Цитаты со словом «доживающий»
Похожие цитаты:
Кто не жил в XVIII веке — тот вообще не жил.
Трагедия старости не в том, что ты стар, а в том, что по-прежнему считаешь себя молодым.
Наш век — удивительный, по-своему счастливый, я не жалею, что живу в этот век, но все-таки он для homo sapiens — тяжелое испытание.
Сорок лет - это старость молодости, пятьдесят - это молодость старости.
Наверно, эпоха умничанья переживает свой последний расцвет. Люди давно уже мечтают о покое. Скоро заурядного человека будут разыскивать, как тенистый уголок на измученной зноем земле. Заурядность станет новым видом гениальности.
Я, наверно, самый грустный человек, которого я встречал на своем веку.
Старое старо не от собственной старости, а оттого, что возникает новое и одной только своей новизной внезапно старит все предшествующее.
Слова — это то единственное, что остаётся на века.
Я одеваюсь так, как будто я старый еврейский чернокожий мужик. А еще у меня за окном всегда 50-е годы прошлого века.
С годами человек движется не только вперед, но и вспять. То, что двадцатилетнему кажется давно изжитым прошлым, в пятьдесят представляется удивительно близким, рукой подать.
Старые времена считают добрыми те, кто их пережил.
Люди старого времени остаются людьми и в нынешнее — но не люди люди вчерашнего дня.
В человеческой жизни все случается когда-то в первый, а когда-нибудь в последний раз. Такова наша участь.
Смерть в одном веке дает жизнь во всех последующих веках.
Нет более прекрасного утешения для старца, чем видеть всю мощь своей молодости, воплощенной в трудах, которые не состарятся подобно ему.
Люблю всё старое: старых друзей, старые времена, старые обычаи, старые книги, старые вина.
Война для народов — это слёзы и кровь, это вдовы и беспризорные, это раскиданное гнездо, погибшая молодость и оскорблённая старость...
Если мода сделалась общей, значит, она отжила.
Амбиции — это последнее прибежище неудачников. («Заветы молодому поколению»)
Не следует тащить за собой в старость ошибки юности: у старости свои пороки.
До торжества великих идей доживут не пацифисты, а старожилы.
Не бывает прошлого как такового, прошлое — это то, на фоне чего современный период может считаться вполне нормальной эпохой («Англия, Англия»)
Что может быть хуже для прирожденного поэта, чем родиться в век разума!
Поэты всегда приходят своевременно — понимают наши внуки через несколько десятилетий, веков… когда уже имеем перед собой лишь произведения и портрет поэта… легенду о нем.
Достаток в старости — продление молодости.
Только пустые люди знают себя. («Заветы молодому поколению»)
Счастлив народ, благословен век, история которого незанимательна.
Вероятно, большинство ныне живущих людей происходят из семей рабов.
Люди, утратившие способность созерцать, не удивляющиеся тому, что они существуют, живут, — духовные калеки.
XVII век был веком упадка русской государственности.
Человек принадлежит своему веку и своей расе даже тогда, когда борется против своего века и своей расы.
Каждый век имеет свои проблемы, которые последующая эпоха или решает, или отодвигает в сторону, как бесплодные, чтобы заменить их новыми.
Любовь к себе — это начало романа, который длится всю жизнь. («Заветы молодому поколению»)
Всё в нашей жизни приходит неожиданно. Сессия... Лето... Старость, пенсия, болезни...
Никакой век не в состоянии написать своей собственной истории.
— В моей семье никто не жил так долго я в ней единственный долгожитель большое исключение.
Десять лет беззаботного существования в Мэйфер показали мне, что жизнь, там или в любом ином месте, бессмысленна и невыносима без Бога.
Молодые могут умереть, старые — должны.
Мир жалок лишь для жалкого человека, мир пуст лишь для пустого человека.
Против нас всё, что отжило свои сроки, отведённые ему историей; и это даёт нам право считать себя всё ещё в состоянии гражданской войны. Отсюда следует естественный вывод: если враг не сдаётся, — его истребляют.
Если задать вопрос, живем ли мы теперь в просвещенный век, то ответ будет: нет, но мы живем в век просвещения.
Участь глубокой старости зависит от того, на что потрачена молодость.
Что ни говори, а исход жизни по-своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой-то поэзии.
Я прожил пятьдесят лет, но если вычесть из них те часы, что я жил для других, а не для себя, то окажется, что я еще в пеленках.