После полудня базар полон гомоном и толкотней: арабские носильщики, шатающиеся и покрикивающие под ударами и пинками; слуга, расчищающий дорогу перед каким-нибудь богатым местным землевладельцем, одетым в белое полотно, с цепью из грубых золотых бус на шее, сидящем на муле, покрытом красной с синим попоной; продавцы лимонада в фесках, с медными кувшинами на спине и медными кружками, звякающими у них на поясе; лавочники, переругивающиеся с одного тротуара на другой; мальчишки-газетчики, выкликающие последние новости.
После этого стрелки заняли свои места – под громкие крики зрителей, выкликающих имена любимых своих йоменов.
Когда великий тубаларский шаман скидывал джинсы и куртку Nike и напяливал на себя весь этот прикид, когда брал в руки кожаный бубен и колотушку и начинал свой танец у огня с прыжками, вращением волчком, всё это невероятное одеяние приходило в движение – полоски кожи, ленты, верёвочные жгуты, змеи из шерстяных ниток летели по воздуху, кружа и переплетаясь, добавляя объёма, превращая фигуру танцующего шамана в какое-то невероятное существо, выкликающее хриплым голосом имена духов леса и гор.