Записки Макса Невского. «Гремучий ручей»

Ёжи Старлайт, 2023

Корреспондент газеты «Вечерний Н-ск» Макс Невский получив задание редакции отправляется в провинциальный город, чтобы провести журналистское расследование и написать статью о тайне, связанной со старым заброшенным зданием, бывшем когда-то гостиницей «Гремучий Ручей». Казалось бы, рядовая командировка заставляет его впервые столкнуться с необъяснимым и поверить в то, во что не хочется верить.

ГЛАВА 2

Схватив лежащую на заднем сиденье сумку с фотоаппаратом и документами, я выбрался из машины. Ветер швырнул мне в лицо пригоршню воды и застучал вывеской гостиницы. Тихоходов уже стоял возле двери под небольшим кованым козырьком. Я поспешил к нему, мысленно ругая разбушевавшуюся погоду. Дверь вела в небольшой тамбур, в котором одиноко стояла рогатая вешалка. Я распахнул следующую дверь, пропуская вперед Ивана. Шагнул следом и замер на пороге, увидев стоявшего на задних лапах огромного бурого медведя. Спустя секунду я понял, что это чучело, и перевел дух. Интерьер небольшой провинциальной гостиницы был выдержан в красно-коричневых тонах с добавлением золота. На стенах картины, почему-то с ценниками, кроме чучела медведя полно других, в основном мелких животных и птиц, словно это не гостиница, а загородный охотничий дом.

Ваня маялся у двери, не решаясь пройти дальше. Над стойкой виднелись темные волосы. Нацепив на лицо улыбку, я решительно шагнул вперед.

— Добрый день, красавица! — громко произнес я, еще не зная, кого увижу за стойкой. К моему удовольствию, обращение попало в цель. За стойкой сидела молоденькая черноволосая девушка и смотрела на меня снизу-вверх глазами испуганной лани.

— Макс Невский, журналист из Н-ска, — представился я и тут же добавил, взглянув на бэйдж. — Я бы проехал еще двести километров, если бы знал, что встречу такую очаровательную девушку! Мариночка, надеюсь, у вас найдется комната для такого бродяги, как я? На улице жуткий дождь и холодно, — я поправил воротник куртки.

— С какой целью прибыли в наш город? — спросило это ангельское создание, потупив прекрасные глазки.

— В командировку. Шеф поручил написать статью про вашу известную заброшку, гостиницу «Гремучий Ручей». Слышали о такой?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Ваш паспорт.

Я полез в сумку. Мой взгляд снова упал на медведя, точнее, на его протянутую ко мне когтистую лапу. Жуткая вещь, эти чучела. И зачем только ими украшают холлы гостиниц?

— Пожалуйста, — я протянул паспорт, про себя отметив отсутствие обручального кольца у нее на руке. Пока Марина заполняла ведомость, я наблюдал за ней, не переставая улыбаться. Уверен, девушка чувствовала мой взгляд. Ее гладкие щечки покрылись нежным румянцем, который добрался до изящного ушка, украшенного жемчужиной и тоже окрасил его в розовый цвет. Мой взгляд опустился ниже и остановился на вырезе белой рубашки, на мой взгляд застегнутой слишком высоко, хотя там определенно было на что взглянуть. Я вздохнул и продолжил изучать девушку, которая подняла глаза и протянула мне распечатанный листок:

— Распишитесь!

Я поставил подпись и поинтересовался:

— А вы сегодня до какого времени работаете?

— До одиннадцати, — бросив на меня внимательный взгляд тихо ответила Марина. Я хотел озвучить свой следующий вопрос, точнее, предложение, как вдруг позади меня раздался грохот. Я обернулся. Иван поднимал с пола стул с высокой спинкой, ранее стоявший у двери. Вид у Слона был испуганный, лопоухие уши порозовели от смущения. Что он топчется у порога? Я вернулся к двери, поставил на место стул, который этот недотепа все еще продолжал держать в руках, и, приобняв Ваньку за плечо, потащил к стойке. Иван отчаянно буксовал, и я, кажется, начал догадываться о причине его столь странного поведения.

— Познакомьтесь, Мариночка, это мой одноклассник — Иван Тихоходов. Не смотрите, что он такой… — я замялся в поисках подходящего слова. Не нашел, но тем не менее уверенно продолжил, — просто пока он ждал меня, попал под дождь и сильно промок. У вас горячего чайку не найдется? Я понимаю, что моя просьба выходит за рамки ваших обязанностей, но мой друг ведь заболеть может! Уверен, такая приятная девушка не откажет в помощи… несчастному… человеку.

На лице девушки появилась улыбка.

— Я все понимаю, и, конечно же, принесу чай, только у меня к нему ничего нет.

— Пустяки. Лишь бы он был горячий, — ответил я, ткнув Слона в спину кулаком. Тот оказался понятливым и с благодарностью выдохнул:

— Спасибо…

Марина вышла, а я, погасив улыбку, взглянул в глаза Ивану:

— Она тебе нравится?

— Да, — откровенно ответил мой когда-то очень решительный одноклассник.

— Почему тогда мямлишь? Пригласи девушку куда-нибудь. Наверняка в Злобинске есть какое-нибудь приличное кафе.

— Она не пойдет. Откажется.

— Почему ты так решил? Хочешь, я приглашу эту Марину, и ты убедишься, что она не против куда-нибудь сходить.

— С тобой она пойдет. Со мной — нет.

— Нельзя себя так недооценивать. Хотя вид у тебя, честно говоря, тот еще, — я вздохнул. — Что, фрилансерам мало платят? Ну ладно, не злись, — поспешил продолжить я, заметив, как Ванины уши пунцовеют. Так происходило всегда, когда он злился или обижался. Это я еще со школы помню. — Сейчас заберу из багажника чемодан, зайдем ко мне, и ты переоденешься, совсем ведь мокрый…

Появилась Марина. Я забрал у нее дышащую паром кружку и вручил ее Ивану.

— Пей, не спеши, тебе надо согреться, а я пока вещи из машины заберу. Какой у меня номер, Мариночка?

— Двадцать второй, — ответила девушка, протягивая мне ключ. — Это на втором этаже.

— Замечательно! — я поцеловал кончики ее пальцев и покинул холл. Провести ночь с такой красавицей — милое дело. Скорее всего, я именно так бы и поступил, но тут вмешался Слон со своей любовью. Эх… Придется отказаться от своих планов. Мама говорила, что нехорошо отбивать девушек у друзей. И пусть Ванька мне не друг, а всего лишь одноклассник, но что-то мешало мне и дальше флиртовать с Мариной. Глупо, конечно, все это и старомодно, но иначе я не могу. Так воспитали меня родители. Черт бы побрал этого Тихоходова с его чувствами и жуткой мокрой одеждой. Словно это не он меня случайно встретил, а я его, как котенка на улице подобрал.

Дождь перестал, но стало холоднее. Открыв багажник, я вытащил чемодан и пошел назад. Обернувшись на пороге, пискнул сигнализацией и решительно вошел внутрь, чуть не столкнувшись с вешалкой, охранником застывшей в узком проходе. Выругавшись под нос, я открыл дверь в холл, с раздражением взглянул на медведя и бросил Ивану:

— Жду тебя в своей комнате.

Во взгляде Марины было удивление и непонимание. Ваня смущенно улыбнулся. Эх, Слон ты ушастый, откуда ты взялся по мою душу? Решительно поднявшись по лестнице, я практически вылетел в коридор и столкнулся с невысокой хрупкой девушкой. Она была такой маленькой, что ее макушка не доставала мне до плеча. В первую минуту мне даже показалось, что это ребенок.

— Осторожно! — на автомате произнес я, отодвигая незнакомку. Девушка подняла лицо. Если к сидящей на ресепшене Марине природа была щедра, то эту малышку она явно обделила. Темные прямые волосы выбивались из-под блеклого платка. Нос был слишком длинным, с явной горбинкой и подошёл бы какому-нибудь геройского вида кавказскому джигиту, чем этой худенькой девчушке. Кожа болезненного желтоватого оттенка, узкие бледные губы… А глаза! Вот здесь природа явно не поскупилась. Большие и травянисто-зеленые, как бериллы, они были прекрасны, хоть и не сочетались с немного восточной внешностью девушки.

— Извините! — уже намного тише и без недавнего возмущения произнес я. — Не ушиблись?

Девушка мотнула головой и шмыгнула в сторону. Через секунду я услышал ее шаги на лестнице у себя за спиной. Покачав головой, я поудобнее перехватил чемодан и пошел по коридору, вглядываясь в номера. Вот и двадцать второй. Я открыл дверь, еще раз зачем-то посмотрел по сторонам, бросил взгляд на висевшую на стене картину, изображающую сцену охоты на оленя, и перешагнул порог.

Тихоходов пришел минут через пятнадцать-двадцать с восторженной улыбкой на губах и застывшим взглядом.

— Раздевайся, — скомандовал я, доставая из сумки чистую футболку. — На вот, надень. Должна тебе подойти.

Тело Ивана было худым и бледным, как у человека, годами не бывавшего на открытом воздухе под лучами солнца. Да уж… Таким торсом он точно не заинтересует ни одну девушку… Может, и правильно, что ходит в широкой байковой рубахе, скрывающей его хилую фигуру.

— Вот еще свитер…

— Миша, не нужно… — произнес Слон, дергая мою футболку, которая ему была явно велика.

— Сейчас вообще-то ноябрь на дворе. Ты собрался в футболке по улицам разгуливать? Тогда уж точно без меня.

Иван нехотя натянул свитер.

— А что? Очень даже не плохо, — обрадовался я, поправляя на Тихоходове крупной вязки свитер мшистого цвета. — Тебе идет, и футболку под ним не видно. А эти вещи нужно постирать, — я сложил клетчатую рубашку и замызганную футболку в пакет, который протянул Ване. — Справишься?

Тот кивнул.

— Слушай, а где здесь можно поесть? В гостинице явно не кормят.

— Тут недалеко есть кафе…

— Пошли, отметим нашу встречу, — сказал я, вытаскивая из сумки зонт.

— Ты предусмотрительный, — то ли с уважением, то ли с завистью протянул Иван.

— Просто в окно посмотрел, когда из дома выходил. У нас в Н-ске тоже дождь. Я когда приехал — удивился, что здесь его нет, а он меня выходит, все-таки догнал. Ну что, ты поговорил с Мариной? Пригласил ее куда-нибудь?

— Нет…

— Горе ты мое. Ладно пошли, поедим, а потом будем думать, что с тобой… с вами делать.

Место, куда привел меня Иван, назвать кафетерием можно было лишь условно. Больше всего оно напоминало столовую или закусочную. За стойкой стояла неулыбчивая женщина сорока с лишним лет, я готов был поклясться, что пьющая. Само заведение больше напоминало кладовку, заполненную самыми разными вещами, начиная от вымпела с профилем Ленина и заканчивая картиной, изображавшей графиню, прогуливающуюся под кружевным зонтиком по песчаной тропинке в саду. Мы сели за деревянный стол и стали ждать. Правда, через пятнадцать минут Слон опомнился и с криком: «Сначала же надо заказать!» бросился к стойке. Я направился следом, надеясь, что специалисты эпидстанции хотя бы изредка посещают это заведение и после приема пищи меня не свалит какой-нибудь ротавирус или банальное отравление.

Мы взяли по борщу, салат и гуляш с картошкой. А еще бутылку водки. Надо же было все это как-то продезинфицировать. Народу в закусочной было мало, тихо бухтел висевший под потолком телевизор, в стекло с тупым упорством билась муха, на подоконниках в горшках росли, а точнее — выживали цветы. Иван разлил водку по стопкам:

— Ну, что? За встречу!

— Давай.

Мы чокнулись.

— Заберите борщ, — донесся голос, и Ваня бросился к стойке, занюхав выпитую водку куском хлеба.

После того, как был съеден борщ, оказавшийся вполне съедобным, несмотря на его неказистый внешний вид, разговор оживился.

— Как жизнь? Чем занимаешься? — деловито спросил Иван, разливая водку по стопкам.

— Я журналист, работаю в газете. Здесь в командировке. Да я же уже все это говорил, помнишь, тогда в гостинице. Ты разве не слышал?

— Слышал, но подумал, что ты это выдумал.

— Зачем?

— Ну, чтоб Маринке понравиться, — ответил Иван, размешивая салат и роняя на стол ломтики огурца.

— Завтра поеду в «Гремучий Ручей». Посмотрю, что там, — произнес я, наблюдая за тем, как он поднимает и засовывает упавшие овощи в рот.

— Гнилое место…

— Что? — не поверил я своим ушам. Слон поднял на меня свои выпуклые прозрачно-голубые глаза.

— Плохое место.

Мы опрокинули еще по стопке под подоспевший к тому времени гуляш.

— Люди там пропадают.

— Я читал что-то такое. Но это же вымысел. Глупо в такое верить.

— Не скажи, — ответил Иван, похрустывая соленым огурчиком, кстати, очень вкусным. — Совсем недавно один мужик пропал. Сталкером себя называл. Неделю искали, да так и не нашли.

Я пожал плечами. Что Иван хочет услышать от меня? Что я вернусь назад в Н-ск, поверив в эту чушь? Такому не бывать!

— Хочешь, с тобой туда пойду я? — неожиданно услышал я голос Ивана, и в первую минуту не поверил своим ушам.

— Вдвоем-то оно, конечно, сподручнее… — по-стариковски прокомментировал я, опрокинув еще одну стопку водки. — А тебе не в напряг со мной туда идти?

— Свободная птица я! — ответил захмелевший Иван. — Куда хочу — туда и лечу!

— Хорошо, сходим на разведку, а там видно будет, — подвел я итог, наблюдая за тем, как Иван снова разливает водку по стопкам. Мысли в голове мешались. Слишком быстрый темп мы взяли. — Ты давай, закусывай. Может, еще что-нибудь заказать?

— Закусываю я, — не согласился со мной Слон. Нет, не слон, а целый слонище. Таким милым и надежным казался мне сейчас Ваня. А что фрилансер… Так это со всяким может произойти. Сейчас работу потерять легко, а найти достойную, тем более в каком-то Злобинске, целая проблема.

По мере уменьшения содержимого бутылки, обстановка в заведении мне нравилась все больше и больше и даже бьющаяся в стекло муха уже не раздражала, как прежде. На улицу мы вышли, когда стемнело. Попрощались, и Иван отправился к себе. Я взглянул на часы, было двенадцать часов. Прохладный ветерок прояснил голову и до гостиницы я добрался, будучи уже практически трезвым. Марины на ресепшене не было. Ее сменщицей оказалась пожилая полная женщина с ярко-рыжими, явно крашенными волосами. Я взял ключ и стал медленно подниматься на второй этаж, держась рукой за перилла. Прежде чем повернуть с площадки в коридор, выдержал минутную паузу, памятуя о маленькой девушке с зелеными глазами, с которой столкнулся днем.

В коридоре было пусто. Я дошел до своей комнаты, со второй попытки вставил ключ в замок и прежде чем повернуть его, бросил взгляд на картину. На полотне проступили незамеченные мною днем детали: кровь, льющаяся из проткнутого копьем бока оленя, торжествующая улыбка на лице охотника, птица, сидевшая на ветке и с интересом разглядывающая разыгрывающуюся перед ней драму… Дверь открылась, громко ударившись о стену, а, может, это я слишком сильно толкнул ее… Я вошел, закрыл дверь, обернулся и вдруг увидел черную кошку, сидящую на подоконнике. Она сверкнула глазами и выпрыгнула во двор. Я бросился к окну и откинув штору, выглянул наружу. Там было темно и тихо. Кошка словно растворилась в сумраке ночи и, спустя несколько минут, я уже сам стал сомневаться в том, что видел ее. На всякий случай я закрыл окно и стал раздеваться. Ложась в кровать, взглянул на телефон. Он обещал завтра в Злобинске сухую холодную погоду. «Пусть так. Это даже хорошо», — подумал я, проваливаясь в сон.