Золотой тотем

Айрин Бран

Размеренная жизнь дочери Седрика Вайлахара закончилась, когда ей пришлось покинуть богатое поместье и ехать на поиски отца в таинственный край, который называли Кристалией.Привычная жизнь охотника за головами Патрика МакАртура закончилась, когда он увидел перед собой нанимательницу, попросившую сопроводить ее в Кристалию. Он уже согласился на этот контракт и принял деньги, когда узнал истинную цель похода. Они отправлялись по следам тех, кто искал опасный и могущественный Золотой тотем.

Глава шестая

Они выехали из Муниртэра затемно. В темно-синем небе еще не было и намека на приближение рассвета. Небо еще не начало розоветь на востоке, куда держал путь их маленький отряд. Каждый вел в поводу по две вьючных лошади, нагруженных различной снедью, магическими предметами, оружием и боеприпасами. Эльфы оказались на удивление щедры. Сарине казалось, что этого хватит им до самого конца путешествия, каким бы трудным и долгим оно ни было бы.

Мангриэль отсалютовал лориндину, вышедшему проводить их и пожелать успеха в непростом походе. Но каждый из четырех всадников прекрасно понимал, что отправляется не на увеселительную прогулку к реке или озеру, которая закончится пикником. Каждый из них знал, что рискует своей жизнью, отправляясь в дикие земли, полные хищников. Сарина невольно дернула плечом, которое перевязали эльфийские лекари, наложив на глубокие царапины, оставленные когтями горного льва, целебную мазь. В тот раз ей повезло, но кто знает, повезет ли настолько снова. Мангриэль нахмурился, увидев это движение девушки. «Сможет ли она пользоваться левой рукой свободно? Или это колодки на наших ногах, которые приведут нас к гибели?» — подумал он, пожирая глазами фигуру Сарины, едущей впереди него. Но он понимал, что без нее им никуда не добраться и не остановить Седрика Вайлахара, который в своем исследовательском угаре кинулся искать опасный артефакт. Седрик ничего не знал о нем, не понимал, какие силы он поднял и что всколыхнул в душах людей и эльфов. Жажда власти. Вожделенная сила. Мангриэль прикрыл глаза, вспоминая ночной разговор с лориндином, который вызвал его в свою рабочую комнату.

— Не доверяй Бегущему по равнинам, — заявил правитель эльфов, стоило только Мангриэлю переступить порог.

— Но… Вы же пригласили его в малую столицу, и он сидел подле вас на совете… — опешил тот, пытаясь осознать происходящее.

— Не дозволяй глазам обманывать себя, — рука лориндина с грохотом опустилась на столешницу.

— Тогда как я должен это понять?

— Бегущий явился в Муниртэр сам. За день до вашего появления. Предлагаешь выгнать его взашей, капитан?

— Нет, — виновато опустил взгляд Мангриэль.

— Вот сейчас ты думаешь, как правитель. Индейцев становится слишком много, и если они объединятся… Они сомнут нас. Мы — эльфы — слишком закрылись в себе, пытаясь сохраниться сами в себе. Только наша магия удерживает их от того, чтобы уничтожить нас. Ведь они считают нас такими же завоеватели, как и белые люди.

— И потому вы предложили Бегущему сесть рядом?

— Ты же слышал, как говорят? Держи врагов своих ближе, чем верных друзей, — улыбнулся лориндин.

— Чтобы видеть все их замыслы, — закончил за него Мангриэль. — Я все понял.

— Потому не доверяй ему, будь настороже. Следи также и за Сумеречным стрелком, и если почувствуешь, что он угроза нашему миру… убей его.

— Но…

— Если ты поймешь, что они угроза нашему миру, что они хотят явить солнцу Золотой тотем и использовать его против нас — убей их всех!

Мангриэль надолго задумался. Он понимал, что в чем-то лориндин прав, но этот приказ тяжелым бременем лег ему на плечи. Если бы ему пришлось убить МакАртура и его спутников в той пещере, рука Мангриэля не дрогнула, даже отнимая жизнь Санкриэля, который был наполовину родичем, представителем их народа, и даже больше, но сейчас… И эльф понимал, что чем больше времени он проведет в их компании, чем лучше узнает их, тем сложнее ему будет исполнить приказ правителя. С тяжелым сердцем Мангриэль вел небольшой отряд вперед, в предрассветную тьму.

Восток начал медленно бледнеть и окрашиваться в ярко-розовый с оранжевыми разводами, казалось, сделанными расстроенным художником, у которого не получился красивый пейзаж, что. Это было предвестником скорого появления первых лучей солнца, которое начнет выползать на небосвод из-за стен каньона. Всадники торопились. Мангриэль не доверял Бегущему по равнинам не меньше лориндина, ожидая, что тот пустит по их следу своих воинов, которые смогут выследить небольшой отряд всадников, и будут следовать за ними по пятам в надежде, что их доведут до самого Золотого тотема. А там индейцам останется лишь устранить их и захватить Тотем себе. Мангриэль не мог этого допустить, особенно зная жестокий нрав Бегущего по равнинам, который, не задумываясь зальет кровью мир. Именно поэтому эльф приветствовал решение МакАртура отправиться в путь не на рассвете, как было намечено накануне, а под покровом ночи, пока эльфийский город еще спал крепким сном. Они уехали без торжественных проводов и мудрых наставлений, но они сделали правильный выбор, в этом Мангриэль был совершенно уверен. Столь ранний отъезд стал возможным еще и благодаря тому, что лошади и поклажа были готовы еще на закате. И сонным конюшенным мальчикам, разбуженным бодрящими пинками, щедро раздаваемыми капитаном, оставалось лишь оседлать лошадей и погрузить на них поклажу, сложенную рядом с воротами в конюшню. Они справились с этим очень быстро, и, получив от Мангриэля по серебряной монете, сами засияли, словно красное и белое золото в украшениях местной модницы. Они зашептались, строя планы на эти деньги, собираясь наесться от пуза сладостей, которые продавались в городских лавочках. Буквально через полчаса путешественники покинули Муниртэр и отправились на восток, вдоль стены каньона, которая в ночной тьме не выглядела бежевой, а казалась серой и безликой.

Конец ознакомительного фрагмента.