Цитаты со словом «пыжиковый»
Похожие цитаты:
Кто очень сухощав, тот охотно носит фуфайку, у кого мало содержания — те раздувают его словами.
Лучший из людей, если б у него на лбу были написаны совершенные им ошибки, должен был бы нахлобучить шляпу на глаза.
Совесть — это палка, которую каждый берет в руки, чтобы побить своего ближнего.
Бархатный пиджак не делает писателя.
Костюм, шляпа, хорошая работа и одинокое пьянство по выходным – вот что украшает мужчину.
Поэзия — не аристократический салон, куда являются только напомаженным и в блестящих сапогах, а храм, в который можно войти в лаптях и даже босиком.
Кто берет правой рукой, того можно заподозрить в том, что левая его нечиста.
За бритого двух небритых дают.
Все мужчины одинаковы: сначала они пользуются тобой, а потом выкидывают, как старые поношенные носки...
Когда с человека нечего больше взять, с него хоть маску снимают.
В каждом толстом человеке сидит худой и требует, чтобы его выпустили.
Всю хорошую музыку уже давно написали такие парни в париках, и с прочими прибамбасами.
Закон - величественная статуя, перед которой снимают шляпу, но проходят мимо.
Когда увидишь штаны с лампасами, не пугайся красного цвета — в данном случае он вполне благонадёжен.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Человек, который соглашается со всем, что вы говорите, либо дурак, либо готовится содрать с вас шкуру.
Чтобы войти в хорошее общество, нужно носить фрак, мундир или ливрею.
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Человек всегда считал себя умным — даже когда ходил на четвереньках и закручивал хвост в виде ручки чайника. Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основательно почувствовать себя дураком.
Выбирая аксессуары, снимите то, что надели последним.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Наука и ум подчиняются моде столько же, сколько серёжки и пуговки.
Покупать книги только потому, что они выпущены известным издателем, все равно, что покупать совсем не приходящийся впору костюм только потому, что сшит он известным портным.
Вероятность того, что пуговицы на штанах расстегнутся, намного превосходит ту, что они сами застегнутся. Следовательно, застегивание штанов — процесс антиэнтропийный. С этого начинается покорение природы.
Когда говорит человек в мантии и шапочке, всякая галиматья становится ученостью, а всякая глупость — разумной речью.
Если вас поразила красотой какая-нибудь женщина, но вы не можете вспомнить, во что она была одета, — значит она была одета идеально.
Женщине, снявшей паранджу, легче раздеться.
Театр начинается с вешалки.
Есть престранные люди, которые поступают с друзьями, как с платьем: до тех пор употребляют, пока износится, а там и кинут.
Был мальчиком я слаб на волос и уже в четвертом классе гимназии выросли у меня усы. С этими усами меня до того довели, что я чуть не избил учителя, когда он мне сказал: — «усы выросли, а задачу не можешь решить».
Фуражка деформирует голову.
Под грязными лохмотьями Диогена скрывалось, быть может, столько же гордости, как под пышной одеждой божественного Платона.
Мир состоит не из чёрного и белого, а, скорее, из черного и серого.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
В двух шеренгах сила, в трех полторы силы: передняя рвет, вторая валит, третья довершает.