Выбор: Следующий шаг за тобой

Айлин Грин (2025)

Натаниэль Двадцать лет назад Джек сохранил мне жизнь, убив мою мать. Двадцать лет я жил во лжи, не зная, что этот человек лишил меня прошлого, лишил меня имени. Пришло время вернуть себе то, что по праву принадлежало мне. Габриэлла Мой отец — главный криминальный авторитет в городе, а я — его пешка и верная помощница. У нас было много врагов, но я никогда не думала, что Эрик станет одним из них. Мой брат. Или тот, кого я считала братом всю свою жизнь…Тот, чьё имя совсем не Эрик…

Глава 3. Эрик

— Ты всерьёз не собираешься возвращаться домой? — спросила меня Габриэлла.

— Нет, — покачал я головой, — точнее — пока нет. До тех пор, пока я не разберусь в том, что я думаю на счёт всего происходящего. И пока ты не расскажешь мне, откуда у тебя этот кольт, и как часто ты им пользовалась.

— Это не кольт, — возразила сестра, кивая на оружие, — это Walther.

— Оружие Джеймса Бонда? — то ли задал вопрос, то ли констатировал я факт.

— Вот, а говорил, что не разбираешься в пушках.

— Я разбираюсь в фильмах, а оружие меня пугает. Пока я учился играть на гитаре, барабанах и занимался прочими хобби, ты училась стрелять? В людей?

— Брат, пожалуйста, — Габриэлла прикрыла глаза, — перестань считать меня серийной убийцей. Я никого не убивала, повторяю тебе это в сотый раз. Стрелять я умею, и очень хорошо, но я всего лишь девушка, а не глава мафии.

— Ну да, ты его дочь.

— А ты его сын, — с вызовом ответила она, — и что?

— И что? — спросил я с усмешкой. — Да то, что я всё это время жил, не думая о том, чем занимается мой отец, и о том, что ты ему помогаешь. Я развлекался, не задумываясь о том, откуда у нас столько денег — я был уверен, что эти деньги заработаны честным путем благодаря отцовскому бизнесу.

— Ты считаешь казино честными деньгами? — с сомнением спросила Габриэлла, отвернувшись от меня. Я снова обратил внимание на то, какой худенькой она была. Сейчас при искусственном свете она казалась моложе. Сестра обняла себя за плечи, отвернулась и подошла к окну.

— Я считаю, что отец не должен был столько лет скрывать от меня правду. Я член семьи, а такое ощущение, что он меня не считает даже за человека.

— Он оберегал тебя, — начала она говорить, не поворачиваясь, — он не хотел втягивать тебя в этот мир. Мир, который полон грязи, убийств, лжи и притворства. Ты наслаждался жизнью, играл в группе, ходил на тусовки с друзьями, встречался с девушками — жил той жизнью, которой и должен жить парень в твоём возрасте. Всё это время меня отец отпускал лишь со своей охраной на сделки, которые проходили в его казино, а порой — за его пределами. Я получала или передавала нужные координаты, находила людей, готовых платить за наш, так скажем, не самый законный груз. У меня толком не было и нет друзей, кроме Кэролайн, которая спокойно относится к тому, что я периодически пропадаю, не задавая лишних вопросов. Когда на моём теле появляются синяки, она также молча реагирует на них. Не знаю, догадывается она о том, чем я занимаюсь, или думает, что меня бьёт мой несуществующий парень, но в душу не лезет. Я не могу заниматься своей личной жизнью, потому что отец считает, что это всё пустая трата времени, и он уже подобрал мне жениха. Я даже не знаю, кто он и откуда. Знаю только, что он сын одного из его прихвостней, — Габриэлла усмехнулась. — Семейный бизнес.

— Зачем ты это делаешь? — тихо спросил я. — Почему не можешь сбежать, как сбежал Стивен? Или сказать отцу, что ты не хочешь ему помогать?

— Потому что ему нужна моя помощь, — она всё же обернулась, глядя мне в глаза, — мало, кто из девушек согласится участвовать в криминальных делах, а рисковать собой отец не всегда готов, он же…

–…он же рискует твоей жизнью! — стукнул я кулаком по стене. — Как ты этого не понимаешь?

— Я понимаю, — она обречённо кивнула, потом, словно собралась и более уверенным тоном продолжила, — послушай, я уже привыкла к такой жизни. Меня не нужно жалеть, и переживать за моё психическое состояние. Кстати, о Стивене…

Продолжить моей сестре не дал странный шум снаружи — он доносился с улицы. Габриэлла резко пригнулась, схватив меня за руку, буквально силой заставив сесть рядом и прислонив палец к губам, велев тем самым вести себя тихо. Палец она быстро убрала, и тут же в её руке оказался пистолет. Когда она его схватила — я не представлял. Как и не представлял, какой жизнью она жила, если на малейший шум она реагирует вот таким образом. Зато я отчётливо ощущал её руку в своей руке. И это был отнюдь не сестринский жест. Он был больше похож на крик о помощи. Да, я не был посвящён в их дела, не участвовал в криминальных разборках, но я был её братом. Единственным братом, который всегда находился рядом. Точнее должен был находиться рядом, должен был заботиться о ней, как о младшей сестре. Вот только сейчас я испытывал весьма смешанные чувства, упорно стараясь отбросить их подальше. Самым страшным было то, что к братским чувствам они не имели никакого отношения.

— Всё в порядке, — Габриэлла отпустила мою руку, смущённо улыбаясь, — ложная тревога. Извини, что напугала.

— Я не из пугливых, хотя ты могла подумать иначе, — хмыкнул я.

— Именно поэтому ты так крепко вцепился в меня на пляже, когда раздалась стрельба?

— Я боялся за тебя, — повёл я плечами, — а не за себя. Я же не знал, что ты свободно владеешь оружием, держишь в руках весь криминальный мир и никого не боишься.

— Эрик, — с нажимом на моё имя начала говорить сестра, — знал бы ты, как я на самом деле боюсь. Мои руки не дрожат лишь потому, что в них постоянно находится пистолет, который не должен случайно выстрелить. Но каждый раз, отправляясь на сделку, я думаю о том, выживу ли я? Не будет ли каких-либо проблем? Ты вообще представляешь, как устроен криминальный мир изнутри?

Я отрицательно покачал головой. О криминальном мире я знал лишь из фильмов и книг, которые, к слову сказать, довольно редко читал. Я представлял себе главу мафиози, сидящего в кожаном кресле и одетого в чёрный костюм, который отдаёт приказы по телефону, курит сигару и пьёт виски. И на этом всё. Фантазия дальше отказывалась подкидывать нужные картинки, ограничивая моё воображение лишь кадрами из просмотренных фильмов.

— Так вот, брат, изнутри всё намного сложнее, чем снаружи. Наш отец — фактически он не делает ничего. Он лишь управляет огромным количеством людей, которые делают всю грязную работу за него. Кто-то ради денег, кто-то ради славы…кто-то ради того, чтобы избавиться от долгов. Хотя по сути всё равно всё сводится к деньгам. Всегда всё сводится к деньгам. Люди ради денег готовы идти на страшные преступления, убивать близких, врать…Но отцу не приходится участвовать в этом лично. Если и приходится, то крайне редко в сложных ситуациях. Не знаю, делал ли он это в прошлом, но думаю, что да. А сейчас у него огромная команда людей, а, если быть точнее, то пешек, которыми он управляет как король. Так вот…я одна из этих пешек. И на то есть свои причины.

— И ты, конечно, мне их не назовёшь?

— Почему же, — она легко улыбнулась, — это не такая уж и тайна. Я подчиняюсь отцу на его условиях, но в обмен он обещал мне, что…

Габриэлла колебалась, будто боясь сказать мне правду. Будто это та правда, которая уничтожит всё то, что было до неё.

— Что он обещал тебе, Габи?

— Он обещал, что познакомит меня с матерью. Но только в том случае, если я буду делать то, что он говорит.

Шок пришёл не сразу, но довольно быстро. Отец утверждал, что наша мать мертва. С кем он собрался знакомить Габриэллу? С трупом?

— Брат. Я понимаю, что ты шокирован. Я тоже была шокирована, но наша мать жива. Он не хотел втягивать её в криминальный мир, а потому надёжно спрятал, и…

— Надёжно спрятал? — я почувствовал, как внутри меня закипает гнев. — Ты хочешь сказать, что столько лет наша мать была жива, и мы не видели её лишь потому, что твой отец занимался преступной деятельностью? То есть мы могли жить с ней, вдали от этого ужаса, в который тебя втянул Джек?

Я не сразу сообразил, что назвал отца Джеком, и не нашим, а её отцом. Подсознание работало быстрее, и отказывалось воспринимать человека, который столько лет мне врал, как отца. Я словно оглох — то ли от новости, которую узнал, то ли от шока, который испытал. Всю свою сознательную жизнь я провёл без матери, будучи уверенным, что она мертва. Я не знал ни её заботы, ни её доброты. Безусловно, отец дал мне всё, в чём нуждается обычный человек — одежду, еду, кров, образование. И даже больше — богатую жизнь, в которой я мог ни в чём не нуждаться. Вот только порой складывалось ощущение, что всем этим он словно откупался от меня. Габриэлла всегда была его любимицей, он очень часто говорил всем, что самое лучше, что у него есть — это его дочь. Но я никогда не слышал, чтобы он что-то говорил обо мне. Раньше я не придавал этому значения, потому что был уверен, что ему очень непросто было воспитывать троих детей, столько работать, чтобы нас обеспечить. А сейчас во мне закипала ненависть от осознания того, что он лишил нас со Стивеном и Габриэллой матери и всё это лишь потому, что он не хотел её втягивать в свои дела. Мог и не втягивать, но дать возможность хотя бы увидеться с ней.

— Ты знаешь, где она? — спросил я Габриэллу слишком грубо. — Где наша мать?

— Нет, — она мотнула головой, — думаешь, отец такой идиот, чтобы дать мне информацию, без которой он не сможет манипулировать мной?

— И когда он откроет тебе правду? — с сомнением спросил я. — Когда он наиграется и даст тебе свободу?

— Я не знаю.

— Дай мне пистолет.

— Что? — Габриэлла шокировано посмотрела на меня. — Зачем тебе пистолет?

— Я пойду к отцу.

Она рассмеялась, невзначай откинув назад волосы. Простой невинный жест, который снова привёл меня в замешательство. Что со мной сегодня не так — я понять не мог. С каких пор моя сестра стала вызывать во мне какие-то чувства? Это ненормально. Я подумал о том, что вероятнее всего это накопившаяся за последние дни усталость — вечеринка со стрельбой, разговор с отцом, информация о том, что наша мать жива — слишком многое поменялось, и переварить эту информацию было непросто. Особенно сейчас. В её присутствии всё было другим.

— Ты считаешь, что сможешь противостоять человеку, который научился стрелять раньше, чем ходить? Я на твоём месте выбрала бы другую тактику, если ты хочешь получить от отца хотя бы какую-то информацию. Угрожать ему бесполезно, делать что-то за его спиной — тоже, потому что у него везде есть связи — полиция, больницы, магазины — я могу перечислять бесконечно, и в каждой точке, которую я назову, есть человек, работающий на отца. Играть надо по его правилам, свои внедрять сейчас не стоит.

— И что ты предлагаешь делать? — спросил брат, смотря на меня в упор.

— Ждать. По крайней мере, пока. Дела, насколько я понимаю, у отца идут плохо. Он потерял несколько своих людей, и кто-то внезапно открыл на него охоту.

— У тебя есть предположения, кто это может быть?

— Сложный вопрос, — она задумчиво потёрла переносицу, нахмурив лоб, — насколько мне известно, у Чёрных волков был только один враг — это организация Белые змеи, которые, со слов отца, были уничтожены двадцать лет назад. Я слышала, как он говорил об этом с Дэвидом. Он уверял, что в живых не оставили никого, но сейчас у них возникли сомнения. Хотя есть ещё одна группировка — они зовут себя Красными ангелами, но обычно они не ввязываются в кровавые разборки.

— Змеи, волки, ангелы, — пробубнил я под нос, — откуда вообще берутся такие названия? И сколько этих группировок?

— Группировок много, но крупных всего три. Остальные — скорее мелкие игроки на криминальном рынке, не представляющие угроз и не создающие проблем. Брат, мне нужно бежать — я договорилась встретиться с одним человеком, у него есть информация, которая может быть мне интересна. Я позвоню тебе позже, и обещаю — расскажу, откуда взялись такие названия, и поделюсь тем, что знаю. Надеюсь, ты не будешь использовать эту информацию против меня и моего отца.

— Я даже стрелять не умею, — усмехнулся я, кивая на её оружие, — как я могу использовать что-то против тех, кто…

— Если ты снова включишь пластинку о том, что я серийный убийца, то я стукну тебя этим самым пистолетом. Для того, чтобы пойти против отца, достаточно знать все его секреты, и рассказать их нужным людям. Поэтому он никогда не делится ничем важным, что может ему навредить. Но всё же — советую не пытаться.

— Хорошо, — я кивнул, понимая, что сейчас я нахожусь в том положении, что спорить бесполезно — я ровным счётом был никем в их мире и, чтобы противопоставить что-то, нужно было сначала заслужить место. Я понимал, что у меня слишком много вопросов, и в планах было найти Стивена, чтобы поговорить с ним, выяснив реальные причины его ухода из дома, а потом уже думать, что делать дальше.

— Тогда до встречи, — Габриэлла спрятала пистолет за спиной, — я позвоню, — и послала мне воздушный поцелуй.

— А с кем ты встречаешься? — внезапно спросил я, желая прикусить себе язык за любопытство.

— С Джастином, с вечеринки. Нас познакомила Кэролайн, и, кажется, я ему понравилась, — она скрылась за дверью.

Вопрос «А понравился ли он тебе?» и странный укол ревности повисли в воздухе.