Сказки хмурого волшебника

Александра Пипейкина

Под этой обложкой собраны истории о самых разных людях: волшебниках и лавочниках, маленьких девочках и королевах. Каждый из них, прежде всего, обыкновенный человек, который отчаянно ждёт чуда. И чудо происходит – или вот-вот произойдёт.

Ядовитая колючка

Жила-была на белом свете девочка. Отправилась она однажды в лес, и наступила на ядовитую колючку. Девочка быстро достала её из ноги, выбросила прочь и побежала дальше, но яд уже проник в её кровь. Из-за него девочка стала быстро терять силы.

Вообще-то она была довольно сильной. Не раз проходила лес насквозь, управлялась с хозяйством, побеждала разные неприятности и могла плясать до самого утра, но теперь силы покидали её. С каждым днём девочка становилась всё слабее и слабее, и сама себе казалась всё меньше. Обычная дорога к колодцу за водой, казалась теперь едва ли не дневным путешествием, а чтобы затопить печь, ей приходилось уговаривать себя подняться со стула целый час.

Однажды утром девочка не смогла встать с кровати.

Её друзья — а у девочки было много друзей — забеспокоились и пришли её проведать. Их голоса придали ей сил. Девочка села на кровати, улыбнулась и махнула рукой.

«Она в порядке, — подумали друзья. — Она улыбается и машет нам. Наверное, просто хочет, чтобы мы оставили её одну».

И ушли. А девочка снова опустилась на кровать без сил.

Но был в деревне ещё один человек, который беспокоился о девочке: старый хмурый волшебник, живший на краю деревни. Он ни с кем не общался просто так, но девочка всегда уважительно здоровалась с ним и не переходила на другую сторону улицы, завидев его, как делали другие жители. Ему давно уже стало понятно, что с ней творится что-то неладное. Когда она перестала выходить из дома, он отправился в лес, отыскал окровавленную колючку и понял, что случилось.

Волшебник не мог войти в дом без приглашения, поэтому, когда стемнело, он набросил на голову капюшон и стал стучать в окно.

— Помогите! — кричал он тоненьким голосом. — Помогите мне! Впустите меня!

Но девочка не открыла ему. Она не могла подняться, не могла даже ответить. Она лежала, и слёзы текли по её щекам. А когда волшебник умолк, она уснула, и всю ночь видела чёрные сны.

На другой день друзья опять пришли проведать девочку. Их голоса придали ей сил, она села на кровати и улыбнулась.

— Мы оставили тебе еду на крыльце! — крикнули друзья. — Выходи.

Но девочка не могла даже дойти до крыльца. Это не сильно её огорчало, аппетита всё равно не было. Она опустилась на кровать и закрыла глаза.

В эту ночь волшебник снова пришёл к её окну. На этот раз он решил вести себя по-другому.

— Грубиянка! Лентяйка! Глупышка! Выходи, и я с тобой разберусь. У тебя ведь нет сил справиться со мной.

Он надеялся разозлить девочку, но она лежала в темноте и молча кивала каждому его слову. Да, лентяйка. Да, глупышка. Да, нет никаких сил.

Но старый волшебник не ушёл. Он развёл костёр прямо в саду у девочки, и его живые отблески сияли на потолке. Девочка уснула, и ей приснился всего один кошмар, да и тот уже под утро.

Когда друзья пришли на третий день, девочка услышала их голоса, но подняться уже не смогла.

— Нет её.

— Наверное, ушла.

— Раз ушла, значит всё хорошо.

— Пойдём, поищем её в лесу.

«Я здесь, — хотела сказать девочка. — Я прямо здесь, разве вы не видите?»

Но они не заметили её.

Когда наступила ночь, тени вышли из своих углов, и сгустились прямо над кроватью. Девочка поняла, что это приближается её смерть: чего ещё ждать, когда нет сил продолжать жить? Она закрыла глаза и стала думать о благородных вещах.

Но думать получалось плохо. Сосредоточиться мешал негромкий, но противный звук, вонзающийся в уши не хуже комариного писка. Девочка прислушалась.

Прямо под её окном кто-то смеялся мерзким визгливым смехом. Кто-то упивался злорадством, мелочной и жестокой радостью.

Девочка перевернулась на живот и накрыла голову подушкой. Смех стал тише, но совсем не исчез.

Умирать под такой смех было бы обидно.

Девочка собрала остатки злости, скрепила их чувством собственного достоинства и села, отбросив одеяло. Затем встала с кровати, сняла со стены тяжёлый меч, доставшийся ей от деда, сдула с него пыль, открыла окно и выглянула во двор.

Возле яблони стояла, опираясь на клюку, ведьма в широкополой чёрной шляпе и гнусно хихикала.

— Извините, — вежливо сказала девочка. — Не могли бы вы не смеяться? Я занята серьёзным делом.

— Серьёзным делом? — голос у ведьмы был ещё визгливее, чем её смех. — Ты?

— Да, я, — девочка вылезла во двор через окно и расправила плечи. — И если вы не перестанете смеяться, я проткну вас вот этим мечом.

— Мечом? — ведьма смерила девочку взглядом с головы до ног. — У тебя не хватит сил, чтобы победить даже лягушку.

— Я слишком слаба, чтобы жить, но на сражение со злом сил мне хватит.

Деревянная палка в руке у ведьмы взметнулась вверх и блеснула сталью.

Что это была за битва! Искры летели во все стороны, звенел металл, тряслась земля, и во՜роны с карканьем слетелись поглазеть на удивительное сражение. У ведьмы явно было больше опыта, зато девочке помогали молодость и ловкость. Они сражались как равные, пока девочкин меч не сбил шляпу с головы ведьмы.

И тогда она остановилась и опустила меч, потому что увидела знакомое лицо.

— Вы!

Оружие старого волшебника растворилось в воздухе. Он склонился в поклоне.

— Ты поймала меня. Я бы снял шляпу, но ты уже сшибла её с моей головы.

— Я не понимаю… Вы обманули меня. Вы посмеялись надо мной. Посмеялись, когда я лежала там, внутри, умирая от отсутствия сил…

— Для человека, умирающего от бессилия, ты слишком хорошо сражаешься, — волшебник поднял из травы свою шляпу и по локоть засунул в неё руку. — Лучше скажи, чего ты сейчас хочешь?

Девочка задумалась.

— Еды. Еды и молока. Я умираю с голоду.

Волшебник немедленно достал из шляпы кувшин, полный белоснежного, холодного молока.

— Полагаю, у тебя в доме найдётся пара кружек для этой волшебной жидкости? А что касается еды… Я могу ошибаться, но, кажется, вон там, на крыльце стоит целая корзина, полная самых разных кушаний. Ты не могла взять её раньше, но можешь теперь.

В эту ночь девочка спала без кошмаров. А о том, что именно ей приснилось, она не рассказывала никому. Даже старому волшебнику.