Неточные совпадения
Дуэль в
юности особенно привлекала мысли Алексея Александровича именно потому, что он был физически робкий человек и хорошо
знал это.
Неправильный, небрежный лепет,
Неточный выговор речей
По-прежнему сердечный трепет
Произведут в груди моей;
Раскаяться во мне нет силы,
Мне галлицизмы будут милы,
Как прошлой
юности грехи,
Как Богдановича стихи.
Но полно. Мне пора заняться
Письмом красавицы моей;
Я слово дал, и что ж? ей-ей,
Теперь готов уж отказаться.
Я
знаю: нежного Парни
Перо не в моде в наши дни.
Патрон любил цитировать стихи, часто повторял строку Надсона: «Наше поколение
юности не
знает», но особенно пристрастен был к пессимистической лирике Голенищева-Кутузова.
— Революционеры, батенька, рекрутируются из неудачников, — слышал Клим знакомое и убеждающее. — Не отрицаю: есть среди них и талантливые люди, вы, конечно,
знаете, что многие из них загладили преступные ошибки
юности своей полезной службой государству.
— «Наше поколение
юности не
знает», — сказал Туробоев.
— Что —
знали? Я — тоже. В
юности. Привлекалась по делу народоправцев — Марк Натансон, Ромась, Андрей Лежава. Вела себя — неважно… Слушайте — ну его к черту, этот балаган! Идемте в трактир, посидим. Событие. Потолкуем.
Василиса, напротив, была чопорная, важная, вечно шепчущая и одна во всей дворне только опрятная женщина. Она с ранней
юности поступила на службу к барыне в качестве горничной, не расставалась с ней,
знает всю ее жизнь и теперь живет у нее как экономка и доверенная женщина.
Он живал в этом имении в детстве и в
юности, потом уже взрослым два раза был в нем и один раз по просьбе матери привозил туда управляющего-немца и поверял с ним хозяйство, так что он давно
знал положение имения и отношения крестьян к конторе, т. е. к землевладельцу.
Он был вольноотпущенный дворовый человек; в нежной
юности обучался музыке, потом служил камердинером,
знал грамоте, почитывал, сколько я мог заметить, кое-какие книжонки и, живя теперь, как многие живут на Руси, без гроша наличного, без постоянного занятия, питался только что не манной небесной.
Да, в жизни есть пристрастие к возвращающемуся ритму, к повторению мотива; кто не
знает, как старчество близко к детству? Вглядитесь, и вы увидите, что по обе стороны полного разгара жизни, с ее венками из цветов и терний, с ее колыбелями и гробами, часто повторяются эпохи, сходные в главных чертах. Чего
юность еще не имела, то уже утрачено; о чем
юность мечтала, без личных видов, выходит светлее, спокойнее и также без личных видов из-за туч и зарева.
Несколько опытов мне не удались, — я их бросил. Наконец, перечитывая нынешним летом одному из друзей
юности мои последние тетради, я сам
узнал знакомые черты и остановился… труд мой был кончен!
В детстве и
юности я
знал мир феодально-аристократический высшего стиля.
Однажды на пороге отрочества и
юности я был потрясен мыслью: пусть я не
знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни, и я посвящу свою жизнь этому исканию смысла.
Любезный друг Иван, прими меня, каков я есть,
узнай старого признательного тебе лицейского товарища; с прежнею доверенностью детства и
юности обращаюсь к тебе сердцем: ты, верный добрым воспоминаниям, поймешь мое дружеское приветствие без дальнейших объяснений.
А впрочем, бог один
знает, точно ли смешны были эти благородные мечты
юности, и кто виноват в том, что они не осуществились?..
— Да и я тоже, — подхватил Вихров, — и бог
знает, когда любовь сильней властвует человеком: в лета ли его
юности, или в возрасте, клонящемся уже к старости, — вряд ли не в последнем случае.
А вот кстати, в стороне от дороги, за сосновым бором, значительно, впрочем, поредевшим, блеснули и золоченые главы одной из тихих обителей. Вдали, из-за леса, выдвинулось на простор темное плёсо монастырского озера. Я
знал и этот монастырь, и это прекрасное, глубокое рыбное озеро! Какие водились в нем лещи! и как я объедался ими в годы моей
юности! Вяленые, сушеные, копченые, жареные в сметане, вареные и обсыпанные яйцами — во всех видах они были превосходны!
Да, это был он, свидетель дней моей
юности, отставной капитан Никифор Петрович Терпибедов. Но как он постарел, полинял и износился! как мало он походил на того деятельного куроцапа, каким я его
знал в дни моего счастливого, резвого детства! Боже! как все это было давно, давно!
Он вспомнил, как во дни его
юности его вывели mit Skandal und Trompeten, [со скандалом и шумом] из заведения Марцинкевича, и не мог прийти в себя от сердечной боли,
узнав, что тот же самый прием допущен мосьИ Кобе (chef de suretИ, [начальник охранной полиции] он же и позитивист) относительно отцов «реколлетов» 56.
Хотя поток времени унес далеко счастливые дни моей
юности, когда имел я счастие быть вашим однокашником, и фортуна поставила вас, достойно возвыся, на слишком высокую, сравнительно со мной, ступень мирских почестей, но, питая полную уверенность в неизменность вашу во всех благородных чувствованиях и
зная вашу полезную, доказанную многими опытами любовь к успехам русской литературы, беру на себя смелость представить на ваш образованный суд сочинение в повествовательном роде одного молодого человека, воспитанника Московского университета и моего преемника по службе, который желал бы поместить свой труд в одном из петербургских периодических изданий.
Вздохнув с улыбкою печальной,
Старик в ответ: «Любезный сын,
Уж я забыл отчизны дальней
Угрюмый край. Природный финн,
В долинах, нам одним известных,
Гоняя стадо сел окрестных,
В беспечной
юности я
зналОдни дремучие дубравы,
Ручьи, пещеры наших скал
Да дикой бедности забавы.
Но жить в отрадной тишине
Дано не долго было мне.
Дьякон Ахилла от самых лет
юности своей был человек весьма веселый, смешливый и притом безмерно увлекающийся. И мало того, что он не
знал меры своим увлечениям в
юности: мы увидим,
знал ли он им меру и к годам своей приближающейся старости.
«Тем жизнь хороша, что всегда около нас зреет-цветёт юное, доброе сердце, и, ежели хоть немного откроется оно пред тобой, — увидишь ты в нём улыбку тебе. И тем людям, что устали, осердились на всё, — не забывать бы им про это милое сердце, а — найти его около себя и сказать ему честно всё, что потерпел человек от жизни, пусть
знает юность, отчего человеку больно и какие пути ложны. И если знание старцев соединится дружественно с доверчивой, чистой силой
юности — непрерывен будет тогда рост добра на земле».
И не только этим трём нравились подобные забавы — Матвей
знал, что вся городская молодёжь болеет страстью к разрушению. Весною обламывали сирень, акацию и ветви цветущих яблонь; поспевала вишня, малина, овощи — начиналось опустошение садов, оно шло всё лето, вплоть до второго спаса, когда хозяева снимали с обломанных деревьев остатки яблок, проклиная озорников и забыв, что в
юности они сами делали то же.
— Я все
знаю, Алексис, и прощаю тебя. Я
знаю, у тебя есть дочь, дочь преступной любви… я понимаю неопытность, пылкость
юности (Любоньке было три года!..). Алексис, она твоя, я ее видела: у ней твой нос, твой затылок… О, я ее люблю! Пусть она будет моей дочерью, позволь мне взять ее, воспитать… и дай мне слово, что не будешь мстить, преследовать тех, от кого я
узнала. Друг мой, я обожаю твою дочь; позволь же, не отринь моей просьбы! — И слезы текли обильным ручьем по тармаламе халата.
Я,
знаете, живу молодым человеком, потому что
юность дважды не приходит, и я вас познакомлю с прекрасными дамочками… я не ревнив; нет, что их ревновать!
Зеленая
юность тем и счастлива, что не
знает, не хочет
знать этих разъедающих ум и душу расчетов, которые опутывают остальных людей непроницаемой сетью.
Рюмин (негромко). Мне кажется, всю жизнь я любил вас… не видя еще, не
зная — любил! Вы были женщиной моей мечты… тем дивным образом, который создается в
юности… Потом его ищут всю жизнь иногда — и не находят… А я вот встретил вас… мечту мою…
Варвара Михайловна. А я? А я разве не человек? Я только что-то нужное для того, чтобы вам лучше жилось? Да? А это не жестоко? Я вижу,
знаю: вы не один давали в
юности клятвы и обещания, вас, может быть, тысячи изменивших своим клятвам…
Уж я после
узнал, что меня взяли в ватагу в Ярославле вместо умершего от холеры, тело которого спрятали на расшиве под кичкой — хоронить в городе боялись, как бы задержки от полиции не было… Старые бурлаки, люди с бурным прошлым и с
юности без всяких паспортов, молчали: им полиция опаснее холеры. У половины бурлаков паспортов не было. Зато хозяин уж особенно ласков стал: три раза в день водку подносил с отвалом, с привалом и для здоровья.
Несчастливцев. С меня довольно. Навестить родные кусты, вспомнить дни глупого детства, беспечной
юности… Кто
знает, придется ли еще раз пред вратами вечности…
— У меня такое чувство, как будто жизнь наша уже кончилась, а начинается теперь для нас серая полужизнь. Когда я
узнал, что брат Федор безнадежно болен, я заплакал; мы вместе прожили наше детство и
юность, когда-то я любил его всею душой, и вот тебе катастрофа, и мне кажется, что, теряя его, я окончательно разрываю со своим прошлым. А теперь, когда ты сказала, что нам необходимо переезжать на Пятницкую, в эту тюрьму, то мне стало казаться, что у меня нет уже и будущего.
— Святая правда: ни у меня, ни у нее — ничего! Но — что нужно для любви в
юности? Вы все
знаете, как мало нужно для любви; я настаивал и победил.
— Подождите, голубчик! Сегодня я могу сказать вам… что-то хорошее…
Знаете — у человека, много пожившего, бывают минуты, когда он, заглянув в свое сердце, неожиданно находит там… нечто давно забытое… Оно лежало где-то глубоко на дне сердца годы… но не утратило благоухания
юности, и когда память дотронется до него… тогда на человека повеет… живительной свежестью утра дней…
В чем именно состоял этот образ мыслей, это разве могло быть известно княгине, которая
знала Червева более, чем все другие, да, может быть, друзьям его
юности, в числе которых были такие замечательные люди, как Сперанский.
Таким образом, до открытия впредь новых достоверных сведений о
юности Петра, мы должны считать еще не разрешенным вопрос о том, задумывал ли Петр сам собою свои великие планы ранее, чем
узнал Лефорта, даже ранее, чем стал учиться арифметике у Тиммермана (так думает г. Устрялов); или эти планы появились уже впоследствии времени, при влиянии Лефорта и других иноземцев (как полагал Карамзин)?
Какой Улисс мог бы
узнать сию новую Пирру в Ее первой, нежной
юности?
Знал ли ты
Разгульной
юности мечты?
Старец, бездомок от
юности, изнурив жизненные силы в работе наемника, при дверях гроба не
знал, где будет его могила…
И вы, вы все, которым столько раз
Я подносил приятельскую чашу, —
Какая буря в даль умчала вас?
Какая цель убила
юность вашу?
Я здесь один. Святой огонь погас
На алтаре моем. Желанье славы,
Как призрак, разлетелося. Вы правы:
Я не рожден для дружбы и пиров…
Я в мыслях вечный странник, сын дубров,
Ущелий и свободы, и, не
знаяГнезда, живу, как птичка кочевая.
В кругу обманщиц милых я напрасно
И глупо
юность погубил,
Любим был часто, нежно, страстно
И ни одну из них я не любил;
Романа не начав, я
знал уже развязку
И для других сердец твердил
Слова любви, как няня сказку.
Знаю великую книгу о светлой стране,
Где прекрасная дева взошла
На смертное ложе царя
И
юность вдохнула в дряхлое сердце!
Там — над цветущей страной
Правит высокий Король!
Юность вернулась к нему!
Кто долго жил в глуши печальной,
Друзья, тот, верно,
знает сам,
Как сильно колокольчик дальний
Порой волнует сердце нам.
Не друг ли едет запоздалый,
Товарищ
юности удалой?..
Уж не она ли?.. Боже мой!
Вот ближе, ближе… сердце бьется…
Но мимо, мимо звук несется,
Слабей… и смолкнул за горой.
О мечты! о волшебная власть
Возвышающей душу природы!
Пламя
юности, мужество, страсть
И великое чувство свободы —
Всё в душе угнетенной моей
Пробудилось… но где же ты, сила?
Я проснулся ребенка слабей.
Знаю: день проваляюсь уныло,
Ночью буду микстуру глотать,
И пугать меня будет могила,
Где лежит моя бедная мать.
Юность моя,
юность во мне ощутилась,
В разум приходила, слезно говорила:
«Кто добра не хочет, кто худа желает?
Разве змей соперник, добру ненавистник!
Сама бы я рада — силы моей мало,
Сижу на коне я, а конь не обуздан,
Смирить коня нечем — вожжей в руках нету.
По горам по хóлмам прямо конь стрекает,
Меня разрывает, ум мой потребляет,
Вне ума бываю, творю что, не
знаю.
Вижу я погибель, страхом вся объята,
Не
знаю, как быти, как коня смирити...
Горе мне, увы мне во младой во
юности!
Хочется пожити — не
знаю, как быти,
Мысли побивают, к греху привлекают.
Кому возвещу я гибель, мое горе?
Кого призову я со мной слезно плакать?
Горе мне, увы мне по
юности жити —
Во младой-то
юности мнози борют страсти.
Плоть моя желает больше согрешати.
Юность моя,
юность, младое ты время,
Быстро ты стрекаешь, грехи собираешь.
Где бы и не надо — везде поспеваешь,
К Богу ты ленива, во греху радива,
Тебе угождати — Бога прогневляти!..
Хранитель милых чувств и прошлых наслаждений,
О ты, певцу дубрав давно знакомый гений,
Воспоминание, рисуй передо мной
Волшебные места, где я живу душой,
Леса, где я любил, где чувство развивалось,
Где с первой
юностью младенчество сливалось
И где, взлелеянный природой и мечтой,
Я
знал поэзию, веселость и покой…
Федор Иванович. Много будешь
знать, скоро состаришься… Но довольно об этом. Теперь начнем из другой оперы. Помню, лет десять назад — Леня тогда еще гимназистом был — праздновали мы вот так же день его рождения. Ехал я отсюда домой верхом, и на правой руке сидела у меня Соня, а на левой — Юлька, и обе за мою бороду держались. Господа, выпьем за здоровье друзей
юности моей, Сони и Юли!
Это первое евангелие «Ныне прославися сын человеческий» он
знал наизусть; и, читая, он изредка поднимал глаза и видел по обе стороны целое море огней, слышал треск свечей, но людей не было видно, как и в прошлые годы, и казалось, что это всё те же люди, что были тогда, в детстве и в
юности, что они всё те же будут каждый год, а до каких пор — одному богу известно.
Расскажу нечто про киевских оригиналов, которых я
знал в дни моей ранней
юности и которые, мне кажется, стоят внимания, как личности очень характерные и любопытные. Но вначале да позволено мне будет сказать два слова о себе. Они необходимы для того, чтобы показать, где и как я познакомился с «печерским Кесарем», с которого я должен начать мою киевскую галерею антиков.