Неточные совпадения
Клим
съежился, теснимый холодной сыростью, досадными думами о
людях, которые умеют восторженно говорить необыкновенные глупости, и о себе,
человеке, который все еще не может создать свою систему фраз.
Он
съежился, посерел, стал еще менее похож на себя и вдруг — заиграл, превратился в
человека, давно и хорошо знакомого; прихлебывая вино маленькими глотками, бойко заговорил...
В городе было не по-праздничному тихо, музыка на катке не играла, пешеходы встречались редко, гораздо больше — извозчиков и «собственных упряжек»; они развозили во все стороны солидных и озабоченных
людей, и Самгин отметил, что почти все седоки едут,
съежившись, прикрыв лица воротниками шуб и пальто, хотя было не холодно.
Златозубый
человек побледнел,
съежился, развел руками.
В углу дивана
съежился, засунув руки в карманы пальто, закрыв глаза, остроносый
человек в котиковой шапке, ничем не интересный.
— Ох, помирать скоро, Андрошка… О душе надо подумать. Прежние-то
люди больше нас о душе думали: и греха было больше, и спасения было больше, а мы ни богу свеча ни черту кочерга. Вот хоть тебя взять: напал на деньги и
съежился весь. Из пушки тебя не прошибешь, а ведь подохнешь — с собой ничего не возьмешь. И все мы такие, Андрошка… Хороши, пока голодны, а как насосались — и конец.
Около того места, где они только что сидели под каргиной, собрались все обитатели дома Анны Марковны и несколько посторонних
людей. Они стояли тесной кучкой, наклонившись вниз. Коля с любопытством подошел и, протиснувшись немного, заглянул между головами: на полу, боком, как-то неестественно скорчившись, лежал Ванька-Встанька. Лицо у него было синее, почти черное. Он не двигался и лежал странно маленький,
съежившись, с согнутыми ногами. Одна рука была у него поджата под грудь, а другая откинута назад.
Такое грозное вступление не обещало ничего доброго, и Родион Антоныч совсем
съежился, как
человек, поставленный на барьер, прямо под дуло пистолета своего противника. Но вместе с тем у него мелькало сознание того, что он является козлом отпущения не за одни свои грехи. Последнее придавало ему силы и слабую надежду на возможность спасения.
Потом он видел, как Николаев встал из-за карт и, отведя Шурочку в сторону, долго что-то ей говорил с гневными жестами и со злым лицом. Она вдруг выпрямилась и сказала ему несколько слов с непередаваемым выражением негодования и презрения. И этот большой сильный
человек вдруг покорно
съежился и отошел от нее с видом укрощенного, но затаившего злобу дикого животного.
— При рекрутских наборах я тоже бывал печальным свидетелем, как эта, и без того тяжелая обязанность наших низших классов, составляет сенокос, праздник для волостных голов, окружных начальников, рекрутских присутствий и докторов в особенности! — сказал губернатор и, как все заметили, прямо при этом посмотрел на кривошейку инспектора врачебной управы, который в свою очередь как-то весь
съежился, сознавая сам в душе, что при наборах касательно интереса он действительно был не
человек, а дьявол.
Подальше прочих сидел совсем свой
человек, правитель канцелярии, господин, начинавший уже разъедаться, но все еще не привыкший сидеть не
съежившись в губернаторских апартаментах.
Тяжелы были мне эти зимние вечера на глазах хозяев, в маленькой, тесной комнате. Мертвая ночь за окном; изредка потрескивает мороз,
люди сидят у стола и молчат, как мороженые рыбы. А то — вьюга шаркает по стеклам и по стене, гудит в трубах, стучит вьюшками; в детской плачут младенцы, — хочется сесть в темный угол и,
съежившись, выть волком.
— Кабы где был, так уж наверняка б слыхали! — Но встретил суровый взгляд Саши,
съежился, точно выцвел, и заторопился: — Между прочим, можно Федота и не брать,
человек они неопытный, это правда.
И она гордо посмотрела на своего собеседника, который даже
съежился, услышав столь пышную программу удовольствий. Это был белобрысый
человек лет двадцати пяти, с узким лбом, с нависшею на него гривкою, с бронзовою цепочкой. Он вздохнул, робко глядя на свою великолепную даму. Увы, где ему, скромному апраксинскому приказчику, преследовать ее изо дня в день по клубам и кафешантанам?
— Да вы, может быть, очень праведной жизни, — начал было г. Финоплентов, — так в возмездие… — Но на этом слове он запнулся, ибо увидал, что у Порфирия Капитоныча щеки надулись и покраснели и глаза
съежились — вот сейчас прыснет
человек…
Они похудели, побледнели,
съежились и напоминали собой скорее тени, чем живых
людей… Оба чахли, как блоха в классическом анекдоте об еврее, продающем порошки от блох.