Режиссёр и в своих драматических постановках обращался к выразительным средствам, возможностям, стилистике кукольного театра, прекрасно его знал, восторгался «Петрушкой», итальянскими «бураттини» и марионетками, не любил натурализма мюнхенской кукольной школы, критически относился к отдельным опытам с куклами соотечественников и даже создал пьесу-стилизацию по мотивам турецкого «Карагёза».
От напряжения этой волнующей игры теней стекло порой дрожало, словно занавес во время представлений «Карагёза», и всё было чёрно-белым.