Дерзкая для короля

Агния Кострова

Вдруг чувствую резкий захват на талии. Меня дергает и прижимает к сильному тренированному телу. — Пусти, пусти сейчас же! Королев! — Что ж ты такая пугливая, — тяжело дышит в ухо парень. Всей спиной чувствую жар, исходящий от его тела. — Отпусти немедленно! Что тебе нужно! Он все еще сзади, держит крепко, не отпускает. Несмотря на все мои просьбы. Я даже чувствую, как от него пахнет. Чем-то непонятным, но не отталкивающим. Хвоя, почему-то, а еще черный кофе. — Что мне нужно? Хотел подвести до дома, что еще?

Глава 6

Алгебра заканчивается, но мы остаемся в том же классе, потому что следом за ней по расписанию геометрия.

Как только звенит звонок, все начинают пялиться на меня не стесняясь. Еще бы, не каждый день у входа в школу происходит драка. Перемена тянется целую вечность. Наконец, опять звенит звонок и начинаются следующие сорок пять минут пытки. Сосредотачиваюсь.

После урока, на котором стараюсь думать только о том, что говорит учитель, срываюсь с места и вылетаю в коридор.

Легче не становится, потому что вспоминаю, что сейчас начнется моя нелюбимая физкультура. Пусть все говорят, движение необходимо, чтобы снять стресс, на меня не действует. По крайней мере не в таком виде, как это бывает на физ-ре.

— Савельева, соберись! — рявкает учитель, когда пятый по счету мяч летит в меня и больно ударяет по корпусу.

Но я ничего не могу поделать. Пионербол — точно не мое. Все из команды противника это знают, поэтому подачи летят в меня. Как и насмешки.

Учитель качает головой, но не дает команды выйти из игры, отвлекается на входящий, уходит в другой конец зала.

Новая подача на подходе, кое-как выставляю ладонь, и к своему ужасу вижу, что он отскакивает совсем не туда, куда нужно. Траектория его движения — прямо на Королева.

Тот стоит, отвернувшись, болтает с друзьями. Не принимает участие в игре, они с парнями только что гоняли баскетбольный мяч на своей стороне поля.

В полном оцепенении наблюдаю, как мяч приземляется прямо на голову парню.

Удар и Королев резко оборачивается.

Замираю. Ноги прирастают к полу, как будто подошвы кроссовок приклеили к нему клеем-моментом.

Прищуривается и смотрит на меня.

— Прости, — шепчу одними губами.

Он срывается с места и идет ко мне быстрым шагом. Ноги, наконец, отмирают и я сдаю назад, плевать, что скажет учитель.

— Куда намылилась, Савельева? — цедит Королев.

— Прости, я случайно.

— Случайно мне по башке?

— Ты сам виноват, нечего было стоять спиной к игре.

— Я виноват?

Еще шаг назад с моей стороны и шаг вперед с его.

— Я не умею играть, я предупреждала учителя.

Новые два шага и он оттесняет с поля.

— Что ты, — мой голос срывается, — собираешься делать.

— Похоже, надо преподать тебе пару пару уроков.

— Не надо, — мотаю головой.

— Мяч дайте, — куда-то в сторону парням.

Вроде никому конкретно, но вот уже в его руки летит мяч, который он, в отличие от меня, успешно ловит, даже не глядя.

— Лови, Савельева.

— Он замахивается, я жмурюсь, готовясь к очередному удару, сильному, с такого расстояния, но мяч не прилетает.

Открываю глаза и вижу, что он все еще в руках у Королева.

— Лови, бросаю.

Я пытаюсь увернуться, но мяч врезается в плечо.

— Блин, в чем проблема?

— Ни в чем.

— Да ладно, даже с такого расстояния не смогла поймать.

Подходит ко мне вплотную, щурится.

Вздыхаю и рассказываю, как в детстве мне попали мячом прямо в лицо взрослые ребята.

— Играли в футбол, никто не заметил, как я подошла. Видимо это последствия шока, — заканчиваю.

— Тогда тебя вообще не должны ставить в эту игру.

— Наверное. Но у меня нет никакой справки.

— Я поговорю с Петровичем.

— Так он тебя и послушает.

— Между прочим, мой отец один из спонсоров школы.

— Тогда может быть.

Мне неудобно, что на нас все пялятся.

— Королев, а зачем ты мне помогаешь? — вдруг выпаливаю.

— Я? Даже не думал. Не рассчитывай, что как-то по-особенному к тебе отношусь.

Он резко разворачивается и уходит к своим.

— Я и не думала, — говорю одними губами в пустоту.

Остаток школьного дня проходит вяло, через силу. Раньше я любила учиться, но сейчас все, что мне надо, это получить аттестат, чтобы пойти работать. О прошлых планах, поступлении в университет можно забыть.

Забегаю к Марусе ненадолго, объясняю ей, что с сегодняшнего дня у меня есть работа, а значит, близится час, когда смогу забрать ее к себе. Обманываю ее и обманываюсь сама, что это будет очень скоро, но как же хочется в это верить, так хочется.

— Вот, здесь все, что тебе нужно: ведра, швабры.

Полная женщина с небрежно нанесенным на лицо макияжем подводит к подсобке и показывает инвентарь.

В восемь начинаешь, вот с этого коридора и идешь дальше вон в ту сторону, к кинотеатру, поняла? — объясняет, медленно выговаривая слова, будто я плохо знаю русский.

— Но спорить не собираюсь.

— Да, поняла, — просто киваю.

— Хорошо. Смотришь, когда заканчивается последний сеанс, скажем, как сегодня, в одиннадцать тридцать в пятом зале, и ждешь. Как только посетители уходят, домываешь за ними зал и свободна. Ясно?

— Да, все ясно, Юлия Владимировна.

— Хорошо, — снова кивает.

Потом уходит и оставляет меня одну. Я принимаюсь за мытье полов. Затягиваю потуже хвост, чтобы волосы не мешались, надеваю резиновые перчатки. Наполняю ведро водой, сыплю туда моющее средство.

Мне не сложно выполнять такую работу, особенно если знаю, что получу деньги. Надеюсь, что Борис Сергеевич не узнает, ведь эта информация может повредить его карьере. Рассчитываю проскальзывать домой незаметно, а наутро делать вид, что весь вечер сидела и учила уроки. Как же хорошо, что он не проверяет.

К вечеру народа в торговом центре немного. Все, как предупреждала Юлия Владимировна. Я спокойно мою бо́льшую часть своего сектора и дохожу до зоны кинотеатра.

Сейчас показывают знаменитый блокбастер. Афиши, расклеенные тут и там так и кричат о том, как крут фильм и актеры, играющие в нем. Последний раз, когда я ходила в кино, это было с мамой и Марусей. Жевали попкорн, смотрели красочный мультик. Было весело.

Моя подружка, Кира, говорила тогда, что я занимаюсь ерундой, расходую выходные зря, только она не знала, что для меня это будут самые ценные выходные.

Я всегда была домашним ребенком и не встречалась с мальчиками, в отличие от нее. Да и желающих было не сказать, чтобы много.

Знала, что нравлюсь нашему соседу, но парень оказался настолько робок, что так и не решился подойти. Выглядел он как типичный ботаник, я подозревала, что у него куча комплексов. Смотрел лишь издали и меня это полностью устраивало.

Еще сын маминой школьной подруги проявлял внимание. Класса с восьмого. Стоило нам всем встретиться, так начинал ходить вокруг, а когда оставались наедине, предлагать всякие глупости. Слава богу, виделись мы нечасто, а теперь это вообще будет проблематично.

Оба этих ухажёра конечно же не шли ни в какое сравнение с Королевым. С парнями типа него, я не то что никогда не общалась, даже рядом не стояла. И не хотела никогда. Это точно так, как смотришь фильм или спектакль и вдруг актеры спускаются со сцены и начинают с тобой заговаривать. Нереально. Как во сне. Не верится, что так может быть.

Останавливаюсь на секунду, чтобы передохнуть и посмотреть время. До конца сеанса осталось пять минут. Нужно успеть отойти в сторону, чтобы не болтаться на проходе.

Потом домою все и поеду домой. Не знаю пока, сколько времени займет, главное успеть на общественный транспорт.

Отодвигаю ведро поближе к стене, макаю в него швабру, выжимаю. Начинаю мыть небольшой закуток рядом с выходом.

Двери зала номер пять распахиваются. Все вокруг сразу наполняется гомоном голосов, смехом. Посетителям не терпится поделиться своими впечатлениями с друзьями.

Поворачиваю голову и застываю.

Прямо на меня идет наша школьная компания. Все в сборе.

Королев, как обычно самый заметный, потом ненавистный рыжий Мухин, Топоров, точно такой противный, как и Мухин, Абрамова и ее подружки, еще несколько ребят.

Черт.

Хочу отвернуться, но поздно. Вижу, что меня заметили. И почему я только не дождалась, пока все пройдут? Но делать нечего. Придется вытерпеть новую порцию издевательств.

Как я и думаю, компания останавливается рядом со мной. Королев выразительно смотрит на швабру в моих руках.

— Посмотрите только, — тянет клоун — Мухин, — кого мы видим.

— Савельева, ты чего здесь? — говорит Королев.

— Сиротка решила заделаться еще и уборщицей, — завершает Топоров.

Королев молчит и смотрит, так что от его взгляда хочется бежать подальше.

— Уборщица, — выплевывает одетая с иголочки Абрамова и я понимаю, что завтра горячая новость облетит всю школу.

Не везет.

Отворачиваюсь и начинаю водить тряпкой по полу. Он чистый итак, но что мне остается.

— Подвинься, — говорю Абрамовой, провожу тряпкой совсем рядом с ее начищенными до блеска туфлями на каблуках. Та отскакивает не меньше чем на метр.

— Аккуратнее, ты, Савельева. Иначе будешь новые покупать. Хотя о чем это я. Ты и деньги, вещи несовместимые. А на такие туфли сможешь накопить разве что лет через двадцать.

— Идите куда шли, да побыстрее, мне нужно работать.

— Что? Указывать будешь? Мне?

— А кто ты такая без денег своих родителей? Я хотя бы сама зарабатываю, а ты что умеешь кроме того, чтобы строить из себя?

— Ах ты швабра! — цедит.

Замечаю, что все посетители давно ушли, остались только эти.

— Дашут, пойдемте, не будем ей мешать, — приторно-слащаво произносит Мухин и мне мерещится подвох.

Он делает небольшой крюк, проходит мимо ведра и вдруг пинает его ногой.

Вода растекается по полу.

— Ой, извини, Савельева, не рассчитал, задел случайно.

Все, кроме Королева, ржут. Мухин больше всех старается. Так что веснушки на его лице ходят ходуном.

— Очень весело, — презрительно морщусь, — уровень даже не старшей, а средней группы детского сада. Хотя, тут ничего не поделаешь, у всех разное умственное развитие.

Неожиданно, но Королев вдруг усмехается.

— Тебе палец в рот не клади, Савельева, — произносит.

Пожимаю плечами.

— А последствий не боишься?

— Угрожаешь?

— Я? Нет. Просто интересуюсь.

— Не боюсь.

Некоторое время мы стоим и смотрим друг другу в глаза.

— Ладно, пойдемте, — командует вдруг Королев и первым отводит взгляд.

Все тут же слушают своего лидера и разворачиваются.

Абрамова жмется к своему кумиру, кладет руку ему на талию.

— Надо будет предложить Кобре, чтобы взяла Савельеву на полставки, убираться в наших туалетах на переменах. Вот бы было здорово.

— Даш, угомонись, — слышу его ответ.

— Нет, я этого так не оставлю. Новость все узнают, уж я постараюсь.

Ничего нового. Неприятно, конечно, но не смертельно. Только нужно ускориться, из-за вынужденной заминки я могу опоздать на последний автобус.

Я стараюсь сделать все быстро, как могу, но не приучена халтурить. Уборка зала из-за этого занимает гораздо больше времени, чем планировала, да еще эта заминка с одноклассниками и разлитым ведром.

Выхожу на улицу и с тоской смотрю на часы. Успею или нет? Нужно ускориться.

Срываюсь к остановке и даже не сразу замечаю, как одна из припаркованных тут же машин вдруг начинает ехать за мной.

Неужели грабители или маньяки? В первый же день работы? Хотя, почему нет?

Встретила же я компашку мажоров. Если уж неприятности повалили, то жди еще. Это моя личная полоса невезения, конца и края не видно.

Вдруг машина ускоряет ход, нагоняет и перекрывает дорогу.

Страх парализует и вместо того, чтобы бежать, я застываю на месте.

Тонированное стекло отъезжает вниз, и я с удивлением пялюсь на Королева.

— Садись, Савельева.

— Нн нет.

Заикаюсь. Мотаю головой из стороны в сторону.

Он это имел в виду, когда спрашивал, не боюсь ли я? Что он хочет сделать?

Первый шок проходит, я разворачиваюсь и несусь от него со всех ног.

С ужасом слышу за собой топот.

— Стой, сумасшедшая. Бл* Савельева!

Но я не обращаю внимания.

Жаль, что бег не мой конек.

Вдруг чувствую резкий захват на талии. Меня дергает и прижимает к сильному тренированному телу.