуляй, набирайся сил и осознанности. Они тебе понадобятся в ближайшее время.

Закончив говорить, Астар оделся и вышел. А Натом остался лежать на кровати, переваривая недавний разговор. Бог, создавший бога. Лучше бы он не создавал вообще ничего. Чем столько непонимания и страданий. Крепко сжав подушку, Натом начал яростно бить ее руками и вопить во все горло.