Цитаты со словом «дописать»
Похожие цитаты:
Я написал то, что мне хотелось прочитать. Люди этого не писали, пришлось самому.
Я писал такие книги, какие мне самому хотелось бы прочесть. Именно это всегда побуждало меня взяться за перо. Никто не желает писать книги, которые мне нужны, так что приходится это делать самому...
И те, что пишут не для славы, желают признания, что хорошо написали, а те, что читают их, — похвалы за то, что прочли.
Лучшие книги те, о которых читатели думают, что они могли бы написать их сами.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Есть люди, которые помнят, что жизнь надо писать набело, потому они и работают оперативно, не забывая о достоинствах человеческой жизни.Всегда один раз и набело пишет человек свою книгу жизни.
Романы о любви пишут тогда, когда ее нет.
Бывает легче читать между строк, чем строку за строкой.
Нужно писать так, как говоришь.
Дайте мне 6 строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них то, за что его можно повесить.
Хороший журналист не тот, который пишет то, что говорят, а тот, который пишет то, что нужно.
Не читайте между строк вслух.
Писать музыку не так уж трудно, труднее всего — зачёркивать лишние ноты.
Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.
Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».
Сложность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что думаешь.
«Книги имеют свою судьбу…» Это значит, что книги, взятые для прочтения, обратно не возвращаются.
Перед вами четыре рассказа, которые я сочинил шутки ради и напел без слов, поскольку слова, выстраиваясь в строки, сами ложились на бумагу.
«Точка — это конец истории. Ты ее ставишь, или жизнь сама ставит. И только тогда ты после точки можешь начинать писать эпилог», — роман «Дождь»
И вот как пишется история!
Стоя написать рассказа нельзя. А я ведь чаще всего пишу стоя. … Гоголь писал, стоя за конторкой.
Для писателя сменить язык — всё равно что писать любовное письмо со словарем.
Болтливый человек — это распечатанное письмо, которое все могут прочесть.
Я сказал бы писателю белорусскому: почему ты, если написал неплохое стихотворение, тащишь его в Москву, а плохое публикуешь здесь?
В любом случае, песня пишется сама по себе, так что мне больше нечего сказать.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Решено было не допустить ни одной ошибки. Держали двадцать корректур, и всё равно на титульном листе было напечатано: «Британская энциклопудия».
Лучше писать для себя и лишиться читателя, чем писать для читателя и лишиться себя.
Хороший любовно-авантюрный роман должен быть написан плохо.
Книги следует читать так же неторопливо и бережно, как они писались.
Если у вас действительно есть план спасения России, то оставьте его в черновике и никому не показывайте.
Про каждого человека можно написать роман, но не каждый человек заслуживает некролога.
Как только вы поняли, как писать программу, заставьте сделать это кого-нибудь другого.
Хороший любовный роман должен быть написан плохо.
Работай. Закончи. Опубликуй.
«Желающие сдать мне экзамен досрочно должны написать на этом листочке свою фамилию. И обвести её чёрной рамкой». (На лекции, 1995 год)
На любом языке можно написать фортрановскую программу.
Если у автора написано «солнце садилось», не кричи, что это украдено у Пушкина или у Шекспира, — автор мог сам до этого додуматься.
Подумал — не записывай. Записал — не подписывай. Подписал — отмежевывайся.
Не важно, как мы пишем, но очень важно, что мы пишем.
Помню, как тогда думала, что не хочу следовать правилам, когда пишу песни.
Программы без ошибок можно написать двумя способами, но работает- третий.
«Один человек пишет роман. Один человек пишет симфонию. Крайне важно, что один человек сделает фильм».
Попробуйте так вдумчиво прочитать хотя бы за один день наши центральные газеты, и вы тогда, я уверен, вроде меня оденетесь в противогаз Пушкина.
Я сажусь за рабочий стол и если не получилось написать что-либо в течение пятнадцати или двадцати минут, я сдаюсь и считаю день неудачным для работы.
Интересно, когда я пишу всякую дурашливую галиматью, это выглядит искренне, когда же пишу правду, все думают, что я шучу.
Начало жизни написано акварелью, конец — тушью.