Неточные совпадения
На этой почве совершается гносеологический кризис, который
начался с призыва к Канту, а в дальнейшем своем развитии должен преодолеть и кантианство, эту для многих элементарную
школу, в которой научное знание защищают от скептицизма и лишают его абсолютной притязательности.
Наконец наступил сентябрь, и опять
начались классы. Анна Петровна едва держалась на ногах, но исправно посещала
школу. Ученики, однако ж, поняли, что она виновата и ничего им сделать не смеет.
Начались беспорядки, шум, гвалт. Некоторые мальчики вполне явственно говорили:"С приплодцем!"; другие уверяли, что у них к будущей масленице будет не одна, а разом две учительницы. Положение день ото дня становилось невыносимее.
Ученье
началось. Набралось до сорока мальчиков, которые наполнили
школу шумом и гамом. Некоторые были уж на возрасте и довольно нахально смотрели в глаза учительнице. Вообще ее испытывали, прерывали во время объяснений, кричали, подражали зверям. Она старалась делать вид, что не обращает внимания, но это ей стоило немалых усилий. Под конец у нее до того разболелась голова, что она едва дождалась конца двух часов, в продолжение которых шло ученье.
— Нужды нет, ты все-таки пошли: может быть, он поумнее станет: это наведет его на разные новые мысли; хоть вы кончили курс, а
школа ваша только что
начинается.
Начинается эта гипнотизация с первого возраста в нарочно для того устроенных и обязательных
школах, в которых внушают детям воззрения на мир, свойственные их предкам и прямо противоречащие современному сознанию человечества.
У меня уже все готово, я после обеда отправляю свои вещи. Мы с бароном завтра венчаемся, завтра же уезжаем на кирпичный завод, и послезавтра я уже в
школе,
начинается новая жизнь. Как-то мне поможет бог! Когда я держала экзамен на учительницу, то даже плакала от радости, от благости…
В продолжение первых двух недель устроились правильно наши вечера, и вот
началась для меня настоящая театральная
школа.
Оба эти фельетониста считались тогда очень радикальными и сотрудничали, кроме газеты Корша, Суворин — у Стасюлевича, а Буренин — в «Отечественных записках», которые печатали его сатирические вещи, направленные и на победителей Франции — пруссаков (одна сатира
начиналась, помню, стихами «Как на выси валерьенской» — Mont Valerien), и на вождя русского консерватизма — Каткова, и на педагогов
школы его сотоварища Леонтьева.
И
началось! «Да если бы в нашу советскую нынешнюю
школу пришли Герцен и Кропоткин, Добролюбов и Чернышевский, то их выбросили бы, как дворянских и поповских сынков!» И много, много говорила.