Мурлыкина и Писатель

Александра Сашнева, 2021

Короткие истории про Мурлыкину и Писателя. В Измайловском парке происходят удивительные вещи. Писатель носит в кармане барбариски, хотя, наверное, он предпочел бы коньяк. Мурлыкина говорит глупости. Они ходят в гости к вампиру. И частенько не понять – автор придумал Мурлыкину и Писателя? Или эта странная парочка придумала себе автора?

Глава 6. Музыка вечности

Мурлыкина пошла в Измайловский парк и там встретила Писателя. Писатель сидел на скамейке в парке и курил. И кашлял. И курил. Курил и кашлял.

Мурлыкина говорит ему:

— Блин! Ты бы курить‑то бросил, кашляешь же!

— Брошу, Мурлыкина. Брошу. А сейчас давай лучше выпьем. Мне хорошее вино привезли.

Писатель достал бутылку сухого красного из Франции, 100‑летней выдержки, и кусок прекрасного вонючего рокфора, разложил все это на газетке, нарезал сыр перочинным ножичком.

— Из бумажных стаканчиков будем, — сказал он, — вытаскивая пробку из древней бутылки. — Знаешь? Такое крутое вино из бумажных стаканчиков вкуснее, чем в ресторане.

— Стопудово, сказала Мурлыкина. — Оно, наверное, дорогое?

— Ага, — сказал Писатель. — Как"жигули"подержанные стоит.

— Блин! — сказала Мурлыкина.

— Нормуль, — сказал Писатель. — Мне его фанат из Франции прислал.

— Лучше бы он тебе его деньгами прислал, — сказала Мурлыкина.

— Тот‑который‑там, — сказал Писатель и показал на небо, — лучше знает, что мне лучше. Давай! За фанатов.

И немедленно начали пить дорогущее вино из бумажного стаканчика.

— Ого! Вкусно! — сказала Мурлыкина, закусывая вино рокфором, и замерла с улыбкой. — Ты слышишь, Писатель?

— Что?

— Как все прекрасно в мире, как весь мир звучит прекрасной музыкой? Падающие листья, трамвай, вкус вина, сыра, и даже твой кашель. Жаль, что никто, кроме нас не услышит эту божественную симфонию.

— Это самая лучшая музыка, когда она только для двоих и ее никак не выразить, потому что она слишком совершенна.

— И она никогда‑никогда не закончится, — улыбалась Мурлыкина улыбкой Джоконды.

— Не закончится. И мы в ней останемся. Так и будем вечно сидеть на лавочке и пить вино.

— Ага, — Мурлыкина подышала на озябшие ладони. — А когда мы отсюда уйдем, это будем уже не мы. Потому что мы останемся тут. Да?

— Да! Сказал Писатель и протянул Мурлыкиной бутылку. — Давай! За музыку вечности.