Идеальная жена. Мифы и реальность

Александра Черчень, 2020

Все сказки кончаются свадьбой. А мои приключения ею начинаются. Брак по расчету был заключен между мной и главой тайной канцелярии лордом Шэр-Аном. Мы вместе уже два года. Два года ненависти с моей стороны и снисходительного терпения с его. Через год я смогу подать на развод и наконец-то вдохнуть полной грудью! Свобода! Но на пути к вожделенной воле лежит такая мелочь как согласие супруга… Хватит ли мне двенадцати месяцев для того, чтобы создать муженьку невыносимые условия? Или у него могут быть свои планы на совместное будущее?

Глава 2

О злых мужьях, траурных розах и женском бюсте

После душа я, уже совершенно в другом состоянии духа, прошла в гардероб и, выбрав наряд на сегодня, дернула за шнур в углу комнатки.

Через две минуты, когда я как раз завязывала шнуровку панталонов, в дверь постучали и, получив мое позволение, вошли.

— Доброе утро, Адель, — не глядя на горничную, поздоровалась я и указала на черное сатиновое платье скромного покроя. — Вот его.

— Госпожа, лорд Шэр-Ан просил передать, что желал бы вас видеть не во вдовьем наряде, — раздался тихий шепот за спиной. — А также сказал, что настолько явно мечтать о его безвременной смерти — невежливо с вашей стороны.

Медленно повернулась и увидела, как моя невысокая конопатая горничная теребит краешек передничка и не поднимает глаз от пола.

— Даже так, — спокойно сказала я и на миг, нервно сжала пальцы, подавляя вспышку злости.

— Так, — пискнула Адель и по бледному виску скатилась капелька пота.

— Такой страшный? — участливо спросила я.

— Невероятно, — подняла прозрачно-голубые глаза рыженькая. — И злю-ю-ющий… он свой парадный портрет в черных лентах увидел.

М-да… запамятовала я про это. Так что на сей раз муж прав, это явный перебор. Ну кто же знал, что он без предупреждения явится?! Он никогда раньше так не поступал…

А у меня вчера была юбилейная дата второго траура. Поминки стало быть… а под влиянием вишневой наливочки часто творятся всякие глупости.

— А я что, ленточки снять забыла? — расстроенно поинтересовалась я.

— Вчера так устали, что спать ушли. А рано утром господин приехать изволили.

— В таком случае, мы будем мечтать ненавязчиво, — пропела я и отвернулась от девушки. — Голубое шелковое, то, которое с розочками… ну повсюду.

— Леди, но розочки черные, — округлила глаза служанка. — А черные розы — извечный знак ангелов смерти, а ваш муж…

— Адель… — с нажимом произнесла я. — Тебе что-то непонятно? Я вынуждена повторить?

— Нет, леди Идиль-Динь, — опустила глаза и присела в реверансе горничная. — Я сейчас же принесу наряд из вашей основной спальни.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась я, в качестве извинения за недавнее давление. — А также захвати украшения и ту ленту и бархотку, что я с ним ношу.

Адель кинула на меня укоризненный взгляд, но согласно кивнула и улетучилась в противоположную сторону гардеробной. Там был коридорчик, который соединял мою нормальную комнату с моей же обителью протеста белым тараканам.

Шутка прицепилась, однако!

Но в ней есть доля правды.

Он был очень живучим типом.

Потому, что достать одного из триумвирата лордов Тайной Канцелярии не смогли даже во время переворота несколько лет назад. Хотя, как я слышала, очень старались.

Тогда он выжил ценой жизни своего подчиненного. Моего отца.

Который умер сам, но выкупил будущее для меня.

И мне был дан «замечательный» и «богатый» выбор. Или я выхожу за него замуж и с приличным содержанием проживаю в дальней деревне, не высовывая носа в столицу и в другие крупные города, или становлюсь помощником и управляющей делами третьего лорда Триумвирата. Жена, которая и не жена. Фея, которая и не фея…

И так как детей у нас, разумеется, не появится, то спустя три года после свадьбы, согласно законодательству Валионской империи, мы можем развестись.

То есть мне с этим гадом еще год куковать.

— Леди, а вот и платье, — нарушила мои думы Адель.

— Замечательно. — Кинула беглый взгляд на то, что она принесла, и указала на шкафчики у стены. — Нижние юбки и сорочку, будь так любезна. Ну и корсет, разумеется.

— Сегодня жарко, может корсет будет излишним и стоит выбрать другой наряд?

Представив, как лишаюсь чувств от духоты и с размаху грохаюсь нежным личиком о что-нибудь твердое, я с содроганием кивнула.

В жутком видении также наличествовал благоверный, который стоял рядом с самой глумливой физиономией и с деланным сочувствием интересовался, сильно ли я ушиблась.

— Нижние юбки тоже не нужно, — решила я, представив сколько это дело весит и здраво рассудив, что под подол мне тут заглядывать некому.

— Но ваши… — Адель квадратными глазами уставилась на мои полупрозрачные панталончики. — А это не слишком смело?

— Это прохладно, — решила я.

— Резонно, — согласилась она и улыбнулась, вновь повернувшись к перебиранию белья в поисках подходящей сорочки.

Спустя некоторое время, я сидела на круглом, белом в черную ромашку табурете перед туалетным столиком и смотрела, как служанка укладывает мои волосы.

Было искушение попросить заплести ритуальную косу. Но что-то подсказывало, что еще больше бесить супруга в данной ситуации было бы чудом тупоумия с моей стороны.

Расправила полосатую ткань юбки и повернулась на пятках на шелковистом коврике. На сей раз черном в белую ромашку. Что это ромашка можно было понять исключительно по форме цветка, ну и поверить продавцу, который мне и продал данный кошмар под названием «Дамский угол». Никогда не забуду вытянувшегося лица супруга, когда я это притащила из ближайшего города! Также как и заданный свистящим шепотом вопрос:

— Что это такое?!

Муж ткнул в аккурат в сердцевину неопознанного растения.

Я ответила совершенно честно, опираясь на полученные из первых рук данные:

— Это ромашки.

Муж откровенности не оценил, сказал, что вкус у меня видать сгинул в том же направлении, где и женственность.

Стоит ли упоминать, что я обиделась?

Я едва заметно улыбнулась воспоминаниям. Тогда я закончила Школу благородных девиц и вернулась домой. С отвратительным аттестатом, надо признать.

К сожалению, у меня были отрицательные отметки по таким предметам как «вышивание», «музицирование», «этикет», «танцы» и прочим жизненно важным навыкам. Они и перекрывали хорошие баллы по немногочисленным полезным направлениям, что входили в официальную программу обучения бесполезного существа под названием: «Девица благородная, подвид: обыкновенная».

А отметки за те факультативные занятия, на которые я ходила к нанятым папой преподавателям, в диплом Школы не включены.

Поэтому, вываливаюсь я такая из кареты после долгой дороги и встречает меня отвратительно свежий и беленький «тараканище».

Тараканище тогда еще усатое.

И говорит оно позже в МОЕМ кабинете после ужина, потрясая моим дипломом.

— Что это?!

А я совершенно честно отвечаю:

— Плохая успеваемость.

Дальше было бурное объяснение, в ходе которого все же выяснилось то, что я не чужда интеллекту. Данное обстоятельство несколько примирило супруга с действительностью в моем лице.

И все было хорошо. Еще полгода. Он в столице, я за городом и продолжаю заниматься, а также вникать в тонкости управления оставленного отцом состояния.

Собственно замужем за Шэр-Аном я оказалась именно из-за денег папы. А вот сам лорд Рэт был вынужден жениться из чувства долга и той клятвы, что он дал моему родителю.

Итогом нашей сделки было условие развода через положенный срок. Согласно брачному законодательству, драгоценный навещал меня несколько раз в месяц, которые мы проводили мирно и даже приятно. Вечером раскланиваясь и расходясь в разные стороны дома.

Опустила взгляд на руки и погладила тонкий обод с белым бриллиантом. Родовой артефакт Шэр-Ана. Артефакт абсолютной защиты.

То, из-за чего я с ним связана.

— Леди Идиль-Динь, все готово.

— Да, — медленно кивнула я и встала. Повертела головой и осталась всем довольна, расправила парочку розочек на лифе платья, а после потянулась к шкатулочке на трюмо. Из нее вскоре появилась черная изящная заколка опять же в виде розы, которая нашла приют в волосах, а после я достала камею и повесила на шею.

Все же то, что я просила, горничная, конечно, принесла… но это и правда будет слишком. А так… все в пределах допустимого.

— Лорд будет недоволен, — провозгласила очевидное Адель.

— Лорд вынужден уважать чувства жены, — немного более резко чем нужно ответила я, и, резко повернувшись вышла из комнаты.

Вынужден. Он мне должен две отобранные жизни!

Тем более, я не позорю его в глазах света, по всеобщему мнению я все еще скорблю об отце.

Так что… Шэр-Ану нечего мне предъявить.

Бравада от меня бодро смоталась уже через десяток шагов.

Дело в том, что я раньше никогда не позволяла себе настолько явных демонстраций антипатии. Раньше все было в светских допустимо-издевательских пределах.

Но в этот раз… сначала муж увидал последствия поминок — свой портрет в траурных ленточках. Это уже порицается, и меня спасало все это время только то, что поместье семейное и передаваемое из поколения в поколение. А значит и его домовая книга уже совершенно особенная. Любой, кто появляется в имении на постоянной основе, тот, кого я беру на службу, вынужден принести клятву. В ней много всего интересного, но в первую очередь она полезна тем, что слуги не смогут «вредить словом, делом или бездействием». То есть я могу хоть на голове тут ходить и любовников через день таскать — подчиненные скажут об этом лишь моему мужу, права которого в приоритете над моими приказами.

Всем остальным — нет. Друзьям ли, подругам, родителям — не важно. Клятва делает свое дело.

После этого драгоценный поднялся в парадную спальню, и пусть его привыкший к моим выкрутасам разум уже не впечатлила обстановочка, зато впечатлила я.

А я обозвала его тараканом. Косвенно, но он это понял.

И все бы ничего… но я дала понять, что это именно то, что он подумал. Спросонья растерялась и не смогла выкрутиться как обычно.

Итогом всего этого — лопнувшее терпение благоверного, и меня забирают в столицу.

Пока я вяло паниковала, как раз дошла до большой полукруглой лестницы, которая вела как раз в картинную галерею. Внизу я увидела супруга, который любовался на какое-то полотно. И я даже знаю на какое именно.

Вялая паника стремительно набирала обороты и превращалась в панику активную.

Ладошки вспотели, коленочки задрожали и очень захотелось стать привидением. Воспарить на чердак и спрятаться так, чтобы не нашли.

Но… я фея! И это, чисто теоретически, звучит гордо!

Потому спускаемся и будем готовы к последствиям своего легкомыслия.

Я смело двинулась вниз по темно-синей с золотым кантом дорожке, отстраненно наблюдая, что черные розочки на носках голубых туфелек смотрятся чрезвычайно мило.

— И снова здравствуй, Идиль-Динь! — прозвучал ироничный баритон, и я мигом взмокла.

— Доброе утро, — голос не дрогнул, и это хорошо.

Я на всякий случай шагнула ближе к витым перилам и уцепилась за них, непонятно почему слабыми сейчас пальчиками.

Стр-р-рашшшно!

Перемены — это всегда страшно.

А я так привыкла жить в этом доме, заниматься определенными делами, постепенно и по своему желанию расширяя их список.

И вот теперь всему придет конец. Из-за того, что некоторые не соизволили предупредить о своем визите! Да, я понимала, что обвинять мужа в том, что он приехал без предупреждения глупо, но сдержать досаду не могла.

Едва не наступила на подол платья, и в красках представив себе спуск кубарем по ступенькам к ногам супруга, я плюнула на приличия и приподняла юбки немного выше.

В итоге, все закончилось благополучно.

Я достигла нижней ступени и приняла руку Шэр-Ана, которую он, разумеется, галантно мне протянул.

Мы с ним вообще молодцы!

По прежнему не отпуская мою ладонь, мужчина вынудил меня взять его под локоть и просто ослепительно улыбнулся:

— Идиль, позволь задать тебе один вопрос!

— Разумеется.

Ну а варианты?

— Чудненько, — оскалился еще больше белый вредитель и… поступил совершенно по хамски! Он ткнул пальцем в мое декольте и спросил: — Что это такое?!

Право слово, я даже оскорбилась!

— Грудь!

— Где? — неподдельно озадачился благоверный и даже заострил внимание на оной. А после махнул рукой, словно не он только что повел себя оскорбительно и продолжил. — Да я не про то. Что ЭТО такое?!

Не про то… да он про это самое так, как будто его там и вовсе нет!!!

А оно есть! Может и не любимых муженьком габаритов, но присутствует!

Так… успокоиться. Опустила взгляд и поняла, что Шэр-Ан указывает на черные цветочки, по краю декольте. А еще цветочки были на ткани платья, на поясе платья, на заколке в волосах, на камее и даже на кончиках туфель!

Я это все гордо оглядела и мило пропела.

— Розочки…

— Розочки, — мрачно повторил муж и глухо рыкнул. — А что они тут делают?!

— Ну… — всерьез задумалась я и предположила. — Находятся?

— Допустим, — скрипнул зубами один из трех лордов-руководителей Тайной Канцелярии, мысленно призывая на помощь самообладание и наверняка от души сожалея, что со мной нельзя разговаривать более привычными ему методами. — Милая, я клоню к тому, почему они находятся на платье молодой и предположительно счастливой в браке девушки? Черное — вдовье. А черные розы — цветы смерти!

— Нигде не прописано, — скучающе покосилась в окно я и крепче сжала ладонью перила. Если я внешне была как скала — не дрогнула, то мои ножки такой стойкостью похвастаться не могли. Они тряслись. Сильно.

— Что не прописано?!

— То, что черное — вдовье. — Спокойно ответила я и безмятежно улыбнулась, глядя прямо в черные глаза мужа. — Черное — цвет скорби. Скорбеть добропорядочная благородная дама с тонкой душевной организацией может по разным поводам. От скоропостижной кончины домашнего любимца и до того, что иные цвета ей не особо идут.

А что, и такое встречалось. У нас в школе вообще до абсурда доходило. Неуд? Траур!

— Розы? — отрывисто спросил Шэр-Ан.

— Согласно религиозным сказаниям об ангелах воздаяния, черные розы — это признак чистоты души и свободного пути, — тут же оттарабанила я недавно отрытые сведения и, не удержавшись, добавила. — Можете считать, что я о себе высокого мнения, мой лорд.

— Как понимаю, продолжив расспросы, я нарвусь на маленькую, скромную лекцию о том, при каких еще обстоятельствах используются розочки и этот кошмарный цвет? — сухо процедил светловолосый мужчина.

Я лишь радостно улыбнулась и кивнула.

На этом пытки на тему нарядов, колеров и фасонов были закончены.

Начаты другие.

— Дорогая супруга… пройдемся?

— Драгоценный муж… — вернула подачу я. — Я немного голодна.

— Немного — вредное для организма состояние, — авторитетно заявил Шэр-Ан, не обращая внимания на мой скептический взгляд. — Нужно усугубить! Самое то, в это чудное утро немного прогуляться… метров двадцать, тут недалеко.

Примерно настолько же недалеко было топать и до того злополучного парадного портрета муженька.

Меня посетили дурные предчувствия и решили остаться.

Тарам-пам-пам.

Полторы минуты и добропорядочная супружеская чета стоит у средних размеров картины, задумчиво ее рассматривая.

Я упорно молчала, подозревая, что дальше продолжу придерживаться такой же практики.

— Итак… — первым начал Шэр-Ан и отпустив меня сделал шаг к полотну, с которого так и не убрали ленты. Он коснулся черного шелка и повернувшись ко мне, обманчиво мягко спросил. — Сокровище мое, говоришь черный — цвет скорби?

— Именно, — осторожно подтвердила я, понимая что сейчас что-то будет. — Вернее это основная его трактовка, но в мифологии и обрядах других народов и религий этот…

— Достаточно! — резко прервал мою перепуганную речь мужчина и повернулся боком, позволяя оценить как хорошо некогда прошлось по черепу заклинание… а также изысканную вязь татуировки и идеальную форму ушей. Круглые-круглые! Видать потому лапша и трудно развешивается…

— Хорошо, — пискнула я, сжимаясь под пронизывающим взглядом.

Если честно, было стыдно. И досадно.

Я никогда не попадалась настолько откровенно, в последние полгода наши отношения находились в состоянии “холодной войны”, без таких вот ярких демонстраций антипатии.

Шэр, разумеется бесился, но предъявить ничего не мог… до сегодняшнего дня.

— Так вот… — немного успокоился муж и, наконец, отпустил угольную ткань. — Позвольте поинтересоваться, моя леди, в честь чего скорбь в данном случае?

Он выразительно качнул головой в сторону портрета и сложил руки на затянутой в белый сюртук груди.

— Скорбь по вашему моральному облику, — спустя несколько секунд нашлась я.

— Что?!

Да-да. Мои шпионы в городском доме тоже не зря свой хлеб едят, дорогой муж. Кстати, он мне, разумеется, ничего не должен, но свои связи мог бы скрывать чуть более тщательно. В первые полтора года вообще было не подкопаться, а сейчас не иначе как расслабился.

И, к сожалению, высший свет относится снисходительно к маленьким мужским шалостям. И даже свет — восхищается… Лицемеры!

— Ах-х-х, — я прижала ладонь к груди и выдохнула. — Я не могу о таком говорить!

Потому что приличным девочкам, даже если они замужние, говорить про любовниц мужа — моветон!

— Динь, — зловеще протянул драгоценный. — Давай ты не будешь держать меня за идиота настолько явно?

Нет, ну я конечно бы могла… но зачем?

Впрочем, в кое в чем благоверный прав. Переигрываю.

Поэтому, я опустила ладони и сцепила пальчики в замок. После прямо посмотрела на Шэр-Ана и ответила:

— Ваша некоторая невоздержанность в связях личного характера, о мой лорд, могла заставить меня пойти на такой шаг. В надежде, что… — тут я задумалась и поняла, что зря начала это предложение, так как не знаю, как его достойно закончить. М-да… досадно. Но ладно. — В надежде!

Смежила веки и тяжело вздохнула, показывая всю глубину душевных страданий.

Вот. И ненавязчиво, и красиво, и достойно.

А самое главное, я вроде бы выкрутилась из последствий своей же глупости.

Слава пыльце изначальной… той самой, из которой, по верованиям моего народа сотворен мир.

— Даже так… Ну что же, Идиль-Динь, я хочу вас порадовать!

— Чем же? — не на шутку испугалась я.

— Отныне у вас будет возможность непосредственно контролировать этот самый моральный облик, — выдал белый ужастик моей жизни и шагнул вплотную, приподнимая подбородок и заглядывая в ошеломленные глаза. Склонился еще ниже, и почти касаясь губами губ, тихо сказал. — Ты же уезжаешь со мной… будешь рядом. А стало быть, с момента переезда — это твоя задача.

Святые розочки!

Дыхание мужа касалось губ, и они отзывались легким покалыванием. Это дезориентировало, смущало и создавало звонкую пустоту в голове.

Я целовалась только два раза в жизни.

Первый — перед алтарем. Шэр-Ан тогда окинул меня скептическим взглядом, звонко поцеловал в лоб и отправил… в пансион. Доучиваться.

Второй поцелуй, который я на самом деле считала первым, случился с… ох…

Глаза запекло, но я сделала над собой усилие и сдержала слезы.

— А в-в-вы не торопитесь? — пробормотала я и дернула головой, пытаясь высвободиться из его хватки. — И вообще, я уверена, что все не так катастрофично.

— Конечно, дорогая, конечно, — и не подумал отпустить меня сразу муж. — Все будет замечательно. И сегодня вечером — мы отбываем.

Он отпустил меня и неторопливо пошел в сторону высоких, белых с позолотой двустворчатых дверей.

Оглянулся и также ласково позвал:

— Идиль-Динь, что же ты медлишь? Кажется, ты хотела кушать…

— Пропал аппетит, — честно ответила я. — Но, надеюсь вернется.

И я двинулась вслед за Шэр-Аном, лихорадочно крутя в голове идеи и тут же их отбрасывая.

Нужно… нужно думать.

— Я тоже на это надеюсь, — безукоризненно вежливо отозвался мой «тараканище» и, дождавшись пока я подойду, предложил взять его под руку.

Светски улыбнулась в ответ и покорно ухватила его за локоть.

И в это время в нагрудном кармане лорда Рэта что-то завибрировало. Он достал тонкую металлическую пластину и задумчиво провел на по краешку кончиком пальца.

— Моя леди, я вынужден вас сейчас покинуть. Присоединюсь к завтраку позже.

— Разумеется, — потупилась я.

Мое белоснежное бедствие отвесило изысканный поклон и удалилось. Я постояла ровно три секунды, проследив, что оно точно утопало по делам, а не выскочит сейчас из-за угла.

Хоть маленькая, но отсрочка позорно радовала душу.

Не хочу я с ним ехать! Не хочу!

Даже видясь пару раз в месяц мы умудряемся ссориться… ладно, Я, умудряюсь с ним ссориться. А что будет если придется обитать под одной крышей?

Вдох-выдох.

Все хорошо.

Я спокойна.

Ничего не произошло.

Лакеи уже давно все сервировали и теперь стояли у дверей молчаливыми изваяниями в серых с серебристой окантовкой ливреях. У меня была мысль, согласно старым традициям, напялить на них и парики, но решила пощадить бедолаг.

Помнится, отказалась я от этой идеи в аккурат после королевского бала-маскарада, который была вынуждена посетить вместе с супругом. Одеты мы были в стиле прошлого века. Неудобные наряды, напудренные парики и прочая «прелесть». Испытав на себе эти муки, я решила не обрекать на них слуг.

Хотя, кроме мук физических, меня в тот вечер ждало и удовлетворение моральное! Парик Шэр-Ан, разумеется, проигнорировал, но вот от костюма отвертеться не смог. К сожалению, эта сволочь умудрялась неплохо выглядеть даже в обтягивающих лосинах и странном камзоле, но я приложила все усилия для того, чтобы муженек не усомнился — это ОЧЕНЬ смешно!