Глава 2
Проводив гостью и в очередной раз заверив её в том, что сделаю всё от меня зависящее, я закрыл дверь, вернулся к столу, попросил у Леночки ещё один капучино и задумчиво уставился в монитор. Сегодня я был один, так как Инне Викторовне нужна была какая-то помощь, и я оставил Алексея с ней. Фредерик же всё чаще, как ни странно, выбирал компанию бывшего шляпниковского безопасника, что поначалу меня даже слегка обижало. Потом я успокоился, подумав, что за несколько веков наверняка надоел собственному спутнику хуже горькой редьки. Так что его желание разнообразить общение вполне объяснимо и простительно, тем более что там аж три личности: сам Алексей, бывший уголовник Бизон и иногда присоединяющийся к ним гениальный травник Синегорский. Как они там втроём мирно уживаются, я порой сам не понимаю, хотя именно я и подселил Бизона и Синегорского в тело Алексея. Впрочем, это совершенно другая история, которая тоже началась именно в ничем не примечательном на первый взгляд городке с поэтичным названием Зареченск.
Именно там я познакомился с Бизоном, в миру Афанасием Степановым, в череп которого по нелепой случайности переместились знания великого травника Фрола Дормидонтовича Синегорского. Ну а потом, во время прошлого дела, я рискнул и переселил сущности Бизона и Синегорского в тело Алексея, бывшего главы службы безопасности. К моей великой радости, эксперимент оказался более чем удачным, и теперь у меня был помощник с функцией «три в одном», обладающий криминальным опытом Бизона, академическими знаниями Синегорского и навыками силовика Алексея Игнатова. Ручаюсь, такого уникального сотрудника ни у кого нет, не было и не будет!
— Дорогая, я коварно тебя бросаю и уезжаю в отпуск, — сообщил я невозмутимо колдующей перед кофемашиной Леночке, — скажи, что ты будешь безумно скучать и рыдать ночами в подушку!
— Сказать нужно именно такими словами или допустимы отклонения? — всё так же спокойно уточнила Леночка, не поворачиваясь в мою сторону.
— Допустимы, но я всё равно должен проникнуться, — подумав, пошёл на небольшие уступки я, принимая из рук секретарши чашку с кофе.
— Антон Борисович, я буду скучать, но если вы выплатите мне аванс прямо сегодня, то скорбь моя приобретёт удивительно изысканные оттенки. Плюс к этому я буду посылать вам, как теперь модно говорить, «лучи добра».
— Ты как-то очень сильно отклонилась от заданных параметров, — я сделал вид, что недоволен, а Леночка сделала вид, что в это поверила. — Но аванс выдам, и попробуй только скорбеть недостаточно утончённо. Уволю, поняла?
— Фотоотчёты о степени изысканности присылать? — исключительно по-деловому уточнила секретарша, пряча улыбку в уголках губ.
— Обязательно! — я игриво подмигнул девушке и даже слегка приобнял её за изящные плечи. — Это скрасит моё одиночество… наверное. Как думаешь, в городке с чудесным названием Зареченск водятся красивые девушки?
— Красивые девушки водятся, как вы изволили выразиться, везде, — нравоучительно сказала Леночка, — нужно просто знать, где искать.
— Ты меня успокоила, — я благодарно ей улыбнулся. — Теперь я точно знаю, что не пропаду.
— Вы надолго уезжаете? — Леночка выключила кофеварку и, вернувшись за стол, открыла ежедневник. — На какое время назначать клиентов?
— Думаю, на пару недель, — подумав, определился я, — так что назначай исходя из этого. Пока меня не будет, приведи в порядок архив, ладно? Там у нас остались какие-то дела, которые до сих пор не оцифрованы.
— Слушаюсь, Антон Борисович. А что отвечать тем, кто спросит, где вы?
— Как что? Правду и ничего кроме правды! Отдыхаю я, а где — откуда ты можешь знать, верно? Ты же мне секретарша, а не любовница. А если при тебе кто-нибудь совершенно случайно произнесёт название Зареченск, то ты…
— То я делаю удивлённое лицо и спрашиваю, где это, поскольку никогда ни от кого — а от вас особенно! — этого названия не слышала, — закончила Леночка мою фразу. — Кстати, очень жаль…
— Что жаль? Что не слышала? — удивился я, на этот раз совершенно искренне.
— Что я вам только секретарша, — засмеялась Леночка, — я бы не отказалась от расширенного функционала.
— Нет, даже не думай, — я выставил перед собой ладони в защитном жесте, — ты слишком хороша для такого чёрствого и эгоистичного типа, как я. Меня даже Фредерик с трудом выдерживает, а он кот, то есть существо по умолчанию равнодушное ко всему кроме еды. Так что давай пожалеем тебя и твои нервы. Я тебя и без этого крайне ценю и иногда даже люблю. Исключительно по-братски.
— Идите уже, Антон Борисович, а то насыплю вам в кофе приворотного зелья какого-нибудь, а потом буду гордо отворачиваться, вот и мучайтесь, — засмеялась Леночка, даже не подозревая, по какому тонкому льду ходит. Еще пара таких шуток, и я, скрепя сердце, начну думать о замене секретарши. Озвученные с интервалом меньше минуты шутки по поводу статуса любовницы и про приворот — это звоночек, ибо в каждой шутке есть доля шутки. Ладно, об этом я подумаю по возвращении из Зареченска.
— Всё, пока-пока! Жди меня через две недели отдохнувшего, накатавшегося на лыжах, наевшегося шашлыков и надышавшегося хрустальным лесным воздухом.
— Хорошей поездки, — совершенно нормальным тоном, без капли игривости, ответила Леночка и улыбнулась. А я подумал, что, может быть, всё нормализуется, и мне не придётся менять секретаршу. К Леночке я привык, к тому же она много знает, много видела и слышала. Придётся подчищать память, а я это ужас до чего не люблю делать: ментальные процедуры отнимают у меня всегда очень много сил.
Подмигнув девушке, я вышел из офиса и потому не видел, как на хорошеньком личике погасла улыбка, а потом Леночка закрыла лицо ладошками и горько заплакала. Не слышал я и сказанных сквозь слёзы «слепой дурак» и «бесчувственный болван». Ну и хорошо, что не слышал, правда же?
Дома меня ждали, и я к этому постепенно начал привыкать, хотя всю жизнь предпочитал одиночество. Что ж поделать: специфика профессии и дара обязывает. Но с тех пор, как в моей квартире поселились Инна Викторовна и Алексей, я сам не заметил, как стал проводить дома намного больше времени.
Вот и сейчас, войдя в квартиру, я услышал где-то вдалеке оживлённый разговор и, сунув ноги в мягкие домашние туфли — терпеть не могу тапки! — направился в сторону, где собрались домочадцы.
В кухне восхитительно пахло едой и свежесваренным кофе. Инна Викторовна, заметно помолодевшая и посвежевшая с тех пор, как от Шляпникова перебралась ко мне, внимательно слушала Алексея и улыбалась.
— Так вот, — с азартом говорил бывший безопасник, — я ему и говорю, мол, откуда такие странные идеи? А он мне…
— Антон Борисович! — хранительница нашего странного домашнего очага улыбнулась и поднялась мне навстречу. — А у меня как раз ужин готов. Будете?
— Тоха! ЗдорОво! — по обращению я понял, что сейчас в странной троице рулит Бизон, а Алексей и Синегорский отдыхают где-то на задворках коллективного сознания.
— Антуан, ты сегодня рано, — последним поприветствовал меня возлежащий на мягкой подушке Фредерик, который невероятно был доволен тем, что ни от Алексея, ни от Инны Викторовны можно не скрывать своё умение разговаривать.
— Всех приветствую! Ужинать буду непременно, — я принюхался, — а чем это у нас так восхитительно пахнет?
— Картофельные зразы с грибным соусом, салат и пирог с брокколи и лососем, — перечислила Инна Викторовна, и я в предвкушении зажмурился. — Идите мойте руки, я принесу ужин в столовую.
Это тоже было новшество, которое мне почему-то ужасно нравилось. В квартире была комната, которую я никак не использовал, и она служила запасным гостевым вариантом, хотя официальная гостевая спальня тоже была. Так вот, Инна Викторовна в первые же дни своего пребывания в доме уточнила у меня назначение пустующего помещения, получила невнятный ответ и с моего согласия организовала там столовую. По её глубочайшему убеждению, я должен был питаться именно там, а не на кухне и уж тем более не в кабинете. Сначала я сопротивлялся, а потом понял, что мне нравится сам процесс.
Столовая у нашей «миссис Инны» получилась светлая, в мягких тонах, очень уютная. Мне полагалось садиться за небольшой овальный стол, накрытый чистейшей скатертью, затем Инна Викторовна приносила на большом подносе еду и расставляла её на столе. Как правило, компанию мне составлял Алексей, который благодаря памяти Синегорского — не Бизона же! — прекрасно умел вести себя за столом. Иногда уже за кофе к нам присоединялась и сама Инна Викторовна, хотя мне стоило невероятных усилий убедить её в том, что это никак меня не шокирует.
Еда была удивительно вкусной, как, впрочем, всегда, и я в очередной раз поблагодарил судьбу за то, что она свела меня с этой удивительной женщиной. Благодаря ей место, где я обычно просто ночевал, стало становиться настоящим домом, чего у меня не было уже несколько веков.
— Когда ты планируешь ехать в Зареченск? — спросил Алексей, когда я, сыто отдуваясь, примерялся к первой чашке кофе.
— Как можно быстрее, — ответил я и рассказал внимательно слушающей публике в лице Алексея и Фредерика о сегодняшнем визите мадам Годуновой.
— Думаешь, она не случайно пришла именно к тебе? — Алексей задумчиво помешивал ложечкой в чашке с кофе. — Или это совпадение? Не верю я в них, если честно. Смотри, как гладко получается: ты собираешься в Зареченск для того, чтобы разобраться с Карасём, и тут же к тебе обращается главная местная ведьма с просьбой помочь в деле с убитой подружкой. И, что интересно, подружка убита тоже в Зареченске! Прямо не городок на задворках области, а центр мира какой-то.
— Добавь к этому то, что когда мы ещё только обсуждали поездку, к нам пришёл Игорь Лозовский, у которого — внимание! — в Зареченске брат трудится заместителем главы администрации, — вставил Фредерик.
— Многовато совпадений, вам не кажется? — я внимательно посмотрел на сосредоточенных… помощников? Партнёров? Друзей? Не последнее, это точно, так как у некромантов друзей не бывает. Пусть будут помощники, а там посмотрим.
— Вариантов два, — Фредерик выпустил когти, полюбовался на них и медленно втянул обратно, — либо нас подталкивают к тому, чтобы мы поскорее ехали, либо рассчитывают, что тебе не понравится такое количество совпадений, и ты передумаешь влезать во всё это. Твою реакцию не очень сложно просчитать, особенно если достаточно хорошо тебя знать. И тут возникает кто-то, кто хорошо знает тебя, Лозовского, Годунову и Карася. Думаю, мы все поняли, о ком идёт речь?
— Стелла, — кивнул я, — она могла увидеть печать на Лозовском, точнее, она наверняка её увидела, она хорошо знакома с Годуновой и только они знают, что там между ними, она знает меня очень давно. Осталось выяснить, знакома ли наша красавица с Карасём, хотя и трёх фигур из четырёх уже вполне достаточно. Сколько сейчас времени?
— Ещё не поздно для делового визита, — на лету поймал мою мысль Алексей, — но я пойду с тобой, это не обсуждается. Я эту дамочку не видел, но она мне заранее не нравится и доверия не внушает.
— Не вопрос, — легко согласился я и потянулся к телефону, чтобы вызвать такси.
