Неточные совпадения
Как нарочно, кто-то переслал с другого конца стола Соне тарелку с вылепленными на ней, из
черного хлеба, двумя сердцами, пронзенными
стрелой.
— Давно хожу, а не встречал, — угрюмо возразил рябой, и они опять пошли молча. Солнце подымалось все выше, виднелась только белая линия шоссе, прямого как
стрела, темные фигуры слепых и впереди
черная точка проехавшего экипажа. Затем дорога разделилась. Бричка направилась к Киеву, слепцы опять свернули проселками на Почаев.
Рассвет быстро яснел, и пока солнце умывалось в тумане за дымящимся бором, золотые
стрелы его лучей уже остро вытягивались на горизонте. Легкий туман всполохнулся над рекой и пополз вверх по скалистому берегу; под мостом он клубится и липнет около
черных и мокрых свай. Из-под этого тумана синеет бакша и виднеется белая полоса шоссе. На всем еще лежат тени полусвета, и нигде, ни внутри домов, ни на площадях и улицах, не заметно никаких признаков пробуждения.
Уж с утра до вечера и снова
С вечера до самого утра
Бьется войско князя удалого,
И растет кровавых тел гора.
День и ночь над полем незнакомым
Стрелы половецкие свистят,
Сабли ударяют по шеломам,
Копья харалужные трещат.
Мертвыми усеяно костями,
Далеко от крови
почернев,
Задымилось поле под ногами,
И взошел великими скорбями
На Руси кровавый тот посев.
Черная туча, густая-густая,
Прямо над нашей деревней висит,
Прыснет из тучи
стрела громовая,
В чей она дом сноровит?
Глаза же у царя были темны, как самый темный агат, как небо в безлунную летнюю ночь, а ресницы, разверзавшиеся
стрелами вверх и вниз, походили на
черные лучи вокруг
черных звезд. И не было человека во вселенной, который мог бы выдержать взгляд Соломона, не потупив своих глаз. И молнии гнева в очах царя повергали людей на землю.
На кожаной подушке тележки, ближе ко мне, сидел мужчина лет тридцати, замечательно красивой и благообразной наружности, в опрятном
черном армяке и низко на лоб надетом
черном картузе; он степенно правил откормленным, как печь широким конем; а рядом с мужчиной, по ту сторону тележки, сидела женщина высокого роста, прямая как
стрела.
В Архангельской губернии читается: «Встану я, раб божий, благословясь, пойду перекрестясь из дверей в двери, из дверей в ворота, в чистое поле; стану на запад хребтом, на восток лицом, позрю, посмотрю на ясное небо; со ясна неба летит огненна
стрела; той
стреле помолюсь, покорюсь и спрошу ее: „Куда полетела, огненна
стрела?“ — „В темные леса, в зыбучие болота, в сыроё кореньё!“ — „О ты, огненна
стрела, воротись и полетай, куда я тебя пошлю: есть на святой Руси красна девица (имярек), полетай ей в ретивое сердце, в
черную печень, в горячую кровь, в становую жилу, в сахарные уста, в ясные очи, в
черные брови, чтобы она тосковала, горевала весь день, при солнце, на утренней заре, при младом месяце, на ветре-холоде, на прибылых днях и на убылых Днях, отныне и до века“».
Чёрное небо то и дело рвали огненные
стрелы молнии, и гром гудел над быстро летевшим поездом. Шум колёс на стыках рельс и лязг сцеплений пропадали в рёве грома, а неуловимо быстрые молнии, мелькая мимо окон, слепили глаза.
Так, вероятно, в далекие, глухие времена, когда были пророки, когда меньше было мыслей и слов и молод был сам грозный закон, за смерть платящий смертью, и звери дружили с человеком, и молния протягивала ему руку — так в те далекие и странные времена становился доступен смертям преступивший: его жалила пчела, и бодал остророгий бык, и камень ждал часа падения своего, чтобы раздробить непокрытую голову; и болезнь терзала его на виду у людей, как шакал терзает падаль; и все
стрелы, ломая свой полет, искали
черного сердца и опущенных глаз; и реки меняли свое течение, подмывая песок у ног его, и сам владыка-океан бросал на землю свои косматые валы и ревом своим гнал его в пустыню.
Буревестник с криком реет,
черной молнии подобный, как
стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.
Дама с животом посмотрела на каску с шестиугольной звездой, на раструбы перчаток, на
черные,
стрелами вверх подкрученные усы и спросила у Ионы...
Но
черные глаза ее тихо смеялись, насмешливо сверкая под
стрелами длинных ресниц.
Матенька заботливо расчесала роскошные косы княжны и окутала всю ее двумя мягкими волнами
черных кудрей. На восковом личике с плотно сомкнутыми, точно слипшимися
стрелами ресниц смерть запечатлела свой холодом пронизанный поцелуй.
Черные глаза, большие, маслянистые, совсем испанский овал лица, смуглого, но с нежным румянцем, яркие губы, белые атласные плечи, золотые
стрелы в густой косе; огненное платье с корсажем, обшитым
черными кружевами, выступало перед ним на фоне боковой двери в ту комнату, где приготовлен был рояль для тапера.
Вдруг над самым домом, откуда ни возьмись, повисла
черная туча, грянул гром и молния как
стрела в трубу ударила…
Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимою быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся
стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на
черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами.