Иногда попадались и знакомые с детства лица подмосковных старушек, с их копеечным товаром, – сторублёвой малиной и пятидесятирублёвыми пионами.
Суетливо достав кошелёк, он отсчитал мальчику ещё четыре пятидесятирублёвые купюры вдобавок к возвращённой.
Он подошёл к столу, вынул из-за пазухи длинный кожаный кошель и бережно высыпал на скатерть казну свою, состоящую из замасленной, истасканной пятидесятирублёвой ассигнации и нескольких просверлённых, истёртых гривенников и пятиалтынных, между которыми виднелся орех-двойчатка, положенный туда, вероятно, для счастья и прибыли.