Неточные совпадения
Cемен Константинович Двоекуров градоначальствовал в Глупове с 1762 по 1770 год. Подробного
описания его градоначальствования не найдено, но, судя по тому, что оно соответствовало первым и притом самым блестящим годам екатерининской эпохи, следует предполагать, что для Глупова это было едва ли не лучшее время в его истории.
Читая в «Летописце»
описание происшествия столь неслыханного, мы, свидетели и участники иных времен и иных событий, конечно, имеем полную возможность отнестись к нему хладнокровно.
Содержание «Летописца» довольно однообразно; оно почти исключительно исчерпывается биографиями градоначальников, в течение почти целого столетия владевших судьбами города Глупова, и
описанием замечательнейших их действий, как-то: скорой езды на почтовых, энергического взыскания недоимок, походов против обывателей, устройства и расстройства мостовых, обложения данями откупщиков и т. д.
Стало быть, распространяться об них не стану, а прямо приступлю к
описанию способов применения тех и других мероприятий.
О личности Двоекурова «Глуповский летописец» упоминает три раза: в первый раз в «краткой описи градоначальникам», во второй — в конце отчета о смутном времени и в третий — при изложении истории глуповского либерализма (см.
описание градоначальствования Угрюм-Бурчеева).
Было ли бы лучше или даже приятнее, если б летописец вместо
описания нестройных движений изобразил в Глупове идеальное средоточие законности и права?
Сам летописец, вообще довольно благосклонный к градоначальникам, не может скрыть смутного чувства страха, приступая к
описанию действий Угрюм-Бурчеева.
Расставшись с Максимом Максимычем, я живо проскакал Терекское и Дарьяльское ущелья, завтракал в Казбеке, чай пил в Ларсе, а к ужину поспел в Владыкавказ. Избавлю вас от
описания гор, от возгласов, которые ничего не выражают, от картин, которые ничего не изображают, особенно для тех, которые там не были, и от статистических замечаний, которые решительно никто читать не станет.
Впрочем, хотя эти деревца были не выше тростника, о них было сказано в газетах при
описании иллюминации, что «город наш украсился, благодаря попечению гражданского правителя, садом, состоящим из тенистых, широковетвистых дерев, дающих прохладу в знойный день», и что при этом «было очень умилительно глядеть, как сердца граждан трепетали в избытке благодарности и струили потоки слез в знак признательности к господину градоначальнику».
Она начала с волшебника и его интересного предсказания. Горячка мыслей мешала ей плавно передать происшествие. Далее шло
описание наружности волшебника и — в обратном порядке — погоня за упущенной яхтой.
Я сам отчасти… записки Ливингстона [Записки Ливингстона —
описание путушествий по Африке известного английского исследователя Д. Ливингстона (1813–1873).] изволили читать?
Письма Сони были наполняемы самою обыденною действительностью, самым простым и ясным
описанием всей обстановки каторжной жизни Раскольникова.
Тут не было ни изложения собственных надежд ее, ни загадок о будущем, ни
описаний собственных чувств.
Прежде нежели приступлю к
описанию странных происшествий, коим я был свидетель, я должен сказать несколько слов о положении, в котором находилась Оренбургская губерния в конце 1773 года.
— Кто ж его знает! — ответил Базаров, — всего вероятнее, что ничего не думает. — Русский мужик — это тот самый таинственный незнакомец, о котором некогда так много толковала госпожа Ратклифф. [Госпожа Ратклиф (Редклифф) — английская писательница (1764–1823). Для ее произведений характерны
описания фантастических ужасов и таинственных происшествий.] Кто его поймет? Он сам себя не понимает.
И, выслушав
описание Клима, улыбаясь, кивнул головою...
Лидия села в кресло, закинув ногу на ногу, сложив руки на груди, и как-то неловко тотчас же начала рассказывать о поездке по Волге, Кавказу, по морю из Батума в Крым. Говорила она, как будто торопясь дать отчет о своих впечатлениях или вспоминая прочитанное ею неинтересное
описание пароходов, городов, дорог. И лишь изредка вставляла несколько слов, которые Клим принимал как ее слова.
Началось длинное
описание, сначала родителей молодого человека, потом родителей девицы, потом история раздора двух фамилий, вроде Монтекки и Капулетти, потом наружности и свойств молодых людей, давно росших и воспитанных вместе, а потом разлученных.
Сам он не стоит
описания, и, собственно, в дружеских отношениях я с ним не был; но в Петербурге его отыскал; он мог (по разным обстоятельствам, о которых говорить тоже не стоит) тотчас же сообщить мне адрес одного Крафта, чрезвычайно нужного мне человека, только что тот вернется из Вильно.
Я — не литератор, литератором быть не хочу и тащить внутренность души моей и красивое
описание чувств на их литературный рынок почел бы неприличием и подлостью.
Я методически стал развертывать мои тетрадки и объяснять: «Вот это — уроки из французской грамматики, вот это — упражнение под диктант, вот тут спряжение вспомогательных глаголов avoir и être, вот тут по географии,
описание главных городов Европы и всех частей света» и т. д., и т. д.
С досадой, однако, предчувствую, что, кажется, нельзя обойтись совершенно без
описания чувств и без размышлений (может быть, даже пошлых): до того развратительно действует на человека всякое литературное занятие, хотя бы и предпринимаемое единственно для себя.
Это
описание достойно времен кошихинских, скажете вы, и будете правы, как и я буду прав, сказав, что об Англии и англичанах мне писать нечего, разве вскользь, говоря о себе, когда придется к слову.
Здесь предлагается несколько исторических, статистических и других сведений о Капской колонии, извлеченных частью из официальных колониальных источников, частью из прекрасной немецкой статьи «Das Cap der Guten Hoffnung», помещенной в 4-м томе «Gegenwart», энциклопедического
описания новейшей истории. Эта статья составляет систематическое и подробное
описание колонии в историческом, естественном и других отношениях.
Следили каждое явление и сравнивали с
описаниями: вихрь задул от W, потом перешел к SW; мы взяли на О и пересекли дугу.
Нас попросили отдохнуть и выпить чашку чаю в ожидании, пока будет готов обед. Ну, слава Богу! мы среди живых людей: здесь едят. Японский обед! С какой жадностью читал я, бывало,
описание чужих обедов, то есть чужих народов, вникал во все мелочи, говорил, помните, и вам, как бы желал пообедать у китайцев, у японцев! И вот и эта мечта моя исполнилась. Я pique-assiette [блюдолиз, прихлебатель — фр.] от Лондона до Едо. Что будет, как подадут, как сядут — все это занимало нас.
По-английски большинство нашей публики почти не читает, между тем в Англии, а еще более здесь, в Капе,
описание Капа и его колонии образует почти целую особую литературу.
Я припоминал все, что читал еще у Вальяна о мысе и о других:
описание песков, зноя, сражений со львами, о фермерах, и не верилось мне, что я еду по тем самым местам, что я в 10 000 милях от отечества.
Прогресс сделал уже много побед. Прочтите
описание кругосветного путешествия, совершенного пятьдесят лет назад. Что это было? — пытка!
Далее в одном
описании какого-то разорившегося богача сказано: «Теперь он беден: жилищем ему служил маленький павильон, огражденный только колючими кустами кактуса и алоэ да осененный насажденными когда-то им самим миндальными, абрикосовыми и апельсинными деревьями и густою чащею виноградных лоз.
У кого ни посмотришь,
описание Манилы в руках.
Кто знает что-нибудь о Корее? Только одни китайцы занимаются отчасти ею, то есть берут с нее годичную дань, да еще японцы ведут небольшую торговлю с нею; а между тем посмотрите, что отец Иакинф рассказывает во 2-й части статистического
описания Манчжурии, Монголии и проч. об этой земле, занимающей 8° по меридиану.
Потом сказали мы хозяевам, что из всех народов крайнего Востока японцы считаются у нас, по
описаниям, первыми — по уменью жить, по утонченности нравов и что мы теперь видим это на опыте.
Сколько
описаний читал я о фермерах, о их житье-бытье; как жадно следил за приключениями, за битвами их с дикими, со зверями, не думая, что когда-нибудь…
Жизнь наша опять потекла прежним порядком. Ранним утром всякий занимался чем-нибудь в своей комнате: кто приводил в порядок коллекцию собранных растений, животных и минералов, кто записывал виденное и слышанное, другие читали
описание Капской колонии. После тиффинга все расходились по городу и окрестностям, потом обедали, потом смотрели на «картинку» и шли спать.
За этой книгой я отдыхал от подробных и подчас утомительных
описаний почтенного Кемпфера и других авторитетов.
Хотя я и знал по
описаниям, что Африка, не исключая и южной оконечности, изобилует песками и горами, но воображение рисовало мне темные дебри, приюты львов, тигров, змей.
Идите сюда поверять
описания библейских и одиссеевских местностей, жилищ, гостеприимства, первобытной тишины и простоты жизни.
Вторая специальность Бена — открытие и
описание ископаемых животных колонии, между которыми встречается много двузубых змей. Он нам показывал скелеты этих животных и несколько их подарил. Третья и главная специальность его — прокладывание дорог. Он гражданский инженер и заведывает целым округом.
Не касаюсь предмета нагасакских конференций адмирала с полномочными: переговоры эти могут послужить со временем материалом для
описаний другого рода, важнее, а не этих скромных писем, где я, как в панораме, взялся представить вам только внешнюю сторону нашего путешествия.
Вы, конечно, с жадностью прочтете со временем подробное и специальное
описание всего корейского берега и реки, которое вот в эту минуту, за стеной, делает сосед мой Пещуров, сильно участвующий в описи этих мест.
Затем следовало в обвинительном акте
описание очных ставок, показания свидетелей, мнения экспертов и т. д.
Но секретарь тотчас же начал читать
описание внутреннего осмотра.
Чувство неопределенной гадливости, которое испытывал Нехлюдов, еще усилилось при чтении этого
описания трупа.
Оказалось, что англичанин, кроме одной цели своего путешествия —
описания ссылки и мест заключения в Сибири, имел еще другую цель — проповедывание спасения верою и искуплением.
На четырех страницах по 27 пунктам шло таким образом
описание всех подробностей наружного осмотра страшного, огромного, толстого и еще распухшего, разлагающегося трупа веселившегося в городе купца.
Устроив на скорую руку свои дела в Узле, Привалов уехал с Веревкиным в Мохов и прямо обратился к губернатору, который принял в этом вопиющем деле самое деятельное участие. Веревкин составил докладную записку для губернатора и не пожалел красок для
описания подвигов Половодова. Губернатор, старый николаевский служака, круто повернул все дело, и благодаря его усилиям журнальным постановлением дворянской опеки Половодов устранялся от своего звания поверенного от конкурса.
— О, как мало знают те, которые никогда не любили! Мне кажется, никто еще не описал верно любви, и едва ли можно описать это нежное, радостное, мучительное чувство, и кто испытал его хоть раз, тот не станет передавать его на словах. К чему предисловия,
описания? К чему ненужное красноречие? Любовь моя безгранична… Прошу, умоляю вас, — выговорил наконец Старцев, — будьте моей женой!
Книга Розанова о войне заканчивается
описанием того потока ощущений, который хлынул в него, когда он однажды шел по улице Петрограда и встретил полк конницы.