Неточные совпадения
Русская культурная энергия не хочет распространяться по необъятным пространствам России, боится потонуть во тьме глухих
провинций, старается охранить себя в
центрах.
Истинный
центр не в столице и не в
провинции, не в верхнем и не в нижнем слое, а в глубине всякой личности.
А это предполагает уменьшение различия между
центрами и
провинцией, между верхним и нижним слоем русской жизни, предполагает уважение к тем жизненным процессам, которые происходят в неведомой глубине и дали народной жизни.
Духовную и культурную децентрализацию России, которая совершенно неизбежна для нашего национального здоровья, нельзя понимать как чисто внешнее пространственное движение от столичных
центров к глухим
провинциям.
Незрелость глухой
провинции и гнилость государственного
центра — вот полюсы русской жизни.
В столичных
центрах городская жизнь кипит ключом, разница общественного положения сглаживается, по крайней мере, в проявлениях чисто общественной жизни, а в
провинции таких нивелирующих обстоятельств не полагается, и перегородки между общественными группами почти непроницаемы, что особенно чувствуется женщинами, живущими слишком замкнутой жизнью, подобно тому как размещаются в музеях и зверинцах животные разных классов и порядков.
Чтобы вполне оценить гнетущее влияние «мелочей», чтобы ощутить их во всей осязаемости, перенесемся из больших
центров в глубь
провинции. И чем глубже, тем яснее и яснее выступит ненормальность условий, в которые поставлено человеческое существование. [Прошу читателя иметь в виду, что я говорю не об одной России: почти все европейские государства в этом отношении устроены на один образец. (Прим. М. Е. Салтыкова-Щедрина.)]
Лавируя таким образом, вы умчали бы нас в самый
центр эскадры враждебного флота…»
Провинция особенно богата фиоритуристами; там слышал я между прочим такую фразу: «Вы едете, сударыня?..
Если бы за все пять лет забыть о том, что там, к востоку, есть обширная родиной что в ее
центрах и даже в
провинции началась работа общественного роста, что оживились литература и пресса, что множество новых идей, упований, протестов подталкивало поступательное движение России в ожидании великих реформ, забыть и не знать ничего, кроме своих немецких книг, лекций, кабинетов, клиник, то вы не услыхали бы с кафедры ни единого звука, говорившего о связи «Ливонских Афин» с общим отечеством Обособленность, исключительное тяготение к тому, что делается на немецком Западе и в Прибалтийском крае, вот какая нота слышалась всегда и везде.
Успокоил я себя на том, что провинция-де глупа, с нее и требовать нечего, а что за известностью нужно ехать в умственные
центры, в столицы. Кстати в те поры в Питере лежала одна моя работка, поданная на конкурс. Приближался срок конкурса.