Цитаты со словом «военнопленный»
В конечном счёте солдатский ранец не тяжелее, чем цепи
военнопленного.
Судя беспристрастно, надо признать, что обращение с
военнопленными с обеих сторон варварское; но это легче простить некультурному, даже не имеющему письменности народу, чем генералам, офицерам и чиновникам большой, почти христианской страны, которая уже с давних пор указом Екатерины II сделалась европейской.
Похожие цитаты:
Отныне ни один румынский гражданин, будь то еврей или немец, не получит визу, если предварительно не согласится работать на нашу разведку.
Нацистская партия была всё, а немецкий народ — ничто.
Солдат, который не сидел в тюрьме, — не солдат.
…я немец советского разлива. Мои соотечественники — советские люди, у которых говорить про национальность было моветоном.
Армия принципов прорвется там, где не прорвется армия солдат.
Солдаты — цифры, которыми разрешаются политические задачи.
Я считаю, что все, кто наживается на войне и кто способствует ее разжиганию, должны быть расстреляны в первый же день военных действий доверенными представителями честных граждан своей страны, которых они посылают сражаться.
Не солдат, кто других убиваетНо солдат, кто другими убит.
Если бы наши солдаты понимали из-за чего мы воюем, нельзя было бы вести ни одной войны.
Я поляк потому, что глубоко усвоил некоторые, сугубо польские недостатки. И польских фашистов ненавижу больше, чем всяких иных. Вот самое серьезное доказательство, что я – настоящий поляк.
«Линия Маннергейма» — это финские солдаты.
Народ Франции не будет, никогда не будет воевать против Советского Союза!
Гораздо больше людей сдавшихся, чем побеждённых.
Пока мы воюем в Европе, война остается гражданской.
Для англичанина, американца, русского весь мир представляет поле деятельности... Только мы, французы, такой „благоразумный“ народ, что сидим на одном и том же месте, если нас не оденут по-солдатски. Мы живем там, где родились.
Ощущение жизни на оккупированной территории не покидало меня с юности (газета «Завтра», № 8 2008)
Дисциплина — искусство внушать солдатам больше страха перед офицерами, чем перед врагом.
Империалистический геноцид может привести к более тяжким последствиям, поскольку группа, которую американцы пытаются уничтожить, уничтожая вьетнамский народ, — это всё человечество.
Я чувствую себя в неоплатном долгу перед смелыми и нравственными людьми, которые являются узниками тюрем, лагерей и психиатрических больниц за свою борьбу в защиту прав человека.
Республика позволяет солдатам быть гражданами, деспотизм делает из них палачей.
Перед пропастью немецкой истории и под тяжестью памяти о миллионах убитых я сделал то, что делают люди, когда им не хватает слов. (Опустившись на колени перед мемориалом погибшим в Варшавском гетто)
Капитуляцией ещё не была спасена ни одна партия!
Военным мы называем все, что не считаем гражданским.
Последний нацист был для них дороже самого порядочного немца. Раз ты нацист, тебе всё дозволено: не так-то легко до него добраться. У них это называется стоять друг за друга.
Правительственные учреждения — как они могут быть проводниками права, сами будучи бесправными?
Мы встали на тот путь, по которому должен идти румынский род: тотальный национализм. (1941 год)
Народ, не желающий кормить свою армию, вскоре будет вынужден кормить чужую.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
Война закончена лишь тогда, когда похоронен последний солдат.
Ссылки на моё мнение о том, что Hародный фронт организовал или способствовал падению Ходжалы — это беспардонная ложь и бред. В то же время я говорил, что Hародный фронт воспользовался ситуацией вокруг Ходжалы, чтобы захватить власть.
Дорога к славе в патриотической армии и свободной стране открыта всем.