Неточные совпадения
Городничий. Ну, а что из
того, что вы берете взятки борзыми
щенками? Зато вы в бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы… О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении мира, просто волосы дыбом поднимаются.
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец, ты должен образ выменить господина офицера; а кабы не он,
то б ты от меня не заслонился. За сына вступлюсь. Не спущу отцу родному. (Стародуму.) Это, сударь, ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано ли, чтоб сука
щенят своих выдавала? Изволил пожаловать неведомо к кому, неведомо кто.
— Ты, однако ж, не сделал
того, что я тебе говорил, — сказал Ноздрев, обратившись к Порфирию и рассматривая тщательно брюхо
щенка, — и не подумал вычесать его?
Между
тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро, как пономарь; промеж них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого
щенка, и все это, наконец, повершал бас, может быть, старик, наделенный дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе: тенора поднимаются на цыпочки от сильного желания вывести высокую ноту, и все, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стекла.
Вопросов я наставил много, но есть один самый важный, который, замечу, я не осмелился прямо задать моей матери, несмотря на
то что так близко сошелся с нею прошлого года и, сверх
того, как грубый и неблагодарный
щенок, считающий, что перед ним виноваты, не церемонился с нею вовсе.
Он сам, этот мрачный и закрытый человек, с
тем милым простодушием, которое он черт знает откуда брал (точно из кармана), когда видел, что это необходимо, — он сам говорил мне, что тогда он был весьма «глупым молодым
щенком» и не
то что сентиментальным, а так, только что прочел «Антона Горемыку» и «Полиньку Сакс» — две литературные вещи, имевшие необъятное цивилизующее влияние на тогдашнее подрастающее поколение наше.
Вот что он сказал мне; и если это действительно было так,
то я принужден почесть его вовсе не таким тогдашним глупым
щенком, каким он сам себя для
того времени аттестует.
Он чувствовал себя в положении
того щенка, который дурно вел себя в комнатах и которого хозяин, взяв зa шиворот, тычет носом в
ту гадость, которую он сделал.
Только когда Привалов, выведенный из терпения, пообещал отравить Шайтана стрихнином, Зося решилась наконец расстаться со своим любимцем,
то есть для него была устроена в саду круглая яма, выложенная кирпичом, и Зося ежедневно посылала ему туда живых зайцев, кроликов и
щенков.
В
то самое мгновение, когда Красоткин отворил дверь и появился в комнате, все, штабс-капитан и мальчики, столпились около постельки больного и рассматривали только что принесенного крошечного меделянского
щенка, вчера только родившегося, но еще за неделю заказанного штабс-капитаном, чтобы развлечь и утешить Илюшечку, все тосковавшего об исчезнувшей и, конечно, уже погибшей Жучке.
— Черный нос, значит, из злых, из цепных, — важно и твердо заметил Коля, как будто все дело было именно в
щенке и в его черном носе. Но главное было в
том, что он все еще изо всех сил старался побороть в себе чувство, чтобы не заплакать как «маленький», и все еще не мог побороть. — Подрастет, придется посадить на цепь, уж я знаю.
— Какой-то слух был, что вы ее отыскиваете и что когда отыщете ее,
то приведете. Смуров что-то говорил в этом роде. Мы, главное, всё стараемся уверить, что Жучка жива, что ее где-то видели. Мальчики ему живого зайчика откуда-то достали, только он посмотрел, чуть-чуть улыбнулся и попросил, чтобы выпустили его в поле. Так мы и сделали. Сию минуту отец воротился и ему
щенка меделянского принес, тоже достал откуда-то, думал этим утешить, только хуже еще, кажется, вышло…
Был у меня
щенок от нее, отличный
щенок, и в Москву везти хотел, да приятель выпросил вместе с ружьем; говорит: в Москве тебе, брат, будет не до
того; там уж пойдет совсем, брат, другое.
Но каким образом умудрился вор украсть ночью, из запертой конюшни, Малек-Аделя? Малек-Аделя, который и днем никого чужого к себе не подпускал, — украсть его без шума, без стука? И как растолковать, что ни одна дворняжка не пролаяла? Правда, их было всего две, два молодых
щенка, и
те от холоду и голоду в землю зарывались — но все-таки!
Разумеется, мой отец не ставил его ни в грош, он был тих, добр, неловок, литератор и бедный человек, — стало, по всем условиям стоял за цензом; но его судорожную смешливость он очень хорошо заметил. В силу чего он заставлял его смеяться до
того, что все остальные начинали, под его влиянием, тоже как-то неестественно хохотать. Виновник глумления, немного улыбаясь, глядел тогда на нас, как человек смотрит на возню
щенят.
Сколько есть на свете барышень, добрых и чувствительных, готовых плакать о зябнущем
щенке, отдать нищему последние деньги, готовых ехать в трескучий мороз на томболу [лотерею (от ит. tombola).] в пользу разоренных в Сибири, на концерт, дающийся для погорелых в Абиссинии, и которые, прося маменьку еще остаться на кадриль, ни разу не подумали о
том, как малютка-форейтор мерзнет на ночном морозе, сидя верхом с застывающей кровью в жилах.
В трактир
то и дело входили собачники со
щенками за пазухой и в корзинках (с большими собаками барышников в трактир не впускали), и начинался осмотр, а иногда и покупка собак.
— Варвара, уйми своего
щенка, а
то я ему башку сверну!
«Молчи! не смей! — твердил Петр Андреич всякий раз жене, как только
та пыталась склонить его на милость, — ему,
щенку, должно вечно за меня бога молить, что я клятвы на него не положил; покойный батюшка из собственных рук убил бы его, негодного, и хорошо бы сделал».
— Нет, не
то, — возразила ласковым шепотом Тамара. — А
то, что он возьмет вас за воротник и выбросит в окно, как
щенка. Я такой воздушный полет однажды уже видела. Не дай бог никому. И стыдно, и опасно для здоровья.
— Да постой… не к
тому я это… Вот, право, репей какой… Ты подумай: ну, что тебе собака? Подобрал другого
щенка, выучил стоять дыбки, вот тебе и снова пес. Ну? Неправду, что ли, я говорю? А?
«Я знаю, что мне теперь делать! — говорилось в письме. — Если только я не умру на чахотку от вашего подлого поведения,
то, поверьте, я жестоко отплачу вам. Может быть, вы думаете, что никто не знает, где вы бываете каждый вечер? Слепец! И у стен есть уши. Мне известен каждый ваш шаг. Но, все равно, с вашей наружностью и красноречием вы там ничего не добьетесь, кроме
того, что N вас вышвырнет за дверь, как
щенка. А со мною советую вам быть осторожнее. Я не из
тех женщин, которые прощают нанесенные обиды.
Те сглупа подходят, думая сначала, что им корму дадут, а вместо
того там ладят кого-нибудь из них за хвост поймать; но они вспархивают и улетают, и вслед за ними ударяется бежать бог знает откуда появившийся
щенок, доставляя
тем бесконечное удовольствие всем, кто только видит эту сцену.
Собака и
та бережет своих
щенят, а тут дядя извел родного племянника!
Вот и на
тот раз, сел у котла,
щенят на холстах рядом положил.
Что же ты думаешь: велит он сейчас
тех щенят на холсты положить, как упокойников.
И в
то же время писала к сыну Порфирию Владимирычу: «Как жила твоя сестрица беспутно, так и умерла, покинув мне на шею своих двух
щенков…»
— Правду говорят, что все господа проклятые! Народят детей — и забросят в болото, словно
щенят! И горюшка им мало! И ответа ни перед кем не дадут, словно и Бога на них нет! Волк — и
тот этого не сделает!
— По крайности, теперь хоть забава бы у меня была! Володя! Володюшка! рожоный мой! Где-то ты? чай, к паневнице в деревню спихнули! Ах, пропасти на вас нет, господа вы проклятые! Наделают робят, да и забросят, как
щенят в яму: никто, мол, не спросит с нас! Лучше бы мне в
ту пору ножом себя по горлу полыхнуть, нечем ему, охавернику, над собой надругаться давать!
Когда Культяпка стал подрастать,
то он позволял ему кусать свои уши, рвать себя за шерсть и играть с ним, как обыкновенно играют взрослые собаки со
щенками.
—
То не пустяки, Елена Николаевна, когда свои земляки замешаны. Тут отказаться грех. Вы вот, я вижу, даже
щенкам не отказываете в помощи, и я вас хвалю за это. А что я время-то потерял, это не беда, потом наверстаю. Наше время не нам принадлежит.
«Спишь все,
щенок, — сказал ему генерал, но не
тем громовым голосом, после которого сыпались отеческие молнии, а так, просто.
И все это благодаря Леберке и ее пострадавшему
щенку, может быть, даже Каштанке. Из-за него меня Григорьев перевел в свою комнату-библиотеку, из-за него, наконец, я впервые познакомился с Шекспиром, из-за него я прочел массу книг, в
том числе «Гамлета», и в бессонную ночь вообразил его по-своему, а через неделю увидел его на сцене, и какого Гамлета!.. Это было самое сильное впечатление первого года моего пребывания на сцене.
Подойдя к двери, я услышал шум драки. Действительно, шло побоище. Как оказалось после, пятеро базарных торговцев и соборных певчих избивали пятерых актеров, и победа была на стороне первых. Прислуга и хозяин сочувствовали актерам, но боялись подступиться к буйствующим. Особенно пугал их огромного роста косматый буян, оравший неистовым басом. Я увидел
тот момент свалки, когда этот верзила схватил за горло прижатого к стене юношу, замахнулся над ним кулаком и орал: «Убью
щенка!»
Леберка жила в
то время со своими
щенками в
том самом темном подвальном коридоре театра, на который выходили двери комнаток, где жил В. Т. Островский и останавливались проезжие и проходящие актеры и куда выходила и моя каютка с пустыми ящиками из-под вина, моя постель в первые дни после приезда в Тамбов.
Действительно, я вспомнил, что когда я еще был в школе,
то какой-то генерал обозвал меня"
щенком"за
то только, что я зазевался, идя по улице, и не вытянулся перед ним во фронт. И должен сознаться, что при одном воспоминании об этом эпизоде моей жизни мне сделалось крайне неловко.
Для фон Корена же люди —
щенки и ничтожества, слишком мелкие для
того, чтобы быть целью его жизни.
— Ну, вот тогда и еще кто-нибудь, кроме Флаксмана, скажет во всеуслышание, что «жена не помеха искусству». Только ведь, батюшка Фридрих Фридрихович, кто хочет взростить такое чистое дитя,
тот не спрашивает дочку: «Кларенька, какой тебе, душечка, дом купить?», а учит ее
щенка слепого жалеть, мышку, цыпленка; любить не палаты каменные, а лужицу, что после дождя становится.
— Заметь, Федька, что, кто из грязи вышел,
тот лезет в золото! — как этот Вадимка загордился — эдакой урод — мне никогда никакого уважения не делает — когда сам приказчик меня всегда отличает — да и к барину как умеет он подольститься: словно
щенок! — Экой век стал нехристиянской.
Сытые лисята очень живы и резвы; они любят играть и прыгать по лавкам, которые нарочно для
того устроивают в лисятнике; они весьма похожи на щенят-выборзков, только в первом своем возрасте, покуда не сложились, покуда не распушились их хвосты и покуда бесцветные, молочные, как называют охотники, глаза их не загорелись
тем фосфорическим блеском, от которого светятся они в темную ночь и во всяком темном месте.
Когда лисята сыты, они играют между собой, точно как
щенята: прыгают, гоняются друг за другом, прячутся по углам и под лавками, притворяются спящими и вдруг бросаются на
того, который нечаянно подойдет к ним; подкрадываются один к другому ползком и соединяют в своих приемах и ухватках вместе с собачьим что-то кошечье.
Не охотник, не видавший лисят прежде, с первого взгляда не различит лисенка от обыкновенного щенка-выборзка; но всмотревшись пристально, по выражению даже молочных глаз узнать, что это дикий и в
то же время хищный зверь.
— Молчать! — загремел Харлов. — Прихлопну тебя, так только мокро будет на
том месте, где ты находился. Да и ты молчи,
щенок! — обратился он к Слёткину, — не суйся, куда не велят! Коли я, Мартын Петров Харлов, порешил оный раздельный акт составить,
то кто же может его уничтожить? Против моей воли пойти? Да в свете власти такой нет…
Беккер, раздосадованный во время представленья
тем, что его публика не вызвала, возвращался во внутренний коридор; увидев
щенка в руках Пети, он вырвал его и носком башмака бросил в сторону;
щенок ударился головкой в соседнюю стену и тут же упал, вытянув лапки.
Раз, по возвращении труппы уже в Петербург, Эдвардс подарил Пете
щенка. Мальчик был в восторге; он носился с подарком по конюшне и коридорам, всем его показывал и
то и дело учащенно целовал его в мокрую розовую мордочку.
Мольер (ему). Дерзкий
щенок! Не рассуждай о
том, чего не понимаешь. (Пауза. Муаррону.) Вставай, не протирай штаны.
— Господи боже мой! — воскликнула, всплеснув руками, Катерина Архиповна. — Это превосходит всякое терпение: человек вы или нет, милостивый государь? Похожи ли вы хоть на животное-то? И
те о
щенках своих попечение имеют, а в вас и этих-то чувств нет… Подите вы от меня куда-нибудь; не терзайте по крайней мере вашей физиономией. Великое дело поручила отцу семейства: подробнее рассмотреть, как живет, где, и что, и как? Так и этого-то не сумел и не хотел сделать.
В критику им я своего старого пуделя прозвал «папаша», что же? — эти
щенята,
то есть внуки мои, не совестятся горланить:"папаша, папаша!
Бригадир. Что ты
щенок, так в
том никто не сомневается; однако я тебе, Иван, как присяжный человек клянусь, что ежели ты меня еще применишь к собаке,
то скоро сам с рожи на человека походить не будешь. Я тебя научу, как с отцом и заслуженным человеком говорить должно. Жаль, что нет со мною палки, эдакой скосырь выехал!
Сын. Очень хорошо; а когда
щенок не обязан респектовать
того пса, кто был его отец,
то должен ли я вам хотя малейшим респектом?