Катокс: Тот, кто объединил миры

Азат Арушанович Арутюнян

После победы над тьмой и установления мира между народами файсов и мугов, Зет и Катарина строят новую жизнь, наполненную заботой о будущем. Но судьба вновь ставит перед ними испытания. Величие мира, созданного благодаря «Сердцам Катокса», сталкивается с угрозами, которые затаились в тени.Это история о героизме, семье и наследии, которое передаётся от одного поколения к другому. Ответы на эти вопросы вы найдёте в продолжении эпичной саги, где прошлое и будущее сходятся в решающем противостоянии.

Часть 4: Тень недоверия

Советник сделал шаг вперёд и громко произнёс:

— Я — Локтар, советник регента мугов, и должен заявить, что не согласен с решением совета и тем, что Зет может претендовать на престол объединённого народа.

Его голос был полон холодного недовольства, он не сводил взгляда с Зета, словно бросая ему вызов. Локтар обвёл взглядом толпу, желая привлечь внимание каждого.

— Почему мы должны позволить тому, чья история полна сражений и смертей, встать над всеми нами? Кто он, чтобы взойти на трон, если его действия когда-то принесли столько бедствий нашему народу? — Его слова звучали жестко и непримиримо, он пытался поколебать уверенность толпы в кандидатуре Зета. — Неужели вы хотите видеть своим правителем того, чья кровь и сила служили лишь войне и разрушению?

Толпа, до этого момента переполненная радостью, застыла в ожидании. Некоторые файсы, муги и скальцы с беспокойством переглянулись, улавливая тонкие, но меткие слова Локтара. Его голос, полный уверенности, заставил их задуматься, и перешёптывания снова зазвучали, вызывая смешанные эмоции.

Локтар продолжил, поднимая руку и указывая на Катарину:

— А эта Катарина… дочь нашего врага Нарлака! Можем ли мы, объединившись ради мира, забыть её родство с тем, кто был нашим заклятым противником? — Локтар с презрением смотрел на Катарину, его слова обрушились на неё с силой, словно пытались расколоть её уверенность. — Как мы можем доверить судьбу нашего народа тем, кто связан кровью с тьмой?

Зет сжал руку Катарины, не сводя глаз с Локтара. Внутри него поднималась ярость, но он старался сохранять хладнокровие, чтобы ответить достойно.

Катарина дрожащей рукой убрала свою ладонь из руки Зета, её глаза были полны слёз, которые она отчаянно пыталась сдержать. Её лицо, обычно спокойное и уверенное, теперь выражало глубокую боль и отчаяние. Она отвернулась, подняв руку к лицу, словно пытаясь спрятаться от всех взглядов и от этого нападка, который оказался для неё слишком жестоким.

Зет, заметив её состояние, повернулся к ней, готовый утешить, обнять и защитить от этих слов, но Локтар не остановился. Он уловил, что его речи задели её, и, словно разжигая костёр, продолжил, усиливая свои нападки:

— Вот так, — с насмешкой бросил он, глядя на Катарину. — Слишком слаба, чтобы смотреть правде в глаза, слишком слаба, чтобы принимать свою тёмную кровь. Как кто-то, связанный с врагом нашего народа, может даже помыслить о троне рядом с Катоксом? Могут ли такие слабые и запятнанные корни приносить что-то светлое для нас?

Катарина, не выдержав, зажмурила глаза, словно стараясь отгородиться от его слов, которые ударяли по самому сердцу, пробуждая горечь её прошлого. Зет сжал кулаки, его лицо исказилось от ярости, но прежде чем он смог сказать что-то, вперёд выступил Мартир. Голос императора прозвучал твёрдо, и его взгляд был полон справедливого гнева:

— Локтар, достаточно! Здесь решает не злоба и зависть, а судьба объединённых народов. Ты перешёл черту.

Но Локтар, не обращая внимания на слова Мартира, повернулся к нему с явным пренебрежением:

— Я не подчиняюсь тебе, Мартир! — выкрикнул он. — Ты слепо стремишься передать трон своему другу, не видя, что есть и другие достойные кандидаты. Ты закрываешь глаза на правду, желая видеть только того, кто был твоим соратником, пренебрегая возможностью дать нашим народам настоящего, чистого лидера!

С этими словами Локтар бросил на Зета тяжёлый взгляд, полон вызова.

Локтар, видя, как его слова все глубже ранят Катарину и начинают затрагивать Зета, не удержался и продолжил с ещё большим нажимом, его голос был полон боли и гнева, которые он копил долгие годы:

— Ты ведь уничтожал мугов без раздумий! Ты мог убить Нарлака и остановить войну, но ты решил проливать кровь всех, кто стоял у тебя на пути. Ты говоришь о мире, но как можешь называть себя защитником, если из-за тебя погибли тысячи славных мугов? Они были захвачены тьмой, но ты не проявил к ним ни капли милосердия, уничтожая их, как будто они не были нашими братьями.

Толпа замерла, слова Локтара, как холодное оружие, проникали в сознание собравшихся, пробуждая в некоторых страхи и сомнения. Локтар продолжал, его голос надрывался от боли:

— А Дракс… мой племянник. Он был молодым и храбрым, но ты не дал ему шанса. Он не выбирал свою судьбу — тьма овладела им, но ты не пытался помочь. Ты даже не думал о том, чтобы излечить его, избавить от тёмной скверны. Ты просто убил его, как и всех остальных, не проявив ни капли сострадания!

В толпе раздались приглушённые голоса, и Зет видел, как некоторые муги смотрели на него с тревогой, вспоминая события войны. Локтар, почувствовав это, с вызовом посмотрел в глаза Зету и добавил:

— Как ты вообще смеешь говорить о мире и о том, что ты добро, когда все твои действия были лишь проявлением твоей собственной силы и воли? Ты делал всё, что хотел, и когда хотел, не задумываясь о том, что наши народы платят за твоё решение своими жизнями.

Зет, до этого сдерживавший свои чувства, замер. Его лицо застыло в яростном молчании, глаза были наполнены огнём, и в этот момент энергия внутри него, словно пробудившись от долгой спячки, начала проявляться. Земля под его ногами задрожала, лёгкие камешки покатились по земле, и воздух вокруг казался наполненным мощью.

Зет, сдерживая гнев, стиснув зубы, тихо, но с явной угрозой прошептал:

— Замолчи, ублюдок…

Но Локтар, словно не слыша, поднял руки, обращаясь к толпе, его голос звучал всё громче и язвительнее:

— Да, да, давай, Катокс, используй свою силу, чтобы заставить меня замолчать. Правда ранит, не так ли? Недостойный сын недостойного воина! Жалкая пародия на героя! Ты и твоя возлюбленная — не больше, чем тень тьмы, и оба должны встретить ту же судьбу, что и Дракс. Она…

Не успев договорить, Локтар внезапно замолчал, его слова прервались, как оборванный шёпот. В одно мгновение Зет оказался рядом, его рука с невероятной скоростью обхватила горло Локтара и подняла его над землёй. Зет держал его высоко, и взгляд его был ледяным, полным неподдельной ярости. Локтар дёргался, хватая воздух ртом, но крепкая хватка не ослабевала.

— Ты ублюдок… — прошипел Зет, голос его звучал, как рёв бури, сдерживаемой лишь тонкой нитью самоконтроля. — Ещё одно слово о ней, и ты будешь молить о смерти.

Вокруг Зета сотрясалась земля, под его ногами образовывались мелкие трещины, расходящиеся в разные стороны, словно сама земля ощущала силу его гнева. Амулет на его груди засветился, излучая мощное, ослепительное сияние, и казалось, что это свет готов вырваться наружу в любой момент, уничтожая всё, что осмелится встать у него на пути.

Толпа затаила дыхание, каждый мог ощутить мощь, которая окружала Зета. Страх охватил всех собравшихся, и даже те, кто сомневался в его праве на престол, чувствовали, что перед ними стоит истинный защитник, сила которого может поглотить любую угрозу.

Зет, сжимая горло Локтара, продолжал смотреть на него с яростью, но вдруг почувствовал прикосновение. К нему подбежала Катарина и, схватив его руку, мягко и с мольбой посмотрела ему в глаза.

— Зет… отпусти его, — прошептала она, её голос был слабым, но решительным. Она отводила взгляд, вытирая слёзы, пытаясь удержать в себе боль. — Он прав. Я не достойна быть рядом с тобой и вообще быть здесь.

Её слова были как удар в сердце. Она опустила голову и, стараясь сдержать дрожь, продолжила:

— Я ухожу. Если народ хочет видеть другую королеву, то я не против. Простите меня… — она снова смахнула слёзы. — Простите за то, что возомнила себя кем-то большим, чем дочерью монстра.

Зет застыл, его сила будто бы отступила, и амулет на груди потускнел. Он видел, как Катарина отвернулась и, не оборачиваясь, начала уходить. Её фигура растворялась в толпе, и, казалось, весь мир вокруг него медленно рушится. Зет отпустил Локтара, позволив тому упасть на землю, и остался стоять, не в силах оторвать взгляд от того места, где его возлюбленная исчезла в гуще народа.

Толпа снова зашумела, многие стали переглядываться, кто-то шептался, не понимая, как всё могло дойти до такого.

Локтар, с презрением глядя вслед Катарине, попытался выкрикнуть:

— Вот и правильно, уходи, шлюх…

Но не успел договорить, как резкий удар от руки Зета заставил его замолчать. От силы удара Локтар буквально взлетел в воздух и с грохотом ударился о стену позади. Он попытался подняться, но его взгляд встретился с холодными глазами Драгора — правителя Хатонии, который стоял над ним с выражением явного омерзения.

— То, что ты здесь сказал, возможно, и содержит частицу правды, — произнёс Драгор, пнув Локтара в лицо, не скрывая презрения. — Но никогда больше не смей оскорблять нашего героя. Если у Катокса есть сдержанность и благородство не опускаться до тебя, то я не позволю твоим словам оставаться безнаказанными.

Драгор обернулся к стражникам, и его голос прозвучал твёрдо и властно:

— Задержать этого советника и доставить в темницу Хатонии.

Стража мгновенно подчинилась, схватила Локтара и увела его прочь. Толпа молчала, наблюдая, как вызывавший раздоры и смуту советник исчезает из их виду.

Зет стоял с опущенными глазами, его взгляд был пустым, словно вся решимость, все чувства, которые он сдерживал, вдруг исчезли, оставив только боль. Он медленно обвёл толпу взглядом, словно пытаясь найти в их лицах ответ, но видел только молчание.

— Вы тоже так считаете, да? — его голос был тихим, но каждое слово отзывалось в сердцах всех, кто стоял перед ним.

Народ молчал, ни один файс, ни один муг или скалец не осмелился ответить. В их глазах была неуверенность и растерянность, и даже те, кто его поддерживал, не знали, как выразить свою преданность в этот тяжёлый момент.

Мартир, взволнованный, сделал шаг вперёд, пытаясь заговорить:

— Зет, мы…

Но Зет прервал его, подняв руку.

— Не надо, — произнёс он, его голос был холоден и отрешён. — Мне не нужны слова утешения.

Он опустил руку и, не оглядываясь больше на толпу, тихо коснулся амулета на своей груди. В мгновение его тело окружила ослепительная синяя энергия, которая взметнулась вокруг него, как вихрь. Синие всполохи заполнили пространство вокруг, и, прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, Зет взмыл в небо, скрываясь в высоте, чтобы покинуть место, где его унизили и предали.

Его фигура исчезла в облаках, оставив на площади тишину и ощущение утраты, которое не оставляло каждого, кто был свидетелем этого момента.

Толпа осталась стоять в полной тишине, а воздух всё ещё хранил лёгкое мерцание синей энергии, оставленной Зетом. Файсы, муги и скальцы, стояли поражённые и растерянные. Некоторых охватило чувство стыда, другие были обеспокоены, не зная, что теперь произойдёт. Присутствующие осознавали, что только что стали свидетелями события, которое оставит след на всех и на будущем их народов.

Мартир, глубоко вздохнув, оглядел толпу. В его взгляде было и сожаление, и решимость. Ему хотелось найти слова, которые могли бы вдохновить и восстановить утраченные чувства доверия и единства, но в этот момент он понимал, что даже его голос не вернёт сразу того, что разрушили слова Локтара.

Правитель Хатонии, Драгор, подошёл к Мартиру и тихо сказал:

— Это был непростительный инцидент. Мы должны сделать всё, чтобы вернуть Зета и восстановить его доверие к нам.

Мартир кивнул, соглашаясь, и, подняв руку, обратился к толпе, его голос был уверен и ясен:

— Сегодня мы стали свидетелями того, как боль и вражда прошлого всё ещё отравляют наше настоящее. Мы стоим перед вызовом, который требует от нас большей мудрости, чем когда-либо прежде. Зет — тот, кто внёс свой неоценимый вклад в наше будущее, и он заслуживает не только наших извинений, но и нашей преданности.

Толпа слушала внимательно, некоторые начали кивать в знак согласия. Мартир продолжил:

— Мы отправим к нему посланников, чтобы принести ему слова покаяния от всех нас. И я прошу каждого из вас понять: мир — это не отсутствие конфликта, а способность объединиться, несмотря на боль и раны прошлого.

Собравшиеся одобрительно зашумели, их лица вновь наполнились решимостью и верой. Драгор добавил:

— Мы обязаны доказать ему, что он нужен нашему народу, что его жертвы не были напрасны.

Так было решено: в ближайшие дни лучшие представители народов отправятся к Зету с вестью, объясняя, что его потеря была для них слишком велика, и моля о его возвращении.

Народ начал поиски Зета, однако ни одной зацепки, ни единого следа не оставалось, чтобы понять, куда он мог направиться. Группы мугов, файсов и скальцев разошлись по окрестностям Бейласа, обыскивая каждый уголок, осматривая леса, горы и реки, но никто не мог его найти. Всё, что он оставил после себя, был всполох синей энергии и пустота в сердцах тех, кто понимал, что лишился великого героя.

Слухи о его исчезновении распространялись быстро, и многие сожалели о том, что не смогли поддержать его в тот трудный момент. Советники и предводители народов собрались снова, на этот раз объединённые общей целью: найти и вернуть Катокса, чтобы восстановить мир и вернуть ему заслуженное уважение.

Спустя несколько дней после начала поисков в дом Зета пришёл Драгор. Взволнованный и полный решимости, он встретился с Катариной, которая, узнав о поисках, тоже пребывала в тревоге и не находила себе места. Она чувствовала боль и вину за те слова, что произнесла, за то, что оставила его в одиночестве.

Когда Драгор вошёл, его взгляд был серьёзен, но в нём сквозила глубокая забота о будущем их народов.

— Катарина, — начал он, едва переступив порог. — Мы искали его повсюду, обыскивали каждый уголок, каждый закоулок и лес, но… но безрезультатно. Нам не удалось его найти.

Катарина с трудом сдерживала слёзы. Она чувствовала, как каждое слово Драгора отзывалось в её сердце. Её голос был едва слышен:

— Я виновата в этом, Драгор. Я сама… сама разрушила всё. Он ушёл, потому что я не поддержала его.

Драгор подошёл ближе, его взгляд был полон понимания.

— Возможно, но сейчас не время винить себя, Катарина. Сейчас важно, чтобы Зет услышал нас, и мне кажется, что никто, кроме тебя, не сможет этого добиться. Ты знаешь его как никто другой, и, если кто-то и может убедить его вернуться, так это ты.

Катарина посмотрела на него с тревогой и нерешительностью. Она знала, что её слова причинили ему боль, но также знала, что не может оставаться в стороне.

— Я… я постараюсь найти его, — тихо произнесла она, взяв себя в руки и прогоняя слёзы. — Я сделаю всё, что смогу, чтобы он вернулся.

Драгор слегка наклонил голову в знак благодарности, и его голос стал тише, но проникновеннее:

— Уговори его, Катарина. Напомни ему, что он нужен всем нам и что он не одинок.

Катарина начала искать Зета в тех местах, где он обычно находил уединение, когда хотел побыть один. Она отправилась к месту, где покоились его родители, но там не нашла и следа его присутствия. Затем направилась к озеру в горах, где они недавно провели время вместе, к полям, где Зет тренировался, но и там его не было. Пустота этих мест лишь усиливала её тревогу, и каждый неудачный поиск добавлял тяжести в её сердце.

Спустя пару дней, не теряя надежды, Катарина решила направиться в Хогнар, полагая, что, возможно, Зет ушёл туда, чтобы на время отдалиться от всего. Но по дороге она заметила лёгкое сияние вдалеке, которое исходило от разрушенной деревни. В ту же минуту она вспомнила историю, которую Зет рассказывал ей однажды: он жил в деревне, далёкой от Бейласа, и именно там впервые активировал силу Катокса, потеряв родителей в сражении, которое изменило его жизнь.

Катарина не могла оставить это предчувствие без внимания. Она мгновенно изменила свой маршрут и направилась к деревне. К вечеру она добралась до места, и её охватила необъяснимая тревога. Вечерние сумерки ложились на заброшенные дома, погружая их в мрачную тишину. Разрушенные здания и остатки построек, покрытые пылью и заросшими растениями, выглядели как печальный памятник давним событиям. Здесь, среди этих руин, лежала история прошлого Зета.

Тишина была такой глубокой, что её шаги эхом отдавались по опустевшим улицам. Сердце замирало от каждого звука, словно деревня сама по себе хранила молчаливую скорбь.

Обыскивая переулки, Катарина всматривалась в каждый уголок заброшенной деревни, надеясь найти хоть малейший след Зета. Внезапно её нос уловил едва ощутимый запах дыма, который становился всё сильнее. Оглянувшись, она заметила тонкую струйку дыма, поднимающуюся откуда-то издалека. Источник был в углублении, напоминающем маленький кратер. Сердце её забилось чаще — она почувствовала, что здесь, наконец, сможет найти его.

Катарина осторожно подошла ближе, стараясь не шуметь. Когда она оказалась достаточно близко, то заметила костёр, мерцающий среди теней, и фигуру мужчины, сидящего рядом. Он был неподвижен, его силуэт сливался с сумеречным светом. В руках он держал меч, опустив его перед собой, а взгляд был устремлён вдаль, словно он был погружён в глубокие раздумья.

Катарина знала его сразу, даже несмотря на то, что виделась только его спина. Это был Зет — такой тихий, одинокий, словно мир вокруг перестал для него существовать. Она сделала осторожный шаг вперёд, не решаясь нарушить тишину, обнимающую его фигуру, но её дыхание предательски прервалось, и звук отозвался в этом молчании.