Светлая хозяйка замка злодея

Александра Лисовцева (2024)

Князь Тьмы женится! Да не на ком-то, а на первой красавице королевства, наследнице Дома Искусства, Эвелине Барклоу. И это не я. Мне же, одной из известнейших светлых волшебниц королевства, поручили преобразить мрачное жилище темного властелина и сделать его пригодным к прибытию аристократичной невесты. И только я начала, как возникла целая куча проблем! Во-первых, жилище оказалось огромным жутким замком, совершенно не желающим преображаться. Во-вторых, невеста приехала раньше времени и оказалась той еще ревнивицей. А в-третьих… Князь Тьмы оказался весьма привлекательным молодым мужчиной. Но это вовсе не проблема. Это целая КАТАСТРОФА!

Глава 7

Повисла неловкая пауза. Вряд ли я стала вызывать у Марты симпатии или ей вдруг стало стыдно за то, что она напугала меня в кладовке, но авторитет хозяина, к счастью, не дал ее гневу разгуляться.

— И где вся моя посуда и принадлежности? Как я должна готовить хозяину ужин без всего?!

— Клянусь, я выбросила только совсем ветхую и сломанную посуду! На ней нельзя готовить, в конце концов, это опасно!

— Что ты знаешь о настоящей кухне? Да ты всю жизнь прожила под крылом богатых родителей и ничего тяжелее серебряной ложки в руках не держала!

— Давай проверим? — предложила я. — Приготовим угощение для гостей Конрада вместе. Ты будешь говорить мне, что тебе нужно делать, а я — приносить тебе новенькие чистые инструменты, которыми будет приятно пользоваться. Если тебе не понравится, вечером верну все, как было. Лично притащу с помойки мешки с хламом!

Я шла на риск. Мне все равно придется что-то сделать с кухней, иначе лорд Барклоу не примет работу и не заплатит остаток.

К счастью, Марта со вздохом кивнула.

— Но если ты что-нибудь испортишь…

— Все будет хорошо, я обещаю.

Тут я немного схитрила и использовала магию обаяния светлых. На минотавриху это подействовало: она принялась перечислять все, что ей понадобится.

На все еще потертом (я не успела обновить мебель), но уже чистом столе по очереди появились почти новенькие сияющие сковородки, чугунки, противни и кастрюльки. Затем — разделочные доски и ножи. И, наконец, сервировочная посуда.

— Ого, — Марта не удержалась, увидев, как сияет столовый сервиз, — а я думала, он состаренный.

— Это серебро требует особой очистки, особенно старинное, — пояснила я. — Но результат того стоит. Посмотри на эти вензеля. У них есть своя история. Давным-давно, у короля — пра-пра-прадеда нашего величества — была возлюбленная. Простая девушка, торгующая на рынке красками и кистями. Он так ее любил, что был готов сделать своей королевой, но девушка не хотела ни дворцов, ни власти, ни роскоши. Она любила свой старенький дом и лавочку с красками. Хотя и короля она тоже любила, и вскоре об их чувствах стало известно. Все соседи ей завидовали. Влюбился сам король! Бедняжке не давали прохода. Одни хотели выторговать себе выгоды, другие — ненавидели и распускали сплетни. Девушка отчаялась и почти согласилась на замужество, поняв, что ей не дадут жить спокойно, но… злые горожане сожгли ее лавку. Горе девушки было так велико, что она не смогла и подумать о том, чтобы стать королевой таких жестоких людей. Она уехала, тайно, ночью, сев на корабль и отправившись туда, где ее никто не знал. Но написала своему возлюбленному письмо и расписала листы красивыми вензелями. В письме она сказала, что несмотря ни на что, его любовь будет сиять в ее сердце. Король не стал ее преследовать, но приказал передать мастерам, чтобы отныне каждый серебряный предмет в королевстве, будь то украшение или посуда, был украшен ее вензелями. Много лет спустя этот приказ отменили, и теперь посуда и украшения с такими узорами считаются бесценными.

— Готова поспорить, король сделал это специально, чтобы каждый вспоминал, как отвратительно с ней поступили.

— Или потому что знал, что для художника нет ничего ценнее признания. Кстати, эта девушка была из рода Барклоу. Перед смертью она рассказала эту легенду внучке. И той захотелось вернуться на историческую родину. В память о бабушке и ее любви она создала Дом Искусств, и позже он стал одним из королевских учреждений.

Пока я болтала, Марта споро занималась ужином. В мастерстве ей было отказать нельзя, в аккуратности — определенно. Неудивительно, что кухня выглядела так, словно именно в ней произошло знаменитое сражение Князя с тьмой.

Но вскоре пространство наполнилось аппетитными запахами. Запеченное в травах мясо, маринованные в сливках и чесноке перепела, салаты всех вкусов и цветов. Я сглотнула слюну, поняв, что с утра толком ничего не ела и втайне понадеялась, что и нам достанется.

Работа вскоре закончилась: я отчистила всю посуду и села у окна, чтобы не мешать кухарке работать. Наверное, стоило уйти, ведь я вряд ли вызывала у минотаврихи теплые чувства. Но я надеялась, что после того, как ужин будет готов, мне позволят без лишних глаз заняться кладовками. Уж очень не хотелось оставлять их на следующий день.

— Какая она, леди Барклоу? — вдруг спросила Марта. — Она будет хорошей женой хозяину?

Это было произнесено с таким теплом в голосе, что я даже удивилась. Кажется, Марта искренне симпатизировала Конраду и радела за его счастье.

— Мы никогда не встречались, Эвелина Барклоу вращается в более знатных кругах. Но я знаю, что она очень красивая и знает себе цену, умеет вести себя в обществе и не замечена в скандалах.

— Звучит так, словно она последняя стерва, — хмыкнула Марта.

Я пожала плечами. Что тут скажешь? О красавицах всегда ходят разные слухи, и порой не разобрать, правда они или плод завистливого воображения.

Наконец ужин был готов. Аппетитная свиная рулька источала невероятные ароматы. Перепелки манили поджаристой корочкой. Маленькие закуски пестрели веселыми шпажками. Из погреба Марта принесла бутылку вина и отправилась накрывать на стол в малой гостиной. И я отправилась с ней, потому что во время обхода замка сочла гостиную не первостепенным помещением. Я же не знала, что именно там Князь принимает гостей.

Конрада не было, только Гомер задумчиво подняв глаза к потолку что-то там рассматривал.

— Аврора, — обрадовался он, завидев меня, — подними голову и скажи, что видишь. Уж не трещина ли это на лепнине?

На миг я испугалась, что трещина вызвана воздействием темных сил — такие разрушения даже мне не под силу. Но, к счастью, от сухости воздуха и отсутствия ухода, всего лишь треснула лепнина.

— Сейчас восстановим!

Я щелкнула пальцами и потолок засиял чистотой благородного серого камня. Потом, раз уж выдалась такая возможность, я обновила текстиль и обивку мебели, вычистила камин, окна, зеркала, зажгла свечи и отошла к дверям, чтобы полюбоваться на то, как преобразилась гостиная. Даже очищение энергии не потребовалось! Чисто, роскошно, благородно. Мне определенно нравится этот замок — пока он не сопротивляется переменам, конечно.

— Ну как? — спросила я у Марты с Гомером. — Скажите, стало намного лучше!

В ответ раздался жалобный плач.

От неожиданности я поперхнулась и вопросительно посмотрела на кактус (минотавриха так жалобно и тоненько хныкать бы просто не смогла!). Но в ответ я получила не менее удивленный взгляд.

— Марта… а это кто? — спросила я.

— Не знаю, — растерянно отозвалась кухарка.

Мы дружно заозирались. Плач тем временем перерос из жалобного всхлипывания в настоящий вой. И вскоре в нем можно было различить слова:

— Я бы молочным поросеночком! Маленьким! Хорошеньким! Я грелся под солнышком на ферме, где жил с мамой и братьями-поросятками! За что вы меня запекли?! За что приготовили-и-и-и?!