Неточные совпадения
Илья,
цыгане, цыганки, Гаврило уходят в кофейную.
Выходят Кнуров и Вожеватов.
Я и слушаю и никуда далее не иду, а в это время дальняя дверка вдруг растворяется, и я вижу,
вышел из нее высокий
цыган в шелковых штанах, а казакин бархатный, и кого-то перед собою скоро выпроводил в особую дверь под дальним фонарем, которую я спервоначала и не заметил.
Зная драчливый характер Петрушки, Ванька хотел встать между ним и доктором, но по дороге задел кулаком по длинному носу Петрушки. Петрушке показалось, что его ударил не Ванька, а доктор… Что тут началось!.. Петрушка вцепился в доктора; сидевший в стороне
Цыган ни с того ни с сего начал колотить Клоуна, Медведь с рычанием бросился на Волка, Волчок бил своей пустой головой Козлика — одним словом,
вышел настоящий скандал. Куклы пищали тонкими голосами, и все три со страху упали в обморок.
У них на одном полозе был привязан за ногу большой безголосый «петух», из которого
выходили по утрам камни, «двигавшие постельную силу», и
цыган имел кошкину траву, которая тогда была весьма нужна к «болячкам афедроновым».
Пошел в мастерскую, вызвал
Цыгана в сени, — он
вышел, ухмыляясь, расправляя усы и бороду.
Солнышко поднялось выше крыш, народ сновал по улицам, купцы давно отворили лавки, дворяне и чиновники ездили по улицам, барыни ходили по гостиному двору, когда ватага
цыган, исправник, кавалерист, красивый молодой человек, Ильин и граф, в синей медвежьей шубе,
вышли на крыльцо гостиницы.
— Закладывать! — крикнул граф, входя в общую залу гостиницы со всеми гостями и
цыганами. — Сашка! не
цыган Сашка, а мой, скажи смотрителю, что прибью, коли лошади плохи будут. Да чаю давай нам! Завальшевский! распоряжайся чаем, а я пройду к Ильину, посмотрю, что он, — прибавил Турбин и,
выйдя в коридор, направился в нумер улана.
Свою Татьяну Ивановну он любил страстно, как
цыган, но любовь эта
выходила у него какой-то мрачной, словно выстраданной.
Похоже на Иванушку-дурачка, который, встретивши похороны, пришел в восторг и заорал: «Таскать вам, не перетаскать!» Да, брат! хотел угодить гостям, выписал
цыган, а
вышла ерунда.
— Ну, дай ему рубль! — сказал Фролов. — Этой превратностью судьбы он капитал наживает. Только из-за этих двух слов его и держат тут. Выпей, Мустафа! Бо-ольшой из тебя подлец
выйдет! То есть страсть сколько вашего брата, паразитов, около богатого человека трется. Сколько вас, мирных разбойников и грабителей, развелось — ни проехать, ни пройти! Нешто еще
цыган позвать? А? Вали сюда
цыган!
Между тем во время курса лечения
цыган, узнав, что его госпожа вне опасности и достигла, чего желала, начал шутить по-прежнему. Раз, когда
вышла из избы старшая внука лекарки, он рассказал о шабаше русалок. Смеялась очень старушка рассказу, но разочаровала
цыгана, объяснив, что не водяные ведьмы напугали его, а рыбацкие слобожанки.