Неточные совпадения
Увидав
хозяина, Василий работник пошел к
телеге, а Мишка принялся рассевать.
По случаю несколько раз уже повторяемых выражений восхищения Васеньки о прелести этого ночлега и запаха сена, о прелести сломанной
телеги (ему она казалась сломанною, потому что была снята с передков), о добродушии мужиков, напоивших его водкой, о собаках, лежавших каждая у ног своего
хозяина, Облонский рассказал про прелесть охоты у Мальтуса, на которой он был прошлым летом.
Андрей пустил измученную тройку вскачь и действительно с треском подкатил к высокому крылечку и осадил своих запаренных полузадохшихся коней. Митя соскочил с
телеги, и как раз
хозяин двора, правда уходивший уже спать, полюбопытствовал заглянуть с крылечка, кто это таков так подкатил.
Хозяин хохочет, а я — хотя и знаю, что пароходы не тонут на глубоких местах, — не могу убедить в этом женщин. Старуха уверена, что пароход не плавает по воде, а идет, упираясь колесами в дно реки, как
телега по земле.
Поставил человек лошадь к месту, кинул ей сена с воза или подвязал торбу с овсом, потом сунул кнут себе за пояс, с таким расчетом, чтобы люди видели, что это не бродяга или нищий волочится на ногах по свету, а настоящий
хозяин, со своей скотиной и
телегой; потом вошел в избу и сел на лавку ожидать, когда освободится за столом место.
Дядя заставил Евсея проститься с
хозяевами и повёл его в город. Евсей смотрел на всё совиными глазами и жался к дяде. Хлопали двери магазинов, визжали блоки; треск пролёток и тяжёлый грохот
телег, крики торговцев, шарканье и топот ног — все эти звуки сцепились вместе, спутались в душное, пыльное облако. Люди шли быстро, точно боялись опоздать куда-то, перебегали через улицу под мордами лошадей. Неугомонная суета утомляла глаза, мальчик порою закрывал их, спотыкался и говорил дяде...
А тут с мельницы пришло известие, что
хозяин нанял коней и давно отъехал ко двору. Ямщик, который его возил, сказывал, что Зиновий Борисыч был будто в расстройстве и отпустил его как-то чудно: не доезжая до города версты с три, встал под монастырем с
телеги, взял кису [Киса — мешок, сумка.] и пошел. Услыхав такой рассказ, и еще пуще все вздивовались.
Было светлое осеннее утро, когда мы вынесли черный гроб из избы и поставили на
телегу; Рыжку предстояло в последний раз везти своего
хозяина в далекий путь. Яша, в рваном полушубке и с босыми ногами, без шапки, с блуждающими добрыми глазами и длинной палкой в руке, суетился, кажется, больше всех: помогал выносить гроб, несколько раз пробовал, крепко ли он стоит на
телеге, и постоянно бормотал...
—
Хозяин! — начал первый, прислушавшись прежде к шуму
телеги отъехавшего мужика. — Подсядь-ка, брат, к нам, не спесивься; вот у меня товарищ-ат что-то больно приуныл, есть не ест и пить не пьет; что ты станешь с ним делать…
Поодаль от этой группы находился служивый этапной команды; опершись на ружье и повернувшись спиною к
хозяину другой
телеги, малому лет шестнадцати, он то и дело поглаживал щетинистый ус свой и вслед за тем лукаво подмигивал близстоявшим бабам.
— Мишка! Стакан! — закричал он. —
Хозяин! Друг ты мой любезный! Вот радость-то, право!.. — вскричал он, заваливаясь пьяною головой в
телегу, и начал угощать мужиков и баб водкою. Мужики выпили, бабы отказывались. — Родные вы мои, чем мне вас одарить? — восклицал Алеха, обнимая старух.
Наконец наступил и канун первого мая. С раннего утра в Причине все поднялось на ноги, даже не было видно пьяных. Партии рабочих уже были в полном сборе и толпились кучками около изб, где жили
хозяева, или около обозов. Приготовляли лошадей, мазали
телеги, бегали и суетились, как перед настоящим походом. Только
хозяева старались казаться спокойными, но в то же время зорко сторожили друг друга — кто первый не утерпит и тронется в путь. Свои лазутчики и соглядатаи зорко следили за каждым движением.
Выходит на двор, а с
телеги не
хозяин — медведь лезет.
Головорезы от своих
хозяев, именитых армян да греков, получали бочонки с медью, тайно спроваживали их к Гурьеву городку, а оттоль в
телегах на Мертвый Култу́к.
В известный, благоприятный период времени, под укрывательством волчьей ночи, все эти вещи укладывались в краденую
телегу, в которую запрягали лошадь неотысканного
хозяина, и отправлялись с верным служителем в деревушку Герасима Сазоновича, род закутки, укрытой лесами и охраняемой болотами.