Тот, кто меня любил

Агата Аргер (2024)

Альба — новичок в выпускном классе. Умная, знающая себе цену, она хочет спокойно прожить последний школьный год.Ноа — тот, кого все боятся и обходят стороной. Он создал свои правила, и теперь его главная задача — заставить ее жить по этим правилам.#Вы будете ненавидеть его просто за то, что он — это он.#Вы будете ненавидеть автора… Потому что именно я создала его.Будет остро, больно и приторно сладко)

9/69

— Они такие забавные.

Кора сидела на трибуне в спортивном зале. Альба, опустив голову на колени сестры и прикрыв глаза, лежала на деревянной скамейке. Ее волосы рассыпались по ногам Коры, и та медленно пропускала сквозь пальцы пряди-пружинки.

У них был свободный урок, и они решили провести его в зале, лениво листая учебники, разговаривая и наблюдая за тренировкой группы поддержки.

— Хочешь признаюсь? — Кора улыбнулась Альбе, когда она подняла веки. — Я всегда хотела такие же волосы, как у тебя. Завидовала бешено. Иногда спрашивала у мамы, почему именно тебе передались гены от бабушки. Причитала, что это несправедливо, — она усмехнулась. — Маленькая была.

— А я в детстве их не любила. С ними жутко неудобно, но… Теперь это все, что у меня осталось от мамы, — Альба замолчала. Опустила взгляд и провела пальцами по уже почти зажившим порезам на руке. Через несколько минут сглотнула и снова посмотрела на сестру, которая все также медленно гладила ее по волосам. — Я сначала боролась с ними. Выпрямляла постоянно, заплетала тугие косички. А потом успокоилась.

— Они делают тебя особенной.

Альба усмехнулась.

— Знаешь, что на это говорила мама: «Запомни, детка. Не волосы делают тебя особенной, а ты делаешь особенным этот мир. И волосы в том числе».

Музыка, все это время звучащая в зале, остановилась, девушки и парни подошли к одной из трибун и, жадными глотками осушая воду из бутылок, начали обсуждение прошедшей тренировки.

— Она была классной, — через мгновение тишины, повисшей над восточной трибуной, прошептала Кора.

Альба проглотила внезапно возникший в горле ком и кивнула. Резко поднялась, ухватилась на лямку рюкзака и забросила его на плечо.

— Предлагаю перекусить. Вечером у меня смена, не успею зайти домой.

Они вошли в столовую, когда там уже собралось большинство студентов. Помещение гудело, словно возбужденный рой пчел. Кора заняла место в очереди к раздаточному столу, пока Альба медленно прогуливалась вдоль стеклянных витрин, рассматривая блюда сегодняшнего меню.

Выбрав несколько позиций, они поставили еду на подносы, расплатились и шагнули в самую гущу жужжащего роя. Взгляд Альбы проскользил от стола к столу: от шумной компании футболистов, тихой и почти незаметной группы книжного клуба, профессора Фицца, разговаривающего с молодой светловолосой женщиной и репетирующих речевки черлидиров, до грызущих морковку вегетарианцев, обсуждающих предстоящую постановку театралов, команды студенческого совета, которые все еще не могли выбрать тему весеннего бала, и сосредоточенного Патрика, склонившего голову над своим кожаным блокнотом.

В дальнем углу столовой Альба заметила поднявшегося со стула Купа, который махал руками и улыбался ей. Сестры прошли через все помещение и, добравшись, наконец, к столику, присели на свободные места.

— Такое ощущение, что сегодня пообедать решили все ученики сразу, — Кора повернула голову и окинула помещение взглядом.

— Я словно чувствовал. Поэтому и занял вам места заранее. Я помню, что сегодня у Альбы смена на работе и точно знал, что вы придете.

Кора раскрыла пакет из пергаментной бумаги, в котором лежали сэндвичи и усмехнулась.

— А ее любимый цвет и фильм тоже успел запомнить?

— К сожалению, нет. Альба не настолько открытый человек, как ты, душа моя. Но, — он поднял указательный палец вверх, — я стараюсь.

— Эй, вообще-то я здесь. Если не заметили, сижу рядом с вами!

Альба приподняла брови в возмущении и посмотрела на друзей, а затем рассмеялась и покачала головой, заметив их улыбки.

— Какие планы на выходные, девчонки? — Куп поднял бутылку, открутил крышку и сделал глоток воды.

— У родителей годовщина свадьбы. Они собираются уехать из города на все выходные. Поэтому кафе на нас.

Сестры переглянулись и покачали головами.

— Но у тебя смена сегодня, Альба. Если добавить еще два дня, выйдет приличная нагрузка.

— Мне нравится работать в кафе.

Альба пожала плечами и улыбнулась. Приличный кусок яблочного пирога, который лежал на ее тарелке, манил своим запахом. Альба взяла в руку вилку, но тонкие грани ручки попали на еще не зажившие порезы. Она вздохнула и переложила вилку в другую руку.

— Я до сих пор жалею, что меня не было рядом.

Вскинув взгляд, Альба заметила, как пристально Куп сканировал ее лежащую на столе руку. И как сильно напряглись его ладони.

— В этом нет твоей вины. И ты не можешь быть рядом со мной всегда, — Альба отколола кусочек пирога и, аккуратно придерживая вилку, отправила его в рот. Через мгновение ее глаза прикрылись от удовольствия.

— Если бы ты позволила…

Слова, сказанные шепотом, зависли в воздухе, покружили немного над столом и растворились в гуле голосов столовой. Кора кашлянула и неловко отвела взгляд, уперев его в столешницу, а Альба медленно выдохнула.

— Куп… Мы ведь говорили об этом, помнишь?

Купер встрепенулся, смахнул с лица задумчивую грусть и улыбнулся.

— Да, прости. Я все помню. Но кстати… — он прищурил взгляд, — имей в виду, что даже если ты будешь динамить меня постоянно, как в тот раз на вечеринке, я все равно еще поборюсь за тебя, — и усмехнулся.

— Что это значит?

— Ты внезапно сбежала, — он пожал плечами. — Если две причины, почему девушка может так поступить. Первая, ты почувствовала себя нехорошо, — сестры переглянулись. Рука Альбы зависла в воздухе, удерживая между пальцами вилку, — и ушла, ведомая чувством стыда. Но ты не пила и мало ела, так что этот вариант отпадает. А второй — ты меня продинамила, испугавшись напора и глупого признания.

— Оно не было глупым…

Альба сглотнула и шепнула в ответ.

— О, прошу! Не стоит пытаться сгладить рваные края моей душевной травмы.

Купер приложил руки к груди и театрально вздохнул.

— Ты шут, Куп, — Кора улыбнулась и покачала головой.

— Полностью с этим согласен.

Все обернулись. Совсем рядом за столиком сидели Стивенс и Эдриан. Последний лениво раскачивался на стуле. Альба закатила к потолку глаза, заметив, как Эд ей улыбнулся, но не смогла удержать на месте и свою улыбку, которая медленно растянула ее губы.

— Привет, мартышка. В нашей компании повеселее будет. Не хочешь присоединится?

— О нет, малыш. Боюсь, в вашей компании у меня пропадет аппетит.

Бейкер улыбнулся своей фирменной улыбкой Чеширского кота, засмущав при этом не только сестер, но и девушек, сидящих за столом между ними.

Звук металлических ножек, скользящих по плитке пола, больно ударил по нервам. Альба скривилась и перевела свой взгляд на Ноа, который, не обращая на их с Эдом разговор, медленно поднялся со стула. Спокойной, расслабленной походкой готовящегося к нападению хищника, он проплыл по залу.

Оборачиваясь и наблюдая за его действиями, кто-то качал головой, кто-то, затаив дыхание, следил за каждым его шагом, другие застыли и бросали в его сторону короткие взгляды глазами, наполненными страхом. Казалось, даже гул голосов, царивший до этого в столовой, снизил свои децибелы.

Ноа прошел к середине зала, притормозил у одного из столиков, мельком посмотрел на Эдриана и, развернувшись, склонился над погрузившимся в свой мир Патриком. Одним резким движением он вырвал из рук парня кожаный блокнот.

— Эй, что происхо..? — Патрик поднял голову и только лишь тогда заметил стоящего у его стола Ноа. Его глаза округлились, рот приоткрылся от возмущения, в то время как на лице Стивенса появилась та самая улыбка, которую так не любила и опасалась Кора.

— Ноа, не нужно…

Альба слышала, как неуверенно и тихо Патрик попросил его не делать что-то. И через мгновение это «что-то» яркой догадкой вспыхнуло в ее голове.

— Так, так, — голос Ноа прозвучал настолько отчетливо и громко, что на мгновение показалось, он звучал через микрофон.

Альба поняла, что неосознанно задержала дыхание. Ее сердце громкими ударами стучало в висках.

— Что здесь у нас, Патрик?

Ноа медленно открыл блокнот и лениво перевернул несколько страниц. Пробежался по ним взглядом и усмехнулся.

— А кстати, довольно неплохо, — приподняв бровь, он посмотрел за побледневшего парня.

В голове Альбы отчего-то застрял вопрос и заезженной пластинкой прокручивался в голове раз за разом. Патрик не пытался вырвать свою вещь из мощных длинных рук Ноа, не предпринимал попыток забрать ее. И это не давало Альбе покоя.

А еще то, что никто ничего не делал. Даже Купер молча рассматривал сложенные на столе ладони. Все ждали чего-то.

— Но я один ведь не могу оценить твое творчество по достоинству, — Ноа медленно склонился над парнем. В его глазах загорелся дьявольский огонь. — Думаю, стоит показать его людям, как считаешь, Патрик?

Адреналин мощным потоком вспрыснулся в кровь Альбы. Она чувствовала, как сильно бьется ее сердце, как от частых вдохов болела грудь. Как непозволительная вседозволенность прямо сейчас рушила чью-то жизнь…

Она посмотрела на Эдриана, нашла его взгляд, шепнула тихое: «Эд, но как так?», на что тот лишь покачал головой и ответил:

— Не лезь сюда, Альба.

«Я прошу, пусть всё останется так, как было,[3]

Раз ветра перемен никогда не дойдут до нас.

Разобрав первые слова, Альба вздрогнула, а потом застыла, вслушиваясь в каждое из них…

Может быть, настоящая сила не в жёсткой силе,

А в уверенном «завтра», в счастливом «уже сейчас»?

Вот он я — выбираю не совершать плохого,

Обнимать, целовать, смеяться, гулять, любить…»

Прочитав стихотворение, Ноа прервался на полуслове, застыл, пробежав глазами по строчкам. Альба заметила, как на острых скулах заиграли желваки и как дернулся его кадык. Она хотела позвать его, сказать что-то что прекратит все это.

Он поднял взгляд. Среди десятков глаз безошибочно нашел одни и захватил их в тягучий серый омут. В тот миг у Альбы перехватило дыхание. Вся ее злость, скрученная в водовороте эмоций, бурлила внутри, но отчего-то не могла выйти наружу. Она часто дышала, чувствуя, что воздуха все равно не хватало. Ее словно душили, зажав грудь в металлических тисках.

Воздух появился внезапно.

Ноа посмотрел на Патрика, вернул ему блокнот и быстрым шагом, не оборачиваясь, вышел из зала. И только тогда Альба поняла, что снова может дышать.

— Какого черта, здесь произошло? — застывшая в непонимании, она посмотрела на Кору и Купера.

— Все как всегда, Альба. Ноа развлекался, — Куп пожал плечами, словно ничего не произошло, поднял бутылку и выпил воды.

— Но почему никто не вмешался? Это ведь все ненормально! Он не имел никакого права так поступать.

— Зачем?

— Что прости? — Альба возмущенно обернулась к Купу.

— Он плевать хотел на всех, понимаешь? Это его сущность. Он делает, что хочет, и поверь, его бы не остановили.

— Но можно было попытаться!

Купер вскинул взгляд.

— Ты ведь тоже сидела и просто наблюдала за его выступлением, Альба.

Она посмотрела на парня, перевела взгляд на молчаливую, покрывшуюся румянцем Кору, поднялась и сдернула со стула рюкзак.

— Поверь, я сильно сожалею об этом.

В столовой снова стало шумно.

Произошедшего несколько минут назад словно и не было вовсе. Студенты разговаривали, обедали, смеялись и изредка бросали короткие взгляды на потухшего, словно свечка, Патрика.

— Привет, — Альба присела на стул и несмело улыбнулась.

— Привет. Не волнуйся, я выжил после того, как по мне проехался бульдозер по имени Ноа Стивенс, — он грустно усмехнулся и покрутил в руках блокнот. — Зачем он так? — поднял голову и посмотрел на Альбу.

— Этого я не знаю. Единственное, в чем я уверена точно — твои стихи прекрасны, Патрик.

— Ну да… Я слышал смешки. В пронзительной тишине разобрать их было довольно просто.

— Они смеялись из-за глупого и детского поступка Ноа, поверь мне.

Патрик поджал губы и внимательно посмотрел на Альбу.

— Ты здесь не так давно. Не хочу тебя расстраивать, но тебе пора уже привыкнуть, что в нашем мире есть Ноа. Есть и все! Со своими законами, привычками, необъяснимыми, временами жестокими, как сейчас, поступками. И от этого не убежать, понимаешь? И бороться не стоит. Ты все равно проиграешь.

Патрик поднялся, дернул молнию на сумке и взял лежащий на столе блокнот.

— Могу я прочитать твое стихотворение еще раз? Мне действительно очень понравилось.

Парень кивнул.

— Глупо теперь скрывать.

Он раскрыл блокнот, пролистал несколько страниц и, отыскав нужную, протянул его Альбе. Стихотворение на самом деле было прекрасным, чутким и проникновенным.

Особенно последние две строки, которые Ноа не дочитал…

…

Почему за меня выбирают совсем иное,

Если я лишь хочу банального

просто жить?»