Гиматий

Гима́тий (Гиматион) (др.-греч. ἱμάτιον — ткань, накидка) — у древних греков верхняя одежда в виде прямоугольного куска ткани; надевался обычно поверх хитона. В классическую эпоху гиматий представлял собой отрез шерстяной ткани, достигавший 1,7 метра в ширину и 4 метров в длину, задрапированный вокруг фигуры. Наиболее распространённый способ драпировки заключался в следующем: ткань набрасывали со спины на левое плечо так, чтобы она закрывала левую руку и спадала вниз на 1/3 своей длины. Оставшуюся ткань пропускали под правой рукой, прикрывая тело спереди, а затем закидывали конец через левое плечо назад. Ещё более сложный способ драпировки гиматия назывался «ораторским»; при этом под плащом были спрятаны обе руки.

По традиции, гиматий должен был спускаться ниже колен, но не доходить до лодыжек. Его никогда ничем не скрепляли, а чтобы он не соскальзывал при движениях, в его край зашивали небольшие свинцовые грузики. О человеке, который слишком бурно жестикулировал во время выступления на агоре или в суде, с насмешкой говорили, что он «подпоясывает свой гиматий». Лишь в эпоху поздней античности гиматий у шеи иногда застёгивали фибулой. Гиматий являлся древнегреческой одеждой, использовавшейся на востоке и во времена Византийской империи. Часто встречается на изображениях православных святых.

Древнегреческому гиматию соответствует римский паллий.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Поздняя классическая скульптура передает удивительное богатство душевной жизни человека. Тончайшая обработка мрамора позволяла создавать ощущение нежности и теплоты в выражении лица. Именно этими качествами отличались работы афинского ваятеля Каламида. Приписанная ему статуя пробуждающейся ото сна девушки имела различные названия, поэтому «Эриния» является лишь одним из вариантов. Возможно, автор воспроизводил образ из трагедии Эсхила «Орестея», но его героиня слишком сильно отличается от театрального прототипа. Каламид изобразил полулежащую на мраморном пьедестале гречанку, медленно приподнимающуюся на чей-то зов. Девушка одета в легкий хитон; собранная в мелкие складки ткань свисает над поясом, полностью обнажая плечо. Ее колени прикрыты гиматием, прилегающим настолько плотно, что зрителю видны очертания ног. В угловатых формах статуи, но более всего в пропорциях лица заметны отголоски дорического стиля. Однако свободные движения тела и струящиеся складки одежды приближают творение Каламида к высокому искусству эллинистической эпохи.

Елена Грицак, Афины и Акрополь, 2005

Все замолкли и выпрямились. Воин в начищенном до блеска панцире и шлеме, закрывающем все лицо, со сверкающими сквозь прорези шлема глазами вошел тяжелой поступью и стал около двери. Копье с широким отточенным лезвием опустилось к ноге и замерло. Стремительной походкой вошли четверо. Все они были приблизительно одного возраста, в расцвете сил и молодости и до странности походили друг на друга. Белые гиматии с несмятыми выглаженными складками были, по афинскому обычаю, обернуты вокруг тела, и концы их перекинуты через левое плечо. Лица тщательно выбриты, волосы, слегка завитые, волнистыми кудрями спускались по сторонам лица, не достигая плеч. У всех четверых были мускулистые шеи и необычайно развитые мышцы обнаженной правой руки. Шнурованные сапоги до колен, так же как и гиматии, были афинского покроя.

Василий Ян, Огни на курганах

Кроме хитонов, от древних греков нам достались и сандалии, которые до сих пор являются одним из самых популярных видов летней обуви, а также кожаные жилетки и плащи, служившие надежной защитой от капризов погоды. Если хочешь знать, прообразом современного женского кожаного плаща были греческие гиматии – длинные плащи с капюшоном.

Е. Синичкина, Уроки стилиста. Книга для девочек, 2013

Человек в сером обветшалом хитоне, старательно минуя людные места, свернул на одну из кривых улочек. Он спешил к западным воротам Актиона, откуда полдня пути до реки. Там он сядет на одну из легких быстрых плоскодонок и доберется до Тесеры, а уж оттуда… Он остановился, выход из улочки преградила высокая фигура, укутанная в темный гиматий*. Плащ складками ниспадал до щиколоток, землю попирали ноги в грубых кожаных сандалиях. Человек попятился, бросив взгляд через плечо. Укутанный в гиматий покачал головой, но предостережение пропало втуне – загнанный бросился бежать, но не успел сделать и пары шагов – тело его, как подкошенное, свалилось на утоптанную землю.

Александр Толстов, Путь в чаши